Глава 34 Его кумиры - Эйнштейн и Нильс Бор

Компьютеров тогда еще не было, хотя друзья Тони уже работали над их созданием, и обещали подарить ему первый персональный компьютер. Громоздкая ЭВМ, которая занимала почти целую комнату, отнимала уйму времени для расчетов. Но у Тони в кабинете уже существовала селекторная связь и электронное табло, на котором загорались нужные ему цифры. За первый час работы он успел сделать очень много, селектор быстро и четко сообщал ему сведения по цехам, насколько была выполнена программа, в чем состояла задержка, как работали станки, ритмично ли функционировал отдел снабжения. Все это заняло полчаса, в течение которых он успел сделать необходимые указания по ходу дела.

Затем он позвонил в Вашингтон в известную юридическую контору. Там тоже работал один из его хороших знакомых. После нескольких фраз о жизни и здоровье, он дал ему очень важное поручение и попросил выполнить его так быстро, как только будет возможно. Поручение было связано с посольством в Вашингтоне. Друг сразу же ответил, что возьмется за его дело, но сразу же заявил, что на быстрое решение рассчитывать невозможно, дай Бог все уладить где-то через полгода. Они договорились поддерживать постоянную связь, и Тони записал номер счета и адрес банка, куда он должен был перечислить деньги, такие услуги стоили дорого.
Разговор с Вашингтоном занял целых пятнадцать минут. В приемной уже дожидались технические секретари и инженеры, у которых к нему были срочные дела. Еще через полчаса он позвонил генеральному директору, господину Полу Уайтхиллу и доложил ему самые необходимые сведения. Пол заметил ему, что он опоздал на пятнадцать минут, Тони всегда звонил ему ровно через час.
-  У меня было важное дело. - ответил Тони.
-  Неужели есть дело, которое может быть важнее нашего завода? - спросил генеральный директор.
-  Не мы для завода, а завод - для нас. - кратко ответил Тони, но если бы генеральный директор не был ему таким близким родственником, то технический директор никогда бы не посмел поступить и ответить подобным образом.
-  А где ты сегодня ночевал? - спросил вновь главный шеф. - Утром тебя не было дома.
-  Разве ваш возрос, сэр, имеет хоть какое -то отношение к делам нашего завода? - парировал Тони.
-  Конечно. Работать надо на свежую голову, а после пирушки... .
-  Не было никакой пирушки, и я свеж, как распустившийся тюльпан.
Допрос окончен?
-  Тюльпан сегодня будет ночевать дома?
-  Не знаю! Что это с тобой отец? Сколько раз мне, по разным причинам приходилось не ночевать дома, и ты никогда не беспокоился...
-  Мне было одиноко. Я чувствую себя уютней, когда знаю, что ты в своем кабинете, дома, и я могу всегда к тебе зайти.

Возникала непростая дилемма, отец что-то почувствовал. Ах, как не хватало мамы Исабель, с ней он не был бы так одинок. А Линда -то хоть дома была?
Сегодня совет директоров не планировался, и Тони пошел на участки и в цеха, требующие его личного вмешательства; темп работы в цехах был колоссальный. Четкий и слаженный механизм работал почти безупречно. Все винтики и колесики его строго выполняли предназначенные им функции без малейших отклонений, колебаний. Тони смотрел на работающих людей - они переставали быть людьми с их чувствами, переживаниями, эмоциями; здесь были люди - придатки машин, люди - механизмы. Отдать свою умственную и мускульную силу максимально, каждая минута высасывала их энергию, жизненные соки " для дела ", для создания чего-то материального, ценного, качественного, что будет вне конкуренции, а, следовательно, для удовлетворения, для обогащения, для прогресса. Вот так создается богатство, вот откуда берется процветание, все создается тяжелым трудом. А ведь здесь работали и женщины... Тони представил свою Вики за станком. Упаси Боже! Он задумался об этом в первый раз.

