XXXV Глава часть 2-ая от лица Ольги

 Треклятая бессонница. Порядком отлежав себе всё что можно, я окончательно сдаюсь. Разглядываю комнату, укутанную чернильной тьмой, и всё верчу в голове мысли о его отлёте. Там будет опасно. Успокаиваю себя только одной мыслью: где Рик, там всегда опасность. Вдруг Джейсон подстроит ему что-то? Как тогда он станет защищаться, совсем один?

      В один из дней американец проболтался, что донесение ему предстоит выкрасть у русских. Патриотизм не даёт мне покоя. С одной стороны Родина, у которой наглым образом собираются стянуть что-то стратегически важное, с другой – любимый мужчина, за жизнь и здоровье которого я уже третий день опасаюсь не на шутку. Интересно, будет ли там Паша? Рик ведь говорил, что мой одноклассник тоже является элитным шпионом. Такая миссия была бы ему по плечу, да и всякие шифровки он очень любит с самого детства.

      Брюнету не спится, он ворочается с боку на бок.

      – Тоже не спишь?

      Я не выдерживаю. Мой голос, внезапно прозвучавший в густой тишине, заставляет шпиона практически подпрыгнуть. Улыбаюсь, это была очень забавная реакция.

      – Не могу заснуть. Ты, как вижу, тоже.

      – Да. Совсем не хочется. Во сколько тебе нужно встать?

      – В восемь часов. Спать осталось всего четыре.

      – Всего четыре… – вновь предательская грусть слышится в моём голосе. Всего четыре часа, и он улетит. – Пойдём на кухню, выпьем тёплого молока, должно сработать.

      - Пойдём.

      Я нехотя сползаю с кровати. Нахохлившись от холода, двигаюсь напрямую к холодильнику. Что он будет есть в этой своей пустыне? Хватило с меня одного похода в их столовую, чтобы убедиться в том, насколько отвратительно здесь готовят. При таком раскладе за две недели он здорово оголодает. И с собой на такой долгий срок ему не наготовить. От мыслей меня отвлекает протяжный писк микроволновки. Подаю чашку Рику, и вновь погружаюсь в раздумья. В сознании эхом отдаются его слова: «Я буду в центре боевых действий». Чашка выскальзывает из моих рук у самого стола, и брызги молока разлетаются по всему полу. Эти мысли сведут меня с ума.

      – Извини. Я сегодня весь день рассеянная… Сейчас уберу.

      – Ничего страшного. Сядь, сам справлюсь.

      Сажусь за стол, обводя взглядом разразившееся бедствие. Дожила, от нервов уже даже не в состоянии донести чашку до стола. Он берётся за тряпку и решительно ликвидирует все последствия полёта посудины, а я снова бесстыжим образом разглядываю его. За всё это время я так и не научилась смотреть на его тело спокойно. Каждый его сантиметр, каждое движение наполнено силой и невообразимой врождённой грацией большого хищного кота. Рик действительно похож на кота, забавно мурлычет, когда ему что-то нравится, и при этом старается жить в своём тесном мирке. На ум приходит соседский кот, он так же млел в моих руках от ласки, но как только выпутывался из них – стойко изображал безразличие и независимость. Барсик, ты ли это?

      Покончив с осколками, он разогревает новую порцию молока, и мы молча осушаем кружки. Затем, не терпящим возражений тоном, он отправляет меня в кровать, а сам принимается расставлять посуду по местам. Укрывшись одеялом до самой макушки, я покорно жду его появления. Щелчок выключателя, и свет на кухне гаснет. Только луна, едва пробивающаяся сквозь занавески, бросает слабые блики на его стан. Когда-нибудь он окончательно помутит мой разум. Из всего мужского тела я неизменно больше всего любила мужественные плечи и в меру накаченный торс. В силу не ясного для меня закона подлости, именно этими обнажёнными частями тела он с завидной регулярностью щеголяет перед самым моим носом. Интересно, а что ему нравится больше всего в девушках? Очень надеюсь, что не спортивная фигура, иначе я буду в явном проигрыше.

      Он укладывается рядом со мной, и сознание вновь услужливо подбрасывает воспоминания из загородного дома. Как же было хорошо, когда он грел меня собственным теплом. Сейчас я бы не отказалась от этого тепла и поддержки, хотя бы на пару минут. Уверена, это придало бы мне сил. Была ни была.

