Собери Диван для прозы

Квартирка испытала ряд насильственных внедрений со стороны владельцев. Были внесены: разборный столик, разборный диван, неразборный столик, заборная голубая икона дьявола - телевизор. На моих глазах разборный диван встал своими порочными элементами к моей хрупкой "пушке мюнхгаузена", изготовленной под клип. Подмяв ее картон и совершив напряжение. Мой рот настоял, чтоб уважаемый хозяин не выкидывал мой прозо-эротический диван, на котором я написал Булгакион. Мне пошли навстречу без понимания вопроса о том, кто такой булгакион и почему он тоже живет бесплатно на квартирке. В трубы пошел водосчетчик, а на улицу пошел я, всклокоченный расшатанными нервами и паникой. В голове "справедливая" мысль витала: "как так по-мещански можно к искусству относиться!" Отсидевшись в кафе-пекарне у солнечной стойки под окном, с чаем заглотив дешевого спокойствия, я мужественно вернулся на опустевшую хазу и принялся исправлять нанесенные литературе повреждения. Деван бережно и с матами вытащился агрессивными частями от "пушечки" и собрался в целый, почив перед раковиной. Телевизор ушел не на помойку но на холодильник. Электроплитка снова стала обогревателем. А вжигорь - снова ненадолго писателем. Пишет он - о проблемах быта, окружающих его хрупкое тело с сакральным умом. Как и все настоящие писатели подвержен натиску непонимающих обстоятельств.

*

За окном бушует осень. Вбивает гвозди листьев в одержимые мещанством головы. В дома дали отоплений, а в часах убрали час. Чтобы бессмысленные горожане задумались о своем зажатом поведении перед литературной зимой.