Виктория и Роза возвращались домой после занятий. Роза рассказывала о своей поездке в Сан- Франциско. Конференция прошла удачно, ее доклад всем понравился, с чем ее и поздравила Вика. Наблюдательная Роза сразу же заметила в ней какую-то перемену. Ярко-накрашенные губы, как будто хотела скрыть что -то, и в самом деле, она постаралась замазать синяки на губах, которые еще не были привычны к поцелуям, растерянный взгляд, ответы невпопад, как будто она все время о чем-то думала. По дороге Роза решила выяснить, в чем тут дело.
-  Ну как ты без меня переночевала? Не боялась? - она попала в самую точку.
-  Я была не одна. Тони ночевал у нас.
-  Вы спали а разных комнатах?
-  Нет, мы, спали в одной.
-  Я тебя предупреждала, Вики, но ты меня не послушала, тебе придется пройти по лезвию бритвы. Я же рассказывала тебе про Клару.
-  Нe надо! Я люблю его!
- Она тоже любила его. Но он ее бросил!
- Для меня это сейчас не важно. Я счастлива, Роза! Когда я думаю о нем, мне хочется произносить: "милый, милый!" Ничего подобного я никогда не испытывала! Неважно, что будет потом! Я буду благодарна судьбе и за месяц и за два... сколько ей будет угодно подарить мне! Я не могу отказаться от этого! Я никогда больше не встречу такого человека, как он. И никогда больше не смогу любить так, как люблю сейчас! Пусть потом я даже умру! Я не могу отказаться от него сейчас! Даже, если впереди разлука... Наверное, я ее не вынесу! Но я не хочу сейчас думать об этом!
-  Он признался тебе в любви?
-  Только по-испански. Еще он сказал: " Я твой, а ты – моя!" И называл нежным цветочком.
-  Все это довольно трогательно и мило! Но позволь дать тебе хотя бы один совет - эти злючки, Патриция и Линда, они еще доставят тебе немало неприятностей, если узнают. А догадаться будет нетрудно. Поэтому, хоть первое время постарайся от них скрывать ваши отношения с Тони.
-  Хорошо, я постараюсь!
-  А ты расспрашивала его о Патриции или о Кларе?
 - Нет, не спрашивала.
-  Умница, и не спрашивай. Если захочет, расскажет сам, а если нет, то и не надо! Чем меньше будешь знать, тем меньше терзаний.

Но Виктория была рассеянной и задумчивой не только потому, что упивалась сладкими воспоминаниями о ночи, проведенной с Тони, не меньше ее волновал их разговор о чесночных продуктах. Тони, как будто приподнял завесу, и у нее открылись глаза. Когда она думала обо всем этом, то волны ужаса и страха за семью Уайтхиллов накатывались на нее. Что делать? Как предотвратить опасность, грозящую Майклу, тете Лизе, а может быть, и самому Тони?
Она начала бродить по всему дому, из комнаты в комнату, с веранды на кухню... Она тщательно осматривала все шкафы, ящики и даже заглядывала в раскладные диваны. Попал ли дядя Рон в этот дом? Где он мог оставить документы, если в доме тети Лизы их не было, ведь Арчи перевернул его вверх дном. Виктория вспомнила свой опыт по поиску тайника в клубе, пыталась искать руками, не заколет ли в кончиках пальцев, слушала свои ноги, куда они ведут, не прилипают ли к половицам. Подобных ощущений пока не было.
Она решила залезть на чердак, туда вела небольшая лесенка.
На чердаке лежали кое- какие старинные вещи. Она все тщательно осмотрела. Бумаг нигде не было. Стала спускаться назад и, занятая своими мыслями, соскользнула со ступеньки лестницы, нога подвернулась, лодыжкой стукнулась о следующую ступеньку, ногу прострелила боль. Она осторожно спустилась и растерла ногу рукой. Попробовала ступить на ногу, вроде бы ничего, тупая боль отдавалась где-то внутри. Подумала, что ничего страшного не случилось, ведь почти каждому человеку приходилось подвернуть или ушибить ногу, или растянуть сухожилие. Сколько раз свертываешь ногу на каблучках... Рита тогда в подпол пролетела, да и то перелома не было. После чердака ей захотелось выйти на воздух, и она, слегка прихрамывая, вышла в сад.

После личного контроля нескольких цехов он связался с корпорациями смежников и обсудил кое-какие вопросы, от них зависела их общая выгода и работа всего производства в целом. Он снова вернулся в кабинет, ему принесли на проверку отчет перед заказчиками. Потом он провел консультацию по поводу новых заказов с нужными специалистами. Потом снова проверил сведения о нормах, поставках сырья и опять загорелась на электронном табло цифра, указывающая курс акций их завода. Такая сложная и деловая атмосфера окружала Тони весь рабочий день, она была необходимой для него и привычной. Он настолько хорошо знал "свой предмет ", что все делалось по инерции, по накатанному, по маслу. Но никогда эта работа не приносила Тони ни полного удовлетворения или даже какого-то счастья. Нет, он делал все по-необходимости, потому, что так было нужно.

Но вот все основные дела закончены, и он отправлялся в свою лабораторию. Это были его отдушина, его хобби и может быть, даже смысл его жизни. Он давно бы отстал от науки, если бы у него не было этой лаборатории. А так ему приходилось постоянно читать научные журналы и общаться с учеными, ведь он проводил в своей лаборатории самые настоящие эксперименты и опыты. У него была прекрасно оборудованная лаборатория, в которой работали первоклассные специалисты, и уже много изделий из лаборатории было поставлено на заводе на поток. Может быть, поэтому Тони еще являлся консультантом одного научно - исследовательского института.
Но сегодня, закончив все дела по заводу к полудню, в лабораторию он не пошел, а покинул территорию завода и поехал на автомобиле в свой дом на берегу океана. Сейчас он хотел уделить как можно больше времени девочке, которая перевернула всю его жизнь. Он хотел быть с нею рядом, просто потому, что хотел ее видеть около себя и еще потому, что боялся, как бы у нее не возникли какие -нибудь комплексы. Она не должна грустить - это главное.

