Театр, любовь, слёзы и смерть

                (предыдущее:http://www.proza.ru/2018/01/11/1084)


1


  Яркий свет Небес первой разбудил Сузи. Не открывая глаз, девушка прикрыла их ладонью, потом потёрла веки и попыталась взглянуть. Но луч, бивший прямо в неё, не дал этого сделать.  «Какой прекрасный день будет…какая я счастливая», - подумала она и улыбнулась. Рядом сопел Акам, уткнувшись лицом в подушку. Сузи повернулась к нему и осторожно погладила по голове. Горячая волна нежности затопила её. Она мысленно поблагодарила Небо за их любовь. Чем бы его сегодня порадовать и удивить? А что если… Конечно! Только бы Небо позволило. Лето было очень жарким и кончилось на днях, а осень на редкость тёплая, прямо бабье лето. Должно получиться. Только не надо тянуть с этим. Но будить милого жалко…
  Она потёрлась носом о его плечо и прижалась всем телом.  Оба лежали голышом. «У?» - произнёс он глухо, продолжая спать.  «У-у!» ответила она. И принялась целовать, приговаривая: «Губы! Начнём с любимой макушечки… вот ей, вот ещё! Думаете, это – всё? Вы забыли про ушки милого… каждое достойно не одного поцелуя. А шейка? Почему её обошли вниманием? Всё-то вам сказать надо! Таак… ниже… Теперь не забудьте о плечах. Уделите внимание правому, пока левое ждёт, ревнуя. Потомите его, не отрывайтесь… Хватит, левое истосковалось по ласке. Набросьтесь на него с жадностью, чтоб искупить обиду. …Оно уже не обижается? Да? Просит пощады? Ладно, отпустите. Что? Руки желают помочь в ласках? Ай да руки! Вы куда догадливей губ. Одеялко мешает? Подспустите его… 
  Продолжая так разговаривать, Сузи ласкала спину любимого, спускаясь всё ниже…
  Акам перевернулся на спину, не открывая глаз, но губы его растянулись в блаженной улыбке.
  - Как ты интересно приговариваешь, счастье моё, - сказал он, протягивая к ней руки.
  Тем временем она откинула одеяло, чтоб убедить Ама встать и собираться идти за подарком, но, лишив его прикрытия, обнаружила, что придётся задержаться…
  …

  …
  Когда Акам отвлёкся, Сузи быстро положила в заплечный мешок два больших полотенца и затянула верх, чтобы он ни о чём не догадался раньше времени. Она не сказала: какой его ждёт сюрприз, всячески уклоняясь от вопросов.
  - Я – дитя леса, а там нас и ждёт подарок, - вот всё, что ему удалось от неё добиться.
  Перед выходом они помылись, смыв даже краску с лиц, по настоянию Сузи. После с любопытством уставились на себя без грима в зеркало. Акам усмехнулся себе и отошёл. Сузи с интересом и удивлением разглядывала незнакомую девушку, оценивая её. «Пожалуй, Эва не зря старалась», - заключила она и улыбнулась своими ямочками той – в зеркале, одобрив и улыбку. Сузи решила, как встретит Эву, расцеловать. 

  Она выглянула в окно, чтоб избежать нападения красящих облачков.
  Конечно, у ворот плавали в воздухе туда-сюда две таких цветных опасности, словно поджидая их. Обычно в Дни Даров облачка атаковали коронтэнцев в самом начале, но, видно, этот праздник отличался от прочих, потому что каждый день неизменно возникали новые облачка, охотясь на уже разукрашенных жителей. Как помним, чем дольше сохранялась краска на лицах, тем дольше продолжался праздник. Поэтому Акам удивился предложению вымыть лицо и предосторожности Сузи перед выходом. Но он понял, что сегодня задавать вопросы бесполезно, и подчинился её неведомому замыслу.
  - Придётся надеть маски и завернуться в простыню с головой, - сказала она, - Нам надо добраться под защиту леса. Там нападать не станут. А лес тут, слава Небу, рядом. 
  Акам на это лишь усмехнулся, стаскивая простыню с кровати.