      – Рик.

      – Мм?

      – Обними меня, пожалуйста.

      Он приподнимает одеяло и распахивает под ним руки, раскрывая свои объятия. Без лишних промедлений я плыву в его распоряженье, и как можно плотнее прижимаюсь к груди Наследника. Его ладонь ложится на мою талию, и я едва заметно вздрагиваю. Каждое его касание импульсом прожигает тело, разнося странное тепло по венам. По обыкновению, он прячет нос в моих волосах и норовит прижать меня ещё плотнее. С радостным выражением лица уткнувшись в его торс, продолжаю наслаждаться нашей близостью. В руках Рика я всегда чувствую себя под стальной защитой, будто мне ничто не угрожает, когда он вот так обнимает меня. Не более чем иллюзия, ему и самому грозит невообразимая опасность, слишком искусен его противник. Вскоре глаза начинают слипаться, и я проваливаюсь в сонную дымку.

      Будильник оглашает комнату своим протяжным звоном, и я недовольно ворчу в ответ на его мелодию. Разлепить глаза невероятно сложно, видимо, сказывается недосып. Ладонь сероглазого соскальзывает с моей талии и он выключает раздражающий звук. Трусь носом о его грудь. Как же я не хочу, чтобы всё это заканчивалось, чтобы он вообще вылезал из-под этого одеяла и куда-то уходил. Привяжите его к кровати! Обещаю, что буду вовремя его кормить и иногда отвязывать.

      Бодро двигаясь по кухне, будущий Глава сооружает завтрак. Моё разбитое от отсутствия нормального сна и нервов состояние просто не позволяет сделать это осторожно и качественно, поэтому хозяйничает он. Приём пищи проходит быстро, в конце концов, бутерброды никогда не живут на столе долго. После завтрака он уходит в комнату, и я следую за ним. Сосредоточенным взглядом серых глаз боевик пробегается по помещению в поисках необходимого, как вдруг раздаётся стук в дверь. Кто это может быть?

      – Войди! – властно говорит Рик. От этого тона по коже всегда пробегает холодок, будто ты в чём-то провинился, и вот-вот наступит расплата.

      Я безразлично смотрю на вошедшую в покои женщину, всё моё внимание привлекает к себе коробка, которую она держит в руках. Это нечто она в любом случае принесла хозяину комнаты. Любопытство прожигает меня до костей. Это что ещё за подарки такие таскают ему непонятные бабы зрелого возраста? Чёртова ревность, снова она положила свои обжигающие лапы на моё горло.

      – Мистер О’Хара, Мисс, – она говорит что-то неразборчивое, всё, что я могу понять – что она называет Рика по фамилии и, что-то сказав с улыбкой, кивает мне головой. Чтобы не показаться бестактной, отвечаю таким же кивком. – Райан О’Хара приказал приготовить для вашего задания особый комплект экипировки. Примерьте его, если размеры не подойдут, то я заменю форму.

      – Другая форма? А со старой что?

      – Я не компетентна в этом вопросе, сэр.

      – Ясно, спасибо.

      – С вашего позволения, я подожду за дверью.

      – Да.

      Они перебрасываются короткими фразами. Агент так же удивлённо косится на груз гостьи, как и я. Посланница, растянувшись в услужливой улыбке, вручает коробку адресату и покидает комнату. Молча я сажусь на кровать, то же самое проделывает и Рик. Сняв крышку, он оценивающим взглядом окидывает содержимое. Это какая-то одежда, даже зрительно ясно, что ткань, из которой она сшита, очень плотная. Песочные переливы цвета удачно подчёркивают огромное количество всяких кармашков, карабинов и ремешков.

      – Это и есть ваша форма?

      – Да.

      – Она такая плотная.

      – А как ты хотела? Это полноценная броня, пулями её пробить очень сложно, только если палить очередью и с достаточно близкого расстояния. Для катаны она тоже толстовата, придётся ударить, как минимум, раза три по одному и тому же месту, чтобы нанести травму противнику.

      Улыбаюсь, это же прекрасно! В такой броне ему не грозит случайно прилетевшая шальная пуля. Что ж, так мне будет хотя бы немного спокойнее. Продолжаю ощупывать ткань, при всей своей плотности, она достаточно лёгкая. Это удивительное сочетание. Пустыня… Песочный цвет. Это практически идеальная цветовая гамма, которая вровень ляжет с настоящим песком. Так он будет ещё и незаметен для остальных. Готова поспорить, что моё восхищение не знает границ. Единственное, что сможет выдать Рика в барханах – угольно-чёрные волосы.