Виктория прошлась по саду, едва наступая на ушибленную ногу. Она стала размышлять. Рональд заезжал в домик на берегу океана наверняка для того, чтобы спрятать здесь похищенные документы, те, что могли так много рассказать о тайной деятельности их компании, и которые так хотел заполучить потом дядя Арчибалд. Но попал ли Рон в дом? Были ли у него ключи от этого дома? Вряд ли. Вероятней всего он надеялся кого-нибудь здесь застать и попросить чего-нибудь выпить или поесть и незаметно спрятать документы куда - нибудь. Ну, а если здесь никого не оказалось? Да скорей всего так и было, и Рональд нашел дом запертым, ведь никто  из домочадцев не упоминал, что видел Рона здесь.
Онa вышла во двор и обошла весь дом. Никаких таких мест, где можно было бы спрятать бумаги, она не обнаружила, в гараж он тем более не мог попасть. Нe закопал же он их в землю? Соседка миссис Ларк гуляла я саду, за металлической сеткой, и Виктория подошла поближе, чтобы ее поприветствовать, а сама все думала о пропавших документах. И вдруг ее как будто обдало жаром и одна мысль
откуда-то влетела в голову: " А не спросить ли об этом миссис Ларк?
И тогда она сказала ей, что очень хотела бы поговорить, с ней об одном давнем событии. Уже два года прошло с тех пор. При этих словах, она заметила, что миссис Ларк как будто сначала насторожилась, но потом довольно приветливо пригласила Викторию к себе.

-  Два года назад, - начала Виктория, - сюда приезжал муж моей тети Элизабет, его имя Рональд Дарти. Конечно, это было давно, но не видели ли Вы его тогда, миссис Ларк, ведь забыть это вряд ли возможно, поскольку вскоре после этого он погиб, во Вьетнаме и уж точно больше нигде не появлялся.
-  Да, я слышала, что он погиб. - сказала миссис Парк - И незадолго до этого он, действительно, был здесь, и я узнала его, хотя до этого видела его всего лишь раз. Я узнала его, потому что он заходил ко мне и назвал свое имя. Дело в том, что в вашем доме никого не было, а у него не было ключей.
-  Я так и думала! - воскликнула Виктория. - А что ему было нужно? - спросила она соседку и заметила, что та колеблется и раздумывает, что ответить.
-  Он спросил, не было ли здесь кого- нибудь из родственников и не гуляют ли они поблизости. - ответила она уклончиво.
Обе немного помолчали, Виктория поняла, что миссис Лapк ничего ей не скажет, и тогда она пошла, как говорится " ва - банк", то есть спросила ее напрямик:
-  У Рональда были с собой документы, которые он хотел сохранить в тайнике. Куда он мог их деть? Это так важно, ведь теперь его с нами нет.
-  Для кого это важно? - уточнила миссис Ларк.
-  Для семьи!
Миссис Ларк призадумалась.
-  Я никогда не сказала бы тебе про документы, если бы ты сама не спросила меня об этом. - вдруг сказала она, видимо решившись.- Дело в том, что он запретил мне рассказывать о них, и не разрешил их кому - либо отдавать, кроме него самого.
-  Но он никогда за ними не придет!
-  В том-то и дело! - согласилась миссис Ларк.
-  Так значит, они у Вac? И как долго Вы намерены держать их у себя? Всю жизнь? Расскажите мне все, и мы решим, что делать!

-  Хорошо, Вики, я расскажу, тебе все. У меня у самой такой груз на сердце от всего этого. Я проклинала себя за то, что взяла их. Но я ведь не думала, что все обернется именно так. Я думала, он быстро заберет их. В тот день он позвонил ко мне в дверь, представился и спросил, нет ли его родных поблизости. Потом он попросил разрешения оставить у меня папку с какими-то документами и пообещал, что завтра же заберет их. Как я могла отказать почти соседу в таком пустяковом деле?
" Конечно, оставьте!" - сказала я ему.
"Уберите их пока подальше, - попросил он. - и не отдавайте их никому! Я сам заберу их, только я сам! "
"Разве кто-нибудь еще может прийти за ними?" - спросила я его, уже начиная раскаиваться.
"Нет, - ответил он. - Никто не знает об этом А Вы никому не говорите. Я заберу их сам и, поверьте, отблагодарю Вас."
-  Я предполагала, что все так и было. - сказала Виктория.
-  Он отдал мне папку и я спрятала ее. Но на другой день он не пришел, и я забеспокоилась. Зачем я ввязалась в эту историю? Что за документы? И почему их надо было прятать? Эти вопросы начали меня мучить, потому что он все не шел. А потом я случайно спросила о нем Тони, и он сказал мне, что Рональд погиб во Вьетнаме.
- Почему же Вы тогда не отдали документы Тони?

