Парик с того света - 2

ГЛАВА 2


ПРОДЕЛКИ ВОЛШЕБНОГО ПАРИКА


Ночь я проспала, как убитая, а утром, только открыла глаза, вспомнила незваную гостью. А еще вспомнила, что сегодня воскресенье – день, когда на работе мне дают замену –  дальнюю родственницу Шакира, недавно приехавшую из горного аула, а потому не умеющую нормально изъясняться по-русски. Вскочив, я вприпрыжку побежала на кухню, на подоконнике на трехлитровой банке красовался Ленин парик. Я взяла его и, не ощущая брезгливости, погладила, он ответил какой-то особенной волнующей теплотой.
 
За окном светило солнце, мама давно трудилась на своем участке, так что однушка была в моем распоряжении. Умывшись и попив чаю с баранками, я подошла к зеркалу и взяла тушь для ресниц, но поразмыслив, что скоро и так буду красива, отложила ее. Почему поверила привидению и даже не стала сомневаться в ее словах, я не поняла.

Надев зеленый свитер, голубые джинсы и накинув желтую китайскую куртку, я, наконец, решилась стащить с банки парик.
- Замуж выйдешь, - послышались Ленины слова.

Не задумываясь, я натянула на себя чужие волосы. И мне показалось, что створки трюмо удивленно переглянулись, затем распахнулись и уставились на ту, которая, не стесняясь своего уродства, каждый день отдавала им по десять минут своего свободного времени. Зазеркалье простояло темным недолго. Словно сговорившись, оно принялось медленно светлеть, и в его необъятных просторах возникла очаровательная блондинка с голубыми глазами и чуть вздернутым носиком.

- Привет, - сказала я Лене и улыбнулась.
- Привет, - ответила она и подмигнула. – Вперед, покорять вершины!
Про покорение вершин я не поняла, но решила прошвырнуться по главной улице, которая до сих пор называлась улицей Ленина.

На пожухшем газоне лежал тщательно собранный моей мамой сугроб, я наклонилась и зачерпнула его полную варежку.
- Девушка, - раздалось за спиной. – В снежки поиграем?
Переваливаясь с ноги на ногу, ко мне направлялся широкоплечий охранник нашего кафе Артур Ахмадуллин, любимчик всех окрестных девиц.
- Нет, - вспомнив, как однажды он накричал на меня из-за того, что опоздала на две минуты, пробубнила я. 

- У меня выходной, - играя большими карими глазами, загадочно произнес красавчик.
- Выходной? – оживилась я, и мстительная мыслишка замельтешила в возбужденных мозгах. – Вот в кафе бы я сходила. В «Загидэ». Там, говорят, отличная национальная кухня.
- Может, в ресторан, - засмущался Ахмадуллин. – Выпьем двойной кофе с круассанами, пообщаемся.

Он, явно, не желал, чтобы я узнала, что он обыкновенный работник затрапезного заведения, к тому же торгующего покойницкими волосами.
- Только туда, - заупрямилась я. – Меня зовут Леной. А вас?
- Артуром, - представился парень. На его щеках появились красные пятна. - Желание дамы – закон для кавалера.
 
Возле «Загидэ» примостился ларек с цветами, принадлежащий брату Шакира. Охранник завернул в него и вывернул с букетом небольших розовых роз.
«Семь цветов, - приняв презент, ахнула я. – это же бешеные деньги»!
И чуть не заплакала, потому что всю свою жизнь была лишена внимания противоположного пола. И мама лишена. И мамина мама тоже. За что же так наказал нас Бог? Или дьявол?

В кафе все стояло на своих местах, только на моем месте трудилась немногословная таджичка.
Обойдя малочисленный состав сотрудников и подмигнув им, чтобы не узнавали, Артур уселся напротив. Тут же подали меню.
- Что закажет прекрасная дама? – обнажая крупные белые зубы, нежно поинтересовался кавалер.

« А что бы мне заказать? – наслаждаясь неузнаваемостью, очаровательно улыбнулась я. – Надо хоть раз в жизни поесть на халяву».
- Рулет из баранины, - злорадно наблюдая, как начинает теряться меценат, капризно протянула я, - туй, самбусу, халву, зеленый чай.

