Интервью с Александром Гукаловым 25. 12. 2017

 Представляем Вам Sandy Medvit-а, он же Александр Гукалов (https://vk.com/gukalovart), который пишет музыку для электронного проекта Gukalov Music Project.
 
Андеграундная музыка (Роман Нестерович): Здравствуй Александр. Расскажи, что у тебя было в жизни до появления своего творческого альтер-эго?
 Александр Гукалов: Я был научным сотрудником на кафедре Измерительной и вычислительной техники в Политехе. Писал статьи для диссертации и ощутил вкус к науке. Но понял, что меня интересует загадка человека во всей полноте, как говорил Достоевский, и что с утилитарной наукой мне не по пути. А до этого я был студентом, которого интересовали в жизни три вещи - тренажёрный зал, рок и поп-музыка, и классическая гитара.
 
АМ: С чего начался "Medvit"? Как ты осознал, что музыка это твое?
А.Г.: С 13-и лет, когда родители купили мне кассетный магнитофон "Легенда". Это был 7-ой класс школки.
В детстве у нас было пианино, сестра училась с репетитором, но недолго и неохотно, а я стихийно импровизировал. В восьмом классе школки друг-штангист показал несколько аккордов на гитаре, началась эпоха гитары, у меня было тогда две чешских гитары Cremona.
Моё музыкальное развитие шло как-то по спирали. Мечтаю написать об этом повесть. Начальные главы её будут интересны, конечно, тем, кто, как и я, рождён в СССР. Одна из лучших книг на эту тему – «История рока в СССР» Артемия Троицкого. Было всё – собирались с друзьями и пытались что-то записывать. Это называлось тогда «лабать контору». Инструментами были пианино и гитара. В пианино для придания эксклюзивного звучания вставлялась газета между струнами и молоточками. Мне доставалась роль то барабанщика, то гитариста. Были походы под магазин «Мелодия», там собиралась тусовка львовских меломанов – можно было обменяться пластинками или купить. Кстати, Львов в то время был один из пяти крупных центров развития рок и поп-музыки в СССР – это были Москва, Ленинград, Львов, Рига и Таллин. В 90-х годах я объединился со своим школьным и институтским другом – Эдиком Шиховичем. Он был вундеркиндом и лучшим студентом у нас на потоке, на радиотехническом факультете. После института тоже стал научным сотрудником, и мы с ним практически одновременно уволились с кафедр, хотя и не общались. Встретившись, мы решили объединить умы для создания группы. Больше всего вдохновлял тогда Макаревич. Эдик паял самодельный синтезатор, а я заказывал своему папику – в то время директору крупного всесоюзного объединения – аппаратуру, которую он и привозил из заграничных командировок. В результате ничего сообща мы так и не записали, зато я издал тогда несколько сборников своих стихов и записал на синте Roland, с помощью мультитрекера, две 45-минутных кассеты инструментальных фантазий. Тогда у меня появилась мечта непременно выпустить свой сольный диск, как Тото Кутуньо. Даже в самых смелых мечтах я не мог тогда предположить, что мои альбомы появятся когда-нибудь на гигантах мировой музыкальной индустрии. В нулевых годах у меня были случаи, когда в самые неожиданные моменты я слышал у себя в голове какую-то обалденную музыку, совсем как в фильме «Чайковский», но я не мог найти способ зафиксировать свои музыкальные видения. Я стал покупать книги Романа и Юрия Петелиных о создании музыки на компьютере. Наконец в 2012 году, влез в кредиты, накупил аппаратуры и засел за создание электронной музыки. Мне было интересно проверить, как говорил Эрик Сати, – есть ли у меня внутри какое-то музыкальное содержание, иными словами – получится ли что-либо вообще. Вначале ставил себе цель записать что-то похожее на группу «Зодиак».

АМ: То есть, как я понимаю, твое альтер-эго существует очень давно?
А.Г.: Да, я ведь старейший тинейджер Украины)

АМ: Как родилась идея твоего псевдонима (ника)? Что он означает?
А.Г.: Самое главное, что требуется от ника - это чтобы он не был высосан из пальца. Sandy это просто перепев имени Саня (в школке друзья меня называли "Сандро"). Кроме того, Sandy переводится как "песочный человек", тут намёк на поиски неподвижной опоры в жизни.