-  Я думала, а вдруг - ошибка, и он приедет? Случается ведь такое! И потом, он ведь запретил мне говорить об этом. Я не знала, как поступить, несколько раз меня подтачивала мысль просто выбросить их. Но я понимала, что так делать нельзя. Наверное, когда-нибудь я решилась бы отдать их Тони, и только ему, потому что Линду я считаю легкомысленной, а их отца Пола недолюбливаю.
-  Логичней было бы передать документы Рональда его семье. Вы не думали об этом?
- Миссис Дарти никогда здесь не появляется и ходили слухи, что она лечилась в больнице. А их сын Майкл вообще сидит в тюрьме. Вот такая семейка! Хотя многие говорят, что Майкл не преступник. Он - социалист.
-  И поэтому должен сидеть в тюрьме. - вздохнула Виктория.
-  Это решаем не мы. Простых людей об этом не спрашивают.
-  У них есть еще один брат,- осторожно сказала Виктория. - Его зовут Арчибалд.
- С ним я не знакома и никогда его не видела.
-  Ну, хорошо, миссис Ларк. Поскольку я все об этом знаю, то не отдадите ли Вы папку с документами мне, а я передам их Тони? - сказала она так легко, а у самой сердце замерло, что ей ответит миссис Ларк?
- Да, конечно, Вики! Теперь нет смысла хранить их. Я сдержала слово. Я никому не рассказывала о них. Но ты пришла за ними сама, а их хозяина больше нет на этом - свете. Поэтому я отдам документы тебе. - и она принесла эту папку и отдала ее Виктории.

Тони подъехал к дому и очень удивился. Виктория сидела на крылечке, около нее лежала какая-то папка, и она не поднялась ему навстречу, а продолжала сидеть и только улыбалась нежной улыбкой, и взгляд ее был такой лучезарный.
-  Вики, в чем дело  Что -нибудь случилось? - спросил он ее, наклоняясь к ней и целуя её. Она обхватила его за шею руками и ответила на поцелуй.
-  Тони, милый! Ты приехал и так рано! А я подвернула ногу, и она, кажется, начинает напухать. - она показала ему ногу. Он опустился рядом с ней на крыльцо и потрогал лодыжку руками. Уже и на глаз было видно, что одна нога припухла. Она показала ему ногу, он опустился рядом с ней на крыльцо и потрогал лодыжку руками. Тут  и на глаз было видно, что одна нога припухла.
-  Как тебя угораздило, непоседливая девчонка?
-  Я слезала с чердака и соскользнула с лесенки.
-  И зачем тебя туда занесло?
-  Я хотела посмотреть, нет ли там интересных старинных вещей.
-  Бог мой, да зачем тебе все это нужно? Ну, вот что, садись в машину и поедем к нам. Там тебе окажут помощь и ухаживать за тобой там есть кому, там есть прислуга. Иди, собирай вещи и тетради.
С помощью Тони она поднялась в дом. Роза только сейчас узнала о том, что случилось с Викой. Она помогла ей собраться, потому что Виктория и сама захотела уехать с Тони. Когда она собрала все необходимое, то вдруг сказала:
-  Милый, мне вдруг понадобились деньги. Ты не мог бы дать мне их?
-  Я дам тебе их дома. У тебя кончились деньги?
-  Мне нужна... ну, например, сумма в тысячу долларов.
-  Ты хочешь послать их маме? Подарить тете Лизе, или вы что-то придумали с Розой? Ты можешь мне сказать, зачем тебе нужна такая сумма?
-  Я скажу тебе потом. Мне нужны деньги сейчас.
-  Хорошо. Но такой наличности у меня нет, поэтому я выпишу тебе чек.
-  А можно его выписать на предъявителя?
-  Да, конечно, пожалуйста, наверное, ты имеешь право на свои собственные секреты.
Он выписал ей чек, и она спрятала его в кармашек блузона.
Потом сказала, что ей нужно попрощаться с миссис Ларк, и прихрамывая, отправилась к ней, хотя Тони возражал.
-  Неужели это так необходимо? - удивлялся он.
Она отдала чек миссис Ларк, и та вся засветилась благодарностью.
 - Передай мистеру Тони, как я ему благодарна. - говорила она, - Теперь я смогу позволить себе кое- какие обновки. Все -таки, не зря я хранила эти документы.
Виктория вернулась и с помощью Тони села в машину. Вместе со своими вещами она прихватила и папку с документами. По дороге он был с ней очень ласков и вопрос о деньгах больше не поднимал, а говорил на другие темы. Когда вышли из машины, он внес ее в дом на руках, шутливо приговаривая:
-  Ты сделала это нарочно, чтобы я носил тебя на ручках, может быть, ты надеешься, что я всю жизнь буду так тебя носить?
-  Может быть и надеюсь. - не растерялась она.
Вызвали врача и он ей туго забинтовал ногу. У нее был ушиб и растяжение, и ей было предписано несколько дней полного покоя для ноги. Её поместили в нефритовой комнате и еду ей приносили туда же. У Виктории там были все удобства, до ванной или до туалета она могла прекрасно доскакать на одной ноге, цепляясь за мебель, для этого еще специально поставили несколько стульев. Но вечером Тони пришел за ней и на руках унес ее в свой кабинет. Он посадил ее на диван перед своим столом и сказал, что она будет его вдохновлять и развлекать, потому что ему одному скучно делать анализ финансовой документации, которую он привез из Нью-Йорка. Опять документация… Виктория прихватила с собой злополучную папку и попросила Тони положить ее в свой сейф, который стоял тут же в кабинете.
-  Опять какие - то секреты? - спросил он, но положил папку не развертывая, лишь мельком взглянув на обложку. Теперь она была в надежном месте, и Виктория совсем успокоилась.

