Господин М

Господин М. сидит напротив большой банки с солеными огурцами, которые он последовательно ест, один за другим.

Его лицо ничего не выражает, ни радости, ни неприязни. Со стороны довольно сложно понять причину, по которой он ест огурцы: возможно это буквально патологическая склонность к обжорству, возможно, не менее патологическая жадность, а возможно и отсутствие в квартире какой-либо другой еды.

Будь господин М. не один - его поведение точно бы напугало несуществующих домочадцев. Ведь крайне малое количество людей начинает своё утро со столь сильной тяги к солёным огурцам.

Часы показывали 5.48, а лицо М. - всё то же безразличие, что и раньше.

Скорее всего, М. начал поедать эту банку ещё вчера, потому что, даже несмотря на его практически болезненное рвение, осилить её за раз он, скорее всего, был бы не в состоянии.

Банка почти опустела.

Господин М. успокоился только тогда, когда в ней остался всего один огурец.

Он тяжело вздохнул. Будто бы именно огурцы и были тяготой, такой своеобразной работой на не менее своеобразной каменоломне, где М. вынужден проводить всё своё время, исключая только то, что он тратит на сон и на дорогу домой.

С некой торжественностью он выпрямил спину и потянулся за последним огурцом в банке.
И вот, всё было кончено.
Вернее – только огурцы.
М. встал со своей табуретки.

У табуретки шаталась ножка, что делало её фактором риска, катализатором, способствующим падению любого неподготовленного человека с последующим ударом головой о холодильник.
Однако, к М, довольно редко заходил кто-то неподготовленный, а все подготовленные, после знакомства с табуреткой и последующего удара головой о холодильник, предпочитали в дальнейшем избегать любого сидения в доме господина М., потому как всё оно, за одним исключением, после предыдущего инцидента вызывало практически панический страх последующего удара головой о какой-то совершенно непригодный для подобных действий предмет. Более того, большая часть мебели в доме М. действительно выглядела довольно обветшало.
Исключение создавал только пластмассовый садовый стул красного цвета, который М. однажды купил по скидке в супермаркете, находясь при этом в состоянии, крайне далеком от бодрого расположения духа и трезвости ума.
Хотя вообще, М. не покупал ничего, что могло бы хоть как-то облегчить его быт, а если ему вдруг что и доставалось – он упорно продолжал этим не пользоваться. Стул, к примеру, стоял в углу комнаты, рядом с давно сломавшимся телевизором. Его краснота очень сильно контрастировала с довольно блеклым убранством комнаты, поэтому М., в основном, и занимался тем, что яростно его ненавидел.
Не сумев справиться со своим неумением принимать новое, он, так же, не смог смириться и с фактом беспричинной и немотивированной траты денег, более того – М. был не способен выбросить даже сломанную вещь. Так что очень новый и очень красный стул находился в совершенно безвыходном положении.
Когда М. садился на своё кресло с деревянными подлокотниками – ему не доводилось скучать, ведь он всегда мог полностью сконцентрироваться на том, чтобы ненавидеть стоящий прямо перед ним стул, который так коварно и легко нарушил всё устройство его жизни.

У М. ушло почти две недели на то, чтобы научиться вставать с табуретки без последствий.
Первые дни он действительно не мог удержаться, даже если попытка подъема не заканчивалась падением – она, как минимум, приводила к потере равновесия.
После всё нормализовалось, М. научился. Сейчас его навыкам балансирования на шатающейся табуретке позавидовал бы даже очень завзятый акробат. Скорее всего – будь у неё хоть две, хоть три шатающиеся ножки – М. бы все-равно справился.
Наверное, могло показаться, что причиной, по которой М. очутился на собственной кухне в столь ранний час служила исключительно своеобразность его характера. Однако, даже она не была в состоянии так сильно изменить привычный распорядок дня.
Дело в том, что в очень ранний час, приблизительно в четыре часа тридцать семь с половиной минут, у господина М. состоялась беседа с господином следователем, который пытался узнать некоторые факты о произошедшем ночью совершенно малоприятном событии.
Малоприятное событие не было вовремя замечено жильцами многоквартирного дома, как не было замечено и господином М.
Дело в том, что ночью все жители подъезда №5, кроме господина Д., который установил себе новую железную дверь, потратив на неё все свои сбережения и господина М., - начали всеми возможными способами связываться с правоохранительными органами.
Входные двери квартир жителей подъезда №5 были аккуратно вскрыты, а ценное имущество – аккуратно из них вынесено.
И если квартиру господина Д. злоумышленники попросту не сумели вскрыть – то квартира господина М. была взломана так же, как и все остальные.

Однако, из всех жильцов только он не написал заявления. Именно о причинах активного нежелания господина М. обращаться в правоохранительные органы с ним и беседовал господин следователь.

Но, не дождавшись никаких приемлемых ответов, господин следователь попросту счёл господина М. весьма странным и не сознательным, однако, совершенно ни в чём не виноватым гражданином, после чего удалился заниматься своими и без того многочисленными и очень важными делами.

После изнурительного разговора, сумев кое-как наконец закрыть взломанную дверь, господин М. и направился есть свои огурцы.
Возможно, он был бы рад съесть и что-нибудь ещё, но, увы, в холодильнике не оказалось ничего кроме них.

М. казалось, что нужно съесть всё, что нужно как-то отметить этот день в календаре своей жизни, изменить что-то в привычном расписании.

Когда М. вернулся в комнату – уже поднималось солнце, заливая светом его совершенно не богатый быт.

Сев на свое кресло с деревянными ручками, М. наконец-то расслабился, на его лице появилась улыбка.

Ведь те самые воры, что забрали столько ценностей у жильцов дома, не взяли в его квартире ничего, кроме ненавистного красного стула.

Улыбка на лице М. расплывалась всё шире, а солнце поднималось всё выше и выше.

М. был точно уверен – сегодня будет хороший день.
Как и завтра.
Как и все те, что будут потом.