      – А цвет не чёрный для того, чтобы маскироваться?

      – Именно.

      – Примерь.

      В моём голосе отчётливо играет детский восторг. Мне страшно хочется увидеть его во всей экипировке. Это должно быть весьма внушительное зрелище. Ухмыльнувшись, он принимается стягивать с себя майку и шорты. Молодец, Ольга Дмитриевна, ты обеспечила себе маломальский стриптиз с его стороны. Мысленно хихикаю, так-то, мистер О’Хара, не только же вам можно наблюдать за моими переодеваниями по вечерам.

      Напоминаю себе маленького ребёнка. По мере того, как он послушно натягивает на себя всё новые и новые элементы экипировки, я всё больше и больше прихожу в нескрываемый восторг. Он безумно хорош во всей этой форме. Практичные шорты и майка, которые он надел под низ, очевидно, должны будут уберечь кожу от воздействия толстой ткани. Штаны плотно облегают его ноги, обременяя их лишь двумя массивными кобурами, видимо, здесь будут пистолеты. Лёгкий верх, скорее напоминающий ветровку на молнии, усеян карманами и скудным количеством карабинов, на спине Рика красуются двое перекрещенных ножен, всё того же песочного цвета. Боже, неужели они ходят в бой с мечами? На ноги он обувает нечто, похожее на ботфорты. Они достают ему до самых коленей и прикрывают собой чашечки. Подошва у них практически отсутствует, уверена, что в них чувствуешь себя босым. Руки скрывают от глаз более плотные перчатки, доходящие до локтей шпиона. На запястье, поверх перчатки, боевик старательно застёгивает наручные часы. Странно. Зачем ему часы? Хотя, не удивлюсь, если эта какая-нибудь невероятно разумная штуковина, способная на умопомрачительные вещи.

      Заворожённо продолжаю обводить взглядом всю форму, с головы до пят. Это что-то! Рик смотрится в ней просто роскошно. Отпустив «курьера», он молча ведёт меня за собой в кабинет и начинает сосредоточенно возиться со шкафом. Кубки звенят друг об друга, и шкаф внезапно отъезжает в сторону, открывая взору ещё одну комнату. Господи, сколько их здесь? Что ещё умеет отъезжать от заданного места в его покоях?

      – А со стороны совсем незаметно, что шкаф бутафорский.

      – Почему бутафорский? Самый настоящий, просто сделан с умом.

      – Значит, оружие ты предпочитаешь хранить в покоях?

      – Не я, так положено.

      – Судя по объёмам – тут можно вооружить половину Штаба.

      – Точно. Сам не пойму, зачем столько всего. Хватило бы стандартного шпионского набора.

      Обвожу глазами множество стеллажей с оружием. Неужели он умеет пользоваться всем представленным ассортиментом? Страшно представить, что он может вытворить с каждым из отдельно взятых предметов. Для таких познаний, действительно, нужен не один год упорных тренировок и досконального изучения всего, что может попасть в руки. Со знанием дела Рик рассовывает множество ножей, неизвестных мне пакетиков и прочей дребедени по кармашкам на верху формы и на поясе. Бережно, словно это нечто невообразимо дорогое для него, заправляет сабли в ножны и прячет пистолеты в кобуру. Не знаю, как точно называются все эти штуковины, и знать не хочу.

      – Мне понадобится твоя помощь.

      – В чём?

      – Я расстегну молнию наверху, а ты со спины в потайной карман засунешь маленький ножик, хорошо?

      – Зачем?

      – Ну как зачем? На случай, если я попаду в плен и буду разоружён, у меня должно остаться хоть что-то, чтобы разрезать верёвки или взять заложника, я же как-то должен буду спасти свой зад.

      – Предприимчиво, – натянуто смеюсь, мысленно давая ему подзатыльник. Только попробуй попасть в плен, Рик. – И всегда вы подобным образом спасаетесь?

      – Нет, мы стараемся не искать приключений на свою голову.

      – Так голова или зад?

      – При подобном раскладе, – ухмыляется он, – мне хотелось бы спасти и то и другое.