Она осмотрелась вокруг, в его кабинете она была впервые.
То есть, в домашнем кабинете. Здесь были книги, и это ее порадовало. На письменном столе Виктория увидела два портрета, нет не мамы и не любимой девушки. Это были небольшие портреты на подставочках, и она узнала их.
-  Я их узнаю, Тони. Это Эйнштейн и Нильс Бор. Это - Ваши кумиры сэр?
-  Почему бы и нет? Хоть и говорят " Не сотвори себе кумира ", но почему бы и не иметь свои идеалы? Они меня вдохновляют. Великий физик и великий химик и физик, они были исследователями, сделали много открытий. Представляешь, сколько пользы они принесли человечеству.
-  Открытие атома, ядерной реакции...
-  Я понимаю, что ты хочешь сказать... Но нельзя переносить на науку ответственность за жестокость современного человека. Это все равно, что перенести тяжесть преступления с убийцы на орудие преступления. Нельзя перекладывать на науку ответственность за извращение человеческих ценностей. Начнем с огня.... При помощи огня можно поджарить яичницу, а можно спалить дом. Это же не значит, что огня не должно быть. Я считаю, что наука самое замечательное достижение цивилизации. Надо только научиться правильно пользоваться ее изобретениями. Ты знаешь, Вики, сегодня я обратил внимание, как люди работают за станками. Станки очень облегчили их труд, но.. я представил за одним из станков тебя, ты целый день должна выполнять однообразные механические  движения. А ведь труд должен быть творческим! И мне захотелось придумать роботов. .. Пусть всю механическую работу выполняют роботы.

-  А что будут делать тысячи рабочих?
-  Придумывать что-то новое...
-  То есть все должны стать учеными? А ты не подумал, что кому- то совсем этого не хочется, тут ведь мозги напрягать надо, ночами не спать. А они восемь часов отработали и пошли домой или развлекаться.
- Да, я как -то об этом не подумал. Ну, хорошо, пусть работают на станках, если это им нравится. Кстати об Эйнштейне... Ты знаешь, ведь он был женат на своей двоюродной сестре, на кузине!
-  В самом деле?
- То есть, сначала у него была другая жена и двое детей, но он не был счастлив... Они расстались. И он женился на своей любимой кузине, и они были так счастливы вместе! Даже умирая, будучи почти без памяти, он все беспокоился о том, успел ли на ней жениться!
-  Да, я читала, что и ваш знаменитый писатель Теодор Драйзер тоже не был счастлив в браке, пока не женился на своей родственнице Элен. У нас раньше дворяне тоже часто женились на кузинах, чтобы не делить имения... Но говорят, что на родственницах жениться нельзя, может удвоиться рецессивный ген, и дети могут быть нездоровы.
-  А если наложатся друг на друга гены таланта, то получится гений.
-  Возможно.
-  Но мы с тобой  не настоящие кузены, у нас был один общий дедушка и только. И мы принадлежим к разным нациям, я - наполовину испанец, поскольку мама моя - испанка,  дедушка был русским, а бабушка - наполовину русской, наполовину немкой, значит мой отец - Пол, на три четверти русский, и на одну четверть немец, кто же я во второй половине?
-  Три восьмых русской крови, то есть чуть меньше половины, и на одну восьмую - немец. - Виктория рассмеялась. А знаешь сколько русской крови текло в жилах нашего последнего царя? Одна сто двадцать восьмая частичка, вот так! Царевичи предпочитали жениться на немках, то ли на англичанках, те тоже были из смешанных браков, да, и была даже одна гречанка- Софья Палеолог. Нe знаю, были ли они от этого умнее... Считается, что в смешанных браках дети красивые и умные, свежая кровь, все - таки.

-  Так вот, я сегодня утром звонил в Вашингтон своему другу -юристу по одному очень важному вопросу.
-  Спрашивал, как тебе лучше оформить свои дела, касающиеся завода в Африке?
-  Нe совсем так.
-  Но ведь ты для этого ездил в Нью -Йорк? Ты ведь хочешь построить новый завод?
-  Да, я хочу его построить, потому что вместо того, чтобы заниматься наукой, исследовательской работой, я должен зарабатывать деньги. Я не могу заниматься любимым делом, дорогая. Получается, что я - бизнесмен, а не ученый. В нашей стране нужно постоянно делать деньги.
-  Но ученым у вас хорошо платят.
-  Да, конечно. Но бизнес приносит несравнимо больше доходов.
-  А зачем нужно все больше и больше?
-  Я тоже иногда задумываюсь над этим.
-  Но ты же говорил, что хочешь принести пользу народу другой страны?
-  Именно это будет главной целью моего дела. Никаких грабительских контрактов. Я хочу прийти туда, как друг и помощник, учитывая прежде всего их интересы, а не как надменный гринго, который считает местное население обезьянами. Я должен хоть немного знать их язык, обычаи, представлять, что это за люди. Неужели мне трудно выучить несколько фраз, чтобы поговорить с моими рабочими? Мы как нам кажется, несем им цивилизацию, создаем рабочие места, строим дороги, выпускаем новые товары, но это наша цивилизация, а ведь у них- своя культура, и мы должны это уважать. Если мы этого не поймем, то наша надменность, навязывание наших ценностей вызовет у них обратную реакцию, и в конце концов, наше моральное насилие вернется к нам бумерангом.