АМ: Впечатляет! Откуда ты черпаешь вдохновение для своих работ?
А.Г.: Иногда от внешних впечатлений, но чаще всего - от духовной жизни. Все более-менее удачные композиции у меня были написаны после каких-то событий внутренней жизни, будь то медитация или чтение литературы по культурологии, музыке, иногда просто художественной. Или после свиданий с девушками, которые поражали воображение. Или вот ещё пример: сижу в кресле стоматолога, по радио звучит композиция "Space". Я думаю: йошкин кот! Ведь я же сегодня могу написать лучше, если не в художественном отношении, то в техническом! И точно, прийдя домой, тут же записал новую композицию.

АМ: Духовный аспект в музыке... Насколько по твоему мнению он важен?
А.Г.: Мой идеал - музыка должна нести людям свет и радость. Как говорил один православный авторитет, Марк Подвижник, в жизни ничего не происходит, что не было бы предопределено теми или иными духовными событиями. Для творчества надо "набрать добра в душу", как говорил Гоголь, хотя бы покормить бездомного кота. Наше столетие даёт композиторам уникальные возможности соединения внутренней жизни с музыкальным творчеством. Как выразился один художник, "тайны искусства открываются по-настоящему одним отшельникам".
В конце концов, история современной популярной музыки это не только история художественных и технических достижений, но и история духовных поисков музыкантов.

АМ: Если обратить внимание на "образные" проявления твоего творчества (фотографии, арты) то можно убедиться в том, что ты выбрал достаточно светлое направление. Тем не менее, оно контрастирует с твоей музыкой, в которой больше абстракции и глубины. Почему?
А.Г.: Не знаю, почему я не стал демонической личностью, как, например, Оззи Озборн. Видно, такая у меня жизненная программа. Вместе с тем, в моей музыке присутствует составляющая агрессии, это, видимо, связано с тем, что я по жизни увлекался хард-роком. Здесь даже есть глубокая метафизическая основа: как говорил известный православный идеолог Симеон Новый Богослов, наиболее ценны те произведения искусства, в которых мы можем наблюдать отражение борьбы добра и зла, в которых присутствует драматизм. Вот для меня тяжёлые гитарные риффы и им подобные агрессивные звуки - это и есть вектор борьбы и мужества.
 
АМ: Последний вышедший трек был назван "The darkest day of the year". Достаточно трагичное название, хотя сам трек опять же контрастирует с названием. Это связано с какими-то личными обстоятельствами или все же плод фантазии?
А.Г.: Это плод моей болдинской осени 2017-го года, меня вдруг пробило на какое-то подражание группе Pink Floyd, вернее, это даже не подражание, а всё получилось очень органично и неожиданно. Мне кажется, я попал под какую-то раздачу из ментального мира. Альбом в общих чертах уже готов и получился очень цельным. Но тут речь не о тучах на небосклоне настроения, а о банальной астрономической ситуации, которой, кстати, античные поэты посвятили так много стихов, полных ропота, адрессованного богам и недоумений - зачем вообще эта зима?

АМ: Насколько мне известно твое творческое проявление не ограничивается только музыкой...
А.Г.: Да, я совместитель, в прошлой жизни я был художником. Участвовал в коллективных выставках в Нью-Йорке и Токио. На выставке в Нью-Йорке 2016-го года "Color in motion" получил первое место в номинации "импрессионизм" и золотую медаль. Как говорил православный идеолог Иоанн Дамаскин, человек был задуман Богом как существо, которое будет приносить ему жертвы из произведений искусства, будь то картины, фильмы, музыка или литература. Творческие люди вообще - это особая каста. Когда вы принимаете решение стать творческим человеком, вы попадаете как бы в особый орден. И дальше это будет формировать события жизни, встречи, знакомства, обстоятельства.
Но музыка у меня, чем дальше, тем больше становится всёпоглощающей страстью. Как говорил Пушкин в "Каменном госте" - "Из наслаждений жизни музыка одной любви уступает". Кроме того, всю сознательную жизнь писал стихотворения, некоторые из них стали песнями. Сейчас думаю об издании (в электронном виде) "Избранного", куда должны войти около 400 стихотворений разных лет.

