Отпевать буду

   Около десяти часов утра накануне майских праздников  после пасхи, в конторе сельхозпредприятия собралась небольшая группа руководителей разных  рангов  предприятий, учреждений.   Кроме директора  МХП  Василия Ивановича присутствовали: Илья Иванович, несколько полноватый, гладко причёсанный чёрноволосый,  руководитель  рыбкоопа. Представитель сельской администрации  Шипилин, молодой  с усами русоволосый среднего роста.  С  местной лесоперевалочной   базы руководитель Олиневич,  грузноватый на вид,  но всегда гладко выбритый в хорошем костюме, и  бывший работник милиции Степан, располневший после увольнения со службы.   Ещё несколько человек, без которых не обходилось  почти ни одно такое мероприятие. Все россияне  украинского происхождения. Только заместитель  по хозяйственным вопросам Новиков чистый  русский и,  секретарь партийной организации Серазутдиновнов, сын татарского народа.  Дотошный, как ему казалось, в вопросах не только  партийного строительства. 
 
  Традиция таких сборов сложилась давно и, уже и никто не знает, кто был инициатором.
 
  Обсуждены почти все значимые и, не значительные  дела в хозяйствах,  сельские новости, различные слухи и, сельские байки. По окончании было решено поехать на берег Енисея, чтобы  отпраздновать присуждение Василию Ивановичу звание «Заслуженного работника сельского хозяйства», отдохнуть на природе перед предстоящей посевной, посадкой огородов и других сельских дел, наступающих в такое время. Пока нет ещё комаров и, прочего таёжного гнуса и хорошая солнечная  погода  соблазняли собравшихся.

   Вдруг послышался шум в приёмной. Через мгновение дверь  распахнулась. Перед собравшимися людьми,  возник в чёрной рясе  отец Мефодий  - настоятель Спасского  мужского монастыря.  В советское время в монастыре располагался   пивной завод. Производил по утверждению любителей довольно хороший пенный напиток под маркой «Таёжное, Жигулёвское». Сейчас  возращённый Спасский Монастырь  нынешними властями   церкви, требовал  не мало,  сил и средств на его восстановление в прежнем виде.   
 
   Молодое круглое лицо  выражало, какую - то  одному ему ведомую озабоченность.   Небесного цвета глазами охватил всех присутствующих. Не большой чёрный «пушок»  будущей бороды выдавал его молодой  возраст.  На  груди поверх рясы висел на  жёлтой цепочке  крест.
 
   Окинув взглядом кабинет  и, не найдя иконы перекрестившись на висевшую на стене картину с изображением крестънки,   отец Мефодий поприветствовал всех сидевших за длинным столом.

  Директор сельхозпредприятия  Василий Иванович  Шуляр, пригласил его к столу. 
- Василий Иванович, я приехал по мирским делам и, хотел бы с вами наедине их обговорить.
 
  - Отец Мефодий, если есть у Вас  время, то мы тут собрались поехать сейчас  на природу в устье речки Кузминки. Немного посидеть перед началом посевной  на берегу зарядиться солнечной и не только «энергией». Поедемте с нами.
 
  – Спасибо за приглашение. Время у меня есть,- сказал Мефодий.
   
  - Вот и хорошо – сказал Василий Иванович,  и, там поговорим, выпьем кагора по случаю наступающего праздника  Победы.
 
  - Хорошо, если я вам не помешаю – согласился отец Мефодий,  даже не приседая  и, поправляя чёрную рясу,  первым вышел в приёмную.
 
  За ним последовали остальные. В машины,  стоявшие у крыльца конторы,  уже были загружены напитки, закуска, посуда.  Быстро расселись по своим машинам парторг с  представителем торгового предприятия Ильёй Ивановичем, Степан с Олиневич  и Шипилиным. Отец Мефодий  сел в свою белую «Волгу», за рулём которой  был «послушник» пригласив  к себе директора  сельхозпредприятия.
 
  Дружно выехав с территории предприятия, машины свернули в сторону города Лесосибирска по «Енисейскому тракту». Сейчас  дорога покрыта асфальтом. Но было время -  лет пятнадцать семнадцать назад, когда клубы пыли закрывали видимость, следующему автомобилю буквально поднимаясь к небесам.
 
