Мой отец
Через пятнадцать лет, волею случая, я приехал в родной город в командировку, и решил навестить отца. Дверь нашей квартиры открыла молодая незнакомая женщина, от которой я узнал, что отец, несколько лет назад, уехал жить в Германию. Что после нашего с мамой отъезда, он перестал пить, и вёл довольно спокойный образ жизни. Это известие немало меня удивило. Неужели моя мама и я не давали отцу спокойно жить? И я начал по крупицам собирать информацию о своём отце. Мама на мои вопросы не отвечала, поэтому мне пришлось довольствоваться воспоминаниями его брата, друзей – собутыльников, соседей и своих собственных.
Мой отец родился в Одессе. Видимо воздух в Одессе такой, что мой отец с шиком носил одежду, шутил и был любимцем женщин. Началась война, отец воевал, потом был осужден на пятнадцать лет. И эти два периода жизни, наложили на его характер свой отпечаток. Каждый день, отец проживал как последний. Пил до беспамятства, дрался, пока его не валили с ног, любил всех женщин, которые имели неосторожность ему улыбнуться. Любил как в последний раз, и никогда не возвращался снова. Профессия настройщика музыкальных инструментов ему в этом помогала. Какая мама, не хотела, чтобы её ребёнок играл на фортепиано? Я помню, как по поручению отца, в его отсутствие, отвечал на телефонные звонки на домашний телефон. Я должен был аккуратно записать ФИО того, кто звонил, причину, номер, по которому можно было перезвонить. Если звонок касался настройки музыкального инструмента, то я записывал все его характеристики, жалобу, адрес и время, в которое удобнее прийти для его настройки. По вопросам настройки, всегда звонили женщины. Отец потом аккуратным почерком переписывал все заявки в записную книжку коричневого цвета, которых у него было несколько десятков. Иногда он не делал запись, а начинал рыться в своём архиве, и всегда точно находил оставленную ранее заявку. Память у него была очень хорошей. А я, благодаря этой обязанности, приобрёл первый навык делопроизводства, который мне впоследствии пригодился.
Отец был щедрым человеком, но это не касалось нашей семьи. Он любил угощать пивом и вином собутыльников, а ребятишек лимонадом, квасом и мороженным. Я никогда не принимал в этом участия, поскольку боялся своего отца. Увидев меня на улице, он переставал улыбаться и всегда велел идти домой делать уроки. Лишь один раз я оказался в ватаге, осчастливленной моим отцом. Он купил несколько бутылок вишнёвого лимонада, самого дорогого, по тридцать две копейки за бутылку, и, балагуря, стал их раздавать. И тут он увидел меня. Последовала острота на счёт моего лишнего веса, которая вызвала у пацанов дружный смех, а я был отправлен домой, учить уроки.
С тех пор я старался не попадать отцу на глаза, очень хотелось погулять. Но отец и с собутыльниками был груб. Напоив их за свой счёт, он считал, что имеет право унижать каждого из них. Это было очень опасно, ведь все они были фронтовиками, и каждому из них доводилось убивать. Отец почему-то чаще одерживал верх. Наверно зэки научили его драться в меньшинстве. Но когда отец проигрывал, собутыльники оставляли его, лежащего в лужице крови, а кто-нибудь из них посылал пацана, чтобы он нашёл меня и попросил забрать отца домой. И тогда я шёл, и как мог, доводил отца до нашей квартиры, на четвёртом этаже, без лифта. Пацаны всегда охотно помогали мне. Помнили его добро.
Но иногда, отец приходил домой сам, под шафе, ровно в 16.00. Знакомился с моими записями телефонных звонков, потом с кем-то разговаривал по телефону. Ужинал в гордом одиночестве, заваривал литровую металлическую кружку кофе с молоком, ложился на диван, курил папиросы Беломорканал и жадно пил кофе. Такие вечера всегда заканчивались без скандалов.
А когда в 16.00 отец не приходил, то это означало, что он крепко выпил, и по его возвращению, нас с мамой ждёт многочасовой пьяный дебош. Наученная горьким опытом, мама в таких случаях, сразу отводила меня к соседям, на всю ночь. Чуть позже приходила сама, заплаканная. Когда соседей не было дома, я становился свидетелем дебоша. Всё начиналось с проверки моего школьного дневника. Обнаружив тройку или запись о плохом поведении, отец меня порол. Ремень висел на видном месте, и я сам должен был его принести. Шаги я делал маленькие, в надежде, что отец передумает, но увы. Бил со злостью, до тех пор, пока я не впадал в истерику от боли. Тогда мама вмешивалась, и отец начинал воспитывать её. Мат отца, слёзы мамы и мои подвсхлипования, ведь троек у меня было очень мало, а отец смотрел дневник сначала, и я был обречён на порку!
Но самое страшное происходило, если отец приводил домой собутыльников. В какой-то момент, отец посылал мать за бутылкой. Если она не шла – то он бил её. Правда собутыльники заступались, и это злило отца ещё больше. Всё заканчивалось дракой на нашей крохотной кухне. Однажды, после такой драки, во время уборки, я нашёл на полу чей-то выбитый зуб. Много лет спустя, мама мне рассказала, что в детском саду, нам поручили нарисовать рисунок на свободную тему. Увидев мой рисунок, заведующая детским садом пригласила мою маму на беседу. Я нарисовал тарелку с лежащим на ней рыбьим хвостом и стоящую рядом бутылку водки по три шестьдесят две.
После ухода собутыльников отец ложился спать, но не надолго. Проснувшись, он устраивал скандал, выяснял отношения с мамой. После таких ночных побудок, мы с мамой долго не могли заснуть. А утром я шёл в школу, не выспавшийся и взвинченный. В таком состоянии, я становился участником всех конфликтов в классе, чаще в качестве инициатора. Драки происходили ежедневно, после чего в моём дневнике появлялась новая запись о моём плохом поведении.
Вскоре мы с мамой нашли способ сократить ночные дебоши. Как только отец просыпался, мама пряталась в трёхстворчатый шкаф, а я периодически приоткрывал дверь, чтобы мама не задохнулась. Правда, мне приходилось некоторое время выслушивать жалобы отца на трудную жизнь, но он быстро засыпал.
Каплей, переполнившей чашу терпения, стала драка отца с мамой. Отец ударил маму табуретом по голове. Удар был не точным, и лишь содрал кожу. Но вся прихожая была залита кровью. Милиция быстро отпустила отца, ведь он настраивал фортепиано Председателю Облисполкома. После этого мама поняла, что надо разводиться. И как только в школе начались летние каникулы, мы с мамой уехали в другой город.
Уже потом я узнал, что у меня есть сводные брат и сестра, от разных женщин. И родились они раньше меня. Первая, родила сына, но ушла от отца. Отец всю жизнь переживал, и любил этого сына. Второй роман был скоротечным, после единственной ссоры, отец ушёл от беременной женщины. Ей хватило ума не пытаться вернуть отца. Позже родилась моя сводная сестра. А вскоре, первого мая, состоялась свадьба отца и моей мамы.
Отец умер в одиночестве. Я навещал его в Германии, незадолго до его смерти. Ухоженный немецкий пенсионер, не злоупотребляющий алкоголем. Он не стал интересоваться, женат ли я, есть ли у меня дети. Он назидательно посоветовал мне не пить водку, и просил передать моей маме, что он готов её простить…
Свидетельство о публикации №218010501808