Новые знакомства

Ещё при поступлении я познакомился с интересной парой. Мать и сын. Она – невысокая, со стрижкой каре, седые волосы, пронзительные глаза. Он – высокий, с большими усами, тоже наполовину седой, в очках с большими стёклами, с ДЦП. Сын говорил, мать переводила. От таких людей чаще всего шарахаются, стараются поменьше с ними общаться. Но у меня вообще ограничен круг общения. Кроме того, я ж работал «младшей медицинской сестрой», и не такое видел.

Однажды мне пришлось делать перевязку своей бывшей учительнице по математике. Надо сказать строгой учительнице, благодаря которой я остался в шестом классе в школе на пятую, летнюю четверть, исправлял двойку в четвертой четверти. Все отдыхали, а я каждый день ходил на занятия и учился с такими же обормотами и лентяями. Мы были именно обормоты и лентяи, потом что тупиц оставляли на второй год, а мы страдали из-за недостаточной мотивации. Разговор с родителями, да и ощущение позора, дало нужный толчок. Учительница так гоняла нас, что я получил заряд до самого выпускного, и больше проблем с математикой у меня не было, а была пятерка в аттестате. Так вот, увидев свою учительницу в беспомощном положении, я постарался сохранить максимальное хладнокровие и сделать всё с самым большим уважением, какое было возможно. Хорошо, что лицо моё было скрыто за марлевой повязкой.

Сейчас, когда седая грустная женщина и её высокий седой сын подошли ко мне (она подошла, а он - подковылял, таким шагом, так наклоняя тело, что хотелось тотчас же поддержать его, чтобы не упал), у расписания тотчас же никого не осталось. Седой высокий абитуриент что-то спросил у меня. Но я ничего не понял. Тогда его мать перевела: «Привет! Приятно познакомиться! Куда поступаешь?» Завязался разговор. Оказалось, что они/он тоже поступают на сценарный, только на заочное отделение. Они сразу же попросили у меня почитать что-то моё. Я немного растерялся, но пообещал дать позже. Потом мы ещё несколько раз перекидывались парой фраз. И вот, когда я приехал на учёбу осенью, я снова встретил эту пару.

Они мне обрадовались, как родному. Спрашивали как дела, всё ли в порядке дома, над чем я работаю. Отвечал обстоятельно и не торопясь. Общаться было нелегко, всё время напрягаясь, но при этом демонстрируя легкость и беззаботность, чтобы не обидеть. Я сказал, что ищу работу. Какую-нибудь. Только не расклейщика объявлений. И тут оказалось, что мама этого великовозрастного студента-заочника работает в детском саду, и у неё есть подруга, которая работает заведующей в другом детском саду, так вот, кажется, там требовался сторож. И она дала мне телефон заведующей того детского сада. О, как это было кстати! Хотя, я не очень-то и надеялся, что меня примут на работу, но всё же. Однако на работу меня приняли. И началась целая эпоха связанная с детским садом. О ней расскажу позже.

Второе знакомство тоже было странным. Почти каждый день мы смотрели фильмы. Поначалу ходила почти вся мастерская, но потом народ как-то забил на эти просмотры. Тем более, что некоторые товарищи имели возможность посмотреть те же фильмы в другое время, или переписать их на кассеты и оценить дома. Я же ходил на все просмотры, даже на такой убийственный для современного зрителя как «Приговорённый к смерти бежал». Во-первых, я решил, что занятия пропускать не буду. Во-вторых, я до этого мало смотрел кино, надо было восполнять пробелы. А в третьих, мне было интересно, я кайфовал: сидишь, смотришь фильмы, и это учёба! И такие занятия ещё прогуливать?