  Когда они вышли, словно спелёнутые материей, то со стороны могло показаться, что движется, семеня, о четырёх башмаках, но без голов, белый кокон, из которого то и дело раздаётся смех. Стоило им покинуть двор, еле-еле боком протиснувшись через калитку, как облачка с двух направлений спикировали на них. А когда отлетели, сильно уменьшившись, то кокон очень смахивал на полотно абстракциониста (сказали бы мы).
  Не без труда досеменив до леса, они размотались и сняли маски, выдохнув. Простыню и маски повесили на ветку, двинувшись дальше  обычным ходом.
  Сузи вела, посмеиваясь, ибо Акам шутил, строя фантастические предположения по поводу цели их путешествия, напомнившие девушке те, которые высказывала некогда Эва, которую тоже, не посвятив куда, ещё не поменяв имя, хотя изменившись внешне, Зия вела в том же направлении. Где то Эва гуляет теперь с Иги?
  Устав придумывать, Акам принялся размышлять вслух о будущей истории, которую они разыграют на сцене.
  - Если оставить маску клоуна…

  Лине не понравилось, что Акам не ответил на её предложение сыграть в его другом представлении или помочь сочинить его. А ведь конкурс на лучшее выступление с одобрением Небес устроила она. «Не зазнался ли Акам? Или в его представлениях разрешено играть только Сузи – его свету в окошке? Зря он так… Мирчо ведь участвовал. И Сузи в ответ на моё предостережение не поблагодарила, а посоветовала самой поглядывать за своим парнем. Что ж, я – хороший друг, но и противник неплохой. Почему б мне самой не придумать представление на голоса? Если в нём будет роль для Магды, то её перетяну на свою сторону. А переодев Мирчо в деваху, я спасу его от тех дев, что готовы были ему повеситься на шею после игры у Акама».
  Как помним по её исполнению роли лжеЭвоны, она прекрасно умела играть чужую роль, да и любая женщина – актриса.
 
  В итоге предыдущий день ушёл у Лины на рождение замысла будущей пьесы, как сказали бы мы. Недаром мужчины утверждают, что женщины не мыслят, а замышляют.
  Внешне она как будто участвовала в празднике, гуляла и смеялась, но ни на миг не забывала о своей идее.
  Вечером она посвятила в свой замысел Мирчо. Сначала он очень обрадовался, потом, вспомнив: к чему это привело в их отношениях, слегка загрустил. Его любимая всё поняла без слов.
  - Мир, я больше не буду обижаться на попытки изобразить меня в смешном свете. Это ведь только игра, а не желание обидеть или больно задеть. Послушай лучше, что я придумала…
 