 - Поговорим по дороге – сказал Мефодий  присевшему Василию Ивановичу,  давая знак послушнику,   трогаться  за другими автомобилями.
 
  С Прутовской  горы открылся великолепный вид на Енисей.  На юг остров Пузановский, на север – высоковольтная линия через реку и, на другом берегу посёлок Потапово. Ширина реки в этом месте ровно одна морская миля.  Мерно неся свои воды в Ледовитый океан, Енисей  сверкал под лучами весеннего солнца. Только одинокое судно на противоположном берегу упорно поднималось вверх,  нарушало гладь его мощного тела. Спустившись почти вровень с уровнем воды, вскоре свернули к устью речки Кузьминки. Здесь излюбленное место отдыха жителей городов Енисейска и Лесосибирска. Ровный песчаный берег был особенно любим рыбаками с удочкой.
 
  Сьехав  с тракта, выбрали  место у недавнего кострища.  Расстелили  привезённый полог от автомобиля. Одни занялись костром, другие накрывали импровизированный стол привезенными продуктами. Вино и водка по приезду, была опущена в  прибрежный песок.  Только горлышки бутылок чуть выглядывали из воды.
 
  Когда все хлопоты по обустройству закончились,  Василий Иванович поднял рюмку с вином,  предложил тост: 

  - За наступающий праздник Победы!
 
  Все дружно подняли  рюмки и выпили. Закусили и продолжили  «посиделку»,  наслаждаясь хорошим весенним днём.  Озёрные чайки, кружась над рекой, искали себе добычу. Иногда так близко приближались к нам, что протяни руки и схватишь  за метровые крылья.
 
  Василий Иванович о чем-то говорили с Мефодием,  уединившись у берега Енисея. Через некоторое время присоединились к общей компании.
 
  Секретарь парторганизации  Серазутдинов,   жестикулируя руками, продолжал разговор о происходящих переменах в стране не очень радующих его.
 
 - Происходит полный развал экономики. Что придумал в своё время Горбачёв?  Перестройку! Избирать руководителей предприятий, а, если коллектив не здоровый?  Пьяницы,…лодыри, кого они изберут? Конечно себе подобного…  Сейчас навязывают веру в бога. В 17 году потерпели поражение, так как она не соответствует нашей природе. Скопировали иримейскую веру и, перенесли на славянскую землю. А, эти трепачёв и пьяница подпали под влияние запада. Но, всё ещё вернётся на круги своя. Славянский народ не был рабом и не будет.               
 
 - Что? -  наивно спрашивал уже сильно подзахмелевший Степан.  – Что, что-л.!? – икая от подступившего к горлу комка.
 
  – На, попей минералки,- подал Новиков бутылку с водой Степану.
 
 – Выборы руководителей предприятий.  Вот у вас бы в органах выбирали начальников? Кого бы выбрали?.. А сейчас Ельцин? Обещал голову положить на рельсы, если  произойдёт  обвал рубля.  И что?  Где эти рельсы? Чубайс приватизировал!
 
 - Мужики, хватит вам о политике. Лучше вот с отцом Мефодием поговорите о «вечном», о ваших подвыпивших заблудших  душах, - с иронией  проговорил Василий Иванович,  улыбаясь и, удобно  усаживаясь на край расстеленного брезента.
 
  Секретарь  парткома  будто  и ждал это.
 
  -А! А?  ... Что? Давайте Мефодий …, поговорим! – радостно воскликнул Николай Иванович. На его круглом  лице заиграла загадочная улыбка, предвещающая не «обыкновенную»  на его взгляд  дискуссию на предмет общественной и партийной жизни,  его каверзные вопросы о вере, о боге.

 - Рабы Божьи,- обратился к сидевшим на пологе людям  отец Мефодий. – Сегодня наступило время возрождения веры в Бога. После стольких  лет гонений, забвения церкви….
 
 - Мефодий,  начинаешь как первый секретарь горкома, - перебил нетерпеливо ждавший парторг. 
 
 - Скажи ещё  почём нынче «Опиум для народа»? Да и как-то в рабы я…не…
 
 - Не перебивай, - прервал  Василий Иванович, выразительно взглянув на    громко  заговорившего  приставшего на колени   парторга.
 
  – Да я ничего…. Какой же я раб,… да и какой  он мне отец,… Он моложе меня намного, – обиженно проговорил и затем  замолчал  Серазутдинов.

