Распрягайте, хлопцы, коней. Часть 2. Мемуары

    Деду Василию было 21 год, когда его в 1914 году забрали воевать с немцами и австровенграми, на первую мировую войну. Женат он ещё не был. Это был здоровый, коренастый парень, с симпатичным лицом, хорошего доброго нрава, с замечательной улыбкой, так как у него были прекрасные белые зубы. Такие зубы были отличительной особенностью всей их семьи: ровные, белые, крепкие, точь в точь такие, какие сейчас вставляют артисты. Такие же зубы были у моего отца, до семидесяти лет не было даже ни одного пломбированного, и он даже не знал, что такое зубная боль.

    Настоящая фамилия деда была Кравченко, но когда их привезли на фронт, то выяснилось, что в их подразделении очень много человек с этой фамилией. Командир попросил всех Кравченко выйти вперёд и, указав пальцем на первого, сказал:

    -Ты будешь Кравец, - указав следующего, сказал – ты Кравчук, - когда дошла очередь до Василия, он сказал – а ты будешь Кравцов, - так в нашей семье и появилась эта фамилия и дед жил с ней всю оставшуюся жизнь и нас ей наградил.

    Все дети, которые рождались в этой семье, а их было шесть, были Кравцовы, и только один раз, когда родилась дочка Валя, а она была третьим ребёнком, дед перепутал фамилии. Пока бабушка лежала в роддоме, он пошёл регистрировать ребенка со своим братом Павлом, по дороге они выпили по стаканчику и Василий, на вопрос, какая у ребенка фамилия, забывшись немного, брякнул: «Кравченко», а брат на это и внимания не обратил по понятным причинам, так как он свою фамилию не менял, а продолжал с ней жить. Пострадала бедная Валя, она всю жизнь обижалась на родителей за то, что всё семья живёт под одной фамилией, а она под другой, как будто она им не родная, она так и думала долго.

    Со слов деда солдаты, участники первой мировой войны, и с той и с другой стороны воевать не хотели. Как это иногда бывает, их заставили горе-правители, которые всё это развязали. Были случаи, что во время затишья солдаты вылезали из окопов, если офицеров не было поблизости, братались, знакомились, угощали противника папиросами, потом их опять разгоняли по своим окопам и заставляли палить друг в друга.

    В моменты затишья солдаты отдыхали, но печальные мысли не отпускали их. Все понимали трагичность происходящего, ежедневно гибли их однополчане, много было покалеченных, раненных. В такие минуты они просили Василия запеть песню, а сами подпевали ему. Он негромким, протяжным голосом начинал:

    Ах, проклятые, немцы, они люди злые,
    Ах, зачем развязали войну? – в этот момент солдаты подхватывали -
    Да меня разлучили с женою молодою,
    Отняли весёлую жизнь.
    Ох, отдайте мои ручки, отдайте мои ножки,
    Верните, счастливую жизнь.

    Эта лирическая солдатская песня была очень популярна в то время среди военнослужащих. Потом эта песня перешла в репертуар моего отца, и он также, чудесным, протяжным, а местами жалобным голосом распевал её, стоя в переднике на кухне и чистя картошку.

    Дед попал в плен, сначала к немцам, там их очень плохо кормили, так, что не было сил идти на работу, которой не было конца и края. Выше колен у него были шрамы, происхождение которых он объяснял тем, что от недоедания и нехватки жидкости, пленные солдаты сами делали себе надрезы и пили кровь из ранок, чтобы как-то выжить. Объяснение это мне тоже кажется неправдоподобным, но такой рассказ я слышала от его детей и с их слов записала. А шрамы действительно были.

    Затем он оказался в плену у австровенгров. Здесь к нему относились намного лучше. Они называли его не Василий, а по своему – Васса. В конечном итоге, к концу плена они полюбили его, так как руки у него были золотые, он мог отремонтировать, построить всё, что угодно, при этом был трудолюбивый и очень хорошо пел. Они говорили ему:

    -Васса, оставайся у нас, мы тебя женим, будешь здесь жить, родишь детишек, - но он всё время думал и мечтал только об одном, как можно быстрей вернуться на свой хутор «Мокрый лог» в Ростовскую область, к своей семье.

