Память

3               
                Память
     Ещё одна из загадок это память и забвение. Зачем, среди будней уходящей жизни, всплывают вдруг ощущения детства? Зачем надо возвращаться туда? Не потому ли, что там что-то осталось? Или именно потому, что сейчас ты можешь поправить то, что не могла поправить тогда? Если предположить, что образовался временной карман, куда возможно нырнуть, чтобы помочь мне той, то я попытаюсь это сделать.
- Милая девочка. Тебя опять обидели и ты в растерянности? Не плачь, я знаю как тебе помочь, пошли со мной. Смотри, что сейчас будет происходить.
   Сон лучшее лекарство. Я ложусь, съёживаюсь в клубок, под одеялом холодно и не уютно. Я, очень худенькая, жалкая, беспомощная, но временами до безрассудства дерзкая, сейчас могу быть сама собой. Ощущения не востребованности,  забытости, отсутствие любви и заботы давят. Они реальны. Они необходимы. Как не больно, но надо признать, что именно эти провожатые дадут необходимый эффект пробуждения лучших качеств. Надо терпеть, надо пытаться разобраться во всём, что вызывает интерес, к чему тянется душа.
   Под одеялом становится тепло. Можно вытянуться во весь свой рост. На душе тоже стало легче.  - И я вовсе не такая глупая. 
   Глазки закрылись, я пробужусь завтра с хорошим настроением.
   И вот память уже рисует другой эпизод. Здесь другие чувства. Темно, тяжело, больно. Но аналогичные размышления гадкого утёнка.
- Зачем мне жить? Я никому не нужна.
   А точнее, ощущение, когда нет связи близкой и родственной ни с одним существом на этой планете. Когда фактически стоишь один на один с бездной. И надо делать шаг, но куда?
   Я сижу на берегу реки на окраине парка. Вокруг деревья. Сыро на земле, больно на душе. Сила извне душит и давит. Мне так плохо, что я совсем не хочу жить. Я достаю из сумочки заранее взятый дома обычный кухонный нож. Его тонкое узкое лезвие ставлю меж рёбер, чтобы оно легче проникло в плоть, и вошло в сердце.
- Стой, подожди, - говорю сейчас я настоящая.
-  Чего ждать? - Спрашиваю себя я, та, прошлая, - ведь ничего не меняется.
   Слёзы сами собой текут ручьём. Они обжигают щёки, но не снимают накопившуюся за последнее время боль. Отчаяние заставляет вновь поднести холодную сталь к груди.
- Не надо, - вновь шепчу себе я. – Я знаю почему ты это хочешь сделать, не торопись. Подожди.
   И вновь новый поток слёз обрушивается, смывая обиды с души и выбрасывая их наружу. Тонкая душевная  структура требует повышенного внимания, элементарной любви и заботы, но словно маленькая птичка, она попалась в сети, где бьётся, теряя последние силы, и не может вырваться. Она бессильна пред злом этого мира. Ей не выносимо мириться с фальшью, ложью, лицемерием, грубостью и глупостью. Ещё отвратительней ощущать себя даже не человеком, а существом, которое вынуждено молчать и терять свою личность, индивидуальность.
- Господи, за что мне такая жизнь!? Я не могу больше так жить!
   Слёзы не вода, они огонь воспалённого сознания. Помимо моей воли и желаний вырывается крик, но я его давлю в себе, чтобы не привлекать внимания, мне нужно уединение. И снова появляется холодная решимость, ничего не изменится, всё будет и дальше так же. Жизнь из одной сложности ставит меня в ещё худшие условия. Нет ни сил, ни желания с ними бороться. Я истощена морально, гораздо больше, чем физически.
Нож, уж в который раз, приближается к телу, и я готова просто его нажать.
- Стой, девочка, стой. Милая, хорошая, давай ещё поплачем вместе. Да, очень жаль, что с тобой и со мной происходит. Подожди, надо поплакать.
И слёзы вновь появились у нас двоих. Одна душа, но разное пространственное восприятие тела.
Это я сейчас понимаю, что происходит, и чего я жду. А тогда я не понимала, но действительно ощущала, что мою руку, кто-то отводил.
   Ну, вот и всё, вон в кустах показался молодой паренёк, он прибежал к речке справить нужду. Но ему помешала я, а мне помешает он.
   Беседа с ним будет нести иной характер. Он не будет меня жалеть. Да он толком и не поймёт, что я хотела сделать. Но не оставит меня там одну, а заставит встать и поехать домой. Проводит до самой остановки, и поможет сесть в автобус, а потом исчезнет, выполнив свою миссию.