Дорога

-И почему меня ненавидят? – тихо спросила себя девочка, смотря на веселую толпу сверстников, удаляющуюся от нее с шумными разговорами, чуть ли не в обнимку. – Чем я хуже других? Хуже их? Что я им сделала плохого? И сделала ли я вообще кому-то что-то плохое?
Она стояла посреди дороги с мягким плюшевым мишкой в руках. Девочка прижимала его к своей груди и сжимала ручками, будто он для нее был последней надеждой, спасением в этом мире. Мишка был единственным, кто не бросил ее и не бросит.
Почему? Потому ли, что не может сделать выбор? Не может уйти? Нет, почему-то даже мысли такой в голове девочки не возникало. У нее была удивительная способность чувствовать настроение людей, их отношение к окружающему миру и к ней в частности. Эту способность можно было сравнить с некой интуицией, точно относящейся к чему-то иррациональному, научно необъяснимому, но существующему, например, в ней.
Она чувствовала тепло от мишки, нежность, заботу, участие и не понимала, почему он так к ней относится. Все ее бросили, она осталась одна, но вот этот милый плюшевый друг остался с ней. Что с ним не так? Он совершенно не такой, как остальные…
Эти вопросы первое время беспокоили ее. Девочке казалось, что настанет день и этот мишка уйдет от нее также, как и остальные ребята ушли, но проходило время, она шла по своей дороге месте с другом, а он не покидал ее.
Девочка прижимала его к груди, обнимая ручками, и его тепло проникало внутрь нее, защищая от холодов, от ветра и дождя самое главное – ее сердце.
Так они шли по дороге вдвоем, проходя мимо многих ребят, которые также преодолевали преграды на своем пути, проходили они и мимо той веселой компании, которая отчаянно боролась с ледяным ветром, но тот проникал к ним внутрь и замораживал все. Они прятались друг за друга, но никто не позволял прятаться за себя, в итоге вся компания оказалась подвластна напасти.
А девочка и ее мишка шли дальше. Порой она спотыкалась и падала, больно ударяясь коленками и локтями о твердый грунт, но мишка служил надежной, мягкой подушкой для нее, не позволяя удариться грудью, не позволяя пошелохнуться ее сердцу, его ритму.
Он служил единственным спасительным средством при травмах. Только ему она могла выговориться, только он мог выслушать ее жалобы, впитать горькие слезы, успокоить боль от царапин, поддержать и согреть теплом.
Смотря в его черные глаза-бусинки, девочка могла увидеть безграничный простор, будто бы целая вселенная распростерлась внутри ее мишки, эта темнота не была пустой. Она чувствовала это и знала, потому что очень часто могла найти, услышать там спасительный голос, призывающий идти вперед, несмотря на боль в ногах, на усталость и великое желание остановиться.
Почему она шла? Почему слушала этот голос? Не боялась ли она темноты? Которая жила в глазах ее друга? Нет, совсем нет. Она любила эту темноту, она чувствовала, что под ее покровом обитает невероятно красивый мир, но мишка пока не хочет пускать девочку туда, и она на него не обижалась, ведь ей хватало его тепла, заботы и нежности, и требовать чего-то большего от него она просто не могла.
И каждый раз, слыша этот голос, девочка вставала с колен и шла. И вновь на ее пути возникали преграды: ледяные ручьи, лужи, большие ямы, обжигающие угли, ливень или град, после которого вся кожа была в синяках и ссадинах. Она видела, как люди в одиночку, или же компаниями, тонули в лужах, останавливались перед углями, застывали от ледяного ветра. Ей было их жаль, но желания им помочь она не чувствовала. И не потому, что внутри нее жила обида на то, что все отвернулись от нее, а потому лишь, что ей самой было нелегко, что сквозь боль и слезы она пробиралась через свои препятствия, и за других путь проходить не хотела. Они сами должны были это сделать, никто не совершит это за них.
Со временем эти слова превращались в ее девиз: «никто за меня не сделает то, что должна сделать я. Только я.», - повторяла она, увереннее сопротивляясь ветру, который порой усиливал свои порывы, или еле заметно морщась, проходя по раскаленным углям. Девочка просто знала, что она выдержит, знала, что мишка ее не бросит и в конце испытания обязательно успокоит.
