Нутро города

                Тёплым летним вечером 2002 года на террасе ресторана «Золотой фазан», расположенной на двадцатом этаже роскошной пятизвёздочной гостиницы «Византия» за столиком в углу, возле парапета, сидели двое деловых людей лет тридцати – тридцати пяти и собирались неспешно поужинать, наслаждаясь погодой и роскошными видами Москвы, открывающимися с высоты птичьего полёта. Один – брюнет щегольского вида, напоминавший преуспевающего топ-менеджера  крупной корпорации или банка, а второй – блондин, по виду – работяга, неведомо как случайно попавший сюда. Терраса располагалась на крыше здания, весь периметр которого был огорожен высокой декоративной решёткой из хромированного металла. И по всему периметру террасы стояли в кадках высокие декоративные растения, тень от которых давала защиту от жарких лучей солнца. Посредине на невысоком подиуме располагалась композиция из нескольких фазанов золотого цвета вокруг небольшого фонтанчика, изображенных скульптором настолько натурально и красочно, что они привлекали всеобщее внимание. Эта композиция и дала название ресторану. Фонтан освежал атмосферу и снижал градус жары. Один из посетителей,  брюнет,  был одет в летний деловой костюм светло-бежевого цвета, при ярком галстуке и в лёгких белых туфлях из мягкой тонкой кожи. Из нагрудного кармашка костюма кокетливо выглядывал краешек носового платочка в тон галстуку. Завершала его образ «от кутюр» причёска – волосок к волоску, будто только от парикмахера… нет, от стилиста. Гардероб и весь облик  мужчины свидетельствовали о том, что над его внешним видом «поколдовал» настоящий дизайнер. Второй мужчина был одет гораздо проще: мятая клетчатая рубашка с короткими рукавами и затёртые простецкие джинсы явно не от Гуччи или Прадо. На ногах у него были видавшие виды плетёнки забытой фирмы «Моссельпром» из которых выглядывали носки неопределённого цвета.  Напоминал он бригадира с ближайшей стройки, но на самом деле (бери выше!) был прорабом одной известной строительной фирмы. Со стороны различие в облике бросалось в глаза. У стороннего наблюдателя  возникал вопрос: «Интересно, а что их связывает, таких непохожих?».                На столе у них стоял двухсотграммовый хрустальный графинчик водки, запотевший от холода, холодные закуски: селёдочка с луком и мелкой варёной молодой картошечкой в мундирах, салат из огурцов и помидоров с  зелёным лучком, большое блюдо с мясной нарезкой: немецкая сырокопчёная колбаска «Тайлерсманн», испанский хамон, ветчина «Дикий кабанчик» и свежайшая буженина (без названия, но со слезой на срезе), две бутылки минеральной воды и бутылка сладкой воды тёмно-зелёного цвета под названием «Тархун».       
Официант – высокий худощавый молодой человек в безупречной форменной одежде ресторана разлил водку по рюмкам, налил воду в фужеры и коротко поинтересовался когда подавать горячее. «Через час, не ранее,– ответил щёголь,– мы поговорим не торопясь». Официант кивнул головой и исчез незаметно, как испарился, что свидетельствовало о классе. «Вышколенный,- отметил про себя щёголь,– и это хорошо». Они выпили по рюмке ледяной водки (эх,  хорошо пошла!) и стали с аппетитом поглощать еду, особенно преуспевал в этом прораб.
- Ох, я и проголодался,– сказал он,– сегодня даже не успел пообедать.
- Что так, Федя?
- Да в суматохе и беготне рабочих будней, Коля. Мотался по объектам, базам, а они разбросаны по всей Москве. И везде надо успеть, надо посмотреть, что там делается, что натворили абреки, заказать материалы на завтра, проверить выполнение вчерашних указаний и прочее.  Миллион дел, Коля, миллион! Тут не то, что пообедать, – в туалет некогда сходить! Не к столу будь сказано…
- Абреки – это гастарбайтеры?  Откуда они у тебя?
- В основном из Средней Азии – Киргизия, Узбекистан, Таджикистан. Есть немного молдован и украинцев,– сказал Федя.
- Но ведь это всё низкоквалифицированные работяги, основной принцип работы для них – лопатный: бери больше, кидай дальше,– сказал щёголь. – А если требуется сделать более-менее сложную и квалифицированную работу? Твои азиаты не справятся. Они сейчас и русского языка-то не знают.
