Большой талант Ауке

Талант может позволить себе быть скромным, посредственность – никогда.
(Михаил Генин)

Каждый человек интересен своей неповторимостью. Но не каждый имеет такую привилегию – быть интересным всегда и во всем. Мне посчастливилось знать такого человека.
Я познакомилась с ним, когда вышла замуж. Он был представителем семьи мужа. Дядя Аубакир, которого все родственники называли Ауке, уже тогда был человеком почтенного возраста. Его веселый нрав, неуемный оптимизм и огромный талант были видны за версту.
Аубакир Исмаилов родился в Карагандинской области в 1913 году. Народный художник Казахстана, заслуженный деятель искусств Каз. ССР, танцор, сказитель, режиссер, художник, постановщик, актер кино, импровизатор-музыкант, собиратель фольклора… Перечисляя все это, я сама поразилась, как бедно передают слова настоящую сущность его неиссякаемого таланта. Общаясь с ним, люди забывали обо всем, настолько интересным рассказчиком он был. Перемежая свою речь пословицами и поговорками, отрывками из фольклора разных народов и языков, Ауке вызывал изумление и восторг собеседников. Он знал много языков. Из тех, что он употреблял всегда, – немецкий, турецкий и грузинский.
Когда мне доводилось общаться с ним, в основном на семейных торжествах, я удивлялась его простоте и доступности. Он без труда заводил разговор с министрами и чиновниками, писателями и прочей богемой, но так же легко общался с самыми простыми людьми: дворником, продавщицами в магазине, детворой на улицах города. Это вызывало во мне глубочайшее и безоговорочное уважение. Ведь мне доводилось видеть многих знаменитостей, которые не подпускали к себе никого, словно воздвигали стену, дабы никто к ним не подходил на расстояние ближе метра.
Ауке получил художественное образование, о другом он и не мечтал. С самого детства он рисовал. Рисовал углем на стенах, потом карандашами, красками. Его детство проходило в послереволюционные годы, когда вокруг царили голод, неустроенность, бедность. Но если посмотреть его ранние работы, невозможно не увидеть талант невооруженным глазом.
В 1930-е годы он учился в студии при Омском художественно-промышленном училище имени Врубеля, потом поступил в Московский изотехникум памяти 1905 года, продолжил свое образование в Театральном институте в Москве.
Нужно ли упоминать о том, что Ауке был первым режиссером в казахском театре, работал художником-постановщиком в Казахском академическом театре драмы, в Республиканском театре юного зрителя, руководителем ансамбля народного танца при Казахской государственной филармонии? В 1961 году Ауке совместно с балетмейстером Дауреном Абировым выпустил книгу «Казахские народные танцы», где изложил свою версию танца «кара-жорга». Как актер, Исмаилов снялся в кинофильмах «Ангел в тюбетейке», «Синий маршрут», «Горизонты», «Наш милый доктор» и многих других. Зрители хорошо помнят его по фильму «Ангел в тюбетейке», у него была одна из главных ролей. Кроме того, Аубакир Исмаилов являлся первым председателем оргкомитета Союза художников Казахстана.
Но сейчас я хочу рассказать о нем не как о художнике или танцоре, а как о человеке. Дядя Ауке, как я его называла, был мужем тети Аси, родной сестры Азербайжана Мадиевича, отца моего мужа.
Впервые я увидела его на нашей свадьбе, когда все родственники ждали нас у Дворца бракосочетаний. Тетя Ася очень трогательно повела себя, когда, подойдя ко мне, обняла, поцеловала и, сняв со своей руки кольцо, надела его мне на палец. На глазах у нее были слезы счастья. Позже она рассказывала, что, увидев меня в белом платье, очень расстрогалась, потому что по-особенному относилась к Адаю, моему мужу. Называла его сыном. Говорила, что они с Ауке воспитывали его. Это меня поразило. Спустя некоторое время я услышала от них много историй на эту тему. Мама Адая была очень занятым человеком, много работала, и все свободное время Адай проводил у них дома. У дяди Ауке были только дочери, и Адай стал для него долгожданным сыночком. Ауке брал его с собой везде: на рыбалку, в горы, к друзьям-художникам, к кинематографистам.
Адай рассказывал, что Ауке, проезжая по живописным местам, не мог удержаться, если видел прекрасный вид на горы, озеро, реку. Он останавливал машину, хватался за кисть и быстрыми мазками создавал акварели, которые впоследствии поражали людей своим колоритом. Розовые рассветные горы, прозрачная вода рек и озер, светлейшее утро с восходом солнца – все это незабываемо, прекрасно, заставляет каждого взглянувшего на его работы еще больше любить свою Родину и восхищаться ей!
У дяди Ауке был друг – известный оператор Марк Беркович. Смеясь, он рассказывал, что Адай в детстве называл его Бетхович. Говорил: «Сразу видно, что Адай – сын композитора».
Ауке превосходно готовил. Приходя к ним в гости, я поражалась, что он всю работу по дому старался взять на себя. Говорил, что плов не любит женских рук. Единственное, что позволял делать, помогая ему, это почистить морковку к плову.
Тетя Ася называла меня келін-бала(с казахского - невестка), а дядя Ауке только по имени. При этом он говорил, что обладатель имени Назым просто обязан хорошо писать, зная, кто такой Назым Хикмет. Он всегда меня подзадоривал взяться за перо. «Ты – журналист, пиши. Память – плохой помощник. Записывай, что и кого видишь. Такие знаменитые люди приходят в ваш дом! Ты просто обязана быть нашим хронографом».