И однажды, как раз на одной из остановок между двумя испытаниями она заметила, что кроме компаний, в которых царит разногласие, есть еще и такие небольшие группы из двух человек, которые ходят за руки, и от них веет какой-то неизвестной ей гармонией. Именно это слово пришло девочке на ум, а внутри появилось желание идти также с кем-то рука об руку через все эти испытания.
Почему-то, несмотря на то, что с ней рядом был ее любимый друг, девочка почувствовала одиночество. На ее пути не было такого человека, который согласился бы пойти с ней рука об руку, да и она ни одному из встречных не могла доверить ни себя, ни мишку, ибо четко ощущала мерзкий холод от незнакомцев, и видела в них еще одно испытание, которое надо лишь преодолеть.
А когда же она встретит того, кого возьмет за руку? Мысли вдруг устремились на поиски ответа, но ничего не приходило в голову.
Вновь посмотрев на своего друга, она прикрыла глаза, приняв решение заглянуть в себя, в ту бездну, куда девочка смотрела до того мало, что и не знала, как там у нее внутри.
От чего она делала это так редко? Порой ей казалось, что она не сможет услышать голос, который призывал бы ее к действию так же, как призывал мишка. Девочка боялась узнать, что под покровом ее темноты нет ничего, что она пустой сосуд, в котором даже не гуляет ветер.
Девочка привыкла полагаться на подсказки и помощь ее плюшевого друга, что не могла довериться себе.
И сейчас она смотрела в темноту внутри и пыталась найти ответ на свой вопрос. Она внимательно прислушивалась и ждала голос, который никогда не заставлял себя ждать, когда ей приходилось смотреть в бездонные глаза мишки.
Со временем ее стали одолевать мысли о том, что ничего в ней нет, что она действительно пуста. Девочка вновь сделала попытку отогнать все плохое и заглянуть в себя, и вдруг одна мысль мелькнула в ее сознании.
Распахнув широко глаза и удивленно посмотрев на мишку, девочка лишь тихо прошептала:
—Это я?
Она смотрела в черные глаза-бусины и видела в них свое отражение, она осматривала лапки мишки и ощущала на месте заплаток боль от затянувшихся ран. Девочка осматривала этого потрепанного временем и испытаниями плюшевого друга и понимала, что все это – она. Все заплатки ставила она себе, все успокоения были лишь от нее, все то тепло несла она в себе, всю нежность, любовь, силу, выносливость, стойкость и тот голос, который призывал не останавливаться, идти вперед, не смотря на боль – это ее голос.
Прижав мишку к груди и прикрыв глаза, девочка вновь поймала еще одну мысль. Ведь всю дорогу она считала, что идет не одна, а теперь оказалось, что этот ее любимый мишка и есть она, получается, все это время она была одинока…
Почему-то эта мысль не расстроила девочку, ведь после осознания этого, она поняла, что совсем не пуста внутри, что под покровом той темноты в ней живет прекрасный мир, который наконец-то открылся ей. Она все же смогла сдернуть покрывало и ощутила приятное тепло в груди. Наконец сердце забилось чуть быстрее, оживая и разгоняя по сосудам кровь с новой скоростью в новом ритме.
Девочка ощутила свое тело, она ощутила силы, а не боль и беспомощность, которые преследовали ее до этого момента. Вдохнув воздух, девочка впервые ощутила, что в нем нет запаха гари, он свеж и чист.
Открыв глаза, она увидела, как дорогу начинает заливать теплый солнечный свет, как в паклях от недавнего дождя отражаются его лучи; они наполняют зеленую поляну веселым блеском, от которого на лице девочки распустилась, как душистый майский цветок от тепла, прекрасная улыбка.
Она взглянула вперед на свой путь и увидела яркую радугу, которая поднимается высоко к теплой голубизне. Девочка весело зашагала вперед, трепетно прижимая к груди своего любимого мишку.
Впервые она ощутила, как ей казалось, биение сердца ее плюшевого друга, но на самом деле билось ее сердце в новом живом ритме, и от каждого удара сердца просыпались на полянах, которые расположились по ту и другую сторону дороги, разноцветные цветы, наполняя воздух сладким ароматом.
Девочка услышала жужжание пчел, жуков, увидела двух бабочек, которые были слишком увлечены своей игрой. А внутри себя она почувствовала что-то слишком теплое, легкое, нежное, словно лепесток розы. Ей показалось, что внутри у нее то самое солнышко, которое сейчас освещает путь.
Девочка с улыбкой на лице зашагала дальше, благоговейно впитывая новые ощущения, наслаждаясь каждой секундой пребывания в новом для нее мире, в ее мире, который она наконец-то открыла.