На мой взгляд, все это было безумно дорого, но охранник осилил заказ,  попросив себе только чаю. Наевшись до отвала, я откинулась на спинку стула и обвела торжествующим взглядом коллег по цеху. Они выстроились шеренгой и с удивлением провожали каждый кусок и каждый глоток моего султанского завтрака. Особенно развлек Артур, который долго рылся в кошельке, прежде чем отдать курчавому официанту Гришке бумажную мелочь.

Я понимала, что поступаю неприлично, но вся эта королевская рать была мне настолько отвратительна, что хотелось придумать что-нибудь новое, чтобы эту рать еще сильнее шокировать. Например, нечаянно столкнуть бутылку дорогого виски с барменской стойки.

- Благодарю, - высокомерно процедила я персоналу и удалилась с высоко поднятой головой. Если бы люди знали, каких монстров они создают, унижая кого-то, они, наверное, испугались бы. Я ощущала себя монстром и, вырвавшись из клетки, хотела вдоволь поиздеваться над всеми, кого могли достать мои дрожащие от гнева щупальца. А пока достать я могла немногих, значит, надо стремиться к власти и к тем, кто ею обладает.

«Шакир, - вдруг мелькнуло в моей голове. – А если увести его из семьи, разрушить ее, а потом снять парик»?
«Шакир – единственный, кроме Катерины Ивановны, который не сделал тебе зла», - неожиданно грустно проговорил кто-то.

Я посмотрела вверх, оглянулась по сторонам, но справа увидела лишь поникши шагающего Артура. Через несколько минут он откланялся и, развернувшись, убежал в неизвестном направлении. А я осталась одна. Снова одна. Кроме сытого желудка ничто не радовало, даже редкое в это время солнце будто отвернулось от вруньи, проявившей, наконец, свой настоящий характер.   

И тут ко мне подъехал шикарный джип. В марках авто я не разбиралась, для меня шикарной казалась машина если она была крупных габаритов.
- Девушка, - высунулся из окна импозантный мужчина среднего возраста. – Не скучаете?
- Не скучаю, - резко отозвалась я. Во взгляде водителя сквозила нескрываемая похоть.
«Свободный секс - ещё одна скользкая подводная ступенька, - хихикнул кто-то во мне. – Красавицам надо быть осмотрительными».

Настроение испортилось, но окончательно испортилось оно тогда, когда возле дома меня остановила банда поддатых подростков, умилившихся моей внешностью. Я отталкивалась, вопила, но ни один прохожий не остановился, чтобы помочь девчонке выпутаться из паутины, сотканной руками и ногами слюнявых недорослей. И тогда я стянула с себя парик.

Что было далее, подробно описать не получится. Кто-то из сопляков, опустившись на четвереньки, пополз в кусты, кто-то бросился наутек, а кто-то, пятясь, стал креститься и шептать нечто, похожее на молитвы.
- Она ж Баба Яга! – неожиданно закричал самый высокий из банды, когда приблизился к соседнему подъезду. Это был Васька Рыжиков из 10А класса.

Расплакавшись, я удалилась в родные покои. Первый день перевоплощения прошел слишком скверно, а потому я напялила парик на банку и побрела смотреть телевизор. Так и уснула. А затем пришла мать и рассказала удивительную историю о девушке из красавицы превратившейся в ее дочку.
- Ерунда какая-то, - поморщилась я. – коллективная галлюцинация. Я весь день дома просидела.

- Парик у тебя красивый, - после ужина мама подошла к подоконнику с трехлитровой банкой. – Надевала?
- Ой, что ты, - зачем-то соврала я. – Продам его и на операцию деньги отложу.
- Правильно, - пожевала родительница губами, и я с ужасом уставилась на нее. Встретишь где-нибудь в темном углу такую и обписаешься от испуга. А ведь ей всего тридцать семь лет. Значит, и я стану подобной, хотя, казалось бы, куда еще хуже. 