- Азиаты не справятся, но хохлы справятся,– сказа Федя,– хохлам я доверяю. Русский язык они знают не хуже нас с тобой и учились те, что постарше, в таких же школах, что и мы с тобой, по тем же программам и учебникам, что и мы. В Советском Союзе всё одинаково было для всех – русских, украинцев, молдован и азиатов, как ты говоришь. Привлекаю также русских из регионов… А помнишь, Коля, как нас в десятом классе Марья Петровна донимала своими придирками… особенно тебя…– захихикал Федя с явной подначкой, – она тебя ещё «Коляшей» называла.
- Помню, помню,– перебил его Коля с недовольным видом,– всё помню, и Марью Петровну твою помню, но не об этом речь.
Видимо, эти Федины ностальгические воспоминания о школьных годах и придирках Марьи Петровны не доставили ему удовольствия. Тут, словно материализовавшись из воздуха, ниоткуда появился официант, в мгновение ока наполнил их рюмки и фужеры, и так же быстро исчез. 
Терраса постепенно заполнилась народом и стоял шум-гул, какой бывает от большого скопления людей. Неподалеку от них за столом расположилась компания из четырёх девушек, по виду – студенток, которые с интересом посматривали в их сторону на Колю. Он явно произвёл на них впечатление.
Они громко разговаривали и смеялись, но Коля не обращал на них никакого внимания.
- Люблю я Москву,– сказал Федя. – За последние годы, невзирая на все сложности и трудности переходного периода, она словно расцвела. Сколько красивых зданий, малых форм, скверов, парков… Посмотри, какой прекрасный вид открывается… – Федя утолил первый голод и на него снизошло благодушие. После этих слов они внимательно стали рассматривать Москву с высоты, указывая друг другу знакомые объекты: Останкинскую телевизионную башню, ВДНХ, стадион «Лужники», здание МГУ, Кремль…  Они не поленились даже подняться на одну из двух настоящих наблюдательных вышек, стоявших по углам периметра террасы , на которых были установлены довольно мощные подзорные трубы, с помощью которых можно было разглядывать удалённые объекты. Эти наблюдательные пункты были эксклюзивной «фишкой» ресторана и пользовались популярностью у посетителей. Полюбовавшись на Москву, отыскав знакомые уголки и здания, они вернулись к своему столику.
- Ты знаешь, а многие Москву ругают, – неожиданно сказал Коля,–  и неприветливая она, и свой исторический лик потеряла из-за массового сноса старинных зданий, и жирует за счёт всей оставшейся России, и грязная –  мусор на каждом шагу, и москвичи злые и неприветливые…
- Ругают, а сами сюда все стремятся!– возразил Федя,– и всех Москва принимает, даёт кров, всех поит-кормит, пригревает, даёт работу, образование…
- Ты знаешь, а  я  Москву тоже люблю!– сказал Коля.¬ – Пусть ругают, пусть хулят, а я её люблю невзирая ни на что.
- Вот и молодец, настоящий москвич-патриот!– обрадовался Федя.¬– Скажи, Коля, так что у тебя за проблема? Зачем ты сюда меня пригласил? Уж точно не за тем, чтобы только водку пьянствовать… Ты – деловой, Коля… Зря не ста…
- Да, да, конечно,– перебил щёголь Коля.– Ты знаешь, Федя, у меня возникла неразрешимая строительная проблема. Мы для своей фирмы – ЗАО «Корпорация ФинансИнвест» построили новое здание… хорошее здание, многоэтажное, в хорошем месте – на пересечении Зелёного Кольца и проспекта Мечтателей.
 О! Недалеко от центра! – сказал Федя, – круто!
- Круто-то оно, конечно, круто, но столько проблем – не приведи господь. Но что рассказывать… Всё преодолели, только вот на последнем этапе возникло непреодолимое препятствие: необходимо протянуть трубу водостока к коллектору. Небольшое расстояние, 55 метров всего, но… непреодолимое…
- И в чём проблема?
- Проблема в том, что труба проходит точно под перекрёстком, но никто не разрешает там копать. Говорят: прокладывайте подземным способом. 
- Ну, и прокладывайте.
- Не получается.
- Почему?
