Дусин дневник. 10

- Вот ты говоришь, на такси приехали… А кто предложил ехать именно на такси? – спросила меня Аля за вечерним поеданием очередной шоколадки.

- Анатолий Дмитрич.

- А ты?

- Сказала ему: «Может, на троллейбусе?»

- А он?

- Сказал, что так быстрее домчим.

- А ты?

- Напомнила, что сильно дорого.

- А он? – спросила Алька, уже раздражаясь на мою недогадливость рассказать всё самой, без «наводящих» вопросов, и я, как очнувшись, рассказала:

- Сказал: «Ничего, Дусенька, прорвёмся! Платить Вам не придётся – у меня тут дополнительный резерв завалялся», на что я ответила, что даже дополнительные резервы лишними не бывают. Подумала-подумала и добавила: «Нет, Анатолий Дмитрич, будем платить вместе – не пристало замужней женщине пользоваться щедростью посторонних мужчин». Мы всё это как-то полушуткой говорили. А он, вдруг стал серьёзным и сказал:

- Позвольте, Дуся, я заплачу... Знаете, - добавил он, немного подумав, - иногда, даже имея последний рубль, именно мужчина должен расплатиться. Тем более, что этот самый рубль всё равно скоро закончится. Не смотреть же на него, правда?» И мне пришлось согласиться…

- Надеюсь, ты понимаешь, что это он впечатлить тебя хотел. И это значит, что начал уже за тобой, Дусенька, ухлёстывать…

- Да ну тебя! – смутилась я.

- Не «да ну», а начал!

Решив сменить тему, я спросила Альку:

- Помнишь, как Нонна Мордюкова в «Родне» удивлялась ценам такси?

- Ну.

- Вот я так же, как и она, запричитала там, в такси.

- Ну, ты деревня! - возмутилась Алька и, немного подумав, добавила:

- Вот только не Мордюкова, и не в «Родне», а Доронина в «Трёх тополях»…

И мы принялись хохотать, вспоминая и сравнивая события этих фильмов.

Навспоминались…

Опять я до утра думала о своей неустроенной личной жизни: при муже, но замужней себя не чувствую, есть любимый, но нельзя его любить, есть поклонник, но страшно отчего-то начинать с ним какие-то отношения… Метания Нюры из «Тополей» напомнили мне о моих сомнениях. Я была на грани – еще немного его ухаживаний, и я не устою. Бедный Валера… Но у Нюры были дети, и ей нравилось быть женой своему мужу, а мне… Она не изменила своему бакенщику, устояла и потому вернулась домой с чистой совестью… А я… за что мне уцепиться? Не за что - меня ничто не удерживает рядом с мужем… Но он же не виноват, что я так глупо сделала свой выбор, выходя замуж…

Утром, пока собирались на занятия, я поделилась с Алей своими чувствами и сомнениями. В этот раз она молчала, была серьёзной и ни о чём не спрашивала. Мне показалась, она о чём-то думала.

Дня через два Анатолий Дмитрич подошел ко мне и сказал:

- А не сходить ли нам, Дуся, в театр? Подруга твоя с трудом достала билеты, а идти почему-то не может, вот и предложила мне эти билеты.

- А почему не сходить? Очень даже сходим – засиделись мы тут, закисли с этой зубрёжкой, - меня поразила Алькина изобретательность и оперативность, а еще я так обрадовалась возможности побыть с Анатолием Дмитричем наедине, что потом даже испугалась этого…

Всё представление Анатолий Дмитрич клал свою руку поверх моей. Мне немного смешно было от этого – прямо, как в старых фильмах. Но это меня и удивило сильно: в этом своём поведении он был робкий какой-то, нерешительный, почти как подросток. Он совсем не походил на того Анатолия Дмитрича, которого я привыкла видеть: сильный, уверенный в себе мужчина, он впечатлял своей решимостью, щедростью и добрым, даже каким-то нежным, покровительствующим отношением ко всем женщинам без исключения, а тут…

Из театра мы возвратились, когда было уже темно. В коридоре перегорела лампочка… Я запнулась, и Анатолий Дмитрич подхватил меня...

...В комнату я пришла перед самым рассветом…

- Ну, и как сходили? – зевая, спросила Алька.

- Это ты лампочку «сожгла»?

- А то…

И я бросила в нее мокрой от снега шапкой…

Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2018/05/31/1670