Гараж

Эпиграф: В гараже, невозможно без мата, ибо, без этих «заклинаний», вы - один фиг, ничего не почините…))

Они еще сохранились на окраинах Москвы и в регионах. Часто, зажатые между железнодорожными путями и промзонами, покрашенные, как правило, в грязно-зеленый, или выцветше-синий цвет, сваренные в единый «строй» из листового железа, доживают свой век гаражи моей молодости. Они разительно отличаются от Лужковских «народных» многоэтажных «клеток», цена на «машиноместо» в которых, как бы намекает на то, что народ у нас живет очень хорошо и уж тем более от современных многоуровневых паркингов, вырытых в Матушке Земле, под элитным жильем, ее, Земли – «хозяев», но не сыновей… В этих «автоспальнях», редко кто знает, как зовут владельца соседнего авто, не говоря уж о более дальних «сожителях». Совсем по-другому было в конце 80-х, начале 90-х. О тех временах, речь и пойдет…
Гараж того времени, был, исключительно, «мужским клубом, по интересам». Женщины туда никогда не допускались! Ну ладно, допускались, иногда … В качестве исключения, но не все!... Ну ладно, все, если узнавали, где их благоверные находятся, или задерживаются…)).
Обсуждались там, часто за «рюмкой чая», только сугубо мужские темы, неинтересные в домашнем «смешанном» быту. В первую очередь, разумеется, все что связано с нашими «железными конями»: их тех. характеристики, ремонт, соотношения «дураки-дороги», в разных местах страны, где кому удалось побывать на машине и какие с кем прикольные ситуации случались в пути. Не обходили вниманием и вопросы, связанные с оружием, войной, политикой и женщинами, конечно…. В самом, что ни на есть, широком смысле…))
Слушали мы там и музыку, на дешевых кассетных автомагнитолках. Такую, например, как эта песня Трофима «в тему», благо «бомбили-таксовали» тогда многие:

Я сутки напролёт "бомблю" на "Жигулёнке",
Работаю, как вол, а денег – ни гроша.
Стучит карданный вал, как в брюхе селезёнка.
Сцепленье барахлит и мается душа.
А дома ждёт жена и хочет жить красиво,
Попробуй, не подмажь, сорвётся с тормозов.
И почему-то мне от этого тоскливо,
К тому же, как на грех, пробило колесо.
Припев:
Бьюсь, как рыба, а денег не надыбал...
А где же мне их взять, туда-сюда.