- На этом участке столько различных коммуникаций, что невозможно применить какие-либо механизмы, оборудование и что-либо ещё. Тоннель просто невозможно проложить. Я знаю, что ты – дока в этих вопросах. Поможешь?
Федя задумался, а потом спросил:
- А геоподоснова  есть?
Щёголь элегантным движением, явно ожидая этого вопроса,  достал откуда-то небольшую кожаную папочку с чертежами и протянул её прорабу. Это напоминало пассаж фокусника.
- Артист! – восхищённо сказал Федя. Он раскрыл папочку  и стал смотреть чертежи. – Н-да…- наконец сказал он. – Действительно чёрт ногу сломит. Никогда в своей практике не встречал такого нагромождения коммуникаций на одном квадратном метре.
- Вот – вот, если уж ты не встречал, то я уж и подавно!
- А открытым способом…ну, канаву прорыть не пробовал?                - Пробовал… попробовать,– сказал Коля,– так по шапке дали так, что лучше и не пробовать. Только закрытым способом. А тут коммуникаций! – Коля, показалось, даже всхлипнул от наплыва чувств. – А я ведь за это отвечаю – за ввод здания.
- Так заглубись метров на пять-семь, пройди подо всеми этими коммуникациями! Там свободно, –  предложил Федя.
- Как бы не так. Там близко проходит линия метро неглубокого залегания. Получается, что тоннель можно пройти на глубине (нижняя точка) не более четырёх с половиной метров – глубже уже охранная зона метро. А тут в этом пространстве как раз и располагаются большинство коммуникаций.
- А что там, интересно,– склонился над чертежом Федя и стал рассматривать картинку, непосвящённому человеку напоминающую каракули ребёнка: густо испещрённая множеством разноцветных линий, геоподоснова давала полное представление посвящённому обо всех подземных коммуникациях. – О, как красиво…словно сосуды и нервы в человеческом теле. Здесь водопровод, само собой и канализация, водосток и дренаж… А вот кабель Мосэнерго. А здесь проходит газопровод, а вот тут какой-то воздухопровод. А это что за зелёненькая ниточка? А это…это у нас кабель…Кабель телевидения! А вот кабель радио тоже зелёненький… А это что за хрень… завиток оранжевый? Ба! Да это кабель заземления! Как интересно. Куда это он ведёт…А это что такое? Теплопровод! Вот кабель Мосгорсвета, телефон, илопровод! А вот, посмотри – золопровод! Уже и печей нигде нет, а золопровод сохранился! А это…это волновод какой-то… бронированный кабель связи, блочная канализация, общий коллектор... Всё очень серьёзно.
- Ну, ты наговорил,– сказал Коля,– как только всё там вмещается?
- А что наговорил? На чертеже всё показано. С чертежом не поспоришь! Мосгоргеотрест всё зафиксировал! Так я понимаю, вот в этот коллектор Водостока надо врезаться, а вот точка, откуда нужно отвести воду, – ткнул пальцем в чертёж прораб Федя.
- Совершенно верно! – подтвердил Коля. – Ишь, как ты быстро разобрался, настоящий специалист, – польстил он Феде, – ну, берёшься за это дело?
- Нет! – решительно ответил Федя. И нужно было видеть выражение лица щёголя Коли, чтобы понять всю степень его разочарования и отчаяния.
- Всё. Мне конец! – произнёс он после немой сцены. – Ты был моей последней надеждой… Ты же работаешь в фирме с гордым названием «Стройэксклюзив» – особо сложные объекты, никто кроме нас, как написано в вашей рекламе… – бормотал упавшим голосом Коля.
- Что, всё так серьёзно? – удивился Федя.
- Серьёзней некуда: я объект не сдам. Мне дадут по шапке… – удручённо сказал Коля и даже его щеголеватость как-то поблекла. Он совсем упал духом, даже есть перестал. Тут Федя, выждав паузу, как хороший артист, как бы невзначай, вкрадчиво и осторожно спросил тихим невинным голосочком:
- А денег сколько даёте?
Коля со вновь возникшей надеждой посмотрел на Федю, потом взял салфетку и что-то написал на ней красивой золотой ручкой, протянул Феде и пояснил:
- Это за всё про всё: зарплата, материалы, оборудование, транспорт и прочие накладные расходы…
Федя как-то неопределённо покачал головой.
- Мало? А твоя цена? – спросил щёголь.