Спать мы легли рано, а утром я убежала на работу к своим грязным кастрюлям и тарелкам. Почему-то было стыдно перед ребятами, встретившими меня радушно, почему-то было стыдно перед Артуром, оставшимся без копейки в кармане.
- Ну и обжора эта твоя девка, -объявил во всеуслышание Гришка.
- Такую не прокормишь, - согласился с коллегой мой вчерашний кавалер. – А ты можешь представить, какой толстухой Ленка будет лет через десять?

- Представляю, - хихикнул бармен Пашка. – Зачем тебе такая?
- Вот и я подумал, - важно выдал Артур. – Уж лучше Баба Яга.
- Это какая тебе Баба Яга! – неожиданно возмутился Пашка. – Девчонка, как девчонка, некрасивая, правда, зато добрая и с хорошей фигурой.
«Девчонка, как девчонка», - запело во мне, и я с новыми силами принялась за работу.

К обеду повалил народ, я не успевала отмывать жирные столовые приборы и молить Бога, чтобы поток проглотов иссяк.
- Слушай, - внезапно подбежал ко мне взлохмаченный Гришка, - Артуркина Ленка снова к нам заявилась.
- Не может быть! – заорала я и, бросив нескончаемый поток посуды, выглянула в зал.
То, что я увидела, ошеломило настолько, что подкосились коленки.

За соседним столиком в знакомом платье лицом ко мне сидела сама Ленка Воробьева. Рядом с ней вертелся лоснящийся от жира полный ухажер, он подставлял ей национальные блюда и, прищёлкивая языком, нахваливал здешнюю стряпню. С какой стати покойница прибыла в « Загидэ» отобедать, мне было совершенно неясно, и что за небожитель приобщился к ней, тоже.

- За вашу красоту, несравненная! -  торжественно поднял фужер толстяк.
Ленка растерянно повертела головой по сторонам, от всеобщего внимания она была явно не в себе.

- Плохо одета, - громко шепнул Гришка. – Впрочем, и вчера не лучше, китайское фуфло цвета взбесившейся осы нацепила.
Я вздрогнула и подумала, что больше этот прикид с рыжим искусственным мехом не надену. Ни за какие коврижки, пусть даже придется продать парик и пробрести нормальную куртку.

Парик?

- Катенька, я уезжаю на дачу. Вы со мной? – оглушительно верещал Ленкин кавалер.

Катенька?

И тут я все поняла, в новом амплуа в «Загидэ» явилась моя собственная мать, то-то платье показалось знакомым. В нем она отмечала свои последние пять дней рождений. Знает ли Катерина Ивановна, что стала красоткой или, нацепив парик, выскользнула из дома, не посмотрев на себя в зеркало, а теперь удивляется комплиментам поклонника?

- Что вы, - грубо произнесла мама. – В ЖЭКе сейчас юбилей отмечают, я еще туда успеть должна.
- А после Жэки? – прокашлялся мужчинка.
- А после ЖЭКи домой, дочка с работы придет.
- Какая дочка? – подлетел к лже-Ленке Артур. - Эта та, которая на вас как две капли воды похожа?

- Ну, да, - закивала Катерина Ивановна.
- Обеим от силы по семнадцать лет, - простонал мамин поклонник.
- Нет, дочке шестнадцать, - удрученно пробормотала мать.
- А вам? – засуетился мужчинка. Улыбка слетела с его лица и, наверное, блуждала где-то внизу живота.
- Разве спрашивают у дам, сколько им лет? – выдала мама и попятилась, чтобы выбраться из западни. Она начала осмысливать создавшуюся ситуацию.   

- У нее совершенно другой голос, - в это время докладывал коллегам раскрасневшийся Гришка. – Грубый, как у дворничихи, Ягиной мамашки.
- Не смей Янину так называть! – стукнул кулаком по стойке Пашка. 
- Так Яга к кличке привыкла и ей даже она нравится, - вклинился Ахмадуллин.

И тут я не выдержала. Поискав глазами родительницу и не найдя ее, я накинула на плечи куртку из взбесившейся осы и выбежала на улицу.   
Толпы людей шли в разном направлении, но Катерины Ивановны среди них не было. И тогда я побежала домой. Надо было успеть, надо было непременно успеть, чтобы мать в таком виде не попала на юбилей в ЖЭК. 

Продолжение: http://www.proza.ru/2018/01/08/2054