Посылка

-Знаешь, впервые яблоко, настоящее яблоко, розовощекое, с бордовым румянцем вареной свеклы, я увидела в двенадцать лет, - произнесла Анна Сергеевна.
-Почему? Неужели в вашем магазине не было в продаже яблок? – спросила внучка.
-Были только сухофрукты. И покупали их по великим праздникам, чтобы сварить компот в качестве угощения. Жили мы тогда в Сибири, в таёжной глуши, да и время было послевоенное, трудное для страны и для народа. Родители восстанавливали разрушенное войной народное хозяйство. Недоедали и недосыпали.
-А где же ты увидела яблоки? – спросила, сгорая от любопытства, внучка.
-Как-то раз по почте пришла посылка на имя отца. Иван Трофимович, начальник почты, сразу же смекнул, что в ней яблоки по тонкому аромату, исходящему от неё.
-Яблоки, как есть яблоки! – воскликнул он, когда с телеги снимали ящики.
-С быстротой молнии деревенские жители узнали о посылке: поработало сарафанное радио.

      Вне всякого терпения Иван Трофимович поджидал маму, обычно пробегавшую мимо почты с фермы, где она работала телятницей, чтобы сообщить ей радостную весточку. Ему страсть как хотелось посмотреть на яблоки, от которых исходил аромат. Посылку из райцентра привезли в полдень, а к вечеру помещение почты пропиталось ароматом невиданной силы. Он дразнил, дурманил, звал. Иван Трофимович не раз подходил к ящику, поднимал его, словно прикидывая вес содержимого, и отходил. С трудом дождавшись мамы, он сам понес посылку, чтобы вскрыть ящик и посмотреть на это чудо.
      Мы жили на самом краю деревни, в пятистах метрах от соснового леса. Шли по единственной деревенской улице. Жители выходили из домов, понимая, что происходит что-то важное, поэтому надо обязательно посмотреть, узнать, увидеть своими собственными глазами, иначе что-то упустишь и потом не простишь себе.
      Шлейф аромата сопровождал идущих к нашему дому. У завалинки толпился народ. Сновали ребятишки.
      Торжественно вошли в дом, сняли с ящика крышку и увидели: ровными рядами лежали яблоки, завернутые в бумажные салфетки. Мама стала снимать с них салфетки и укладывать на стол одно к одному. Теперь яблоки красовались своей ярко-бордовой блестящей нежной кожицей. Глаз нельзя было оторвать. Весёлым блеском светились они, притягивая каждого, кто оказался в избе. Народу становилось всё больше и больше, ребятишки, свои и чужие, стояли около большого стола с надеждой, что их не обнесут, что они не напрасно бежали сюда. Магнетизм яблок усиливался.
-Гуреевна, не томи, слюнки текут, - произнес Володька Жмуров.
-А на чужой каравай рот не разевай, - захохотал Тимошка Моисеев. Все рассмеялись, но никто не тронулся с места.
      Мама взяла кухонный нож, потрогала пальцем его остроту и начала чудодействовать. Она резала яблоки на несколько долек, раздавала ребятишкам, которые тут же клали молочноспелую мякоть на язык и, звонко чмокая, отходили от стола, а на их место становились другие. Никому даже в голову не стукнуло, что яблоки нужно помыть, прежде чем их есть. Люди получали свою порцию и отходили на улицу, но ребятишек не так-то просто было выдворить. Они снова возвращались и стояли, ожидая.
      Мама опомнилась, когда осталось на столе последнее яблоко. Мы, ее дети, безропотно ждали своей очереди, не смея проявить дерзость и своеволие. Она воспитывала в нас терпение и сдержанность. Нередко заезжие гости изумлялись тому, почему вместе со взрослыми нет детей. Мама только улыбалась. Она любила угощать, чем бог послал. Гостеприимству её не было предела.
      Я взяла тоненький ломтик яблока, лизнула его языком, потом стала внимательно рассматривать. В мякоти светились искорки, подмигивали мне, смеялись надо мной. «Не может быть,-подумала я, - яблоко и картошка – в чем же связь?»
      На лето из подполья картошку выгружали в погреб, где всегда лежал лед, запасенный весной во время ледохода.  В погребе она не прорастала, а от холода становилась сладковатой, поэтому мы любили хрумкать её сырой – сладостей в доме никаких не было. Ломтик яблока напомнил мне картошку, но на вкус оказался слаще, ароматнее.
      Поздний вечер. И вдруг на пороге избы появляется девчушка лет двенадцати, перешагнула через порог и остановилась молча.
-Валя, проходи, что стоишь? - произнесла мама.
Валя не двинулась с места. Мама снова к ней:
-Проходи. Зачем пришла?
Молчание.
-Валюшка, ты почему так поздно-то, яблок ни одного не осталось. Нечего тебе дать.
Слезы брызнули из глаз девочки.
-Я с братишкой водилась, не знала, - чуть слышно произнесла она.
-На вот тебе тарочку. Сегодня пекла. С брусникой, - сказала мама и протянула ей треугольничек.
      Посылку прислала нам моя старшая сестра, которая, выйдя замуж за военного, жила в городе Каменка-Бугская Львовской области. Шёл тысяча девятьсот пятьдесят второй год.

      Пирожок в виде треугольника