- Нужно хорошо подумать.
- Думай! Минуты хватит?
- Хватит, я всегда быстро думал… Учитывая, что сроки ты ставишь совершенно нереальные,  работа архисложная, эксклюзивная… геоподоснова …просто безобразная, нет, безобразнейшая просто геоподоснова… и опять- таки специалистов нет…то сумму надо…м-м-м…удвоить.
Коля смотрел на Федю изумлённо несколько секунд, потом налил рюмку водки и залихватски «хлопнул» её.
- Ты, Федя, акула. Тебе – палец, а ты всю руку!
- Коля, как я хочу выглядеть, как ты! Но не получается – доходы не позволяют… А ведь в школе мы ничем не отличались, я имею в виду одежду.
- Так в нашей школе была обязательная форма! – сказал щёголь, – никто ни от кого не отличался.
- Да, так, – согласился Федя, – однако, у тебя и форма в школе почему-то всегда выглядела лучше…
Принесли горячее. Это было фирменное блюдо ресторана, приготовленное лично шеф-поваром. Что-то там опять таки с фазанами связанное. У друзей проснулся аппетит, видимо, от величины обсуждаемых цифр, и они с удовольствием стали фирменное блюдо поглощать.
- Ладно, согласен, – обречённо махнул рукой Коля, – только быстрей приступай.
- Приступлю, как только завезу материалы и оборудование. С тебя также охраняемая площадка для хранения всего, вагончик для рабочих… Половину … нет, две трети суммы вперёд на закупку материалов, оборудования и прочие расходы.
- Охраняемая площадка и вагончик – без проблем, от строителей остались и пока не ликвидируем.
- Предусмотрительно, – похвалил Федя.
- Ты мне скажи – когда начнёшь? – не отставал Коля.
- Скоро, Коля, скоро, – ответил Федя, – как только деньги получу...                После ужина, разомлев от выпитой водки (а одного графинчика оказалось мало – заказали ещё один), и отличной еды, они посидели ещё с часок, попивая превосходный кофе и наслаждаясь нежным теплом летнего вечера. На миниатюрной эстраде играл небольшой оркестрик из трёх человек (саксофон, гитара, ударные) и пела молодая певица с нежным сильным голосом. Пела нежные и грустные песни, и они навевали приятную элегическую грусть...
- Хорошо здесь, – сказал Фёдор, – надо будет ещё раз сюда прийти…
- Придёшь, если работу выполнишь, – пообещал Коля.
- Ловлю на слове, – быстро сориентировался Федя, – за твой счёт!
                ***
На следующий день Фёдор приехал на место работ и осмотрелся. В принципе площадка и вагончик его устроили. Площадка была огорожена  двухметровым забором, а по периметру была укреплена лента из колючей проволоки. Ночью территория освещалась  –  об этом свидетельствовали две мачты со светильниками.  Он походил по площадке, замерил её шагами, сделал какие-то записи в блокноте, поговорил с вахтёром и уехал.  Через два
дня на площадку стали приезжать машины и разгружать материалы и инструменты: толстые доски-сороковки, неподъёмные брёвна диаметром
сантиметров тридцать – тридцать пять, металлические трубы и костыли, резиновые шланги, прорезиненные рукава, электрические провода и лампы,
отбойный молоток, компрессор, сварочный агрегат, какие-то небольшие станки, разнообразный ручной инструмент, среди которого выделялась увесистая кувалда. В конце дня на площадку заехал Коля и удивился:
- Ничего себе! Ты что здесь собрался делать? Деревообработкой займёшься? Мебель выпускать будешь? У тебя же совсем другая задача!– накинулся он на Фёдора.
- Не наезжай,– ответил тот спокойно,– я помню, какая у меня задача. И сроки тоже помню.
- А зачем тогда этот склад лесоматериалов? – продолжал упорствовать Коля.
- Нужно,– ответил Фёдор, – для дела нужно, не сомневайся.
- А когда рабочие появятся?
- Завтра.
- Завтра? – удивился Коля, – посмотрим.
