Ресторан Пекин

Это теперь всевозможных китайских «едален» – ресторанов, закусочных, кафе, даже забегаловок стало у нас «море разливанное». А в послевоенные времена, как это ни парадоксально, «китайщины» в общественном питании не было вовсе. Парадокс в том, что вся советская страна тогда в упоительном экстазе распевала песню «Москва – Пекин» композитора Мурадели, а вожди – Сталин и Мао на красочных картинках и черно-белых кадрах кинохроники страстно обнимались-целовались, однако простым советским людям, отведать деликатесов китайской кухни было негде!
И вот, чтобы сгладить такое вопиющее несоответствие, в Москве, на площади Маяковского (Триумфальной) возвели высотную гостиницу «Пекин», на первом этаже которой разместился шикарный, по тем временам, одноименный ресторан.

Отныне посещающие столицу граждане считали своим долгом, во что бы то ни стало, сходить в «Пекин», чтобы вкусить китайской кулинарной экзотики. Это стало таким же обязательным делом как поход в мавзолей, на Сельхоз выставку), в ГУМ, а если повезет, то и в Большой театр.

Ресторан «Пекин» поражал своими пафосными интерьерами, смахивающими на оформление подземных дворцов московского метро. Работать официантами сюда обычно брали молодых китайцев, но изредка принимали и похожих на них советских парней – казахов, киргизов, бурятов.

Провинциальная семья Кукушкиных прикатила в Москву летом, вскоре после торжественного открытия ресторана «Пекин». Папа с мамой впервые привезли своего шестилетнего ребёнка из захолустного Ставрополя в столицу. Поэтому решили показать ему все московские прелести, а остановились у папиного брата, тоже Кукушкина, неподалеку от Чистых прудов.

Этот самый брат Кукушкин после войны попал в Москву вместо Ставрополя и стал милиционером, по причине чего довольно быстро получил комнату в большой коммуналке. Вообще-то жилище было не комнатой, а крохотной комнатёнкой с выходящим во двор окошком-бойницей и потолком высотой в четыре с половиной метра.

У сынка Кукушкиных аж дух захватило, когда он, задрав головёнку, глянул на такой далёкий потолок. Однако, кроме сумасшедшего потолка, в дядиной комнате была вещь, поразившая и восхитившая ставропольского мальчика. Телевизор!!! Большой деревянный ящик с экраном в почтовую открытку, покрытым кружевной салфеткой. Стоял телевизор на хромоногой табуретке, ибо, кроме неё, мебели у дяди не было. Спал он на полу, туда же уложил брата с женой, а для племянника купил раскладушку.

Мальчику нравилось после изматывающего дневного хождения по московским достопримечательностям и магазинам улечься на раскладушку и до умопомрачения глядеть в тусклый телеэкранчик с мелькающими дикторами или артистами. Однако на следующий день приходилось, по воле родителей, снова мотаться по столичным «чудесам».

Наконец, воскресным утром – накануне возвращения брата с семьей домой в Ставрополь, дядя торжественно сказал:
; Сегодня приглашаю всех, ребята, в новый ресторан «Пекин». Сам мечтаю там отобедать и вас хочу угостить пищей китайских товарищей по социалистическому лагерю!

И поехали на метро, к которому провинциальный мальчик уже успел привыкнуть.
Войдя в ресторан, Кукушкины восхитились его шикарному убранству и удивились обилию свободных столиков. Мама тихо произнесла, с подозрением принюхиваясь к доносящимся с кухни запахам:
; Видать, цены бешеные, раз народу мало?
Дядя парировал:
; В газете заметка была, будто все национальные блюда дотируются посольством Народного Китая.
Папа подытожил:
; Значит, брать будем всё только китайское.
А мама как-то странно рассмеялась.

Уселись за один из свободных столиков. Сразу подбежал официант и подчеркнуто любезно раздал карточки с длинным списком национальных блюд. На глянцевых обложках карточек блистал цветной портрет широко улыбающегося и сильно нарумяненного товарища Мао.

Кукушкины углубились в изучение меню, а официант, окинув опытным взглядом посетителей, вдруг на чистейшем русском языке вполголоса молвил:
; У нас отлично готовят и блюда русской кухни. Желаете ознакомиться с другой карточкой?
; Нет-нет, – почти хором ответили папа, мама и дядя, – будем кушать только китайские кушанья.
Тем не менее, русскоязычный «китаец» принес карточку без портрета Мао, тихонько положил её на краешек стола и удалился.

Затянувшееся молчание нарушила мама. Обратившись к успевшему вернуться официанту, она неизвестно откуда взявшимся противно-капризным голосом сказала:
; Мне с ребенком, пожалуйста, по салатику с "ароматными яйцами", по бульону "из филе", по котлетке – тоже "из филе", а на десерт – чаю с печеньем.
Лицо официанта помрачнело. Казалось, он сильно огорчился, будто от зубной боли. Потом ласково сказал, подобострастно поклонившись:
; Товарищ-дама вряд ли сможет есть эти блюда.
; Что такое? Почему?! – неожиданно грозно и непримиримо вскрикнула мама.
; Дело в том, что китайские продукты, из которых эти кушанья приготовлены, присылают нам из КНР поездом, и они по дороге иногда немного портятся. Чтобы ни у вас, ни, тем более, у мальчика не случилась неприятность с желудком, возьмите лучше что-нибудь из русского меню, ; И официант робко подвинул к маме карточку без портрета Мао.
Возмутительно! – гневно отреагировала она, ; Вот так! В газетах пишут одно, а на самом деле всё по-другому!
Казалось, еще секунда, и официант расплачется. Поняв это, мама сжалилась:
; Ладно, уж, что посоветуете?
«Китаец» мигом успокоился и восторженно заулыбался:
; Возьмите столичный салат, флотский борщ и бефстроганов с жареной картошечкой. Ну, а чай с печеньем на десерт, так и быть, обязательно принесу.
И, заручившись согласием мамы, одобрением папы с дядей, которые тоже пожелали отечественных блюд, он умчался выполнять заказ.

Вся «Пекинская» еда оказалась столь отменного качества и вкуса, что Кукушкины не только наелись до отвала, но и получили истинное наслаждение. Тем не менее, когда дядя стал расплачиваться с официантом, мама вдруг кокетливо спросила:
; И всё-таки, почему вы так настойчиво отговаривали нас от заказа китайских блюд?
; Товарищ-дама, повезло вам, что я не китаец, а бурят. Вот и пожалел вас, особенно сыночка вашего. Ведь «ароматные яйца», из которых приготовлен китайский салат, тухлые. Их специально доводят до такого состояния, чтоб воняли сероводородом. А филе в бульоне и котлетках – змеино-лягушачье – из ужей и молоденьких лягушек…
По ходу его рассказа лица Кукушкиных приобрели зеленоватый оттенок, а мама, до этого с наслаждением вкушавшая чудесный обед, сорвалась с места и умчалась в туалет, где отдала унитазу всё, - и столичный салат с курочкой, и флотский борщ со свининой, и отменный бефстроганов из телятины…