  - Ну, это так среди верующих принято. Так же как и среди коммунистов,   товарищ, -  вмешался молчаливо наблюдавший Илья Иванович.
 
  Шипилин   и  завхоз Новиков,  не принимали участия в  дискуссии.   Но иногда прислушивались к развернувшемуся разговору. Наслаждались ласково светившим солнцем, лениво потягивали пиво прямо  из откупоренных бутылок.  Только, когда водомётный катер прошёл рядом с берегом, поднимая высокую волну, отвлеклись собрать чуть не уплывшие бутылки.
 
  Отец Мефодий рассказывал о том, что он окончил Сочинскую духовную семинарию. Как учил молитвы наизусть и, ещё многое другое, связанное семинарской жизнью. По окончании Духовной семинарии,   «определён»  на церковную службу.  Сначала в один из приходов  в Европейской части России. Затем в  Спасский  мужской монастырь города Енисейска. Он  является вторым местом  его службы. Для восстановления  монастыря  нужно немало сил и средств.  Заметил, что такие, как Серазутдинов и, некоторые другие,  не только не  помогают,  но и  вредят  делу возрождения православной  веры….

  -Это я то! -  Возмутился парторг.
 
 – Нехристи!  Помолчите! – повысил голос Мефодий.
 
   Здесь не выдержал и председатель исполкома Шипилин. 
  - Да если хочешь знать Мефодий,  меня моя бабушка в пятилетнем возрасте крестила в  Канской церкви на реке Иланка.  Посадила летом  на телегу вместе с братьями и сестрой и повезла за тридцать километров крестить в город Канск. Помню только, как окунули  три раза в большую  бочку с чёрной водой, да дали алюминиевый крестик на ниточке. Старшего брата Василия силой пытались окунуть, а он упёрся в края бочки, так его облили из ковша и посчитали крещёным да ещё поп назвал его басурманиным.  А у тебя вон золотой крест болтается, как у «новых» русских...  Только я до сих пор считаю, что пока человек  не сознаёт, к чему приведёт  это в дальнейшем, не должны взрослые решать за детей.  Теперь взялись восстанавливать церкви.  Я не против, но…  За счет чего?  Да за счёт народа. Моих налогов. А я не хотел бы, чтобы мои деньги шли на эти дела. Лучше на детсады, школы, клубы.
 
 - А! Вот видишь!  - радостно воскликнул отец Мефодий. - Давно Бог с тобой.  В православной церкви крестили, только видимо вселился в тебя антихрист с коммунистической пропагандой.
 
 – На всё воля Божья. И на восстановление храмов и, нашу жизнь,- перекрестился Мефодий, привстав на колени.
 
 – Мефодий, скажи, кто создал бога?  Кто его родители, и, как за семь дней  он сотворил  этот мир?  - задал вопросы  парторг. Продолжил: 
  - Славянскаю веру как бы вы не вытравливали  из народа, так и не смогли.  До сих пор справляли Ивана – Купала, так и справляют. Масленицу – приход весны.    А,  вы прививали крещение. Как в  сибирские морозы  окунаются в проруб. И сколько таких повёрнутых?  Здесь не теплая река Иордан.  Не круглое лето. Быстрее я и славяне  все язычники, - заключил Николай Иванович. – Да и какая она православная? Скорее арамейская…еврейская, если верить истории…., заключил парторг.
 
 - Язычники! Хватить,  языками болтать!  - вмешался  Илья Иванович, обращаясь  к  сидящим на пологе.  Наливай парторг  вино по рюмкам, да примем ещё раз за Победу!  Василия Ивановича поздравим с получением знака.  Сейчас пригубите,  и будем считать себя православными коммунистами. А то спорите. До сих пор неизвестно,   откуда произошёл сам человек. Как образовалась наша планета.
  И тут Серазутдинов давно присматриваясь  на золотой  крест, висевший на груди  поверх рясы,  опять перебивая говорившего священнослужителя,   изрёк:
 
 - Мефодий!? Так ты православный или католик? – хитро улыбаясь, оглядывая всех  парторг.
 
 - А что  ты спрашиваешь сын мой? -  ещё не понимая подвоха со стороны парторга.
 
  - Ты где приобрёл висящий у тебя крестик, - продолжал Серазутдинов  с раскрасневшимся   от выпитого вина и, волнения  лицом.
 