Это правда. В дом родителей, когда мы жили с ними на Виноградова – Коммунистическом проспекте, действительно приходило много известных людей. Чингиз Айтматов, Ермек Серкебаев, Асанали Ашимов, Ану-ар Молдабеков, Сабира Майканова, Фарида Шарипова, Анатолий Молодов, Базаргали Жаманбаев, Сауле Курмангалиева, Хорлан Калиламбекова и много-много других казахстанских артистов. Но приезжали и из России близкие друзья: Михаил Ульянов, Олег Ефремов, Олег Табаков, Игорь Кваша, Андрей Миронов, Владимир Этуш и другие.
Сейчас я жалею, что не слушала их разговоры, не сидела за одним столом, не общалась с ними. Ведь я была молодой, к тому же снохой. Много времени проводила на кухне, стараясь поразить их своими блюдами.
Дядя Ауке любил играть для друзей и родных на разных музыкальных инструментах – он владел навыками игры на гармони, домбре, мандолине. Приобщил к искусству игры на домбре старшего брата Адая – Алиби. Его любимым кюем был «Адай» Курмангазы. Стоило ему заиграть этот кюй, все замолкали вокруг, потому что он вкладывал в него всю свою душу. Когда дядя Ауке брал в руки инструмент, то мгновенно преображался, было видно, что перед нами Артист. Его глаза сияли, улыбка озаряла лицо, горделивый профиль его лица завораживал.
Он был высоким, стройным человеком. Танцуя, он походил на плывущий корабль. Для него самым лучшим танцором, эталоном танца был Махмуд Эсамбаев.
Дядя Ауке часто говорил о тех, перед кем преклонялся. Среди них был главным героем Мустафа Кемаль Ататюрк, потом Станиславский, Мейерхольд и Назым Хикмет.
Он любил побалагурить, повеселиться, поговорить, нередко приглашал в свой дом друзей и родственников, среди которых были Канапия Тельжанов, Гульфайрус Исмаилова, Тулеш Досмагамбетов, Еркен Мергенов и другие. Дастархан всегда был накрыт от души. Он развлекал всех, пел, танцевал, играл на домбре.
Дядя Ауке рассказывал о своих друзьях-современниках – Ахмете Жубанове, Габите Мусрепове, Сабите Муканове, Мухтаре Ауэзове. В его рассказах их общение было простым и человеческим: как они любили играть в преферанс, кушали бешбармак, ездили на охоту или рыбалку. Это было незабываемо интересно.
Общаясь с ним, люди забывали про различия в возрасте, потому что он и сам был, что называется, человеком без возраста. Очень простой и душевный, добрый и веселый, Ауке навсегда запомнился мне таким.
Он любил женщин, был женат много раз. Последней и настоящей его женой была тетя Ася, с которой он прожил около пятидесяти лет. Когда она тянула его за рукав, говоря: «Все, хватит, пойдем домой, ты утомил всех», – он отвечал: «Люди, пожалуйста, уберите от меня эту Аккагазу. Эта белая бумага меня замучила». В переводе на русский язык Аккагаз – белая бумага.
О себе он говорил: «Я сын Сары-Арки. Я аргын, кочующий по золотой степи». Его образные выражения очень удивляли, потому что нигде и ни у кого не встречались, были короткими, но в то же время очень емкими.
Позже я узнала, что мой отец дружил с дядей Ауке задолго до того, как мы стали родственниками. Папа восхищался им, его талантами и человеческими качествами. Они были очень разными, но любили общаться и беседовать на самые разные темы. В своей книге «Куштарлык куаты» ("Страстная сила" - перевод с казахского)папа посвятил несколько страниц Ауке, рассказав об этом удивительном человеке какую-то свою жизненную историю.
Когда столица Казахстана была перенесена в Целиноград и ее назвали Астана, Ауке радовался как ребенок. Его не смущало, что не все встретили это известие восторженно. Для Ауке это было большой радостью – ведь это его край, места, где он родился и вырос. На радостях он подарил Астане 50 своих картин, которые теперь хранятся в Центральном государственном музее в столице. И неслучайно в этом городе есть улица имени Аубакира Исмаилова, она находится недалеко от улицы Республики, в самом центре Астаны.
Вспоминая дядю Ауке, вижу его в белой рубашке, темном костюме, на голове неизменная феска (турецкий головной убор), в руках тяжелая трость. Вот он идет по нашему двору, его кудрявые волосы треплет ветерок, он внимательно всматривается в лица прохожих людей, улыбается своим мыслям.
Ауке дожил почти до 90 лет, был бодрым и творил в своей мастерской, что находилась в том же доме, где жил он сам, на Кожамкулова – Виноградова. Его балконы выходили на речку Весновка, откуда слышно было журчание воды, пение птиц, густые деревья возле дома давали тень и прохладу в жаркие летние дни. Сама природа располагала к творчеству, и он был счастлив. Я могу сказать это с уверенностью человека, который не стал его хронографом, но, отдавая дань его памяти, написал о нем несколько строк.
Казахи говорят: «Иманды болсын», что означает «мир его праху». В истории Казахстана много таких людей, как Ауке, – людей, которые жили и творили, думая о своей родной земле, своей стране, как о Матери. Низкий поклон Вам, Ауке, за то, что Вы были в моей жизни, Вы – большой пример оптимизма, воли, таланта, жажды жить и творить.