АМ: Какие у тебя дальнейшие творческие планы?
А.Г.: Хотя в настоящее время я уже издал 9 альбомов и почти готов 10-й, если честно, мне кажется, что я ещё не начинал творить. Это была какая-то прелюдия. По-прежнему мечтаю подслушивать музыку у богов. Как верно говорил Лев Толстой, написать одну популярную мелодию, которая стала бы всенародной, сложнее, чем написать 10 симфоний
 академической музыки. В ближайшее время хочу попробовать записать несколько совместных альбомов с разными музыкантами и вокалистами. Надеюсь, что музыкальная коммуна города Львова будет этому способствовать. Хотя в наше время техника звукозаписи уже привела к тому, что музыканты, записывающие совместные альбомы, могут не только не видеться, но и жить в разных городах.

АМ: Какой бы ты музыкальный альбом подарил лучшему другу, а какой заклятому врагу? И почему?
А.Г.: Как говорил Сергей Аверинцев, "Другой иль друг, любой или любимый?" Мой принцип - делать ставку на лучшие движения души людей, в надежде на то, что рано или поздно это найдёт отклик. Если не дерзко будет применить к себе стих Высоцкого, "растащили меня, но я счастлив, что львиную долю получили лишь те, кому я б её отдал и так". То есть большая часть моей музыки есть в интернете для свободного скачивания, по доброй традиции - если кошелёк твой пуст, скачиваешь всё бесплатно, если хочешь поддержать - покупаешь альбом. Достаточно набрать в Гугле волшебные слова Gukalov Music Project.
Другу бы подарил флэшку со всеми десятью альбомами в формате FLAC или WAVE.
Конечно, в каждом альбоме есть вещи "проходящие", как их называет Мадонна, но есть и стоящие. В эпоху винила виниловый диск был не просто подарком, но шикарным подарком. Сейчас, как и многие мои друзья пишу ради того, чтобы быть услышанным, не думая о деньгах. То, что меня слушают - это подарок мне от людей, а я им дарю то, о чём говорил Александр Дольский: "Раздай ту радость, что отыщешь, печали пряча и копя".
Современная музыка - это наркотик, безвредный наркотик. Современные ритмы и повторяющиеся мелодические фрагменты особым образом воздействуют на мозг, переводя его в состояние эйфории и комфорта, заставляют забыть о проблемах.
Если не ошибаюсь, это Афанасий Фет: "За рубежём вседневного удела Хотя на миг отрадно и светло".

АМ: А как обстоят дела с живыми выступлениями?
А.Г.: До сих пор весь энтузиазм у меня был направлен на студийную работу – поиск новых выразительных средств, эксперименты с эффектами. Наверное, выдумыванию шоу я просто уделял недостаточно внимания. Если вести широкую гастрольную деятельность, то это, с одной стороны, быстрые деньги, а с другой это приведёт к тому, что не останется времени на студийную работу, музыку для тебя начнёт писать кто-то другой, времени не останется вообще ни на что, начнётся сумасшедшая жизнь. Это была одна из причин, почему «Beatles» в последние годы отказались от концертной деятельности и превратились в чисто студийную группу. Бывали случаи, когда с концертов их увозили на карете скорой помощи. Поэтому мне импонируют творческие отшельники вроде Вангелиса. Кроме того, общество до сих пор живёт отжившими представлениями о ситуации в современной музыке. С тех пор как в 67-м «Beatles» записали свой диск «Сержант Пеппер», началась новая эпоха, родился новый вид искусства – создание звуковых картин, которые в принципе не могут быть вопроизведены при живом выступлении. До этого добродетелью звукозаписи было как можно точнее воспроизвести источник звука, c “Сержанта Пеппера» целью звукозаписи стал поиск неслыханных звуков и эффектов. Современная музыка создаётся в сотрудничестве человека и машины. Сегодня это – нажимание кнопок, но, тем не менее, это искусство и искусство в высшем смысле слова. По-прежнему то, что заставляет нас слушать музыку, как говорит Робин Гибб, - это человеческие чувства. Какая-нибудь неслыханная доселе секвенция становится основой появления нового хита, как это было с «I feel love» Джорджио Мородера и Донны Саммер. Как появление пианино в своё время произвело революцию в музыке, так и появление первых синтезаторов, которые поначалу были похожи на телефонные станции. Нет никакого руководства для игры на синтезаторе – просто экспериментируй – и всё. И это требует появления нового типа музыкантов, музыкантов, которые одновременно были бы и хорошими звукоинженерами или работали бы в сотрудничестве с хорошими звукоинженерами. Вобщем, наша музыкальная эпоха ждёт появления деятелей вроде Шурика в фильме Гайдая «Иван Васильевич меняет профессию», с его машиной времени. Если есть такое «Святое Святых» - это источник, а если есть источник, то будет и река, всему своё время. Сегодня многие музыканты, пишущие музыку в домашних условиях, думают, что они занимаются чем-то кустарным.
Между тем, эпоха дорогущих студий канула в прошлое, и сегодня с компьютером и музыкальным редактором можно достичь результатов, которые и не снились Филу Спектору. Если прибавить к этому основательное музыкальное образование и порыв к духовному свету, то перспективы оказываются поистине безграничными.

