Джабраил

                Жена Джабраила, Гульнара, встретила их радушно, как настоящая горянка. Пока женщины «колдовали» на кухне, Арсен с хозяином дома в прохладной кунацкой степенно обсуждали политическую ситуацию, экономическое положение и многое другое.
          До работы в прокуратуре Джабраил был следователем в райотделе милиции и помнил немало занимательных историй. С интересом слушал Арсен и об армейской службе гостеприимного хозяина – тот описывал «те самые», «сталинские» времена – рассказ очевидца стоил в глазах Арсена очень многого. Потом речь пошла о религии. Оказалось, что Джабраил читал по-арабски. Арсена живо интересовала эта тема – он выучился чужой грамоте по самоучителю, и понимал, что его «арабский» весьма далек от совершенства, в чем незамедлительно удостоверился – пришла из школы Аматула, дочь Гульнары от первого брака – одиннадцатилетний ангелочек с нежным личиком и серебристым голоском. По просьбе отчима она, сполоснув руки и повязав на голову красивый платок, читала своим чистым детским голосом аяты Священной Книги, и у Арсена дрогнуло сердце: вот бы ему такую жену! Всевышний в Коране указывает, что оптимальное количество жен – четыре. Арсен понимал, что в горах истинное многоженство не принято, но искренне веруя, он не хотел идти на поводу у неприемлемых для мусульманина обстоятельств: почти каждый его сельчанин, если верить их россказням, имел в городе или где-то на стороне любовницу, многие из них женаты во второй или третий раз, и где-то растут их бедные отпрыски полусиротами. К чему это лицемерие?
          Не лучше ли, следуя воле Всевышнего, воспользоваться данным Им разрешением на естественную для мужчины полигамию, пребывая в законном браке с тем количеством женщин, которого просит душа, чем тайно, а иногда и явно сеять разврат и безбожие? Арсен четко помнил, что можно и что нельзя: «не заводите любовниц», «нет ничего более мерзкого для Господа миров, чем развод», «прелюбодею в жены – прелюбодейку, верующему – целомудренную верующую».
         Глядя на Аматулу, Арсен вспомнил религиозное объяснение целесообразности раннего замужества – девочка, выйдя замуж до полного созревания, избавляется, тем самым, от адских мук вожделения – ведь в горах часто выдают замуж после двадцати, и где-то пять-шесть лет молодая женщина живет в мучительном желании любви, и эта неудовлетворенность зачастую приводит к тому, что поступив в институт, уехав от бдительного ока родителей и близких, она готова пуститься во все тяжкие – кто не знает об этом?
        Но тут хозяйка прервала его размышления, возвестив, что «кушать подано». Джабраил и Арсен перебрались на светлую веранду и удобно разместились за симпатичным цветастым овальным столиком, центр симметрии которого, по обыкновению, украшала статная фигура «белой» - сорокоградусной.
          Со сказочной быстротой стол заполнился тарелочками, вазочками, блюдцами и прочим. Хозяин дома нежно, но твердо ухватил бутыль «Русской» за лебединую шею и резким движением свернул ей голову, а затем выпустил из нее джиннов в две хрустальные стопочки.
         «Смочив горло», Арсен воздал должное яствам, да так увлекся, что потом не мог вспомнить, сколько порций восхитительных вареников с сыром умял: то ли пять, то ли шесть, а может и более. Искушенный в «светских приемах» Джабраил развлекал гостя историями из своего богатого на события прошлого, и одну из них Арсен решил представить на суд читателя:

