Перед статуей древнегреческого атлета
невольно ощущаю, что плечи у меня
становятся шире.
(Из слышанного мной от Фишмана.)
Статуя, храм, суровый грек,
Массивный торс, под стать плечо.
А там, где самый смертный грех...
Там холодно, не горячо.
Зачем? Да, стоя в Эрмитаже,
Пусть подбородок ввысь стремится.
Не дай же Бог, в безумной блажи,
Конфузу кровию налиться.
Свидетельство о публикации №218011202223