Вновь остановившись и прикрыв глаза, она вдохнула полной грудью сладкий, приятный аромат полевых цветов и счастливо улыбнулась, и сердце ее залилось трепетом, хотелось петь, летать, как те бабочки, увлечься игрой, но она была все еще одна, впрочем, этот факт нисколько не опечаливал ее.
Гармония, воцарившаяся в ней, позволила забыть девочке о многом, что мучило ее долгое время. Она целый мир, и целый мир вокруг нее, ее мир, только ее, и она творец, она все это видит, чувствует, слышит и воспринимает, именно она создала эти чувства, она виновница своего счастья.
Открыв глаза, девочка посмотрела вперед и увидела, как ее дорога сливается с чьей-то. Искренне удивившись, она продолжила свой путь, направляясь прямиком к месту слияния двух дорог.
Осмотревшись, она никого не смогла увидеть. Сердцем девочка ощущала, что здесь кто-то должен быть. Даже больше, она не просто чувствовала, это было известно, девочка об этом будто бы и раньше знала.
Посмотрев на дорогу, которая шла дальше, она увидела лишь туман. Оставаться на месте ей не хотелось, а ожидания девочка боялась, как и промедления.
Ощутив прохладный ветер, легко скользнувший по ее спине, она крепко обняла своего мишку и посмотрела вновь на туман. Тихо выдохнув, девочка все же приняла решение сделать первый шаг по новому для нее пути, но вдруг мягкий и тихий мальчишечий голосок раздался позади нее.
-Прости, я немного задержался…- она обернулась и увидела мальчика, который держал в ручках свою плюшевую игрушку – кота, у которого в лапках был фонарь. – Я слишком долго пришивал ему ушко… Кажется, шитье – это не мое, - он виновато опустил взгляд на свою игрушку и тихо вздохнул.
Девочка подошла к нему ближе и ласково провела по ушку его котенка, да улыбнулась и посмотрела на мальчика теплым взглядом. На ее сердце не было обиды на него, ведь главное, он здесь, и почему-то она совсем не чувствует в нем холода, злобы. «Он такой же, как и я», - мысленно сказала она.
Мальчик улыбнулся ей в ответ, и их взгляды встретились. Эти секунды молчания, пока они смотрели друг на друга, объяснили и рассказали им куда больше, чем кто-либо другой решил бы им объяснить что к чему и почему.
—Прими его, - тихо прошептал он и протянул девочке своего кота. – Я уверен, ты позаботишься о нем, хоть он такой… - он немного замелся, рассматривая заплатки, и немного кривое ушко своего любимого кота.
—Он прекрасен, - произнесла девочка в ответ и вновь улыбнулась ему. Она не видела ни единого изъяна в его плюшевом друге, он казался ей боле чем просто милым творением мальчишечьих рук. – Я приму его и буду заботиться о нем лишь при одном условии, - сказала она ему, а затем с улыбкой протянула свой легкой ручкой мишку мальчику. – Если ты примешь и будешь заботиться о нем.
Мальчик лишь улыбнулся в ответ и кивнул ей, да осторожно принял ее мишку и обнял его рукой, да прижал к своей груди. Девочка же приняла его котенка и прижала к сердцу.
Вдруг среди сладкого аромата цветов она почувствовала новый аромат соснового бора, еловых веток, грибов, сухого сена, ей удалось услышать среди жужжания пчел и жуков пение птиц, а поляны, до этого казавшиеся ей бесконечными, словно разноцветное море, заканчивались лесом, в котором царила своя жизнь, не менее прекрасная чем на открытых солнцу полянах.
Мальчик же наконец-то вышел из своего леса и почувствовал все тепло, что дарит солнце всему живому, он ощутил, как нежно касаются его кожи теплые лучи, какой сладкий аромат может витать в воздухе, от чего улыбка его стала более радостной.
Взяв девочку за руку и посмотрев в ее глаза вновь, он кивнул ей, а она кивнула ему в ответ, давая согласия идти рука об руку лишь с ним дальше. И свет фонаря его котика освещал им путь в тумане, а тепло мишки согревало обоих в минуты, когда ветер вновь начинал донимать своими порывами.
И оба они теперь знали ответ на общий свой вопрос: «все приходит в положенный час и будет ждать в положенном месте, стоит лишь идти вперед, только вперед.»