Овод

Я сам себя поставил к стенке,
Сам приказал: "Огонь, стреляй!".
С моей души не сняты мерки,
И в ночь последнюю - гуляй!

Свинцом отравлен на рассвете,
Я право, заслужил такой конец.
В последний раз мне Солнце светит,
И колется терновый мой венец.

За ложь и трусость я наказан,
И за молчание часов.
И путь давно мне был заказан,
Без равновесия весов.

Убит навылет, крошится щебенка,
Что за спиной моей стояла невпопад.
И целились вы вовсе не в ребёнка,
Стреляли вы в мужчину, как я рад!

И вот, сработала расстрельная команда,
И ветер растрепал от пороха туман.
Убили лишь во мне вы протестанта,
И пулю красную я положил в карман.

Я целился решительно в упор,
Не дав себе надежды на прощенье.
Но перед смертью дернулся затвор,
И ружья начали движенье.

И умирая, слышал я в тиши,
Как сокрушенно плакала душа.
Как песни запевали палачи,
Как добивали жертву неспеша.