Танец Роксоланы

                Предисловие
Каждая великая Женщина оставила свой след в истории некогда покорив собой мужчину, а потом и весь мир.
В этом альбоме "След Женщины" я попробую составить лёгкий психологический портрет выдающихся женщин эпохи, которые навсегда изменили своей личностью историю.

Как столкнулся Восток и славянский мир? Как впервые увидел Султан Сулейман Роксолану и что подумал? Почему она ему запомнилась? Почему она стала особенной для него? В чём состояла её уникальность?
Примерно об этом следующее эссе. 

Это было после очередного утомительного военного похода на Европу. Султан только пару дней, как вернулся в свой дворец в самом центре столицы и впервые за долгое время наблюдал за танцем своего гарема. Наблюдая за мерно раскачивающимися красивыми женскими телами, Он не испытывал ничего кроме скуки. Опять одни и те же мотивы мелодий, опять это вечное и привычное раболепие, опять всё то же самое, что и было веками назад в гареме его отца и деда - податливое женское тело, плавно покачивающееся под медленный ритм восточных мелодий. Он зевнул и хотел было уже вернутся в свои покои, как вдруг...
Что-то резко изменилось: сначала звук барабанов - он стал быстрее и ритмичней и почти одновременно со сменой мелодии в центр зала проворно впорхнула маленькая женская фигурка.
Её рыжие волосы...
Первым, что Он успел рассмотреть - это огромный пожар огненно-рыжих волос, которая водопадами подскакивали под такт музыки, полностью закрывая её лицо и ослепляя своим цветом.
Такого Он ещё не видел...
А вот и маленькая изящная женская ручка, ловко вынырнувшая из жара оранжевых волос и всего одним движением мгновенно спрятавшая за ухо сбившуюся волнистую прядь.