Так вот как-то раз в темноте посреди фильма дверь в зал открылась и вошла восточная девушка, и осталась до конца сеанса. А после того, как зажегся свет, она посмотрела на меня и кивнула, и улыбнулась. И я кивнул, и улыбнулся. А потом мы ещё пару раз сталкивались в коридорах общежития и ВГИКа, кивали и улыбались. Почему она не говорила «Привет» или «Здравствуй» стало понятно чуть позже. Девушка оказалась из Кореи. Из Южной. И, как-то, во время очередной встречи, она остановилась и сказала наконец-то «Пивееет». А потом что-то стала говорить на русском языке, но совершенно непонятно. Смеясь и повторяясь, опираясь на английские и русские слова, которые знали оба, мы смогли объясниться. Меня приглашали в гости.

Таян, так она просила меня называть её, оказалось, училась на звукооператора, а её муж на режиссера. Их комната была двумя этажами ниже. Мы объяснялись жестами и рисунками. Ещё был русско-корейский словарь. Разговор двигался медленно, но зато - весело. Муж оказался солидным сорокалетним корейцем с бородой. Он приготовил мясо. Большой кусок вареной говядины, целиком лежал на деревянной доске. Доска стояла на скатерти, скатерть расстелена на полу. Вокруг сидели мы в позе лотоса. Полумесяцем стояли маленькие вазочки и каждая с каким-то особым соусом. Хозяин отрезал кусок мяса и предлагал мне или жене. Мы брали мясо (Таян палочками, а я вилкой) и макали в вазочки. Было так вкусно, что у меня спустя двадцать лет, всё ещё текут слюнки.

Оказалось, что корейцы - театральная семья. Они продали свой театр в Сеуле (своей театр? Боже мой! Я бы, наверное, душу отдал за свой театр, хоть в Сеуле, хоть у чёрта на куличках), и поехали учиться во ВГИК (в сорок лет!).

Пили мы сладкую корейскую водку соджу. Сказав тост, я выпил стопку залпом. Оказалось - так нельзя делать, сожду пьют маленькими глотками. А еще, если вы сильно моложе своих сотрапезников, то можно делать глотки, отвернувшись от стола. Это знак большого уважения к старшим. Когда я второй раз, не удержавшись, опрокинул стопку залпом. Таян засмеялась, а её муж покачал головой. Бывший владелец театра достал большую кружку, налил туда пиво и… опустил стопку с сонджу на дно кружки с пивом. Ёрш твою медь! Корейский Карабас-барабас сказал «Поканджу» и сделал характерный жест, мол «теперь можешь закидывать коктейль в себя сразу и целиком». После второго поканджу я почувствовал в себе сильнейшее желание изучать корейский язык, о чем незамедлительно сообщил гостеприимным хозяевам.

До сих пор вспоминаю посиделки с корейцами с благодарностью. Корейский я так и не выучил, зато иногда был сыт и пьян. Хотя, чтобы чувствовать себя пьяным, иногда достаточно одной только сытости. Помню случай, я не ел уже второй день. Деньги кончились. И мне стыдно кушать дома, в комнате вместе с соседом, потому что я не мог внести свою долю за питание. Всё-таки сосед привык питаться широко, ну, во всяком случае, в его бюджете на продукты питания было заложено больше средств. Вадик говорил: «Потом отдашь». Но и в долг кушать мне неловко. К тому же, это «потом» грозило превратить меня в вечного должника.

Я никогда в жизни так много не думал о еде. Еда снилась, манила в витринах ларьков на небольшом базаре на ВДНХ, который был на моём пути во ВГИК, я постоянно натыкался на неё в книгах, в фильмах герои постоянно что-то ели, садились за стол. И вот, как-то мы с Тихоном вернулись в общагу после занятий, а с нами почему-то пошли Наташа и Алёна. В комнате Тихона невообразимый беспорядок. Даже мусор с пола был просто аккуратно сметен в угол. На столе остатки трапезы, а может и трапез. Ни штор, ни покрывал. Книги просто стоят на полу. Одежда на спинке кровати. И тут Тихон угостил нас макаронами с сосисками. Горячими, волшебными макаронами. От них шёл одуряющий запах. А когда мы их съели, нас накрыла эйфория. Мы стали прыгать на кроватях, как на батутах. И читать стихи. Оказалось, после голодовки небольшая сытость может действовать не хуже алкоголя. А главное – никакого похмелья.

Сергей Решетнев ©