Рассказ первый: ШАРЛАТАНЫ

        Случилось это когда я работал следователем райотдела. Звонок из соседнего селения: покушение на убийство. Начальство решило отправить меня и я, после недолгих сборов, уселся в наш старый «Газик», успев выяснить лишь, что заявители – мама и дядя покушавшегося.
          Несмотря на нещадную тряску, которая могла превратить любые мозги в кашу, я старался осмыслить – почему заявление подано такими близкими людьми?
          Добравшись до места, я первым делом отправился к «потерпевшему» - пятидесятидвухлетнему зажиточному чабану по имени Абдулла. Тот оказался невзрачным горбоносым усачем, ростом «метр с кепкой». Видно было, что случившееся сильно напугало его, и я с трудом выудил из него обстоятельства инцидента:
         - Я сидел на годекане с односельчанами, никого не трогал. Вдруг подбегает этот псих с ружьем, как заорет: - «Я убью тебя! Оставь мою сестру в покое, если хочешь жить!» - тут рассказчик уставился на меня и, смешно шевеля густыми усами, истерично рассмеялся. – Меня, уважаемого человека, убить! За что? За то, что я, как подобает мусульманину, хотел взять в жены его сестру?
         - А как зовут его сестру?
         - Аминат.
        - Сколько ей лет?
        - Уже восемнадцать, имеет полное право выйти замуж, все законно!
        Я невольно подсчитал – тридцать четыре года разницы. – А как зовут ее брата?
        - Гусейн.
        - Сколько ему?
        - Двадцать два.
        - Он работает?
        - Нет, учится в Махачкале. Студе-е-е-ент! – презрительно добавил он.
        - Как же вы остались целы, если он собирался вас застрелить?
        Тот пожал плечами: - Ему не дали выстрелить, старики отняли у него ружье.
        - А где он сейчас?
        - Дома, наверное.
        Задав еще несколько вопросов, я заполнил протокол опроса и дал ему расписаться. Абдулла, внимательно перечитав, поставил внизу свою закорючку. Я попрощался с ним и направился в дом заявителей. Когда я шел по узкой улочке, какая-то пожилая женщина, вежливо поздоровавшись, попросила:
          - Сынок, ты не спеши Гусейна в тюрьму сажать, он парень хороший, в двух институтах учится, отличник. Да и где это видано, чтобы старик женился на такой молодой девушке, ему на пенсию скоро…
         - Но ведь он покушался на убийство!
         - Да какое там убийство. Вы посмотрите, что за «ружье» у него – ржавая железка.
        - Хорошо, мать! Спасибо, что болеете душой за парня. А почему его мама и дядя подали заявление, а не сам Абдулла?
        - Да потому, что «жених» - самый богатый в ауле человек, они уже получили от него немалую плату за невесту и еще получат после свадьбы.
        - Понятно…
        Я зашагал дальше – ситуация мне не очень нравилась – купля-продажа какая-то, да и парень, видать, хороший…
        Его мама, Фатима, и дядя Залимхан были настроены очень решительно:
       - В тюрьму его, подлеца!
       - Он же не чужой вам, что вы так хотите посадить его?
       - Он опозорил нас всех!
       - Парень учится хорошо, а вы хотите сломать ему жизнь!
       - Это он сломал жизнь своей сестре!
       Было понятно, что отступаться от своего намерения посадить Гусейна они не откажутся – полученный  от Абдуллы «задаток» обязывал отрабатывать его.
         Я решил поговорить с самим Гусейном, в конце-концов что-то же побудило талантливого, умного парня пойти на такой отчаянный поступок?
        Гусейн оказался высоким, ладно скроенным мускулистым парнем. Лицо его дышало благородством и мужеством – он не похож на дебошира и, тем более, убийцу. Я представился ему, сообщил, что послужило причиной моего визита – да он и сам знал о заявлении в милицию.
        - Почему вы покушались на убийство?
        - Я не покушался, я просто пугал Абдуллу.
        - Но ведь вы были с оружием!
        - Это «оружие» я нашел на свалке, это просто ржавая труба с трухлявой деревяшкой.
        - Где оно?
Гусейн принес. Да, действительно, это «оружие» даже для музея не годилось – настолько дряхлое. Я оформил протокол изъятия.
        - А почему вы против свадьбы?
        - Да это настоящее насилие! Ей ведь всего восемнадцать! И, - он запнулся – она любит парня, зачем ей этот старикашка? Ее парень учится со мной, он обещал жениться после окончания института, через год. Уже начал подыскивать сватов, готовить свадебные подарки, а тут… - он с досадой махнул рукой.
          … Да, ситуация непростая. Даже если парня не посадят, учиться он уже не сможет – деканат живо отчислит его. Надо парня спасать!
         - Гусейн, тебе придется поехать со мной в отделение. Вижу, что ты парень неплохой, но закон есть закон. Поступило заявление, пока идет следствие тебя следует содержать под стражей.
         Тот понимающе кивнул, покорно свесив голову – что тут попишешь?
Я лихорадочно искал выход – парня засудят! Первым делом назначил экспертизу «ружья» - она подтвердила его полную непригодность, это был первый плюс. Но этого было мало. Тут мне пришла в голову счастливая идея – парень был в состоянии аффекта, не отвечал за свои действия! Поговорив с Гусейном, я убедил его принять мой план, иначе он «загремит» на полную катушку. Тот, грамотный парень, осознав серьезность положения, не возражал против своей «невменяемости».
         Была назначена медицинская экспертиза. Гусейна отправили в Махачкалу, в республиканскую психбольницу. По счастью, мир не без добрых людей – члены медкомиссии, выслушав всю подоплеку дела, согласились – парня надо выручать. Его признали психически больным, и суд назначил Гусейну три месяца принудительного лечения. Парень был спасен от тюрьмы!..
         … Однажды стою на автостанции, жду приезда автобуса из Махачкалы – должен был навестить меня дальний родственник, хотелось помочь ему донести вещи – кто из столицы едет с пустыми руками! Вдруг подходит ко мне какой-то парень с «авоськой» книг, радостно протягивает руку. Присмотрелся – да это же Гусейн! Короткая стрижка, но лицо веселое:
          - «Отлечился», спасибо Вам огромное, что выручили меня! Я бы пропал без Вас!
         Порасспросив его о житье-бытье, я поинтересовался, что за книги у него в сетке. Он показал – на арабском. Оказалось, что выучился арабской грамоте в своей «палате №6» - с ним «отбывали лечение» три священнослужителя, которые от нечего делать обучили нашего героя, благо парень очень одаренный – за три месяца научился бегло говорить на арабском языке. Помимо этого, они писали для продажи талисманы, и этим зарабатывали себе немного денег.
         - Однажды я хорошенько получил от них – смеясь, рассказал он – когда научился понимать содержание их «священных текстов», я вдруг обнаружил, что пишут они всякую ерунду, вплоть до ругательств. Недолго думая, я высказал им свое отношение к обману верующих, назвав их шарлатанами. Ну, они и «накатили» мне!
          Мы весело посмеялись – и смех, и грех. Тут подъехал автобус из Махачкалы. Я крепко пожал руку Гусейна, мы обнялись, и я пошел встречать своего родственника, а он отправился домой. Больше я его не видел, но думаю, у него все в порядке – он парень правильный…