A вообще-то он был Ангел

Жил-был Гоша. Гошей его звали в миру, а вообще-то он был Ангел.

К людской жизни Гоша был совсем неприспособленный. Жил где придётся. Осенью дремал в парке на скамейках, зимой сидел в сквозных проходах станций метро, а летом пережидал дождь под широкими навесами железнодорожных станций, и один раз даже проснулся в морге. Присел погреться у канализационного люка, да и убаюкался. Мимо шла молодая женщина. Совсем молода, ещё неопытная. Не смогла ангела от человека отличить. Засуетилась, забегала вокруг, позвонила в Скорую Помощь. Приехали два фельдшера с ночной смены. Им не до выяснения личности. Нет у пациента сердцебиения – сразу в морг. Такая у них работа.

Гоша был приставлен небесной канцелярией следить за "неудачниками". За теми, чей срок ещё не пришёл, но они по сбою в системе оказались в неправильном месте в неположенный час. Например, давеча Гоше захотелось пельменей. Засунул он руку в карман помятого зимнего пальто на ватной подкладке и нащупал бумажку. Достал её на свет, а то замусоленная сотка с надорванным краем. Как раз хватит на десять пельменей в пельменной под белой с красными буквами вывеской "Пельменная". Так у Гоши всегда случается, если вдруг чего-то захотелось, то невесть откуда появляются средства. Но без излишеств, аккуратно для исполнения дела. Так вот, захотелось ему пельменей. Гоша не раздумывая пошёл по улице Восстания в сторону улицы Некрасова. Там, недалеко от Солдатского переулка, под аркой, девять ступенек вниз – пельменная.

Гоша толкнул дверь и оказался в небольшом помещение. Пахло кислым хлебом, мясным бульоном и уксусом. Посетителей было мало. Уличный свет из узких окошек освещал грязный потолок. Он подошёл к стойке и заказал десять пельменей под названием "Сибирские". Женщина в белом халате и кружевной наколке в высокой причёске правой рукой взяла Гошину сотку и зачем-то посмотрела через неё на свет, а левую сунула в окошко в стене и тут же через секунду поставила перед Гошей тарелку с дымящейся горкой серых пельменей.

 – Опять на муке экономят, – подумал Гоша.

Он приглядел свободный столик у стены. Подошел к нему и первым делом снял вязаную чёрную шапку с немытой и косматой головы. Покрутил шапку в руке, приглядывая куда бы положить, и не найдя места, сунул в карман. За соседним столиком двое мужчин громко спорили о новом законе по приватизации квартир. У входа три молоденькие девушки-студентки хихикали о своём. Гоша прицелился вилкой и подцепил первый пельмень. Тут дверь с шумом распахнулась и впустила двух молодых людей в одинаковый серых куртках и кепках натянутых по самые брови. Один из них по-хозяйски прошёл к стойке за которой скучала женщина в белом халате, а другой, очень быстро схватил одну из девушек-студенток, упёрся рукой ей в горло и навалился всем телом на входную дверь.

– Спокойно, – первый облокотился на прилавок, – Выручку или он её порежет, – парень кивнул в сторону двери.

Женщина в халате побледнела, открыла рот что бы крикнуть, но парень ловко перегнулся через стойку и схватил её за руку.

– Один звук и я порежу тебя, – в руках он держал кухонный нож.

– Выручки совсем мало, – попыталась выкрутиться женщина в белом халате. – Работаем всего три часа. Копейки одни.

– Давай, что есть, – парень протянул ей бумажный пакет.
 
Гоше расхотелось пельменей. Он посмотрел на девушку в руках парня. "Марина Прокофьева, студентка второго курса жилищно-коммунального техникума. Любит Андрея. Хороший парень. Но не до него сейчас. Так, что там дальше? Марина выйдет замуж за Андрея, переедет в Латвию... Так это пропускаем. Ага... Умрёт в возрасте 72-х лет от инсульта. Не её значит время."

Гоша отложил вилку в сторону и достал из кармана шапку.

– Ребята, – позвал он парней. – Вы чего задумали? Отпустите девушку.

Он стал медленно подходить к парню у двери.

– Слушай, бомж, не до тебя сейчас. Отвали, – парень у стойки грубо одёрнул Гошу.

– Отпусти девушку, – Гоша продолжал двигаться между столиками.

– Старик или ты сейчас угомонишься, или я тебя порежу, – закричал парень у двери. Он по-прежнему одной рукой держал девушку, а второй выхватил нож и стал им размахивать.

Женщина в белом халате склонилась к кассе и выгребала из неё бумажки и мелочь.

– Быстрей, сука!, – парень шмыгнул носом и затряс бумажным мешком.

Гоша остановился у последнего столика. До двери оставалось пара шагов. Наконец-то женщина в белом халате закончила с кассой и протянула бумажный пакет парню. Тот выхватил пакет из её руки, оттолкнул мешавший ему столик и бросился бежать к двери. На его пути появился Гоша. Парень толкнул Гошу на дружка. Подельник от неожиданности выпустил из рук девушку и со всей силы всадил нож в грудь Гоши.

На улице собралась толпа. Милицейский УАЗик и "Скорая" перекрыли движение. Любопытные горожане глазели на плачущих студенток, на бледную, как чистая льняная скатерть, женщину в белом халате, а главным образом, на носилки с телом. Из-под тряпки торчали старые поношенные зимние ботинки и клочки длинных, немытых волос.

– Надо же, – пожилая женщина в толпе прижала руки к груди. – Надо же, Ангел-Хранитель.