-  Именно поэтому ты так хорошо знаешь нигерийские племена?
-  Не достаточно хорошо. Я хотел бы знать их лучше. Только уважительное взаимодействие друг с другом может дать хороший эффект. И тогда, если будет нужно, рабочие всегда меня поддержат, и выполнят любую мою просьбу. Я не хочу просто выкачивать оттуда деньги.
-  Тогда построй при заводе школу и больницу.
 - Обязательно, Вики. Я обязательно сделаю это.
-  А Джон Дэвис построит церковь.
- Джон очень помогает мне.
- Жаль, конечно, что ты не можешь заниматься своей любимой наукой, но ведь это дело опасное, Тони. Я вот читала про Марию Склодовскую-Кюри и про ее мужа Пьера Кюри. Вот тоже счастливый брак, оба занимались любимой наукой. А ты знаешь, отчего они оба умерли?
- Да, знаю, они оба умерли от белокровия, то есть, от лейкемии.
-  Их руки были покрыты язвами.
- Наука требует жертв.
-  Я вот тоже на уроке химии во время лабораторной работы обожгла пальчик кислотой.
-  Боже мой, детка, который пальчик? - он тут же вышел из-за стола, сел рядом с ней на диван и взял ее руку в свою, перебирая пальчики.
-  Дa я уж не помню, который из них!
-  Ну, ладно, я поцелую все! - он начал целовать ее пальчики, а потом и все остальное, но она попыталась его отвлечь.
-  А среди твоих друзей - ученых были женщины, такие, как Мария Кюри, Софья Ковалевская?
-  Такие ли, я не знаю, нo со мной училась очень талантливая девушка Дженнифер Стоун. Сейчас она - перспективный ученый.
-  Ей, наверное, романами заниматься некогда?
-  Ну, что ты! Она вышла замуж за одного из моих друзей, у них уже есть чудесная малышка. Так что с этим у нее все в порядке.
-  Какая умница, все успевает! Наверное, у нее есть няня.
-  Теперь тебе самой нужна няня. Думаю, что тебе вообще нужно переехать сюда насовсем.
- Так, сначала ты меня прогоняешь, а сейчас зовешь обратно?
-  Здесь мы будем видеться каждый день, а туда ездить каждый день я не могу. А тебя оставлять без присмотра нельзя, с тобой все время случаются какие - то истории.

Виктория вспомнила предупреждение Розы насчет Патриции и Линды и стала возражать.
-  Нет, Тони, я не хочу переезжать оттуда. Я там уже привыкла, Роза нам не помешает, и мы с тобой будем ездить друг у другу в гости. И потом, я уже так привыкла, что рядом плещется океан. Мне его будет нехватать.
-  Океан и отсюда недалеко, а купаться будешь в бассейне.
-  Я хочу быть хозяйкой в своем доме. Ну, Тони, пожалуйста, оставь меня там!
-  То ты устраивала мне истерики, потому что не хотела туда ехать, а теперь тебя оттуда не вытащишь. - в тон ей ответил он, продолжая ее целовать, и когда она поняла, чего он хочет, то забеспокоилась:
-  Тони, я остановилась в нефритовой комнате.
-  А почему здесь нельзя?
-  Я пришла сюда читать книгу, а ты должен работать.
-  Книгу почитаешь потом, а моя работа не волк, я лес не убежит!- сказал он ей по- русски.
-  Ну, эти на нас смотрят. - показала она на портреты великих ученых.
- Поверь, что они тоже этим занимались. И мы их отвернем, нечего смотреть! - он развернул портреты обратной стороной.

Она безмятежно прожила в особняке Уайтхиллов целых три дня, пропустив занятия в колледже, и три ночи они провели в сказочной нефритовой комнате, засыпая в объятиях друг друга. Заметил ли это кто-нибудь? Они об этом не думали. Через три дня нога у Вики уже не болела, и она опять запросилась домой. Тони снова привез ее на берег океана, где по ней уже соскучилась Роза. Роза на всякий случай поинтересовалась у Тони, не лишняя ли она теперь здесь, на что он ей ответил, что как раз наоборот. Чтобы сохранить внешнюю благопристойность, ему сподручней приезжать сюда к ним обеим, якобы в гости, навестить, чем к одной Вике. Это сразу бросилось бы в глаза. Роза назвала его циником, на что он ответил, что ему все равно, что о нём думает она и еще целый мир впридачу. Он будет жить и поступать так, как хочет. Он не нарушает ничьих прав. Он никому ничего не должен, и никому ничем не обязан, как говорил по-русски дедушка: "Я ни к кому обедать не хожу!" Роза сказала, что нравы сейчас легкие, сексуальная революция, движение " хиппи ", только она беспокоится за Викторию, она такая чистая, вся отдается своему чувству, она не знает обмана. " Она обворожительна! " - сказал Тони - " Я о ней позабочусь!" Нy что могла еще сделать Роза для своей новой подруги? Поддержать, если будет нужна ее поддержка.

