Зловредная Лидия

Скажите Натали, а помните ли вы Лидию? Не помню. Но я так и знал, что вы о неё забыли. В таком случае, с вашего позволения я вам сегодня о ней напомню.
А дело было так. Месяца полтора тому назад звонит мне Галина Федоровна Машкина и говорит: «Николай Александрович, мы сегодня с Наташей поминаем Улукиткана. И вас приглашаем».
Но раз там были вы, Натали, то я на это приглашение никак не мог сказать – нет. И, само собой разумеется, я сказал – да.
По пути к Галине Федоровне я зашел в магазин (слава Богу их у нас хватает, и по какому бы пути, по какой дороге мы не пошли – обязательно наткнёмся на магазин), купил бутылку вина (поминать так поминать!) и коробку шоколадных конфет.
Вы, Натали, в тот день выглядели, как впрочем, и всегда – прекрасно. Меня усадили за стол. Вначале мы выпили по рюмочке вина, которое было в графине, стоявшего на столе. Но а после этого решили отведать и вино, принесённое мной. Но для этого сначала надо было открыть бутылку, что женщины деликатно поручили сделать мне. И я с большим удовольствием и с не менее большим энтузиазмом начал выполнять просьбу женщин. А для исполнения этой просьбы надо было пробку, находящуюся в горле бутылки, либо штопором вытащить оттуда, либо вдавить её в бутылку. Как ни странно, но штопора у Галины Федоровны не оказалось, а поэтому оставался только второй вариант.
Вначале я попытался протолкнуть пробку в бутылку ножом. Не получилось. Тогда Галина Федоровна снабдила меня более совершенным орудием труда – отверткой, на которую мы возлагали большие надежды. Я поднатужился, поднапружился, давя на пробку отверткой со всей силой, которой я располагал. Но пробка и не думала сдвигаться ни на сантиметр со своего законного и насиженного места. Изрядно устав и вспотев, я передал бутылку Галине Федоровне, и мы с вами, Натали, были уверены, что она-то уж обязательно с этой проблемой справится.
Так, очевидно, думала и сама Галина Федоровна, которая с прытью необыкновенной начала отверткой вдавливать пробку в бутыль. Но как она ни старалась, пробка и не думала двигаться с места. Изрядно устав, Галина Федоровна передала бутылку вам, Натали, и мы с ней были уверены, что уж вы то, применив вс. Свою мощь и умение, уж точно разделаетесь с этой упрямицей, пробка упадет в вино, и мы продолжим поминки Улукиткана. Так, очевидно, думали и вы, Натали, потому что вы с таким остервенением набросились на упрямицу, и казалось, что победа у нас уже в кармане.
Но… увы: обессилев окончательно, вы бутылку с вином вновь передали мне. Но а я уже до того был зол на пробку, что ярости моей не было предела. Рассвирепев, я с такой силой давил отверткой на пробку, и казалось, что бутылка вот-вот рассыплется вдребезги. Но упрямая пробка – ни с места.
– Да как хоть называется вино-то? – поинтересовалась Галина Федоровна.
Я прочитал на бутылочной этикетке – Лидия. И начали мы все трое костерить эту Лидию – на чем свет стоит.
Но вот, наконец-то, пробка сдвинулась с места. Но я, к этому времени уже настолько устал, поэтому Лидию, которую мы не могли никак раскупорить, вновь передал Галине Федоровне. Наконец ей все же удалось проткнуть пробку внутрь Лидии – и мы, после длительного перерыва, продолжили поминать Улукиткана.