АМ: С какой работы ты бы рекомендовал своему новому слушателю изучать твое творчество? И почему?
А.Г.: Наверное, это вещь “Экспресс Львов-Киев» из моего самого первого альбома, который так и не увидел свет, лишь некоторые вещи вошли в сборник 2015-го года «Full Pizazz». Две довольно бомбезные вещи в альбоме, который не удостоился быть изданным – «Афродита психоделическая» и «Экспресс Львов-Киев» - в то время для меня это было круто, это был 2013-й год. У меня есть информация, что «Экспресс Львов-Киев» какое-то время крутился в киевских клубах. А «Афродита» возглавила сборник моих композиций, который разошёлся в 2017-м году по всему рунету. Гармонический рисунок этих двух вещей был записан ещё на железном зверьке «Yamaha», от которой позже пришлось отказаться, поскольку она полностью себя исчерпала. У меня был прикольный случай – на одном сайте, где рекламировлись средства для повышения потенции и прочие полезные для жизни вещи, была опубликована статья «Слова, наиболее часто встречающиеся в нашей жизни». Так вот там я нашёл «Gukalov Music Project». Конечно, это была иржака. Но как говорил Рабиндранат Тагор, «следи за тем, чтобы твоя слава не опережала твоей одарённости или работоспособности». И Вознесенский тоже хорошо высказался по этому поводу. Он утверждал, что известность – вовсе не такая уж плохая вещь, как об этом принято думать. И говорил, что его самого это стимулирует, дисциплинирует, заставляет мобилизоваться и прилагать усилия для собственного самосовершенствования.
Сейчас леплю сборник – лучшие лирические композиции разных лет, с рабочим названием «Только колыбельная, которую я люблю». Записать ремейк старой вещи порой труднее, чем сочинить новую вещь с нуля. Как правило публика начинает знакомство с творчеством того или иного исполнителя с его лучших достижений, и это справедливо. Так было например с рок-оперой «Иисус Христос – Superstar». Предыдущая рок-опера Эндрю Уеббера и Тима Райса «Иосиф и удивительный разноцветный плащ снов» потерпела полный крах. А на волне успеха «Иисуса Христа» и предыдущая удостоилась внимания публики. Как говорила Эдит Пиаф, кто знал о нас, когда о нас практически ещё не знал никто, в нелёгкие годы труда и самосовершенствования? – Только наиболее близкие друзья да Господь Бог.