    Когда Василий вернулся с войны, ему было двадцать пять лет. Он решил жениться и обзавестись своей семьёй. Его друзья и старший брат Павел решили подыскать ему невесту и сосватать. Первые две невесты, с которыми его познакомили, не понравились Василию. Они показались ему очень разукрашенными и неестественными. Павел, усмехнувшись, спросил брата:
    -Ты чего, какой привередливый? – потом подумал и добавил, - я знаю, какую, тебе надо! – и решили сосватать ему Аннушку Буркину, очень гордую и своенравную девушку, из семьи казаков.

    Казаки жили обособленно, своим поселением, семьи их были богаче, но Анна была из семьи середняков. В семье она была старшая, отца у неё не было. Отчим, который по большому счёту был неплохим человеком, к Анне всё же был очень придирчив. Ей трудно было это терпеть из-за своего неуступчивого характера. В семье было много маленьких детей, которых надо было кормить и ставить на ноги, поэтому родители решили выдать её замуж. Так как она постоянно отвергала всех предлагаемых ей женихов, то отчим и мать решили отдать её за первого встречного.

    И тут подвернулся Василий. Анна от смотрин отказалась, тогда они поступили следующим образом. Жених с братом Павлом пришли, будто в гости, пока Анны не было дома. Зашли в горницу и сели на сундук, в ожидании, когда придёт невеста. Когда она пришла, мать сказала Анне:

    -Пойди в комнату, на окне стоит миска, принеси мне её. - Была зима, Аннушка вошла в комнату, не успев снять валенки и полушубок из овчины, она была обсыпана вся пушистым белым снегом, щёки её раскраснелись. Среднего роста, стройная, крепкая, она очень понравилась деду. Можно сказать, что он влюбился в неё с первого взгляда. Откинув русую прядь волос со лба ловким уверенным движением головы, она с презрением посмотрела на гостей, взяла миску и, подняв вверх нос, уверенно вышла из комнаты. Василий сидел обворожённый, о такой невесте он даже, и мечтать не мог. На вопрос Павла: «Ну как?» он ответил с довольным видом: «Пойдёт» и махнул при этом правой рукой ладонью вниз.

    Когда парни ушли, мать, которая в это время лепила вареники с картошкой, сказала Анне:

    -Видела, тот парень, что справа сидел, свататься к тебе приходил. Отдадим тебя за него замуж.

    -Я за него ни за что не пойду, и не мечтайте, я лучше из дома убегу.

    -Кто тебя спрашивать-то будет? – при этом мать схватила скалку, которой раскатывала тесто и стукнула Анну по спине, чуть ниже лопаток, не очень сильно, но весьма внушительно. Аннушка поняла, что сопротивляться бесполезно. Парень, который нравился Анне, был из семьи богатых казаков, и ему родители присмотрели невесту тоже из богатой семьи. Уже была назначена свадьба. Анна подумала и согласилась выйти замуж за Василия, через несколько дней их расписали в сельсовете.

    На удивление всем, они зажили очень дружно и хорошо. Характер у Анны был более твёрдый и решительный, чем у Василия, поэтому всё управление в семье она взяла в свои руки, только и раздавались указания:

    -Василий, поправь плетень; Василий, почини сарай; Василий, отремонтируй крышу у дома, она протекла, - он выполнял всё безропотно, так как не было такого дела, которое он не смог бы сделать, во-вторых, он сам понимал необходимость выполнения всех этих дел, в третьих любил Аннушку и с удовольствием подчинялся ей. Друзья Василия прозвали её «Суровая Анна», так как побаивались её и, приходя к ним в гости, всё время спрашивали:

    -А твоя Суровая, дома?

    В семье деда родилось шесть детей, все они выросли умными, красивыми и образованными, но особенно он гордился сыновьями: Владимиром, который стал директором проектного института и Виктором, который стал врачом и защитил кандидатскую диссертацию.

    Став стариком и, встречая знакомых на улице, дед очень любил прихвастнуть, он говорил:

    -У меня один сын прохфессор, в Ухве, живёт, а другой дохтур.