- Смотри, – сказал Фёдор равнодушно. От него исходила такая уверенность и основательность, что Колин психоз на него не подействовал; напротив, Коля тоже проникся и, наконец, успокоился. Он ещё раз осмотрел весь завезённый на площадку скарб, попытался поднять кувалду, покачал головой, сказал ворчливо и недовольно:
- Ну и дурят нашего брата! Ду-у-урят! Вокруг нанотехнологии развиваются бешеными темпами, а тут…средневековье какое-то…               
На следующий день рано утром Фёдор привёз на площадку двух молодых  мастеровых мужиков лет под тридцать. Они были высокого роста и крепкого телосложения. Впрочем, один был года на два постарше и звали его Артём, зато молодой был повыше ростом и помассивней телосложением, а звали его Аркадий. По их внешнему виду можно было безошибочно заключить, что они привыкли к тяжёлому физическому труду и не боялись его. Мужики занесли свои сумки в вагончик, переоделись в новенькую рабочую одежду, которую выдал им Фёдор и прошли к началу той трубы, которую им предстояло под землёй провести к коллектору водостока. За забором площадки шумел до предела загруженный автотранспортом перекрёсток, раздавались чьи-то голоса и доносилась музыка из проезжавших автомашин, сирена скорой помощи. Звуки городской жизни.
- Ну, что, начнём, пожалуй,– сказал Артём.
- Начнём,– добродушно согласился Аркадий.
Вечером вновь приехал Коля – видно сильно его допекало. Фёдора не было, Коля сразу прошёл к рабочим, которые успели вырыть яму под решёткой
водостока и теперь обшивали её досками. Неподалеку выросла гора вынутой из ямы земли.
- Что вы делаете? – строго спросил Коля. Но рабочие молча продолжали работать, не обращая внимания на него. – Кто вы такие? Я…заказчик этого строительства, отвечайте мне! Отвечайте немедленно, – приказал он.
- Проходчики мы, – сказал Артём. Коля не понял и совсем по-дурацки нервно пропел: «Проходчики, проходчики: это мы не проходили, это нам не задавали!» и нервно спросил:
- А что делаете?
- Зумпф.
- А что это такое? – не понял Коля.
- Слушай, заказчик, – сказал старший проходчик, – уж больно ты непонятливый. А в установленный срок нам работу нужно сделать?
- Нужно, конечно… Нужно безусловно!
- А если нужно, да ещё безусловно, то шёл бы ты куда подальше и не отвлекал нас от работы! – и проходчики продолжили работу.
Коля изумлённо замолчал, и, кажется, готов был взорваться, но потом сдержался и остыл: работают люди, ну и пусть работают…Только спросил:   - А где остальные?
- Какие остальные?
- Рабочие остальные.
- Нет остальных, – был ответ, – нас двое.
- И всё?!
Проходчики не ответили на его возглас. Тут на площадке появился запыхавшийся Фёдор, словно он пробежал длинную дистанцию, и Коля кинулся к нему.
- Ты завалишь всё дело! – закричал он сходу, даже не поздоровавшись.
- Почему? – удивился Фёдор.
- Два человека…всего два человека у тебя тут работают. Где остальные?                - Какие остальные? – удивился Фёдор. – Не нужны здесь никакие остальные.
- Да я тебе денег дал – на десятерых хватит, а ты экономишь, всего двоих нанял…каких-то проходчиков-обходчиков!  Себе хочешь больше зажать?
- Эти проходчики десятерых твоих строителей стоят. Только твои строители не смогли трубу проложить, а мои проходчики смогут! – сказал Фёдор. – И потом, успокойся, в небольшом тоннеле высотой метра…метр семьдесят-восемьдесят…и шириной полтора только два человека и поместятся. Третий уже будет мешать. Коля воспринимал сказанное медленно, но мысленно представив тоннель, похожий на нору, видимо, согласился с доводами Фёдора, но промолчал.
- А что касается твоих…инсинуаций насчёт зажима денег, то ты не прав: я своих проходчиков не обижаю – иначе бы они не бросили все дела у себя в Донецке и не примчались бы в Москву. Они мне доверяют, не первый раз выполняют сложную работу. Особо сложную. Такую, что никто кроме них не выполнит. И я им доверяю. Так что ты напрасно волнуешься.
Но Коля так до конца не поверил. Он уехал в грустной уверенности, что Фёдор его обманул, только деваться некуда: тонущий хватается за соломинку.  А напоследок он не выдержал и с угрозой сказал ему:
- Ну, смотри, если подведёшь, я с тебя три шкуры спущу!
- Спустишь, спустишь, – флегматично ответил Фёдор, – злой ты, Коля.