      – А правда, что вы носите с собой яд, и если попадаете в безвыходную ситуацию, то обязаны отравиться?

      – Кто-то слишком часто смотрел шпионские сериалы. Нет, неправда. В безвыходной ситуации шпион обязан молчать как рыба и пытаться спастись.

      А ведь он прав, почти каждый шпионский фильм и сериал просто пестрит этим стереотипом. Стандартная капсула с ядом всегда и везде находится в самом потаённом кармашке агента, до которого он может добраться в любом положении. Его явно не радуют такие постулаты, привитые «гражданским» кинематографом.

      – Понятно. Всё?

      – Да, до остальных потайных карманов я уже добрался сам.

      – Тебе не пора?

      – Сколько времени?

      – Девять часов.

      Вылетев из оружейной пулей, он возвращает шкаф на законное место. Закатываю глаза. Он вечно опаздывает. Как можно быть настолько несобранным, когда против тебя смертельно опасные враги, когда тебя впереди ждёт такая огромная ответственность? Беззаботный мальчишка, вот кто он на самом деле.

      – Чёрт, мы опаздываем!

      Эта реплика заставляет мои глаза ползти на лоб. Он хочет взять меня с собой?

      – В каком смысле «мы»?

      – Ты не хочешь меня проводить? Помахать мне ручкой в окошко самолёта?

      Ты даже не представляешь себе, насколько.

      – Хочу.

      – Тогда меньше слов, больше темпа, иначе я полечу не на самолёте, а своим ходом после отцовского пинка!

      Смеюсь, хотела бы я это видеть. На самом деле, Райан всегда достаточно забавно ворчит на своего непутёвого сынишку. Удивительно, что, будучи Главой огромного Штаба, он не утратил отеческую теплоту и любовь к своему ребёнку. Отпрыск у него что надо, исправно доставляет папе хлопот. Один поход в клуб чего стоит, нервы отца явно были на пределе, раз он так неосмотрительно кричал на всю ивановскую. Рик заботливо показывает мне, как закрывать и открывать дверной замок. Зачем? Сама из покоев я не выйду, а Найты и Смит не нуждаются в том, чтобы я открывала дверь, они и сами лихо пользуются ключом.

      Долго петляя по коридорам, мы выходим на крышу одного из зданий Штаба. Вид здесь просто потрясающий. Небольшой серебристый самолёт уже тревожит пространство приглушённым звуком турбин. Мы добираемся до провожающей компании. Каин, облачённый в такую же, как и Рик, форму, приветственно подмигивает мне. Его каштановые волосы прекрасно гармонируют с песочным цветом. Кажется я знаю, рисованием чьих двух мосек я буду коротать свой вечер сегодня. Безумно хочу нарисовать их в форме. Они шикарны.

      – Готовы? – интересуется Райан.

      – Да! – Каин и Рик отзываются одновременно, по-армейски. Интересно, как бы они смотрелись в русской армейской форме? Более чем уверена, что она была бы обоим к лицу.

      – Хорошо. Тогда давайте расставаться и отправляйтесь. Чем раньше улетите, тем раньше вернётесь.

      Парни прощаются со всеми по кругу, и первым к этому ритуалу приступает Каин. Обнявшись с Главой, Ким и пожав руку Джейсону, напарник Рика подходит ко мне и коротко обнимает.

      – Всё будет нормально. Помнишь, как-то я говорил, что не всё так страшно, как кажется?

      – Да, когда меня вели впервые в покои Рика.

      – Ну, вот, сейчас все ровно так же.

      – Спасибо, Каин. Будьте осторожнее, удачи.

      Он по-дружески похлопывает меня по спине и широко улыбается в ответ на мои слова. Следом за ним ко мне подходит и Наследник. Я с горем пополам пытаюсь удержать самоконтроль и не зареветь. Не найдя лучшего варианта, просто прячу взгляд в пол, выкраивая жалкие секунды, чтобы взять себя в руки. Не спасает. Он медленно касается моего подбородка пальцами, и я встречаюсь с ним глазами. Сталь его взгляда отдаёт печальным отблеском, и он говорит, настолько нежно, насколько может в данной ситуации:

      – Ну, давай не будем разводить сырость, ладно?

      – Прости, – голос предательски дрожит, я не выдержу этого.

