Три звезды из созвездия Койота... Глава 23

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ: Белый Ворон




* * * * * * * * * * * * * * *



— Давай тебя переселим на недельку, а? –говорит Роберт, наблюдая за тем, как я исправляю последние задания по английскому.
— Куда? Зачем? – спрашиваю, я не отрываясь от изложения на тему "Абрам Линкольн и Гражданская война."
— Если уж ты корчишь из себя шамана, давай поселим тебя у шамана, – Роберт кивнул в сторону моего волшебного круга. – Может научешься у него чему-нибудь?
— Шамана? – мне кажется, что я ослышался.
— Да.
— У настоящего шамана?
— Если ты настаиваешь, можно попробовать найти фальшивого.

Я откладываю листки с неумелыми попытками писать. К ним я еще вернусь. А вот упущенную возможность познакомиться с подлинной глупостью местных туземцев, я, скорее всего, вернуть так скоро не смогу.
— А он тоже из рода Майи?
— Нет, он Гаагии?
— Так как же его зовут?
— Белый Гаагии
— Белый, кто?
— Белы Гаагии, — повторяет Роберт.
— Белый Ворон? – бормочу я. – Это шутка?
— Сам увидишь...

За время, проведенное с Дин'е, я успел подхватить несколько слов из их языка. "Гаагии" означает "ворон" ("raven" по-английски). Оказывается, что Белый Гаагии – альбинос. Есть альбиносы во всех нациях и расах. Это мутация такая, когда клетки кожи, зрачков, и сетчатки глаз не производят меланин. Белый Гаагии самый старый из своего клана, но он не живет с остальными Гаагии на севере территории Дин'е. Он предпочитает жить в расселине на востоке плато Чако.

Выехав вскоре после рассвета, мы добрались туда задолго до полудня. Роберт представляет меня старику как Майн Рида. Старик стоит у входа в огромную расселину. Эта пещера выглядит, как потрясающая зубастая пасть огромной скалы ржавого цвета. Кажется, старик покачивается под порывами какого-то неощутимого ветра. Кроме поношенных сандалий, он совсем голый.

— Опять своих грибов нажрался, – тихо шепчет себе под нос Роберт.

Белый Гаагии как-то странно смотрит на меня. Вскоре он пускается в не менее странный танец вокруг нас обоих. Он крутится вокруг нас, одновременно вращаясь вокруг собственной оси. Его голова, гениталии, руки и складки старой белесой кожи дрожат и подпрыгивают следуя каким-то невменяемым ритмам явно слышимым лишь ему одному.

— Хея-хея-хея-хей... Хея... А-йа...Хе-йа.... – хрипло подвывает старик. Он вдруг останавливается прямо передо мной и смотрит на меня розовыми зрачками. Такие глаза я видел у подопытных белых кроликов. Он оживленно о чем-то шипит мне в лицо. Роберт пытается переводить, но Белый Гаагии останавливает его движением ладони. – Я знал, что ты придешь, Рыжий Койот, – шипит старик по-английски. – Ха! Койот! Рыжий Майи.
— Он Майи, – я киваю в сторону Роберта.

Старик смеётся хохотом шизофреника и, пританцовывая, исчезает в своей пещере.

Только, пожалуйста, не подумай, что это простая пещера, нет. В этой расселине чудные постройки домов, каменных и глиняных сооружений племени Анасази (Anasazi). В одном из таких сооружений и живет альбинос-индеец. Сама пещера идёт вглубь под плато Чако. Тут множество ответвлений, подземных ручейков и даже маленькое озеро. Старый Белый Гаагии никогда не выходит на солнце. Из-за его вида и образа жизни жители восточной части резервации почитают его как хранителя старых обычаев, мудрого шамана, колдуна, лекаря... С тех пор, как умерла Старая Кроу, он один, кто может общаться с великими обитателями других миров...

Я скоро узнал, как именно он это делает.

После короткой лекции о том, что и как НЕ делать пока я живу со старым Белым Гаагии, Роберт оставил мне несколько рюкзаков, еду, мой спальный мешок, зубную щетку, мыло, фонарик, запасной набор батареек, одежду. Затем он залез в свой Форд, махнул мне рукой коротенькое "гуд бай" и укатил. В расселине стало тихо, как в могиле. Я немного побродил по разным домишкам, созданных исчезнувшими Анасази, и решил что абсолютно не имеет значения, в каком из них оставлять свои вещи. Не дождавшись появления старика, я решил обследовать эту расселину. Минут через пятнадцать от этой идеи пришлось отказаться, так как я быстро понял, что, если я потеряюсь в этом подземелье... Нет, тут нельзя теряться.

— Ха-я... хей, хая... ха-йа.. хе-иии-ии...

