Культур - мультур хочишь? Скока? Сто?

                Подарок для Илона Маска, Чудесного и Великолепного, лица заповедного, как Енот с самой большой буквы
     - Выдышь ?
     Ибрагим - оглы жутко грыз неподатливые слова, откусывая окончания и прибавляя несущественные частицы, совсем забыв о деепричастных оборотах и правилах правописания согласных после глухих, топорща жесткий ворс бурки нервно вздрагивающим хвостом.
     - Выдышь ? Ицо мирозданий, на х...й, бля.
     Он ругался по традиции, усвоив красоты великого и могучего за пять секунд просмотра телеканала  " Культура " с трепещущимися по проссанным углам провинциальных ТЮЗов клонами самого Грибова, твердо усвоившими непреложное правило искусства безыскусных искушений человека требовательного : наливай и пей. Одна рожа вислощекого Гафта, бандеровского направлятеля доброхотистых членов в широченно разверстое устье манды усастого Михалкова - по хер какого - с ыконами и кремлевско - вертушечными аппаратами тяжельше прогорклого маразмом воздуси ( сие не ошибка, а старчество, спутники и Машков в сапогах на волейбольной площадке с вышибаемыми гранатами городошистыми космонавтами, спрыгнувшими с башен БМВ сохлыми мартышками Киплинга ), стоила мессы Генриха Валуа Третьего, пидора проклятого, опрокинувшего процветающую Францию в эпоху междусобойных выяснений правоты боцмана и боцманмата, ходившего дудочкой сквозь Гиммельфорс на Трансильванию.
     - Нам - то не гони, - шептал Илья Сохатых, приказчик непотребных жонок Посольского приказу кухарястых изменений Книги Перемен, так и не уяснивших истинное местоположение их святейшей, как кальсоны патриарха, родины, где - то строго на север от Никарагуа и Зимбабве, но компаса сбоили зловещими топорами Негоро, сдвоенной гласной оборотившегося капитаном Себастьяном Перейрой, торговцем пряниками и окаменевшими от удивления пионерскими соплями Лизки Готфрик, - ицо. Это бабец с начинкой, зафаршированный говном Урганта до блевотности навовсе.
    Голая тетка, могучих габаритов и лишь в сапогах, гулко бзднула, сшибив висевшего на ветке наблюдающего за порядком унтера Пришибеева, долговязого дядю любого племянника в выцветшей под Прохоровкой и Сталинградом гимнастерке, подпоясанной по хорошему, конечно же, ломом и напильником, заточенным об асфальт и обмотанным с краю чорной изолентой.
    - Ой, бля, - высказался сущностью патриота унтер, разводя усы к иконам, выколотым китайской тушью на его мощной груди потомка бояристых родов и видов войск. - Ухойдакали.
    - Собаке собачья смерть, - без акцента оценил происшествие Ибрагим - оглы, сморкаясь газырями в сторону пальмястых березок, овитых по стволам Безруковыми и Табаковыми - по х...й какими - с прикрученными вощеной нитью Боярскими - по х...й какими - в шляпошных установках конусом на тянущихся огурцами или кукамбрами к солнечному свету головах.
    - Чо за х...ня ?
    Из трещобы выпер Дональд Трамп, потомственный золотопромышленник и хищник, вооруженный кайлом и лопатой, после которой все засмеялись.
    Они смеялись все семьсот лет, пока Леда рожала лебедей, Еноты летали в космос, а Гарри Олдман вспоминал трогательные сосочки Матильды, не балерины. Потом у них устали животы от смеха и вибраций, но это по хер, ведь лето же. А летом у нас холодно в пальто и никакой лошадь Крым не способствует переменной климатической составляющей всякого несогласия и высказывания туда. И поэтому - Изабелла Кларк.