Часть 4 Депортация

Часть 4 Депортация

Мало Орловка. Томский район.

По Вагонам! Не сразу и не все поняли это раздавшееся громкое указание. Первые привезённые уже не первый день здесь и всё время ждали, когда объявят отправку. И вот вдруг, вроде как дождались и произошло что-то невообразимое, зашевелилась привокзальная площадь, в вагонах поднялась сплошная неразбериха. Женщины наперебой кричали имена собирая в кучу своих многочисленных детей. По вагонам! Но уже больше никто не слышал, да и невозможно было услышать в этом шуме повторяющееся крики станционного смотрителя, который пытался пробиться сквозь спешащих к вагонам. Лишь резкий паровозный гудок враз успокоил всех. После второго гудка площадь была пуста, солдаты бежали вдоль состава и закрывали двери вагона. Закрывали их снаружи, испуганные, настороженные лица так называемых пассажиров исчезали в вагонной темноте. Что делалось там снаружи можно было увидеть в маленьких окошечках, до которых не каждый мог дотянуться, да и на всех желающих окошек не хватало. И вот третий гудок, резкий толчок, потом непонятный скрежет где-то под вагонами и снова толчок. Но уже слабее и вагон качнувшись повёз несчастных в неведомую даль. Плач и причитанья заглушили всё что там на улице. Теперь уже все окончательно поняли, что это реально и что увозят их от сюда навсегда.
Везли их в основном ночью, говорили, что так безопасней, но ещё говорили, что давали дорогу для военных составов. Хорошо, что приготовили с собой еду в дорогу, пару раз дядя Петя с Яшей ходили получать на их две семьи кашу. Лена, ну ты что ты мою пещеру ломаешь. Андрей старательно поправлял своды своей пещеры, выкопанной в каше, которую принесли. Лена тоже пыталась укрепить вход в свою пещеру. Мама посмотри, что эти двое делают, они играют с кашей, в другое время Катя тоже бы не отказалась по шкодить, но она постарше и понимала окружающую обстановку более серьёзно. А для Лены и Андрея любое затишье — это непременное время для игр. Дети, я думаю, что вот эту игру с кашей вы ещё не раз вспомните. Если бы они такое затеяли там дома, то наказание от мамы получили бы по полной, но мама стала другая, вместо того чтобы их поругать, она плакала. Дядя Петя и Яша на остановках заготавливали дрова для следующей стоянки. Так они экономили время, сразу, как только останавливались они разжигали костёр и женщины кипятили воду для чая и что-нибудь горячее готовили, а если искать дрова, то можно было и не успеть. Дядя Петя пошёл вдоль состава, он хотел поговорить с мужчинами, всех интересовал вопрос куда их везут. Но ничего вразумительного он не узнал, только предположения, одно было ясно, что мы уже за Уралом. Вечером Андрей пробрался к брату, Яша, а за каким мы Уралом, я слышал дядя Петя говорил. Вот ты проспал ночью и не видел, а мы проехали горы, которые так называются. Яша и сам не видел, но что он мог другое сказать младшему брату, который окончил всего один класс и не мог ещё слышать про эти горы, а он сам слышал на остановке, когда рассказывали те, кому посчастливилось смотреть в окно вагона.
Поезд остановился, но двери не открывали, те кто смотрел в окно сказали, что похоже большая станция. Открывают, и мужчины собрались возле двери чтобы скорей выйти готовить костры. Но когда дверь открыли, на против стояли солдаты и один в гражданском. Странно, но он говорил на немецком, и голос у него был не командный. Я попрошу внимания, прослушайте что я вам скажу. Эта станция называется Юрга. Произошло некоторое изменение в вашем расписание. С вашей колонии первых увезли в Казахстан, а у вас будет другое направление, вас повезут на станцию Туган, это рядом с Томском. Я не знаю, как долго вы здесь простоите, может быть быстро, короче, как всё утрясётся, так и поедите дальше. Вопросы есть. Скажите, пожалуйста, а Томск от Казахстана далеко, там в первых, отправленных наши родственники, как мы их найдём. Томск — это Сибирь, и это далеко, видно было что этот представитель власти или ещё кого, понимал, что он сейчас им сказал. В их сегодняшней обстановке, это означало, что возможно вы никогда не увидите ваших родных. Как знать, это была нештатная ситуация, повлиявшая на сбой расписания, или осознанное решение не скапливать их в одном месте. Это для тех, кто в вагоне увезённые раньше родственники, а для персонала, это всего лишь спецпереселенцы.
25.09.1941 Колёса стукнулись напоследок ещё разок и затормозили. С улицы раздался крик -Выгружайсь! Мы что прибыли, люди притихли. Ну вот и приехали. Катерина, Агнейта, давайте проверти ещё все узлы, все нет завязано, сейчас надо не торопиться, успеем раз уж мы на месте, Дядя Петя говорил тихо, но убедительно, так он отвлёк женщин от ожидания, когда откроется дверь.  Когда первые мешки вынесли на улицу, на них посадили детей, во-первых, и мешки охранять надо, и дети не разбегаться. Рядом с ними лежали мешки, другой семьи, и на них сидел старик. Он смотрел по сторонам, а потом вдруг громко стал говорить. Знаете, дети, я старый, я этого не увижу, а вот вы увидите. Скора здесь будут расти яблоки, и даже вы будите их выращивать. Его перебили распорядительные крики, чтобы освободили дорогу для подвод. Это оказалось не так просто сделать, потому что никто не понимал какую дорогу освобождать, везде было одинаково вытоптанная площадь. Дядя Петя успел пробраться вперёд и понял, что на подводу усаживают сколько войдёт, если большая семья, то к ним подсаживают. Агнейта, мы станем все рядом и твоя семья и наша, а ты Катерина, обратился он к жене, постой в сторонке. Мы скажем что мы одна семья, а когда начнём усаживаться ты, Катерина, не жди, а быстро садись, иначе нас могут увезти в разные места.
Сначала была вереница подвод отъезжающих от станции. Потом одни куда-то сворачивали. Другие отставали и в итоге, когда подъехали к постоялому двору их было уже немного. Из дома вышла женщина, она что-то говорила, но только по взмаху руки, приехавшие поняли, она приглашает в дом. Наверно, только дядя Петя, а может и Агнейта бывали в русских сёлах там на Волге, а все остальные точно первый раз. Они озирались по сторонам, ну до того не обычным всё было. Сам дом хоть и добротный. Но почему-то куда-то наклонился, хозяйственные постройки построены так, что только хозяева знают, что находится в отдельно пристроенной одна к другой сараюшки. В доме было тепло, хоть на улице было не очень ещё холодно, глубокая осень, но там тепло шло от печки на которой стоял большой чугунок с какой-то едой, и потому что часто произносили его название, даже запомнили-Похлёбка! Мебели не было, вот этот стол, за которым сидели, вокруг длинные лавки и вдоль стен полки почти как в поездах. Они, пока не знали зачем им эти полки, но, когда их привезли в их дом, кучер их подводы быстро объяснил и даже показал. Оказывается, они служат им вместо кроватей! Все были настолько усталые, да и вечерело, что не успели рассмотреть своё жильё. И уже в первую ночь освоили эти новые спальные места. Утром им надо всем обязательно идти в правление отмечаться, так сказал напоследок их кучер. Старшие кое как добудились младших своих и дяди Петиных. Завтрак был на скорую руку, но, когда вышли на улицу, все поняли и даже младшие, как можно здесь им жить. Это был давно брошенный дом,
Дядя и Агнейта раньше вышли на улицу, они молча на всё смотрели, что-то изменить не в их силах. Покосившиеся остатки от когда-то огороженного огорода, который давно зарос бурьяном. Остатки от поломанных сараев, это было не так важно, у них нет семян, садить в огороде нечего, да и не сезон, и живности нет, некого в сараи загонять, а вот убогость дома наводила ужас. Дров не было тоже, и чем их заготавливать это тоже вопрос. Вот с таким настроение пошли они в правление. То, что они там услышали невольно напомнило слова тёти Вильгельмины, когда она вступила в их спор по названию станции отправления. Станция Безымяна и они теперь тоже безымянные, только тётя тогда говорила про произношения на немецкий лад их имён, наверно она тогда даже и представить не могла, что в полном смысле они потеряют своё -Я-!. В правлении их встретили довольно сухо и без лишних эмоций зачитали их права /которых как оказалось -не было/, и обязанности, вот их было более чем достаточно! Вы теперь называетесь Спец поселенцы, мужчина в военной форме даже не обратил внимания, что его не поняли, русским языком на таком уровне никто из них не обладал. И так, слушайте дальше! Спец поселенцам не положен паспорт, у вас будет вместо паспорта справка / у Лены, моей мамы была такая, их в народе называли «Волчий Билет»/.