  Оказалось, Лина создала целый сюжет смешной сатиры (выражаясь по-нашему) на Ору, ей подобных и верящих им. Действие происходило якобы после того, как слепая ясновидящая Иги куда-то исчезла, и влюблённым недалёким девицам ничего не оставалось, как идти узнавать свою судьбу у сплетницы, объявившей, что дар перешёл к ней. Смешное заключалось, как в самих диалогах Оры с клиентками, так и в печальных результатах её «предсказаний». Когда безуспешных дев набралось достаточно, они просто поколотили обманщицу. В финале вновь появилась Иги, в очной встрече разоблачив Ору, которая после этого винилась и клялась больше не дурить девушек. Услышав ряд реплик, Мирчо пришёл в восторг. Пьеса требовала доработки, следовало найти исполнительниц на роли просительниц, но она чувствовала, что могло выйти бесподобно.
  Лина предложила себя на роль Оры, а Мирчо – переодетым в девицу и Магду – сразу на несколько ролей – изображать тех дев, которых самозваная пророчица дурит.
  Она была не из тех, кто лишь мечтает, а быстро переходила от слов к делу. Поэтому в тот день, когда Сузи увела своего милого в лес, она с Мирчо зашла в гости и поведала о задуманном зрелище сошедшим с Небес. Магда воодушевилась необыкновенно. Сразу несколько разных ролей! Соучастие в создании действа!
  Тут же втроём они засели за придумывание диалогов. Эркин с Виу выступали в роли зрителей.
  - Понимаешь, - говорила Лина, - я Ору хорошо знаю, фантазия у неё бьёт через край. Помню её прибаутки, нередко рифмованные. Она остра на язык, изобретательна, использует приметы, коих кладезь, и способна задурить голову недалёким девицам. Скажем, одной её посетительницей будет одинокая, полная, внушительная деваха, в неё переоденем Мирчо, обвязав подушками. 
  Узрев это чудо, Ора произносит как бы про себя в сторону публики, то, что на самом деле думает, показывая на девицу:
  - Когда женщина столько весит, Небо думает, что она уже нашла свою половину и никого ей не посылает!
  Но пришедшей она внушает веру в себя, уговаривая и утешая: зато парень её ни за что не бросит.
  - Почему? - спрашивает наивная толстушка.
  - Надорвётся! – говорит Ора в сторону зрителей, и, переждав хохот, отвечает:
  - Ты не слишком толстая, а слишком заметная.  Есть любители крупных форм, есть. И их немало.
  А в сторону зрителей, как бы указывая на определённых парней-любителей больших дев:
  - Иногда они даже забывают о содержании, видя одни формы. И чаще всего они – шибздики!
  Толстушка, соглашаясь, недовольно поджимает губы:
  - Но такие любители часто сами весьма мелки.  Я хочу крупного!
  - Зря, - говорит зрителям Ора, - мелкий бы всю ночь путешествовал по тебе, взбираясь на холмы и спускаясь в долины, в восторге повторяя: «Неужели это всё – моё?»
  Толстушку же спрашивает, словно пропустив мимо ушей её слова:
  - Ты одна ходишь или с подругой?
  - У меня несколько подруг, - отвечает та, - А что?
  - Как что? Ничто так не полнит девушку, как худая подруга. Они – худые?
  Тут необходимо, Мир, лицом сыграть, как до несчастной доходит, почему её берут с собой на свидания.
  Мирчо кивнул, улыбаясь, а Магда, не выдержав, сказала:
  - Жёстко!
  - Но смеяться будут, - возразила Лина, - Худые, во всяком случае.
  - А толстые? – спросила Магда.
  - Кто из них себя такими считает? – парировала Лина, - Ну, а кому-то это откроет глаза…
  Она продолжила рассказ:
  - Толстушка начинает рыдать, постигнув коварство, понятно, уже бывших подруг, - продолжила она, - а Ора её утешает, говоря:
  - Женщины не полнеют, они расширяют мужчинам территорию любви… Твоя юбка просто не вмещает всё твоё великолепие!
  Толстушка перестаёт плакать. Ора добавляет, снизу взглянув на переодетого Мирчо (оденем тебе туфли на высоких каблуках):
  - До тебя парню просто нужно ещё дорасти.
  А публике замечает:
  -  Бывают такие женщины, которых лучше один раз увидеть, чем семь раз увидеть. В отличие от тех, что лучше семь раз увидеть, чем один раз услышать.
   Даём отсмеяться публике и добавляем поучение несчастной:
  - В женщине важен не её вес, а то, как она его носит!
  Девица обретает надежду, расцветая улыбками и жеманясь. Это тебе сыграть, Мир!
  - А если на мне будет маска? – спросил он.
  - Тогда придётся играть руками и телом, - нашлась Лина, продолжив рассказ:
  Ора убеждает твою толстуху:
  - Любая красавица, не ведающая о том, может быть неуверенной и пугливой, считая, что адресованные ей комплименты парней – обман. А сущая страхолюдина, шествующая с гордым видом, танцующей походкой, (Лина продемонстрировал это) вселяет в дуралеев вокруг мысль: «А может, в ней что-то есть? Не зря ж она так выступает!» Женщина, твердо уверенная в своей красоте, сумеет, в конце концов, убедить в ней всех остальных.
  - Даже если эта красота существует лишь в её воображении! – это публике.
  А девице другое:
  - Красота – в глазах смотрящего. Красивой делают влюблённые глаза.
  - Мои или его? – уточняет девица.
  - Лучше б и те и другие – это в сторону, ей же:
  - Его! – как в тебя не влюбиться? Просмотреть тебя сложно…
  Зрителям:
  - Ещё сложнее, когда ты на горизонте, заметить хоть что-то другое вокруг!
 