 - Нигде не приобретал.  Мне моя мать  дала своё обручальное кольцо, чтобы я заказал из него в мастерской изготовить этот крестик…

 - А! Знаешь чем отличается православный крест от католического? О чём много  веков!? …  Спорят   церковники? На православном кресте ваш Иисус распят,    и,  прибит на четыре  гвоздя, а на католическом,  на три. Ноги вместе прибиты одним гвоздем.  Даже в те времена запад подходил рационально, прагматически. Посмотри на свой крест!
 
  Мефодий уже  и так рассмотрел изваяние  Иисуса на своём кресте. Ноги  его были прибиты одним гвоздём.
 - Бог для всех верующих един,  и какой бы атрибут не был на человеке, главное вера в душе.

  - В какой душе?  Нет ни какой души. Это ваше церковное «маркобесие», одним словом сказки.  Ленин вот он. Лежит в мавзолее. А твой бог? Кто его хоть раз видел. Внушить людям то,  чего нет! – с  торжеством победителя  ещё больше распалялся  Серазутдинов.
   
  Близко к берегу вверх поднимался катер  ещё один КС, поднимая высокую волну.- Расплавались тут, - выразился  завхоз Новиков быстро побежал к берегу. Оставленные охлаждаться бутылки, как нырковые утки, то показывались, то исчезали,  поплыли вдоль берега.  Новиков хватая их за горлышки,  ставил на берег. Ряд мокрых бутылок на берегу, заиграл на солнце, отражая весенние лучи.
 
  – Отец  Мефодий! – расскажи, как Лесосибирских  бандитов в кафе напугал пистолетом, - обратился  Илья Иванович, желая привнести свою нотку в разговор.
 
   Здесь Мефодий, то ли от выпитого кагора, то ли от недостатка убедительных доказательств,  достал из  рясы травмотический  пистолет.
 
  Все от неожиданности замерли.
 
  Прицелился в одну из бутылок стоящих на берегу и выстрелил. Пуля  взвизгнув, срикшетив о галку берега,  упала в воду.
 
 - А…!  Вот тебе и вера христова! С пистолетом,  как революционер! - воскликнул парторг.
 
  – Мефодий! Дай-ко мне пистолет! – протянув руку, сказал Василий Иванович. Мефодий отдал ему оружие. Василий Иванович поднял вверх,  ствол и выстрелил.
 
  – «За Победу!» Встал и, размахнувшись,  бросил пистолет в Енисей. – А то ещё друг друга перебъёте.
 
  Все замерли, ожидая,  что будет дальше.
 
  Мефодий обиженно взглянув на Василия Ивановича,  поднялся и, пошёл к берегу. Позвал послушника. Указал где,  примерно упал пистолет. Послущник, молодой парень закасав серую рясу, сняв обувь, ступил в холодную воду.  Вода уже просветлела после катера.  Нащупав ногой пистолет, послушник наклонился и достал оружие, намочив рукав рясы.
 
  – Унеси и спрячь в машине, - сказал Василий Иванович послушнику.
 
 Вот вы умрёте, так я вас отпевать буду, - неожиданно   произнес Мефодий, поднимаясь с полога,  направился к своей машине.
 
 - Это мы  ещё посмотрим, кто кого хоронить или отпевать будет, - распаляясь,  наступал парторг. – Ни кто не знает,  когда и где закончить свой путь земной. Ни бог и, не герой. Только неизлечимому больному может примерно спрогнозировать врач срок его ухода. Примерно…
 
  Видя нешуточно разгорячившегося  парторга, желая закончить спор,  вмешался директор.
 
 – Хватит, давайте на посошок и по домам, - сказал Василий Иванович.
 
  Наступал вечер. Все стали собираться домой. Енисей, свидетель «дискуссии»  величаво катил свои воды в северный океан, как и сотни лет назад. Природа или Бог сотворил его, как то всё равно было отдохнувшим завхозу Новикову и председателю  исполкома.
 
  Прошло  совсем немного времени. Отец Мефодий  умер от сердечного приступа и похоронен с церковными  церемониями, с отпеванием в храме,  на  территории восстанавливаемого монастыря в Енисейске. Парторг   Справеднов умер чуть позже и похоронен, как гражданин, без отпевания,  на Верхнепашинском  сельском  погосте.