Как в любом уважающем себя «клубе», здесь были «постоянные члены». О троих из них, я и расскажу.
Первого звали Лехой Мамонтовым, с безальтернативной, в его случае, кличкой Мамонт. Это был высокий, крепкий мужик, лет 55-ти, «молодой» пенсионер. На вопросы, как такое счастье ему выпало, он отшучивался: - На вредном производстве работал. В разливочном цехе завода «Кристалл»… Шутил, обычно, он тоже «в тему». – Как дела, Мамонт? – приветствовали его. – Когда выпьешь – лучше… - мрачно отвечал он.
У Мамонта была тяжелая семейная жизнь. Дочь его, уже взрослая девушка, вышла замуж и жила у супруга, а с женой они часто и по-крупному ссорились. Причиной тому, были деньги, которых супруге Мамонта, катастрофически не хватало. Нет, в те времена – это не было редкостью (да и сейчас, оной не является)), но Мамонтиха, уж слишком болезненно это обстоятельство переживала. На «пике» этих скандалов, Леха уходил жить в гараж, а для этого, там были созданы почти все необходимые условия.
Итак, в небольшом, но грамотно обустроенном пространстве, в дальней части Мамонтовского гаража, позади его «Шестерки» были: кресло-кровать, складной столик, табуретка, светильник-бра, маленький холодильник «Морозко», калорифер, электроплитка и даже телевизор. В довершении всего, Мамонт где то «надыбал», за дешево, некондиционной «вагонки» и обшил ею стены своего гаража. Как говорится, только «санузла» не хватало, но и так было очень уютно… Стоит ли говорить, что именно «хоромы» Мамонта выбирались, чаще всего, нами для посиделок…
Как то вечером, когда я приехал с работы - зашел к Лехе. Он был в стадии очередной ссоры с женой, уже неделю жил в гараже, пил и вид у него был неважнецкий. Мы посидели немного, обсудили превратности семейной жизни. Когда я собрался уходить , то попросил Мамонта налить на дорожку мне чая (чая, чая)). – Пей. Вон чашка, вот заварка… Я стал наливать, было и Лехе… - Ты чтооо! Не наливай мне!, неожиданно завопил Мамонт. Я чуть кипятком, от неожиданности, не облился: - Почему?? – Я никогда не пью чай вечером, перед сном, потому, что цвет лица портится. Ты что, не знаешь?... Я посмотрел не его несвежую, щетинистую, но серьезную физиономию, потом на стены гаража и понял, чего у Мамонта в «гнездышке» не хватало – зеркала…))
Второго звали Борис Соломонович Кон. Он был учителем физики, в средней школе. Был, как и Мамонт, серьезен и печален, но по-другому, как, часто бывают печальны представители его национальности. Интеллигентно печален, можно сказать. Боря был из семьи со старыми «революционными» традициями. Он говорил, что в музее ВЧК-КГБ, есть фотография, где его дед запечатлен «четвертым слева», от самого Феликса Эдмундовича Дзержинского. Я сходил, проверил – оказалось правдой… Отец его, некоторое время, также занимал весьма большой пост, среди партийной номенклатуры, но так уж получилось, что «закат» его карьеры, пришелся на расцвет «пятого пункта» и из Бори получилось то, что получилось… Может быть поэтому Соломоныч любил рассказывать всякие «былицы» и «небылицы», про Сталинские репрессии, голод и прочие ужасы тоталитарного режима.
В наследство, отец оставил ему 21-ю «Волгу» небесного цвета, в идеальном состоянии. Боря машину боготворил, ездил, крайне редко, а все больше полировал, чистил, ухаживал всячески. Зимой она «висела» у него в гараже, без колес, на высоченных треногах, покрытая чехлом из парашютного шелка, с, зачем то, заткнутой чистой белой тряпочкой выхлопной трубой и очень напоминала подвешенную же колхозную корову из Борькиных рассказов, о голоде в 30-е…
Году в 84-м, ему какой-то немолодой грузин, даже, предлагал обменять его «Волгу» на абсолютно новые, «суперкрутые», по тем временам, «Жигули» ВАЗ-2108, вишневого цвета. Стоит ли говорить, что предложение это было Борькой, с гневом, отвергнуто…
Один раз, в конце марта, Борис зашел ко мне в гараж. Был выходной и я неторопливо «ковырялся» в своей «девятке». – Николаич,- грустно, как всегда, спросил Кон, - У тебя болотных сапог нет? У меня не было. – Плохо. Всех обошел, придется нырять… - Куда?? Выяснилось, что ситуация сложилась такая. Мужики пригласили Борю выпить. С водкой проблем не было, а вот с закуской… Соломоныч вызвался помочь. Дело в том, что у него в гараже была вырыта смотровая яма под машиной, которая зимой использовалась его семьей, видимо, в отместку за «все хорошее», как «погреб» для хранения всяких консервированных заготовок. Были там и трехлитровые банки с маринованными огурцами – мировой закусон! Одна беда: выяснилось, что талые мартовские воды полностью залили весьма глубокое, почти в полный человеческий рост, «хранилише». С банками, разумеется…)) Борька, таки, разделся и нырнул. «Выудил» банку с огурцами (он же обещал!). Его поблагодарили, обтерли, от души «обогрели», а потом долго называли «аквалангистом»…
Третьего звали Федей Смирновым. Кличка – Смирный. И дело, в данном случае, не только в созвучности клички с фамилией. Был Федька мелким и жизнью, тогда, сгорбленным. Зато его жена… Она была головы на полторы его выше и раза в четыре крупнее. Статью, но не лицом, она напоминала любимую народную певицу – Зыкину, да и голос у нее был – громкий, так скажем…
Смирный появлялся в гараже только под конвоем жены. Утром – туда, вечером – обратно. Шаг влево, шаг вправо… Ну, вы понимаете. Когда парочка проходила, из за поворота гаражной «улицы» мимо гаража Мамонта, если мы там «гуляли», Федька кидал на нашу компанию тоскливый, завистливый взгляд и смирно, подталкиваемый в спину дородной супругой, шел дальше. Она же, смотрела в нашу сторону, с нескрываемой ненавистью, иногда, даже сплевывала. «А дома ждет женаааа и хочет жить красивааа», нарочито пьяными голосами начинали петь мы.
И вот, как то, Федька в выходной из-под надзора ушел. Как это ему удалось – одному Богу известно, но влетел он в гараж Мамонта запыхавшийся, с бутылкой водки под мышкой и с порога закричал, срывающимся голосом: _ Нннналиввай! А то ездить не будет!.
.. Тут надо уточнить, что совсем недавно Смирновы, взамен видавшего виды 412-го «Москвича», купили новенькую, ярко красную «Таврию». Выезжали, к тому моменту, они на ней раза четыре. Выпили.
– Пойдем смотреть, пригласил всех Смирный, немного успокоившись. Компанией пошли к его гаражу. Федька открыл двустворчатые ворота и выгнал машину на улицу, чтобы удобнее всем было ее рассмотреть. Мы, искренне, повосхищались покупкой, поздравили счастливого хозяина с приобретением. Налили еще по одной, плеснули немного на машину … -Идет! Идеееет! Из-за поворота выбежал наш сторож Иваныч. Ему было лет под семьдесят, да и нога левая не сгибалась, но он, именно, бежал…
Кто идет, никому объяснять было не надо. Федька побледнел, как полотно, прыгнул за руль, завел машину, воткнул заднюю передачу, поехал , но как раз в этот момент, одна из незафиксированных на крюк створок гаражных ворот, от порыва ветра, закрылась… Бабах!!...
Все мы, с позором, бросились в рассыпную. «Вынос тела» наблюдать никто не хотел, а Федьке, явно, помочь уже было ничем нельзя, ведь левый фонарь он разбил вдребезги… Выжил Смирный. Наверное, чудом. Недели две, ходил потом «бланшированный», а в нашу сторону больше никогда даже не смотрел…
Алексей Мамонтов умер в 1998 году от последствий радиационного облучения. Он, оказывается, в 1986-м году, был «ликвидатором» на ЧАЭС.
Борис Кон, в 1999 году, уехал на ПМЖ в Израиль. Не за долго до своего отъезда, он позвонил мне и попросил помочь ему продать «Волгу», т.к. «он мне доверяет». Я нашел покупателя, среди своих знакомых «любителей» авто-старины. Как мне потом рассказывали, Борька, после оформления сделки, плакал. Я его не осуждаю…
Федор Смирнов, в 1997 году, развелся с «Зыкиной» и стал, через некоторое время- совладельцем одного из крупных Московских автосалонов. Поговаривают, что его нынешняя жена - бывшая «модель», а ездит он сейчас на «Бентли».
ГСК наш снесли в 2005-м году, потому, что он «портил вид» с верхних этажей «Газпромовского» небоскреба. Вместо него сейчас разбит прекрасный сквер. Наверное, это правильно…