1.Долго ехали- больше стояли,
Тесно было в вагонах-темно,
Иногда даже кашу давали-
Но покой был потерян давно!

2. Всё молились- просили у бога защиту,
Чтоб отвёл от них он беду,
Бомбы, смерть. -что лютуют по свету, -
И не быть им и детям в этом аду!

3.Холодней становилось ночами,
Видно, ближе страна та- Сибирь!
И острее воспринята нами-
Той страны необъятная ширь!

4.Поезд прибыл-открылись вагоны,
И команда дана-выгружайсь!
Народ сразу заполнил перроны-
Вот и новая жизнь началась!

5-Чисто было -натоплено в доме,
Куда их на постой привезли,
Пахло хлебом с печи и ещё чем-то кроме-
Был во всём дух такой новизны!

6.Поселили их в Малой Орловке,
Пустой дом, - ни еды, ни тепла!
Как им выжить в такой обстановке-
На пороге уже холода!

7.Всё здесь ново- и так не привычно,
Печь большая и полки вдоль стен,
И на улице так необычно-
И их речь не понятна совсем!

8.Эти полки зовутся-Полати,
Спят на них все подряд-кто вошёл!
У нас дома были кровати-
Место было для нас. и кто в гости пришёл!

Справка

25.09.1941Поселили их в Малой Орловке, Томский район.

Спецпоселенцы не имели паспортов, (Вместо паспорта спецпоселенцы получали справку-(-у мамы есть такая),их в народе называли: Волчий билет) что фактически делало их изгоями в обществе, затрудняло устройство на работу, получение почтовых отправлений и т. п.  Кроме того, спец поселенцы не призывались на военную службу, им не разрешалось работать в милиции и других силовых структурах. Они не могли занимать сколько-нибудь важные посты и должности в государственных органах и учреждениях, в сферах народного хозяйства, здравоохранения, образования, культуры.

Дети спецпоселенцев состояли на «посемейном» учёте с момента рождения до исполнения им 16 лет. После этого их ставили на персональный учёт, то есть они становились «полноценными» спецпоселенцами.
дети, рождённые до 1956 года, тоже будут признаны репрессированными и тоже получат реабилитационные документы . Этот процесс продолжается до сих пор

А вот и мой приговор!!!

Зайцева Екатерина Петровна
Родилась--Томская обл., на спец поселении
Приговорена: 12 декабря 1941 г., обв.: немцы (Указ ПВС СССР №21/160 от 28.08.1941).
Источник: УВД Томской обл.

У меня тоже есть справка о реабилитации.



Продолжение будет