Я выхожу на звук этой сумасшедшей песни. Уже за полдень, и под жарким белесым солнцем лениво греется разморенная желтая пустыня. Небо тоже приобрело какой-то белесо-голубой оттенок. Кажется, как будто это небо раскрашивал ребёнок, у которого сломался голубой карандаш и часть сранички-рисунка пришлось оставить белым. От жары прячется всё, что только может бегать, ползать или летать.

Старик сидит в тени и разговаривает с молодой женщиной. Слава богу, что сейчас он не голый. Женщина раскладывает перед ним еду и что-то говорит ему на языке Навахо. Кажется, он её не слышит, но женщина не уходит, она терпеливо ждет чего-то. Белый Гаагии вдруг вскакивает, подпрыгивает в воздухе и куда-то убегает. Девушка продолжает стоять. Она неподвижна, как статуя. Иногда  ветер играет с подолом и рукавами её простого длинного платья, но она продолжает так стоять. Так проходит час... другой...

— А-ух... а-ух... хе-йи... хе-йа... хея.. хей...

Старый дервиш вдруг появляется перед ней, бросается на колени и суют свой нос в... ну... то место, которое называется "промежность." Женщина вздрагивает, но не двигается с места. Старик шморгает носом, как старый пес, у которого вдруг начался насморк и изображает недовольство. Правой рукой он хватает запястье девушки, а свою левую нагло и ловко суёт ей под юбку. С того места, где стою я, видно, как по лицу женщины пробегает гримаса, и её тело напрягается... Нет уж... Это слишком. Я оставляю свой наблюдательный пункт и спешу к паре: женщина и старый психопат! Тоже мне – знахарь... Девушка видит, как я приближаюсь к ним за спиной стоящего на коленках психа, её глаза округляются от ужаса, и она боязливо несколько раз качает головой из стороны в сторону. На её лице немая просьба не подходить. Гм-ммм... Хорошо, я подожду.

Старик смотрит на свою левую руку. Он нюхает пальцы и задумчиво лижет ладонь. Потом вертит головой. Тут в его поле зрения попадаю я, и он, каким-то образом перекручиваясь в воздухе на сто восемьдесят градусов, прыгает и через какое-то мгновение оказывается прямо передо мной.

— Ха! Глупый Койот! – хохочет он и исчезает в пещере, но вскоре появляется опять, подходит к всё еще стоящей, замершей женщине и двумя пальцами проводит по её лицу. Его пальцы оставляют две параллельные синие диагональные полоски на её гладкой тёмной коже. Он садится на корточки, смотрит на внешний мир и замолкает. Женщина садится рядом с ним, и они оба молча куда-то смотрят. Наконец, он тыкает пальцем на север. Женщина встаёт, благодарит голого психа (он опять разделся) и уходит по указанной ей тропинке. 
Так продолжаются дня три. Несколько раз в день к Белому Гаагии кто-то приходит. Обычно ему приносят еду и соль. Иногда поленья и связки хвороста для костра. Недалеко от зубастой пасти пещеры всегда горит его костёр. Однажды я проследил, куда же он убегает. Оказывается в одной из подземных ответвлений расселины у этого придурка целая грибная плантация. Нет, серьёзно! Понимаешь, он выращивает то, что тут называется "волшебными грибами." Я не специалист по этой части биологии, но фармакологию еще неплохо помню. В этой части мира "популярны" грибы вида Псилоцибе, и главный галлюциноген в этих грибах так и называется – псилоцибин.

Старик выращивает грибы на скудной почве пещеры, удобряя её пеплом от своего костра и пометом летучих мышей, с которыми он разделяет жилплощадь ржавой расселины. Тут целая подземная плантация! Грибам, как и старику-альбиносу, совсем не требуется солнце...

... —Что бы тут не происходило, – предупредил меня Роберт до отъезда, — не трогай грибы и не пей их отвар. Понятно?
— Понятно.
— Повтори.
— Понятно.
— Нет, повтори всё, что я только что сказал!
— Не жрать грибы, – я вздыхаю, как ребёнок, которому читают лекцию о том, что плохо играться со спичками, – и пить их отвар...
— НЕ пить отвар... Я сказал НЕ пить отвар! Повтори!
— Не жрать и не пить, – послушно повторяю я.

............

— Пей, – говорит старик по-английски и протягивает мне пиалку грибного зелья.

Час назад зашло солнце, и мы оба сидим вне расселины, застроенной уже давно не существующим племенем Анасази. Я пью солёный отвар и вылавливаю языком маленькие шляпки и ножки грибов. Грибы, как грибы...





* * * * * * * * *  ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ * * * * * * * * * 

http://www.proza.ru/2018/01/08/406





.