Самодур

      На отпевании Юра не выдержал, толкнул украдкой жену в бок.
      — Отмучались.
      — Отмучался, ты хотел сказать? — поправила его Лена.
      — Мы отмучались, — упрямо повторил тот. — Никто больше нам не указ. Захотим — поедем в отпуск в Турцию, захотим — вообще дачу продадим. А может, в Европу?
      — Сначала наследство получи, — фыркнула Лена. — Ты у него не единственный сын, есть еще Нюра. Тоже всю жизнь его самодурство терпела, сейчас, небось, ждет не дождется, когда ей квартира отойдет.
      — Почему ей? — возмутился Юра. — По-моему, мы больше вкладывались. Лекарства эти, санатории, обследования… Каждый Новый год с ним, дача на нас полностью была. С собакой гуляли.
      — Мы с тобой без него познакомились, а ей он мужа сам подобрал, так что по факту она нас переплюнула. Даже Фроську вон в институт отдала, где он преподавал раньше, а не в это дурацкое училище, куда она хотела. Так ей и сказала, мол, потерпи, потом окупится. Вот теперь и окупится, одна квартира в центре миллионы стоит.
      — Не окупится, — Юра кивнул в сторону Нюркиной семьи. — У нее младшая Надька всю жизнь ему как бельмо в глазу. На дедовы советы плевать хотела, учиться вообще не стала, в Питер уехала. Если бы не инстаграмм, мы и знать не знали бы, что она этот, как его, диджей. Дед терпеть не мог эти радиостанции, называл их бубниловками. Он про нее даже не спрашивал никогда, по телефону хорошо, если слово скажет. А она еще пирсинг себе вставила, дура. Нет, Нюрке не светит.
      — Ну, дай бог, — не стала спорить Лена. — Когда к нотариусу-то?


      У нотариуса очень долго зачитывали список имущества, так что Лена успела даже носом клюнуть — квартиры московские понятно, дача, иконы, мебель антикварная, собрание книг редких, все это они давно уже оценили, перевели в деньги и еще тогда поразились — дед оказывался очень даже богатым, вроде тех пенсионеров, за которых выскакивают замуж молоденькие провинциальные потаскушки. Зачем сейчас все это читать?
      — … Леонидовне.
      Лена вздрогнула, подняла голову.
      — Что? Что он сказал?
      Нотариус смотрел сквозь очки с непроницаемым выражением лица, всякое повидал на вскрытии завещаний.
      — Все имущество из списка переходит к вашей племяннице Надежде, такова воля покойного, — повторил он специально громко. — Весь перечень, который я зачитал.
      — Надьке? — поразился Юра.
      — Как Надьке? — ахнула Лена.
      — А как же мы? — визгливо крикнул со своего стула Нюркин муж Лёнчик — Всю жизнь под его дудку плясали, все делали, как он хотел, слова боялись сказать, а теперь, значит, вот как? Это поддельное завещание! Я добьюсь проверки, я…
      — Дать вам воды?
      Губы Юры задрожали и стакан, подсунутый нотариусом, оказался кстати.
      — Господи боже мой, да почему же ей? — жалобно глядя на нотариуса, словно тот мог отменить написанное, пробормотал он. — Она даже на похороны не приехала! Пирсинг...
      Нотариус оглянулся на плачущую Нюру, на Фроську с ее коровьими глазами, на то, как сует под язык таблетку щуплый Ленчик, и равнодушно пожал плечами.
      — Самодур.