- Будешь тут злым, когда с тебя самого штаны спускают, чтобы выпороть…
Проходчики, когда Коля уехал, заметили:
- Психованный у нас заказчик-то…
- Да, есть немного, – ответил Фёдор.
- А чего психует?
- Боится в срок не уложимся… Или уложимся? – закинул шар Фёдор.
-  Уложимся, – уверенно ответили проходчики в один голос. – Если не будет какого-либо форс-мажора непредсказуемого.
- Какого, например?
- Ну, например, встретится под землёй бетонная стена. Или подземное озеро. Или скала гранитная. Вручную скалу нам не одолеть.
- Откуда здесь взяться скале? – удивился Фёдор.
- Во время последнего оледенения ледником занесло…Может же быть такое.
- Нет, вероятность всех этих событий весьма мала, – успокоился Фёдор, поняв, что рабочие добродушно подшучивают над ним. Проходчики  работали очень умело и споро. Ни одного лишнего движения, всё выверено и рационально. Чувствовался большой опыт.  Закрепив досками стенки зумпфа от обрушения, они стали копать тоннель на заданной глубине и почти сразу – через метра полтора –  встретилась первая коммуникация: асбоцементная труба, в которой был кабель связи. Проходчики аккуратно обкопали её и пошли дальше. С первого метра тоннеля они стали обшивать его досками, а верхние доски по краям подпирали теми самыми брёвнами, которые вызвали вопросы у заказчика Коли. Брёвна по нужной длине пилили на станке. Проходчики управлялись с этими тяжёлыми брёвнами внешне легко и играючись, словно они были невесомые. Ставили их в распор наклонно, а потом подгоняли к вертикали молотом. В основном они работали лопатами, но встречались участки с плотным грунтом и тогда приходилось бить ломом, перфоратором, а один раз даже работать отбойным молотком. Сразу следом за обшивкой тоннеля проходчики тянули провода и устанавливали лампы освещения – уже в пяти метрах от начала тоннеля становилось темно. Фёдор
каждый день фиксировал проходку – в среднем получалось по два – два с половиной метра в день. Чтобы пройти 55 метров потребуется от 22 до 27
дней. С учётом того, что  необходимо будет резать трубу и сваривать её кое - где, обходя препятствия, а затем засыпать её, а также снять обшивку и крепление тоннеля – в тридцать дней они не укладывались. Надо, чтобы в день проходили по 3 метра. Фёдор проанализировал рабочий день и выявил нерациональные потери рабочего времени. Потери времени были на покупку продуктов для обеда и ужина: либо Артём, либо Аркадий бегали в ближайший магазин и закупались провизией: хлебом, колбасой, маслом, кефиром,  огурцами, помидорами… Тяжёлый труд требовал восполнения калорий. Сухомятка и опасность кишечной инфекции – не есть хорошо, а вообще не есть – невозможно. Подумав, Фёдор пошёл на беспрецедентный шаг в своей практике: организовал доставку полноценного питания прямо на стройплощадку два раза в день: обед в 13-00 и ужин в 20-00. Завтракали проходчики у себя в вагончике в 7 часов самостоятельно, но продукты в холодильник регулярно завозить стал тоже Фёдор.
Вахтёр-охранник Прокопич сидел в своей будке у въезда на площадку и пил чай с бутербродом, захваченным из дома, когда подъехал «каблучок» - пирожковоз   с прикреплённым в углу ветрового стекла куском цветного картона, на котором крупными заглавными буквами было написано «ПРОПУСК» и указывался адрес стройплощадки. На боковых бортах грузового отсека пирожковоза был нанесен логотип «Ресторан «ТОНКИЙ ГУРМАН» и ниже надпись: «ДОСТАВКА ОБЕДОВ».  На пассажирском сиденье сидел пассажир, который махнул Прокопичу рукой: пропускай, мол. Машина подъехала к тенту, под которым стоял большой, грубо сколоченный из необработанных досок деревянный стол. Из машины вышел молодой парень в белом коротком халате и белом поварском колпаке и достал из грузового отсека судки и пакеты. Он быстро расставил на столе принадлежности и большим половником налил суп в тарелки. Проходчики, пять минут назад умывшиеся у себя в вагончике, уже сидели за столом и сразу с аппетитом принялись за еду. Фёдор в целях контроля
присутствовавший за столом, тоже принялся за обед.  «Недурно, весьма недурно» - подумал он.