      – Всё будет нормально, я вернусь.

      – А вдруг что-то случится? Рик, я…

      Его указательный палец ложится на мои губы, останавливая попытку договорить. В какой-то степени я благодарна ему за это. В противном случае, я бы выпалила ему всё. И как переживаю, и даже – что люблю. Эти слова были готовы сорваться с моего языка. Он крепко обнимает меня, а я давлюсь слезами. Я готова на что угодно, лишь бы он никуда не уезжал, даже готова поехать с ним. Но кто меня пустит туда?

       – Тс-с, тихо. Не плачь, я тебе обещаю, я вернусь. А ты взамен пообещай мне успокоиться и перестать реветь. Идёт?

      Киваю головой, сказать я ничего не смогу.

      – Умница, – убрав палец от моего лица, он подаётся вперёд, и кончики наших носов соприкасаются. – Я буду скучать.

      Рик, что же ты делаешь со мной? Медленно, с осторожностью настоящего охотника, он прикасается своими губами к моим, и его призывный жар опаляет кожу. Нет, я не могу больше терпеть и стоять как истукан. Ненавижу эти его штучки в такие моменты, своими выходками он вечно обезоруживает меня. Тихий и короткий стон непроизвольно вырывается из моей груди, и от накативших чувств я сильнее вцепляюсь в шпиона. Как отпустить его? Я должна, его ждут. В конце концов, если я лелею, пусть и крохотные планы на близость с ним, то должна научиться терпеть его работу.

      – Тебе пора, – разорвав поцелуй, говорю я. – Будь осторожнее.

      – Обязательно.

      Боже, сколько гордости в его походке? Невольно закатываю глаза. Он чинно вышагивает к самолёту, задевая носом небо. Неужели наш поцелуй вселяет в него столько гордости? Ах, О’Хара, что же ты за ребус такой? Никогда не поймёшь, чем он руководствуется и почему принимает то или иное решение. Райан и Ким подходят ко мне, так же глядя вслед улетающим ребятам. Рик и Каин отдают честь Главе и скрываются за дверью лайнера. Я больше не увижу его в ближайшие две недели. Грустно. Вскоре самолёт полностью скрывается из виду.

      – Так, девчонки, уймитесь! Не на казнь отправили, – глядя на нас с Ким, возмущённо произносит Райан.

      – Легко говорить, мужлан, – утирая слёзы, отвечает блондинка.

      Он закатывает глаза и обращается к стоящему рядом Джейсону:

      – Глаз с Рика и Каина не сводить. Держать меня в курсе, вплоть до каждой минуты и каждого шороха там. Если, не дай Бог, хоть волос упадёт с голов моих детей, я с тебя шкуру живьём спущу, Найт. И не посмотрю, что ты мой напарник. Всё впитал?

      – Конечно, Наследник и Девингем превыше всего, Райан. Я уже озаботился об их безопасности, как ты и просил. Туда посланы самые надёжные люди. Они сообщат, если что-то будет не так, и подстрахуют Рика в его решениях.

      – Отлично. Можешь идти, займись делами Штаба. У меня сегодня будет иная миссия.

      – Хорошо, если будет что-то важное – я сообщу.

      – Да.

      Найт уходит, а Ким, недовольно сложив руки на груди, вглядывается в лицо Главы.

      – Это вся забота?

      – А что ты мне предлагаешь, нянек за ними отправить? Чтобы сопли подтирали в нужный момент? Они – мужики, взрослые, сложившиеся боевики. Им по двадцать два года, пятнадцать из которых их учили тому, что они сейчас поехали выполнять. Они справятся. В конце концов, их дело маленькое – командовать. Если хоть что-то пойдёт не так, ты меня знаешь. Тут же верну их назад. И хватит подрабатывать бензопилой на полставки! Не зли меня, женщина!

      – Молчу, но если с моими детьми что-то случится, я тебя застрелю, О’Хара, клянусь тебе.

      – Не обращай внимания, – поворачивается Райан ко мне. – У нас всегда так, когда речь заходит об их профессии.

      – Я понимаю.