Зелёные огромные блестящие глаза, которые смотрели на него со смехом, но лицо не смеялось, а оставалось всё таким же соблазнительным.
Под темп барабанов она плавно запрокинула голову и посмотрела на него так,словно это она уже его завоевала, а не Он её. Словно не она его рабыня, а победительница, покорившая его.
Или это всё вино?
Он не мог оторваться глазами от изгибов её упругого тела, которое грациозно извивалось, словно змея, под быстрый ритм барабанов.
Глаза, которые смеются над самим Повелителем мира? Как такое возможно? Какая-то рабыня смеет смотреть на него,словно она равная ему, словно это она взяла его в плен. Прямо сейчас, в этом танце и в подтверждении его мыслей по лицу девушки скользнула лёгкая улыбка, больше похожая на усмешку.
Всё это время Она не отпускала его взглядом, в то время как остальные стыдливо отводили глаза в страхе перед его могуществом, Она не боялась его, более того её глаза искрились смехом.
Её хрупкое 16-летнее тельце словно пульсировало энергией от макушки до пяток и, тем самым, просто затмевало всех остальных не давая им ни малейшего шанса, своей врождённой пластичной стремительностью и яркостью.
Он поймал себя на том, что сам непроизвольно улыбнулся ей в ответ на её смеющуюся улыбку.
"Такое впечатление, что она вся соткана из огня, каждое движение, каждый поворот тела в ритме танца. А глаза, такие же насыщенные цветом, как весь Босфор. Ветер... Насколько же легки и воздушны её движения, как белые мотыльки, беззаботно парящие в воздухе в самый солнечный день. Я буду звать её Ветер." - Он сильней сжал шёлковый фиолетовый платок, который к концу танца должен был одним его движением руки, пасть возле выбранной танцующей девушки.
Султан привыкший к многочисленным завоеванием, как военным, так и любовным, никогда не видел ничего подобного - такой стремительной динамичности в каждом движении этого юного женского тела.
Он жестом подозвал главного Евнуха гарема и тот торопливо  и почтительно приблизился к нему, склонившись в ожидании обращения:
- Кто это? - Султан взглядом указал на танцующий рыжий огонь.
- Это Роксолана, Повелитель. - отозвался Евнух - Ваш подарок от великого визиря Ибрагима-паши. Только недавно доставили. Всего месяц как в нашем гареме.
- И что о ней знаешь? - Неожиданно для самого себя Султану захотелось узнать как можно больше об этой удивительной девушке.
- Ой-ох, и непоседливая же егоза. Одна сплошная проблема с ней. - затараторил нараспев Евнух.
- Это почему же? - заинтересовался Султан.
- Так ведь, совсем же учится не хочет. Говорит: "Я - дочь священника, Настя Лисовская, итак всё знаю уже."
- Дочь священника? - удивлённо переспросил Султан.
- Да-да, так и говорит - спешно закивал Евнух. - А уж своевольная-то...- закатил он глаза - Дерзит много и, к тому же, ещё так странно это делает...
- Как? - Султан не переставал улыбаться всё это время слушая о Роксолане и наблюдая её завораживающий танец.
- Смеётся.- устало вздохнул Евнух.
- Что? - ещё больше изумился Султан. - Что значит смеётся?
- Смеётся, как только с чем-то не согласна и протестовать хочет. Не кричит, не бьётся в женских слезах и проклятиях. А смеётся. Звучно, раскатисто и громко, со звоном, а глаза горят, словно пламенем. В гареме её побаиваются...
- Её? - недоверчиво разглядывая хрупкую ещё совсем девичью фигурку, не смог удержаться от смеха Султан.
Он и сам не заметил как от былой одолевающей его скуки не осталось и следа.
- Так ведь не знаешь же, что от неё можно ожидать. Непредсказуемая слишком, прямо как ураган, одна морока с ней. - скривился Евнух.
- Но есть же что-то, что она любит? - Султан улыбаясь разглядывал блестящие и манящие его лукавые зелёные глаза.
Евнух на минуту притих, а потом ответил, быстро покачивая головой в такт словам:
- Есть. Читать любит. Взахлёб. От латыни вообще не оторвать. Всё древних греков читает: Вергилия, Платона, Сократа, "Иллиаду" Гомера однажды даже цитировать начала наизусть, как песню.
- А почему их? - Султан едва сдерживался чтобы не расхохотаться над озадаченным и сморщенным от недовольства лицом Евуха, который, при этом, ещё и пытался сохранять почтительность перед ним.
- Говорит, что в философах Греции больше мудрости и смысла, чем во всём гареме вместе взятом с его скукой и похожими днями.
- Так и говорит?
- Именно. А порой, когда сильно заскучает, срывается с места и начинает кружиться, как сейчас, словно танцует под стук барабанов слышимый только ей самой.
Настроение Султана окончательно прояснилось.
- А откуда привезли её? - решил уточнить Он.
- С украинских земель, потом в Крыму её наш Ибрагим-паша и нашёл на невольничьем рынке. Говорят, она рассмеялась прямо ему в лицо, этим и запомнилась.
- Ибрагиму? - Султан не мог наслушаться о дивной славянке.
Она, с её белоснежной кожей, пламенем из костра волос и изумрудным насмешливым взглядом, была так не похожа на весь восточный мир, который так настойчиво её окружал.
- Пусть готовиться на Золотой путь сегодня ночью. И чтоб утром никто не беспокоил меня какие бы новости не пришли извне. Надень на неё самые красивые и дорогие шелка под цвет глаз, я хочу видеть её в сиянии роскоши, как и подобает моему гарему. Она станет моей фавориткой. - последняя фраза вырвалась из него инстинктивно, воплотившись из только зарождающейся мысли в уже озвученную истину и Он заметил как вытянулось от удивления лицо старого Евнуха, ведь раньше никогда ещё такого не бывало, чтобы Султан выбрал фавориткой наложницу ещё до того как она провела с ним совместную ночь. - Всё самое лучшее. - медленно и чётко повторил Султан, а потом раздражённо добавил - Ну, что застыл? Выполняй.
Как только Евнух отошёл от него, через пару мгновений музыка замолчала, и Султан нетерпеливо швырнул платок в сторону рыжеволосого пожара, который потом много лет подряд так же сильно разжигал страсть его тела и души, как и сейчас в этом первом магическом танце Анастасии Лисовской - дочки украинского священника, ставшей на всю жизнь его Роксланой - Хюррем Хасеки.