Прыгай вниз, прыгай вниз не бойся! - тихо шепчет м

Внизу простирались седые облака. Казалось, стоит сделать только шаг и можно будет наступить на одно из них, поплыть по небу на одном из облачков как на подушке. Седые туманы окутывали очередную покорённую вершину. Немного солоноватый ветер дул в лицо. Его порывы увеличивались, превращаясь в настоящий ураган. Ещё немного и начнёт темнеть. Надо успеть до этого момента, хоть немного спуститься, ведь внезапно может начаться снегопад, и тогда путь к отступлению будет отрезан.

Вернуться домой хотелось всё сильнее, ведь на восхождение было потрачено много времени, а спуск займёт ещё больше. Тем более, что это гораздо серьёзнее и страшнее, чем подъём. Любому опытному альпинисту известно, что при спуске случается восемьдесят процентов роковых ошибок. Как ни странно, при восхождении страха не было, а теперь он стальными щупальцами сдавливал всё изнутри. Странно и неожиданно. При каждом движении ощущение чего-то неотвратимого приближалось, тучи сгущались. Внезапно раздался гром, небо пронзила кривая молния. Ещё немного и начали падать первые, тугие капли дождя. Вот именно это и чувствовало сердце, дождь был даже страшнее, чем снег. Скалы мгновенно стали скользкими, непокорными…

«Нельзя, нельзя сдаваться!», - эта мысль лихорадочно крутилась в мозгу, но её заглушал бешеный стук сердца. Всё тело ломило от напряжения, руки и ноги отказывались повиноваться, пальцы занемели и совсем не слушались. Дождь нещадно хлестал по щекам, заставляя глаза ещё больше слезиться, застилая всё вокруг своим серым «полотном». Не было сил двигаться, не было сил думать. Внутри бушевала пугающая пустота. Вдобавок ко всему навалила страшная усталость. Дождь стал немного ласковее, он нашёптывал в ухо много разных мыслей. Призывал просто прыгнуть вниз и покончить со всем разом. Его лёгкий шёпот манил, заставлял разум полностью отключиться. Уже без раздумий она прыгнула вниз, треск оборвавшейся верёвки, холод, резкий удар темнота…

                Возвращаться было страшно

Боль пронзала всё тело, мозг взрывался, мир был подёрнут какой-то чёрной дымкой. Хотелось крикнуть, но воздуха в лёгких как будто бы не хватало. Хотелось забиться куда-нибудь в укромное место, где будет сухо и тепло, и лежать, не шевелясь, не открывая глаз. Обрывки разрозненных фраз давили на мозг, путались, ставили в тупик, заставляли что-то лихорадочно вспоминать, но вот что… Тупая боль и темнота…

Снова открыла глаза она уже спустя несколько дней. Вокруг были белые стены, которые словно медленно надвигались на неё, шатались и хохотали, кривляясь, ухмыляясь и протягивая какие-то руки-крюки. Несколько раз быстро моргнув, осмотрелась вокруг. Странных теней и привидений больше не было, только безмолвие больничной палаты, куча трубок и пиканье приборов.

Дни тянулись однообразно, сил хватало только на то, чтобы немного прийти в себя, а потом опять начать бредить и погрузиться в объятия сладкого забвения. Изредка доносились голоса родных, тихий шёпот, зовущий назад, заставляющий отвернуться от солнечного тоннеля, который манил впереди, и вернуться на землю, где так любили и ждали.

Время пролетело незаметно. Вернулась способность трезво размышлять. Однако даже сейчас она не могла объяснить себе, почему так поступила. Просто было холодно и тоскливо, тихо подстрекал дождь, не было сил бороться… Сейчас было стыдно за свою ежеминутную слабость, не было слов, чтобы объяснить всё произошедшее, зато было желание всё исправить, пока не поздно.

Прошли месяцы. Снова началось покорение вершин, горы приняли добродушно, организм быстро восстановился, и о том, что произошло, она старалась больше никогда не вспоминать. Правда, иногда вопреки всему это происходило. Шрамы и переломы давали о себе знать и вместе с тем предостерегали от повторения таких же безумных шагов. Теперь ей хотелось жить с каждым днём всё больше и больше, искать красоту в каждом мгновении и быть сильной ради себя и тех, для кого мы дороже всего на свете.