      - Рик попросил за тобой присматривать, честно говоря, у меня нет времени на то, чтобы периодически заходить к нему в покои. Да и у Ким полно работы в медицинском корпусе. Надеюсь, ты меня поймёшь, у меня навалом дел в Штабе. Поэтому, сейчас мы идём, собираем необходимые тебе на две недели вещи и ты переезжаешь в мои апартаменты. – Не успеваю я открыть и рта, чтобы запротестовать, как Райан поднимает выпрямленную ладонь на уровне своего лица и продолжает говорить: – Это будет более чем удобно. Покои двухкомнатные. Ты займёшь комнату Рика.

      – Да, это будет здорово! Заодно покажу тебе фотографии мальчишек, когда они были маленькими! И мне наконец-то будет, с кем посплетничать вечерами.

      Врач светится от счастья, а Глава снисходительно улыбается. Он действительно готов позволить Ким любую шалость, отреагировав на неё лишь улыбкой. Рик попросил за мной присматривать… Это мило. Улыбаюсь своим мыслям, бросая короткий взгляд в небо. Кто бы присмотрел там за тобой?

      – Если Вы считаете нужным, то поступим так, – отвечаю я.

      Даже после пребывания в загородном доме, я не научилась вести себя с его отцом спокойно. Мачеха одним только своим видом внушает тепло и спокойствие, а вот по-настоящему королевский вид главы семейства сам по себе вселяет трепет. Вся стать многовекового рода будто сконцентрировалась в нём одном. Сероглазый тоже выглядит внушительно и, сам того не замечая, ведет себя более чем властно. Однако, до отца ему ещё очень далеко. Райан держится непринуждённо, стараясь вести себя проще, но статус настолько впитался в его разум, что каждое движение и каждая фраза отдаёт величием. И величие это далеко не пустой звук. Чтобы править такой махиной и успешно решать конфликты с другими государствами, нужна поистине недюжинная сила воли и живой, вкрадчивый разум. Одним лишь приказом он способен поднять в бой тысячи, а то и десятки тысяч людей, которые просто верят в его решения.

      – Бога ради, расслабься, – положив ладони на мои плечи, отвечает шпион. – Ты давно не в плену, и я не надзиратель. Ты дорога Рику, а те, кто имеет вес для моего сына – ценны и для меня. Так что, брось всё это. Практически член семьи, а ведёшь себя как выпускник детского корпуса. Ходишь по струнке и боишься лишнее слово сказать.

      Член семьи? Или я чего-то не знаю, или у родителей боевика своя, особая атмосфера. Улыбаюсь, просто не знаю, как ещё отреагировать на его слова, кроме огромного удивления. Коротко кивнув в ответ, жестом он приглашает нас с Ким последовать в покои, и мы вновь ныряем в нескончаемую череду коридоров.

      Совсем скоро Райан забирает у меня ключ и легко открывает ставшую родной за последнее время дверь. Блондинка помогает мне собирать все необходимые вещи и, беспощадно нагрузив Главу, мы выдвигаемся к их покоям. Я ни разу не была там. Они обмолвились, что жить я буду в детской комнате Рика. Мне безумно хочется как можно скорее взглянуть на это место. Интересно, каким он был в детстве? Наверняка ещё более несносным и непоседливым, чем сейчас.

      Тяжеловесная металлическая дверь быстро поддаётся усилиям хозяина, и перед глазами предстают покои Главы. Уютная гостиная выполнена без излишней вычурности и роскоши, что явно контрастирует со всей помпезностью кабинета представителя Династии в Штабе. Кожаные диваны под беж с лакированными вставками из дерева удачно гармонируют с тёмным паркетом, оттеняющим всю светлую гамму тонов. Вся комната напичкана разномастной техникой, от огромной плазмы на стене до электронных часов, стоящих на комоде. Кофейный столик, выполненный из витражного стекла, венчает мозаичная ваза с герберой.

      В углах гостиной виднеются четыре двери. Очевидно, в спальню, детскую, кухню и ванную. Странно, неужели у Райана нет домашнего кабинета? Вероятнее всего, я не заметила какую-то дверь, или здесь тоже что-то откатывается. Быстрыми шагами врач продвигается к одной из дверей и широко открывает её, предоставляя супругу удобный проход в комнату.

      – Вот она, наша детская, после мальчишек здесь всё осталось нетронутым, – с горящими глазами поясняет Ким. – Рик и Каин жили здесь.

