Дарий

Поэт Ферназис приступает к важнейшему
Из всех  частей своей эпической поэмы
О Дарии – царе Персидском, Гистапса сыне.
Наш славный повелитель,
Царь Евпатор Дионисос Митридат
От Дария ведет свой древний род.
Но здесь необходима философия,
Ведь предстоит понять,
Какие чувства Дарием владели.
Надменность гордая и опьяненье властью?
Возможно... Однако же, наверно нет.
Быть может, стоя на вершине власти,
Осознавал он всю тщетность земного бытия,
Величия недолговечность пред Временем?..
В раздумиях поэт: куда вести повествование?
Кто даст ответ…

Но размышления его внезапно прервал слуга вошедший,
Кричащий радостно, как сумасшедший:
«Мы начали войну!!!
Большими силами границы перешли войска
И сильно потрепали Римлян!»
Поэт в отчаянии. Что за беда!
Ну почему теперь? Наш достославный царь,
Евпатор Дионисос Митридат начал войну
С опаснейшим соседом,
Безжалостным и беспощадным Римом.
Теперь ему не до эпических поэм,
Теперь уж  скоро  всей державе
Не о поэзии придется думать…
После войны возможно, а пока придется ждать…
Ах, если б знать, ах, если б знать -
Сколько продлится ожиданье это
И что в конце его?..
Быть может, неузнанным останется поэт,
И «Дарий» прочитанным не будет никогда!
Беда! Беда…
А ведь казалось, слава так близка.
Казалось, еще чуть-чуть, и имя в вечности,
Среди поэтов Древности Великой…
Да если б только это!..

Достаточно ли Амис укреплен,
И много ли запасов в городе
На случай осады долгой? Вряд ли много...
Достаточно ли армия Каппадокийская сильна,
Чтоб выдержать удар ответный железных легионов Рима?
Вряд ли так  сильна, как говорят…
Об этом опасно вслух  распространяться, впрочем.
О, Римляне - опасные враги,
И воины одни из лучших в мире!
Вот угораздило же нашего царя схватиться с ними
Именно сейчас, когда почти готов великий труд поэта!
Ну почему сейчас!!! Никто не даст ответа…
Как ни кичатся победой первой военачальники,
Как ни беснуется на улицах радостная чернь,
Осадок тяжкий на душе:
Не стоило нам связываться с Римом,
Не стоило чудовище будить.
Придется испытать теперь всю мощь его удара,
И горечь поражения, я думаю, испить…
Опасно это говорить,
Но чует сердце, что превратятся рукописи в прах,
А царство - в черепки и хлам.
О Боги всемогущие! Вступитесь, помогите нам!..

Однако горечь и тревога не в силах удержать поэта мысль.
Он продолжает труд, чтоб завершить его,
Пока еще крепка Каппадокийская твердыня.
Владела Дарием гордыня,
Вот и боле ничего!..
Высокомерная гордыня – конец Империи Персидской
И гибель для него…
               
                К.Кавафис. 1917г.   
                Перевод с греч.  А.С.