Из жизни зонтиков

   Чёрный мужской зонтик — эмблема печали и алый женский — эмблема любви... Они встретились в ведёрке под вешалкой в маленьком номере дешёвой гостиницы, куда в обнимку зашли их хозяева — немолодой лысоватый господин со скучными глазами и девушка с весёлой чёлкой. Чуть ли не половину номера занимала широкая низкая кровать, всем своим видом говорившая: «Оставь сомненья сюда входящий». И вскоре господин и девушка уже оставили всякие сомнения. А зонтики терпеливо ждали в своём ведёрке.

   Первым затянувшееся молчание нарушил чёрный мужской:
   — Как вам сегодняшняя погода, сударыня? — смущенно откашлявшись спросил он.
   — Погода чудесная! — охотно откликнулся алый женский — Такой замечательный летний дождь! Тёплый, сильный и короткий. А потом сразу солнце. Я уже почти высохла... Знаете, я обожаю лето, — продолжил алый зонтик — Летом всё такое красивое, яркое, праздничное и люди вокруг весёлые и нарядные!
   — Да, лето — прекрасная пора, — согласился чёрный зонтик — Хотя, знаете, лето лету рознь. Один мой хороший знакомый уехал вместе с хозяевами в другую страну. Живёт теперь далеко, на юге. Пишет мне, что там с мая и до октября совсем не бывает дождей. Так что всё лето он проводит в шкафу. Да и зимой, пишет, его редко достают — засуха у них там, понимаете ли.
   — Ах, как это печально — остаток жизни провести в шкафу, в чужой стране. Я бы, наверное, через год от тоски умерла, — вздохнул алый зонтик.
   — Да, эмиграция — это нелёгкий выбор. Непростой...
Они помолчали.
   — Однако, короткое, всё-таки, у нас лето. Не успеешь оглянуться, а уже осень, — вновь заговорил чёрный зонтик — Вы как к осени относитесь?
   — Если честно, я не люблю осень, — ответил алый зонтик — Особенно позднюю. Всё такое серое, невзрачное. И люди тоже невзрачные и хмурые. У меня самой осенью случается депрессия, и постоянно снится один и тот же сон: будто ветер вырывает меня у хозяйки из рук, швыряет на мокрый асфальт, волочит по улице, ломает, рвёт... И в конце я умираю в какой-то холодной, грязной луже. Просыпаюсь вся в слезах. Ужас...
   — Бог с вами, голубушка! — воскликнул чёрный зонтик, ласково дотронувшись до её маленькой перламутровой ручки своей тёмно-коричневой изогнутой рукоятью — Вам ли думать о смерти? Ведь вы — сама молодость! Я, когда увидел, как ловко вы складываетесь втрое, честное слово, позавидовал. Простите старика за бестактность, вам сколько лет, если не секрет?
   — Не секрет, — весело ответил алый зонтик — Весной исполнилось два года.
   — Вот я и говорю — сама молодость!
   — А вы себя, что же, в старики записали? Прекрасно выглядите — такой надёжный и крепкий. Сколько же вам, если, конечно, не секрет? — лукаво улыбнулся алый зонтик.
   — Да уже второй десяток разменял, — с печальной улыбкой сказал чёрный зонтик — Эх, видели бы вы меня лет десять назад. Молодой был, сильный, как три слона. Ничего не боялся. Ни шторма, ни ливня. А сейчас чувствую, уже и пружина ослабла, и каркас расшатался. А в прошлом ноябре, знаете ли, хозяин неудачно раскрыл на сильном ветру... Вывернуло наизнанку, два ребра сломанных... Он меня потом в ремонт носил. Чинили долго, заклёпок с полдюжины заменили... Вот такие дела.
   — Тяжело вспоминать? — участливо спросил алый зонтик, чуть прижавшись к чёрному.
   — Ничего. Всё уже в прошлом.
   — Добрый у вас хозяин. Другой бы просто выбросил.
   — Добрый? Не думаю. Просто давно живём вместе. Уже двенадцать лет. Когда он меня купил, ещё орлом был, весёлый, с шевелюрой. Я для него — память о старых добрых временах.
   — Ностальгия? — спросил алый зонтик.
   — Вряд ли. Скорее привычка. Люди ведь привыкают и привязываются к другим людям, к месту, к своим вещам.
   — Наверное. Я ведь ещё мало знаю жизнь людей — заметил алый зонтик.
   — Поверьте, ничего интересного, — сказал чёрный — А за то, что хорошо выгляжу, надо сказать спасибо японскому качеству.
   — Так вы японец? — удивился алый зонтик.
   — Типа того, — усмехнулся чёрный. И вдруг медленно, нараспев, продекламировал:
   — Мне выпало в империи родиться,
     А жизнь прожить в провинции у моря...
   — Это стихи? — тихо спросил алый зонтик.
   — Стихи.
   — Ваши?
   — Нет, что вы! Просто хозяин иногда читает вслух. Вот, запомнилось.
   — Стихи — это прекрасно, — задумчиво произнёс алый зонтик.
   — Да. И стихи, и, вообще, искусство... — так же задумчиво ответил чёрный — А ваша хозяйка, простите, любит стихи?
   — Ну нет, она свой телефон любит! Не расстаётся с ним. А ещё любит мультфильмы смотреть.
   — Молодо-зелено, — нарочито ворчливо произнёс чёрный зонтик, и они вместе рассмеялись...

   Спустя час немолодой лысоватый господин, оставив на столике у кровати некоторую сумму и что-то сказав девушке, подхватил из ведёрка свой чёрный зонтик — эмблему печали и быстро вышел из номера. Глаза его были скучны, как и прежде.
   — Прощайте, моя милая! Бог даст, ещё свидимся! — успел крикнуть чёрный зонтик.
   — Прощайте, мой дорогой! Даст бог... — донеслось до него из-за двери.
А следом, прибрав купюры в сумочку, поправив чёлку перед зеркалом и показав ему язык, из номера летящей походкой вышла девушка, помахивая алым зонтиком — эмблемой любви.