      Детская разительно отличается от гостиной, здесь и в самом деле до сих пор царит дух мальчишества. На стене над огромным рабочим столом красуется план, очевидно, Штаба, изрядно почёрканный маркерами. На нём явно отмечались какие-то точки, небольшие стрелочки, а что-то необходимое и вовсе бралось в жирный чёрный кружок. Выглядит, как настоящая схема захвата. На пробковой доске канцелярской булавкой прикреплена фотография какого-то мужчины, внешне не имеющего ничего общего с О’Харой или Девингемом.

      – Это их куратор. Он их учил, так же, как Рик сейчас учит малышню, – проследив за моим взглядом, поясняет Райан. – В детстве эта банда не давала ему покоя. На схеме – настоящий план выслеживания Тейлора. Таких схем пришлось заменить здесь с сотню, не меньше. Мальчишки постоянно по ним черкали. Юный Наследник был изрядной пиявкой.

      Смеюсь, да, это похоже на Рика. Он и сейчас способен кого угодно измучить своим вниманием, если это доставляет ему удовольствие. Живой пример тому – Найт-младший. Там же, на очередной булавке, красуется картинка со спортивной машиной, а внизу написанный от руки план, разбитый на аккуратные пункты. Это не похоже на почерк Наследника, слишком разборчиво и ёмко написано, а он обычно любит размах на письме и старательно выводит витиеватые буквы. Политическая карта мира, закреплённая над двухъярусной кроватью, тоже претерпела коррективы. Всё тот же маркер усердно обводил страны в кружки и обозначал их латиницей.

      – Даже боюсь предположить, что они творили с этой картой.

      – Это я их заставлял. Здесь расчерчены зоны влияния, это, – указывает ладонью Глава, – наше НАТО, это альянс России, страны СНГ. Хотел, чтобы они с детства знали, где не наша территория и куда соваться нельзя.

      Склоняю голову набок и внимательно вглядываюсь в схему. А ведь действительно, так и есть. У стран НАТО просто обведены границы, и в центре красуется большая английская «N», а Россия и её альянс густо заштрихован. Нейтральные страны, видимо, никак не обозначаются.

      – А почему штриховка?

      –Мёртвая зона. Нам туда нельзя ни в коем случае. Попади мы в Россию или союзные ей, – убьют, не задумываясь. Даже если это буду я или Рик.

      – У вас есть какая-то неприкосновенность?

      – Её сложно назвать таковой. Нас не имеют права убить на месте, лишь взять в плен. Однако, имеют все права подвергнуть смертной казни по решению Суда Штаба своей страны, если разглядят в действиях угрозу государству. Как правило, приговор всегда один, независимо от статусов. Поэтому я взахлёб с детства вдалбливал им в головы, что Россия и альянс – закрытая территория, ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах нельзя туда попадать. Верная смерть.

      – А если русские попадут к вам?

      – Всё будет зависеть от обстоятельств. У нас натянутые отношения с твоей Родиной, увы.

      – И никто не пытается их исправить?

      – Никто не хочет делать первый шаг. Плюс политика сильно портит наши отношения. Порой именно из-за неё мы оказываемся в тупике и обнажаем катаны друг против друга. Самим нам нечего делить.

      Я продолжаю смотреть на карту. Что, если бы им удалось наладить мир между странами? Возможно, именно тогда все страны зажили бы в спокойствии. Со слов Главы, именно политика не позволяет упрочить их контакты. Выходит, что они тоже подвержены её влиянию, не так уж они независимы?

      – Вы подчиняетесь правительству?

      – Нет. Мы защищаем нацию, свою Родину и своё правительство. Но мы не подчиняемся ему. Давным-давно Штабы были верными псами политиков. Со временем это изменилось. Мы своего рода наёмники. Государство платит нам баснословные деньги за то, чтобы мы обеспечивали сохранность границ и мир, но при этом постоянно портит всю картину своими решениями во внешней политике. Они отражаются на нас, и именно нам приходится расхлёбывать их дрязги.

      – Они не боятся, что вы взбунтуетесь?

      – У них нет выбора. Ни в одной стране нет ни одного войска, которое превосходило бы в силах элиту Шпионов. Таких бойцов воспитывают только Штабы. Правящим чинам в это совать нос не дают.

      – Выходит, вы – государство в государстве.

      – Своего рода, да. Это позволяет нам сохранять трезвость решений. Ни один Шпион никогда даже не пошевелится по приказу президента, без моего на то слова. Президент для нас такой же американец, как и миллионы тех, которых мы призваны защищать.