- А добавку можно? – спросил Аркадий.
- Можно,– ответил Фёдор,– но если переешь, послеобеденного сна не полагается…
Прокопич от такой картины выронил из руки бутерброд и чуть не поперхнулся чаем. «Это что ж такое происходит на белом свете,– сказал он
себе, – работяг начали кормить из ресторана!  Ну и дела…Коммунизм наступил?».
Когда машина с поваром уехала, забрав с собой грязную посуду, Фёдор спросил:
- Ну, как обед?
- Превосходно, слов нет! – сказал Артём, а Аркадий энергично закивал головой – похоже, у него действительно не было слов. В результате этого нехитрого, но финансово затратного мероприятия было выиграно время, которое привело к увеличению дневной выработки до трёх метров, как и планировал Фёдор. «Расчёт оказался верным!», – удовлетворённо подумал он. Проходка шла повышенными темпами и Коля, в очередной раз побывавший на стройке воодушевился, его настроение повысилось. Переодевшись в рабочую робу и с белой итээровской каской на голове, он пробирался по узенькому тоннелю, то и дело стукаясь каской о различные трубы, в которых проходили многочисленные коммуникации. Через некоторые коммуникации приходилось перешагивать, а под некоторыми пролазить на корточках, или даже проползать по-пластунски. Вслед за ним пробирался Фёдор, а впереди – Артём, который рассказывал и показывал.
- А как же здесь труба наша пройдёт? - удивлённо спросил Коля.
- Пройдёт, не сомневайтесь, – уверенно сказал Артём.
 Особенно Колю поразило, когда стоя в центре тоннеля точно посредине перекрёстка, он, опасливо озираясь и глядя на потолок, чувствовал вибрацию почвы от движения транспорта на поверхности.
- А не рухнет? – обеспокоенно спросил он, – тут, когда пробки, столько машин накапливается.
- Не рухнет,- ответил Артём,- мы под дорогой дали дополнительное усиление стальными балками: вот видите эти широкополочные двутавры,– похлопал он ладонью по металлической балке.
- А выдержит?
- Выдержит, не сомневайтесь. Только вот…одна проблема возникла, господин заказчик.
- Что ещё? – обеспокоенно спросил Коля и вопросительно посмотрел на Фёдора. Тот пожал плечами – не знаю.
- Пройдёмте дальше, к забою.
Все стали протискиваться к передней стенке тоннеля, которую Артём назвал забоем. Там стоял, пригнувшись, Аркадий. Когда все четверо кое-как расположились среди труб и кабелей возле забоя, освещаемые лампочкой на потолке, картина была сюрреалистическая, если б кто-то взглянул со стороны, но сторонних наблюдателей там не было. Коля спросил, опасливо озираясь и косясь на ненадёжный свод, откуда доносился глухой гул и шла явственная вибрация:
- Вот чёрт, а нас не засыплет здесь, не рухнет?
- Нет, – успокоил Артём и сказал Аркадию, – ну, давай, показывай.
Аркадий нагнулся и поднял с пола какую-то картонку. Под ней на земле что-то лежало.
- Что там?
Артём направил туда луч фонаря. На земле лежали несколько костей и человеческий череп, измазанные глиной.
- Мы только сегодня утром наткнулись. Надо заявлять в милицию. Так положено при обнаружении…
Начальники оторопело смотрели на кости. Явственно потянуло холодом, так, что мурашки побежали по коже.
- Какая милиция? – взвился Коля после небольшого молчания, – нам тут всё остановят на время расследования! Все сроки полетят. Да и кости старые, может им сто лет, или больше.
- Ну, тогда археологов вызывать.
- Ещё лучше! – перебил Коля. – тогда всё загубим навсегда, если археологи начнут здесь свои раскопки… Нет, вот что: ему уже ничем не поможешь…вы соберите эти кости в какую-нибудь коробочку и здесь же закопайте, чтобы никто не видел, и не слышал…аминь…
- Да кто тебя здесь может услышать? – сказал Фёдор, но все как-то опасливо стали озираться по сторонам.
- И у стен есть уши, – сказал Коля.
- Нет, – возразил Артём, – здесь нет никаких ушей, мы их не видели, когда копали. Хорошо, начальник, тебе виднее: закопать, так закопать…
Удостоверившись, что дело движется как надо, Коля заторопился назад, натыкаясь в спешке каской на препятствия.