Но и в своем домике спрятаться, как улитке в ракушку от хищных щук, Виктории не удалось, они нагрянули к ней буквально через неделю, Линда, Патриция и Марк впридачу. Заявились, как всегда, шумные, напористые, камыши зубами перегрызут. Тони еще не приехал, и Виктория на этот раз повела себя, не как тихая русалка, а как настоящая хозяйка водоема. Она пригласила их пройти на веранду и вежливо спросила, не хотят ли они чего-нибудь. Они хотели многого, выпить, поесть, повеселиться, а главное, увидеть Тони. Виски они привезли с собой, но вот закуски у них не было, и Виктории пришлось об этом позаботиться, она принесла им кое- что из своих запасов, но оставлять из-за них без ужина Тони, она вовсе не собиралась. В духовке тушилось мясо с помидорами и луком, приправленное специями. Ужин был рассчитан на троих, гостей же она не ждала. Во всяком случае, об этом ее не предупредили, и поэтому Виктория с чистой  совестью поплотнее закрыла дверь на кухню.

Линда отозвала Викторию в сторонку и спросила.
-  Тони сегодня сюда приедет?
-  Возможно. - кратко ответила Вика.
-  Он почти перестал бывать дома. Неужели так можно увлечься этой Розой? - при этих ее словах Виктория закусила губу, а Линда продолжала. - Пат хочет вернуть Тони. Ты можешь нам помочь?
-  Каким образом? - спросила Вика.
Мы хотим побольше узнать о ней… об этой Розе.
-  Помогите себе сами! - возмущенно ответила Виктория. - Я ни за кем шпионить не собираюсь! - и ушла в свою комнату.
-  Гордячка! - сказала ей вслед Линда.

Тони, как нарочно, задерживался. До его приезда они изрядно выпили, и, когда он вошел в дом, на веранде уже стоял дым коромыслом, веселье было в разгаре.
- Это что еще такое? - спросил Тони, но Виктория сразу же увела его в столовую, и они втроем поужинали, предварительно заперев двери. С веранды к ним стучали, но Виктория сказала: " Не обращайте внимания! "
Так что, общей компании не получилось. После ужина Виктория принесла на веранду еще еды, то, что у них осталось, и заметила, что Линда уже пьяна. Виктория поставила перед ней тушеное мясо и салат и сказала:
-  Поешь, пожалуйста, и не пей больше!
-  Кто ты такая, чтоб мне указывать? - она говорила громко и постоянно смеялась. - И позови Тони! Мы хотим его видеть!
-  Но он не хочет видеть вас. Он устал и хочет отдохнуть! - пыталась утихомирить гостей Виктория.
-  Тони устал? - подскочила к ней Патриция. - Он никогда не устает, даже в постели! Вот так! - она помахала пальцем прямо перед лицом Виктории, и та поспешно ретировалась, у нее не было ни малейшего желания разговаривать дальше с этими людьми, но прогнать их она тоже не могла, ведь Линда была сестрой Тони. Все -таки она еще раз их предупредила:
-  Не шумите так сильно, пожалуйста, а то Тони рассердится.
-  Я буду шуметь и стучать до тех пор, пока он сюда не придет! – заявила Патриция, схватила вилку и начала стучать по тарелкам и бокалам. Линда же села и начала есть тушеное мясо, поскольку аромат от специй приятно ударил ей в нос.
Что там происходило дальше, неизвестно, но с веранды доносились музыка и пьяный хохот. Тони это быстро надоело, и он сказал:
-  Пойду их вышвырну оттуда!
Виктория конечно же его не пустила.
- Куда ты их вышвырнешь таких пьяных? Ты что, хочешь чтоб они разбились на дороге?

Но тут Патриция начала просто ломиться к ним в дверь, и тогда Тони открыл ей. Она бросилась к нему, пытаясь его обнять, а он ее отталкивал. Она, почти падая, цеплялась ему за руки и за ноги и непристойно кричала: " Я тебя  хочу!" Сцена была отвратительной, тем более, что происходила на глазах у Вики. Тони разозлился, схватил Патрицию за руки и выволок обратно на веранду. Там он  швырнул ее на диван, вышел и запер дверь на веранду на ключ. Они поплотнее закрыли свою дверь, чтобы стук и грохот не так их беспокоили. Но сказать, что вечер был испорчен, тоже нельзя. Они сели рядышком на диван, Виктория читала английскую книгу, а Тони задремал, положив ей голову на колени. Онa ласково перебирала пальцами его густые волосы, прислушиваясь к его ровному, спокойному дыханию. Время от времени она наклонялась и целовала его тихонько в волосы или висок и тогда нежная улыбка трогала его губы.