  Лина посмотрела: какое впечатление произвело уже рассказанное на слушателей?
  Эркин, как всегда слушал с каменным лицом, но в глазах она заметила смешинку. Мирчо довольно улыбался: ему было что играть. Магда улыбалась тоже.
  - Дальше девица, манерничая, говорит (Ты говоришь, Мир):
  - Я не уверена в своём лице… оно производит нужное впечатление, как ты думаешь?
  Ора сообщает публике:
  - Ещё б понять, с какой оно стороны… и где оно, а где очередной подбородок…
  Девице же отвечает:
  - Лицо для нас не главное!
  Та открывает рот, поражённая:
  - Как не главное?
  - Во-первых, его всегда гримируют, делая желаемым. Во-вторых, если одеть мини, мужчина будет смотреть в другом направлении.
  - Как ты верно говоришь! – радуется девица, - Но… если я так хороша и на любителя, то где и как его найти?
  Лина чувствует, что её слушают, открыв рты, и упивается их вниманием. Тут ей приходит в голову то, чего не было в первоначальном замысле.
  - Сейчас идут Дни Даров, так что достаточно пожелать и любитель явится.
  Лина обратилась к Магде:
  - Предлагаю Эркина поставить на ходули, сделав великаном, и он-то и явится к ней! Ходули должен скрыть подол одежды, как его лицо – грим.
  Магда прыснула, а её суженый спросил:
  - Я не против, но мне лучше роль без слов.
  - Хорошо, - не растерялась рассказчица, - Ты появишься по её мольбе Небесам, а увидев ниспосланного она в ужасе убегает. Мирчо это сыграет – смеяться будут. Сама захотела большого – пусть на себя и сердится.
  - Отлично! – одобрила Магда, - а моя роль в чём?
  - Ты сыграешь вторую деваху, пришедшую за советом после бегства первой. У этой должны быть иные завихрения в голове. Тебя загримируем – Эркин не узнает, не то, что зритель. Скажем, твоя дева, неряха, верит в приметы. И она приходит к Оре, чтоб та ей объяснила, а заодно растолковала сны.
  Твоя девица здоровается с Орой, интересуется как её дела… и спрашивает:
  - Сегодня с утра у меня чесался левый глаз. К чему бы это?
  - Ещё одна дура! – вздыхает Ора в сторону зрителей, отвечая гостье:
  - Левый глаз, говоришь? Это – к радости. А больше ничего не чесалось?
  К публике:
  - Язык у неё чешется… постоянно. А в голове пустота. Можно крикнуть ей в одно ухо: «Ау!» и услышать тут же, как это вылетает из другого. Она невыносима… Хотя почему? Не выносимых не бывает, бывают узкие двери. 
  Девица отвечает:
  - Чесалось. Правый глаз тоже. А это к чему?
  - К слезам.
  - Небеса! Почему?
  - Но раз первым зачесался левый глаз, а после правый, то к слезам счастливым.
  Девица переводит дух.
  - Как хорошо ты объясняешь… А вдруг что-то ещё зачешется?
  - И что же (помимо языка)?
  - Ну… например, бровь, грудь или ухо?
  - Скажу ей всё сразу, не то станет перечислять до ночи (публике)
  - Правая бровь – познакомишься.
  - Не чесалась… - вздыхает девица.
  - Левая – увидишь его.
  - Эх, не судьба, значит!
  - Правая грудь чешется, значит, гуляет с другой…
  - Вот как… Кажется, немного чесалась.
  - Лучше бы левая.
  - Почему?
  - Тогда он тоскует по тебе.
  - А если самой расчесать?
  - Не поможет.
  - Эхх… жаль.
  - Когда чешется левое ухо – о тебе сплетничают. Правое – хвалят.
  - У меня чаще ступни чешутся.
  - Это – к драке из-за тебя.
  - Давно они что-то дерутся. Видно, ни один одолеть не может, потому не приходят.
  - Истинно! Или раны залечивают. Лучше, когда губы чешутся. Это – к поцелую.
  - А затылок?
  - К обману.
  - Охх…
  - Что, чесался?
  - Ещё как!