      – Невероятно.

      – Сложно и абсурдно, я бы сказал, но это так. На верхнем ярусе кровати спал Рик, все каракули на «планете», принадлежат ему. Каин ленился заползать наверх и всегда успешно дирижировал со стула.

      – Даже не сомневалась, – улыбаясь, отвечаю я. Было бы странно, если бы такой озорной заводила спал на нижней койке.

      – Каин очень сильно вертится во сне, мы боялись, что он попросту упадёт с верхней полки, – вклинивается в разговор Ким. – А вот О’Хара-младший таким не страдает.

      – Да, ему главное загрести что-нибудь в объятия. Подушку, скомкать одеяло, ну, или барышню…

      – Райан!

      – Что? – пожав плечами, парирует отец семейства. – А то она не знает, засыпая и просыпаясь с ним в одной кровати.

      Невольно краснею. На ум приходит тот случай в загородном доме, когда они застукали нас, спящих в обнимку. А ведь утро так хорошо начиналось в тот день. Долгожданные и продолжительные объятия Рика сводили с ума, приятное тепло, вперемешку с необъяснимой радостью разливалось по телу, и тут они. Внезапность, безусловно, их конёк.

      – Вот и шкафы с кубками, – тактично меняет тему врач. – Когда они переезжали – оба решили оставить свои детские награды здесь.

      На золочёных кубках красуются гравировки, чередующиеся друг с другом: «Richard Ryan O’Hara» и «Kain Christian Devingem». Ни Рик, ни Каин ни разу при мне не употребляли Ричард в обращении к Наследнику. Странно, у него очень красивое и благородное имя.

      – Так он Ричард?

      – Да, а как ты думала? – недоумённо интересуется мать семейства.

      – Я думала – Рик. Он ни разу не представлялся при мне полным именем, и никто его так не называл. А сама я не больно сильна в иностранных именах.

      – Имя ему дал дед. Там очень долгая история. Если будет желание, то я расскажу тебе завтра и о Рике, и о Каине. Сейчас располагайся, Ким побудет с тобой, а мне нужно идти.

      – Хорошо.

      Мы с врачом принимаемся за распаковку вещей и, что удивительно, тратим на это немалое количество времени. Затем она проводит мне экскурсию по остальной части апартаментов. Дверь в кабинет Райана, я всё-таки не разглядела, она скрыта от глаз гостей в спальне. Это удобно, думаю, при таком расположении, дети не больно досаждали Главе, когда тот был занят работой. В кабинете шпиона царит по-настоящему аптечный порядок. Кимберли шутливо парирует, что это её заслуга, так как сам агент не особо-то любит наводить порядок в документах и предпочитает властвовать над хаосом.

      Стоит заметить, что время мы проводим достаточно весело, и от беспрерывного общения с разговорчивой блондинкой я чувствую себя намного спокойнее. Ближе к ужину в покои вновь возвращается владелец, рапортуя беспокоящейся матери, что её сыновья в полном порядке и всё ещё на пути в Австралию. Между ними царит по-настоящему семейный уют. Общество людей, которое, по сути, практически не имеет родства меж собой, настолько сблизилось в суровых условиях Штаба, что стало нерушимой стеной, эталоном, на который равняется весь шпионский быт Америки.

      Мачеха сероглазого кормит нас ужином, вспоминая на ходу незначительные и умиляющие подробности из детства мальчишек. Она буквально упивается рассказами о них. Не родная обоим мать. Её любовь к ним заслуживает низкого поклона и глубочайшего уважения. Принять чужих детей так, словно ты сама родила их – великий дар.

      После ужина боевик поспешно скрывается в спальне, а Ким, убедившись в том, что я улеглась спать, следует его примеру. Благо, что кровать парней стандартных размеров, и я без труда помещаюсь в ней. Залезать на вторую полку не решаюсь. Такие вершины по ночам не для меня. Уютно примостившись на нижнем ярусе кровати и предусмотрительно стащив подушку Рика со второго, укрываюсь одеялом до самой макушки, блаженно обнимая честно стиснутый предмет. Каким, оказывается, неугомонным вы были в детстве, мистер О’Хара. Забавно, что он не изменяет себе и по сей день. Постепенно, закопавшись в собственных мыслях, я отдаюсь на волю сна.