Ближе к полуночи музыка и шум затихли, и тогда Виктория разбудила Тони и сказала, что надо бы отнести на веранду постельные принадлежности, да и самим пора спать ложиться. Она вынула из шкафа запасное одеяло, подушки, положила их на руки Тони, сама взяла ключ, и они пошли на веранду. Она отперла дверь и они вошли, сначала Тони, а за ним Виктория . Он хотел было повернуть назад и закрыть от нее то, что там происходило, поздно, она тоже все увидела. Линда мирно спала на диване, положив голову на крошечную подушечку, а Марк и Патриция занимались любовью прямо на полу возле стола. Презрительная гримаса, смешанная с отвращением, появилась на лице Тони. Он швырнул одеяло и подушки в совокупляющуюся парочку, подошел к дивану, поднял Линду на руки и вынес с веранды. Её уложили на кровать в одной из комнат, и Виктория заботливо укрыла ее одеялом. Патриция же с Марком остались на веранде, они даже не заметили чьего - то присутствия. " И она хотела вернуть Тони!" - подумала про Патрицию Виктория.

Они ушли к себе в комнату. Тони разделся и лег в постель. Вика надела красивую ночную сорочку больше напоминающую бальное платье, и тоже подошла к кровати. Он протянул к ней руки, и она забралась к нему в объятия, где было так удобно лежать, положив голову ему на предплечье. Его ласки были нежны, как волны океана, а поцелуи сладки, как нектар калифорнийских цветов. Во время океанического затопления чувств он спросил ее.
-  Ты любишь меня, Вики?
-  Если я потеряю тебя, то я умру. - ответила она ему. Она поняла, как важно для него сейчас знать об этом, как важно ему быть уверенным в ней. Роза не велела ей признаваться в любви, но почему она должна думать только о себе, и о том, как бы не навредить себе? А кто же будет думать об ее любимом? Она хотела, чтоб ему тоже было хорошо.
-  Я постараюсь не потеряться, чтоб ты не умерла, моя милая, мой прекрасный цветок!

Рано утром вся троица проснулась и засобиралась домой. Патриция стонала и жаловалась на головную боль, и Роза дала ей выпить таблетку. Линда тоже была хмурой и попросила крепкий кофе. И только Марк чувствовал себя превосходно. Но на прощание Тони сказал при всех Линде:
-  Твой дружок, дорогая, вел себя вчера недостойно.
-  Он приставал к Вики? - спросила Линда.
- Нет, он спал с твоей подругой.
- На меня всегда наговаривают. - закричала Патриция.
- Я видел это собственными глазами. - спокойно отвечал Тони. - Впрочем, я не знаю, может быть, у вас шведская семья?

-  Мразь! Какая же ты мразь! - вскрикнула Линда, глядя на Марка.
- А что я сделаю, если я хочу всех одновременно? - спокойно ответил Марк.
- Общественный бык! - сказала Виктория.
- Скотина! - крикнула Линда и выбежала из дома.
- Чтоб ноги вашей больше здесь не было! - сказал им вслед Тони. - а с тобой, сестричка, у меня будет особый разговор. - пообещал Тони.
-  Поговори с ней по-хорошему! Её надо как-то образумить, отвлечь… Конечно, она сама уже взрослая…

- Она спивается у меня на глазах, и я ничего не могу с этим поделать! Отец ничего не замечает или делает вид, что не замечает, мамы рядом нет! Но мне не безразлично, что с ней дальше будет! Работать она не хочет, замуж не стремится, ну, как можно веселиться с утра до вечера? Дедушка говорил: "Делу время- потехе час!" И что это за потеха? Ты сама всё видела! – с горечью говорил Тони.
- Вот что такое сексуальная революция! – сказала Роза, - Вот что она нам принесла! Люди отдаются друг другу без любви, просто так, походя, ни морали, ни нравственности, ни правил. Никаких принципов не существует. Обмениваются друг с другом партнерами, как будто дают друг другу почитать книгу. А закончится всё опустошением… Сначала для них, потом – для всего общества. Должны же быть какие-то ценности – верность, понимание, я уже не говорю о любви. Мы не хотим даже учиться любить! Ну, должны же быть какие-то тайны между полами, аромат новизны, неизвестности! Нет, все у всех на виду, все напоказ! И все заливается вином! – Роза произнесла целый монолог, вспомнив кое-какие вольности своих партнеров.
-  Может быть, ей съездить к маме в Испанию? – спросила Виктория Тони. – Так ей будет легче забыть предательство Марка, и она отвлечется немного от своей подруги, подумает на досуге!
- Это хорошая идея! – сказал Тони. – Мама давно зовет её в Испанию, но она не хочет ехать туда, здесь ей гораздо вольготней.
-  Тогда, может быть, Исабель приедет к нам? – робко спросила Вика.