- Как только они здесь со своими вёдрами и корзинами с землёй пролазят, циркачи…
Когда выбрались на свет божий, настроение у него явно улучшилось. Он с чувством облегчения радостно оглядывался вокруг, словно впервые видел этот прекрасный мир – деревья и траву, дома и машины, облака на небе и солнце, заливающее всё вокруг ярким светом...
- Ну, а как же три шкуры содрать? – не преминул съязвить Фёдор.
- Три шкуры содрать остаются, – заявил, ничуть не смутившись, Коля, – ты их готовь, шкуры-то, ещё не вечер. Когда подключите трубу к коллектору, тогда и шкуры исчезнут…Вы должны в срок подключить!
…На двадцатый день тоннель точно вышел к магистральному коллектору водостока и упёрся в него. Проходчики, не снижая темпа работы, сделали точную схему трассы со всеми углами и линейными размерами участков и подготовили трубы к резке по размерам. На монтаж трубы Фёдор подогнал  двух монтажников с другого объекта для ускорения работы. Они на поверхности нарезали куски труб точно по размерам, спускали их вниз, а проходчики занимались монтажом и сваркой под землёй.  По всей длине тоннеля протянули прорезиненный рукав, присоединили его к вентилятору, который погнал в тоннель воздух: «свежую струю». И очень скоро труба была сварена в единую извилистую «змею» и присоединена к коллектору. Оперативно были сделаны исполнительные чертежи. Технадзор проверил и дал добро на засыпку. Проходчики так же вручную засыпали тоннель с тайной могилкой неизвестного, уплотнили грунт и уложили решётку водослива над входом в трубу точно в срок. Фёдор вывез своё оборудование и остатки материалов. Тут же, буквально за двое суток (работы велись и днём, и ночью) был убран некрасивый забор, ликвидирована стройплощадка, вывезен весь строительный мусор и сделано благоустройство территории. Одновременно были получены необходимые документы, подписано разрешение на ввод в эксплуатацию и новенькое сверкающее здание с внушительными буквами метровой высоты по фасаду: «КОРПОРАЦИЯ «ФИНАНСИНВЕСТ», за строительство которого «шкурой» отвечал щёголь Коля, было торжественно пущено в эксплуатацию в присутствии многочисленных и важных гостей. Коля, ещё более расфранчённый, чем прежде, сиял и принимал поздравления. Прораб Фёдор заскочил на церемонию, нисколько не стесняясь своего затрапезного вида. На фоне сияющих, благоухающих духами дам и джентльменов он выглядел каким-то оборванцем, по ошибке попавшем на королевский бал. Федя подавал знаки Коле, чтобы он подошёл, но тот упорно отводил взгляд в сторону и делал вид, что его это не касается – просто случайный нищий на этом празднике жизни добивается внимания принца...незаслуженно добивается. Принц явно не узнавал и открещивался от знакомого нищего. Но от Фёдора нельзя было так легко отвязаться. Он, нимало не смущаясь, пробрался сквозь толпу гостей, отшатывавшихся от него, как от зачумлённого и сказал Коле, стоявшему с недовольной миной:
- «Золотой фазан» когда будет?  Понравилось мне там…хочется ещё раз в телескоп заглянуть…
- Будет, иди, не смущай гостей, – прошипел Коля сквозь зубы, – знаю, куда тебе хочется заглянуть на халяву – в рюмку…
Фёдор ушёл, думая про себя: «Нанотехнологии – это, конечно, хорошо, но иногда и без старых дедовских методов не обойтись. «Кувалдометр» рановато отправлять на свалку истории… Так-то, милый Коляша».

                ***
… Проходчики,  накупив московских гостинцев для домочадцев (потратили на это целый день), в это время мирно дремали в плацкартном вагоне поезда «Москва-Донецк» и не видели торжественной церемонии. Они сильно устали, но ехали домой с чувством выполненной важной работы и удовлетворением, что заработали для своих семей очень и очень неплохие деньги.
- Да, Артём, как думаешь, этот психованный заказчик успокоился, наконец? – спросил Аркадий, когда поезд остановился на какой-то станции.
- Успокоился, – уверенно ответил Артём, – чего ему теперь нервничать?