жисть смердячая

в одиночку преодолевать
трудности было не впервой,
тем паче, што адреналин фсе
исчо гнал вперед, в путешествия.

жисть какоси полигон
ихних придставлений об
ейной - такоси думалось
челику в подпространстве.

проникновенно и чуйвственно
память всколыхнула образами,
да што той жисти осталось-то,
лепестками усыпаной розовыми.

воображение рисовало
картинки, к-рых не было,
да и не могло быть по прычине
отсутствия ихнего матерьяла в риале.

и прынсип был
беспрынципностью
во фсех наружных аспектах,
у когось сила тот прав фсихда во фсем.

а прынсип важон
исключительно мульти
продуктивный, с вкрапленными
комбинаторными псевдорефлексами.

такоси месилово потоптало
травку на газоне, извазюкалось
чистенько приглаженное, энергичность
тел направляя, исполняя цель поставленную.

и чо переживать понапрасну -
будит чо будит и аля-улю, гони гусей,
справедливости чиловечьей фсе равно нету
и не будит, а Бог не яшка - видит кому тяжко.

оне грили: "какое твое собачье дело
до моей кошачьей жисти", и исчо грили:
"какое твое кошачье дело до моей собачьей
жисти", про попугаев грили, што оне дураки старые.

не вместить запамятованное,
обскурой не сфокусировать,
трепангами да моллюсками
холод голода не утишить.