 АМ: Какую музыку ты открыл для себя за уходящий год? Исполнители, группы?
 А.Г.: Люблю, во время чтения разных историй популярной музыки (разных авторов), тотчас залезть в интернет и послушать всё это живьём, чтобы понять, на что были направлены восторги поколений и сделать для себя вывод – цепляет меня это или нет. Иногда бывают интересные открытия – как в положительную, так и в отрицательную сторону. Из последних находок, пожалуй, стоит упомянуть английскую группу Haken, их альбом «The Mountains». Впечатление, сравнимое разве что с тем, которое я пережил, впервые услышав альбом «Duke» Genesis или «Париж» Supertramp. Рекомендую любителям прогрессив-рока. Или вот ещё, тоже британская группа – Juno Reactor. О впечтлении от Juno Reactor можно сказать «Не спи, не спи, художник, не предавайся сну, Ты вечности заложник у времени в плену». Иначе говоря: «не бойтесь совершенства – его вам не достичь». Стараюсь восполнять пробелы, слушать то, что в своё время ускользнуло из внимания. Вот весной этого года прослушал все альбомы нашумевшей некода группы Kraftwerk. Недавно на ютубе открыл для себя группу Metroland, эти ребята делают тоже что-то очень похожее на мою музыку. Тут то же, что и с Kraftwerk, только более современно и, пожалуй, более изобретательно. В этом году так же на ютубе открыл для себя музыку Майкла Гаррисона, которого что-то заставило покончить жизнь суицидом. Печально, конечно. Конец всегда печален, суицидный конец вдвойне печален, но середина стоит того. Отрицательные открытия подчас вдохновляют не меньше положительных. Слушаешь какого-нибудь канонизированного исполнителя и думаешь: «Боже мой! Что заставляло людей это слушать? Массовое зомбирование, мода или полное отсутствие вкуса?» Правильно говорила Эдит Пиаф, что предприимчивому продюсеру ничего не стоит создать звезду за один сезон, в наше время, например, давая взятки диджеям. Но анемичные ничтожества навсегда останутся анемичными ничтожествами. С многих западных лейблов мне присылают уведомления о новых релизах. И здесь та же ситуация – иногда попадаются кайфовые вещи, но чаще всего это поделки, в которых нет ни мелодии, ни гармонического рисунка, ни динамики, один только ритм, облечённый высшим изяществом фирменного саунда.
Больше всего положительных открытий, пожалуй, делаю в музыке, которую пишут мои друзья, композиторы-электронщики. Tо, что они создают – это настоящие произведения искусства. Я считаю, что популярная музыка может стоять не ниже классики, по глубине и утончённости выражаемых ею чувств. Люди нашего поколения уже рождаются на свет с ушами, настроенными на восприятие именно популярной музыки. И, как говорил один мой львовский друг- композитор, среди произведений классиков есть достаточно много маразматических творений, которые способны слушать лишь закоренелые эстеты. А то, что обладает художественной ценностью, большей частью устарело по выразительным средствам, как об этом справедливо говорил Римский-Корсаков в своём завещании векам, книге «Основы оркестровки». Современное искусство, а тем паче музыка, призвано быть райской областью, из которой кто-то добрый повычистил все пятна скуки. Огромная сила воздействия рок-музыки на современное общество никак не может сравниться с воздействием консервативной академической музыки, которая осталась уделом элитной кучки интеллектуалов.

АМ: Есть ли у тебя какой-то девиз в жизни?
А.Г.: Конечно! В настоящее время живу, руководствуясь девизом Бона Скотта: "Никто не знал, что делать, но Чайковский указал путь"

АМ: Что бы ты пожелал своим слушателям?
А.Г.: Я бы им напомнил слова Достоевского, человека, который прошёл через 4 года каторги и 4 года ссылки и впоследствии сказал, что «жизнь прекрасна и удивительна, несмотря на все страдания, и нужно, чтобы каждый человек это почувствовал». Когда в 2012-м я набрал кредитов на аппаратуру в 5 банках и в течении трёх лет все деньги уходили на их погашение, это вполне было похоже на тюремное заключение. Жириновский говорил однажды: давайте станем сажать, начнём сажать – есть вероятность, что у нас появится новый Чайковский или Достоевский. Так вот, никто ещё не приносил на алтарь отечества таких жертв – это фраза Ширвиндта из комедии Рязанова «Привет, дуралей!» Ещё скажу, перефразируя Леонида Гайдая: «Люди так плохо живут! Пускай хотя бы получат кайф от безумных, но позитивных электрических фантазий!» У огромного большинства людей жизнь складывается так, что после рабочей смены и бокала пива, им хочется только расслабиться, пощёлкать в интернете, чтобы получить какие-то позитивные созидательные впечатления. Я потратил свою жизнь в попытках создавать этот позитив.
«Когда наступит время оправданий, что я скажу тебе? Что я не видел смысла делать плохо, и я не видел шансов сделать лучше!» (Борис Гребенщиков). И опять БГ: «Я знаю, с меня нечего взять (кроме картин, стихов, статей и музыки), Но всё, что есть – у ваших ног!» Что я им желаю? Конечно, чтобы исполнились самые заветные мечты и всего-всего самого лучшего!

АМ: Спасибо!