  К публике: Про меня подозревает? Или голову давно не мыла?
  А деву спрашивает:
  - Ноги тоже чешутся?
  - Да, откуда знаешь?
  Ора к публике:
  - Знаю, что мыться ты не любишь, вот откуда!
  Деве:
  - Правая нога – к дружбе, левая – к любви.
  Та:
  - Как же тогда плохая примета: встать с левой ноги?
  Ора к зрителям:
  - Ты с неё сегодня явно встала.
  Гостье:
  - То встать, а то чесаться! Разницу разумеешь?
  - Поняла. Тонкая наука…
  - Левая ладонь чешется к подарку, правая – к знакомству.
  Дева вслух, но как бы про себя: «Надо почаще потирать ладони!»
  - Живот – это к счастью.
  - Для живота?
  - Ну, да, - усмехается Ора, - живот – такое дело, даже в лечении Эрна его использует. Слышала ж пословицу: «Живот на живот и всё заживёт?»
  - Так вот она к чему… А я думала…
  Ора – публике, передразнивая гостью:
  - Она думала! Да знает ли она, как это делается? Если когда и пробовала, то забыла давным-давно.
  Дева:
  - Ладно, а как щёки?
  - Эти – к вечной любви.
  - Никогда не чешутся… - почти всхлипывает гостья.
  Ора, утешая:
  - Значит, будешь менять парней, как перчатки. Если подбородок – тебя ревнуют. Нос – загуляешь. Лоб – к ссоре. Между пальцев – кто-то обиделся на тебя.
  - Да… ты умна, Ора. Столько запомнить! Ну, а вдруг всё зачешется сразу? Тогда что это?
  - Мыться надо, вот что. Пока не помоешься – счастья тебе не видать. Сначала все чувствуют запах, который сшибает с ног, а потом появляешься ты!
  Ора отгоняет от себя ладонями дурной запах гостьи, бормоча: «Где тут подветренная сторона?»
  А девица возражает:
  - Неет, Ора, тут ты не права. Чем мне тогда их брать, чтоб предо мной не устояли, и в ногах валялись?
  Ора – зрителям:
  - Про ноги это она верно говорит. Только не разумеет, что про свои, зачем-то оголяя их для обозрения.  Глядя на то, как они идут снизу, извиваясь по пути в разные стороны, я каждый раз переживаю: попадут ли они туда, куда должны в конечном итоге?
  А деве отвечает:
  - Чем брать парней? Приворотом.
  - А ты можешь?
  - Не безвозмездно, конечно… (в публику)
  Гостье:
  - Звёзды не позволяют.
  - Звёзды? – удивляется та.
  - Да. Их расположение не благоприятствует привороту.
  - А когда будет благоприятствовать?
  - Кто знает? – пожимает плечами Ора, - Это ж звёзды! Но можно по ним погадать…
  - Ой, погадай, пожалуйста!
  - Как-нибудь в другой раз. Сейчас полно дел.
  - А я тебе кое-что принесла… У тебя левая ладонь сегодня не чесалась? (это ты произносишь сладким голоском – Магде).
  В публику:
  - Чесалась, но нога – дать тебе по одному месту!
  Деве:
  - Ну, если только из сочувствия к тебе… что ты там прячешь?
  Тут Лина остановилась, признавшись:
  - Дальше ещё не придумала. Можешь, Магда сама присочинить и обсудим. 
  - Здорово! – сказала Магда, - У тебя, несомненно, дар. Если в первой сценке Ора вызывает симпатию, то во второй раскрывается с иной стороны. Но досочинить придётся тебе. Мне так не придумать. И я бы не называла Ору, пусть догадываются. Подобных хватает, тем более что сочинено. Вот только вопрос: перед кем играть? Сама знаешь, как я голос сорвала на поле.
  - Ну, первое представление провести здесь, пригласив судью, Эву, Иги и Акама с его половинкой. На них проверить, выслушать замечания. А серьёзно – только в пригодном для зрелища большом помещении. Его придётся просить у Небес… пока Дни Даров. Какое просить, на сколько мест, их расположение – это следует обсудить. 


                (продолжение:http://www.proza.ru/2018/01/13/987)