Гриммо

Предыдущая глава http://www.proza.ru/2017/10/26/2108

Сталь басовито
Чуть слышно поет.
Чудную песнь
Молот выводит.
Кровь молодую
Второпях горячит.
Чудная песнь
Тобой верховодит.

Легким туманом
Объята земля.
Корабельные сосны
Как стражи Земли.
Легким туманом
Объята земля.
Травы примяты,
Видят лишь сны.

Сталь басовито
Чуть слышно поет.
Отмели рек
Как белые косы.
Гладь не подвижна,
Стремителен бег.
В зеркало смотришь -
Тысячи лет.

Легким туманом
Объята земля.
Странником в небе
Седая луна.
Легким туманом
Объята земля.
Пряди тумана:
Друидов игра.

Ветер-забавник:
Свежесть в "руках".
Легкие крылья
Увидишь лишь в снах.
Ветер-забавник:
Не ведает страх.
Узоры рисует
Только лишь в снах.

Легким туманом
Объята земля.
Кузница снов
На Востоке горит.
Легким туманом
Объята земля.
Молчание слов
Туман золотит.

Сталь басовито
И нежно поет.
Новое утро
Кудесник все ждет.
Сталь омывает
Седая луна.
Меч Ста Дорог
Возродился из сна.

Из кузницы доносился мерный стук кузнечных молотов. Гриммо, жмурясь от яркого солнца, сидел, прислонившись спиной к деревянной стене дома кузнеца и с упоением слушал мелодии кузнечных молотов, которая раздавалась из-за открытой двери кузницы.  Гриммо, в прошлом, очень не плохой кузнец, до сих пор любил, не смотря на разные заботы и тревоги, приходить к кузнице и растворяясь в звуках кузнечных молотов, наслаждаться покоем.   

«Как приятно не работать, - думал он, - кто-то другой  работает в кузнице: стучит молотом, кует разные вещи, оружие, всякую рухлядь – так нужную в хозяйстве! А теперь я могу вдоволь слушать этот звук: звук молота, ударяющего по наковальне, а ведь раньше не слышал его, но теперь! Теперь я в братстве «Вольных странников» - братстве, в котором основное занятие – странствовать по дальним морям и землям, искать тайны, находить сокровища, убегать от опасностей! Что может быть лучше?»

Бывший кузнец устроился поудобнее и продолжил размышлять: «Конечно, бывает теперь всякое: вон даже в набеге поучаствовал – уж слишком соблазнительной оказалась тайна той заброшенной, но до сих пор жилой, деревни. Мыслимое ли дело? Наши мудрецы нашли какие-то звездные руны, да ладно бы просто звездные – что за поэзия такая – давать названия каким-то там рунам! Так еще они и оборотные, из какого-то черного серебра сделанные! Какой такой сумасшедший ювелир их сделал? Само черное серебро столь редкий металл, что найти его – сразу богатым станешь! На одну унцию серебра можно выкупить добротного мантикора! А здесь целый рунный алфавит – несколько сотен или тысяч… унций – средних размеров страну можно купить! И где это все? Там! Где и было! В той захолустной деревушке!» - Гриммо непроизвольно сжал кулаки, попытался взять себя в руки, через некоторое время ему это удалось и он снова вернулся к своим мыслям: «Да, мы бежали оттуда, как крысы, которые бегут с тонущего корабля! Как последние трусы! Говорят, там призраки были, но лично я их не видел… эх… да ни кого там не было, чего все ломанулись? Подумаешь страх! Страх есть всегда – в любом незнакомом месте, а то и в знакомом, бывает, тоже страху натерпишься…»

Солнце медленно клонилось к закату, тени становились длиннее, смолкла музыка молотов, что ранее неслась из кузницы, кузницы выходили из нее и шли куда-то по своим делам. Некоторые бросали мимолетный взгляд на Гриммо, который иногда отвечал тем же: равнодушным мимолетным взглядом.

Наконец, вышел немолодой и седой кузнец и, завидев неподвижно сидевшего у стены Гриммо, неторопливо сказал:

- Если ты ждешь Гантора, то он с последнего двулуния не кует у нас. Его вызвал Желтый Принц, Вроде позавчера это было, - немного подумав продолжил он, примчался гонец – вручил ему Желтый Свиток и был таков. А сюда набрали новых, так как Гантор сказал, мол, пусть молодые в кузнице работают, а сам ушел, попутно распустив всех своих учеников. Я сам не учился у Гантора, но я кузнец уже более двадцати оборотов Пресветлой Колесницы. Неделю назад получил Желтый свиток с приказом о назначении в эту деревню кузнечных дел мастером. Так же приказом мне было дано право найти себе учеников и утвердить расходы на оборудование кузницы. Приехав сюда я обнаружил кузницу в отличном состоянии, но совершенно пустую. А кузница не должна пустовать – мы – дневная смена кузнецов, а видишь, идет вечерняя смена и так далее – всего четыре смены по два кузнеца за смену. А ты, седой кузнец пристально посмотрел на Гриммо, как вижу не первый раз приходишь сюда, нравится наше ремесло?

- Было время, - отвечал Гриммо, был начинающим кузнецом я – подмастерьем у ушедшего к Желтому Принцу Гантора.

- А мастером не захотел стать? – с легкой усмешкой спросил седой кузнец.

- Я тогда подвигов жаждал, - хохотнул Гриммо, - и довольно скоро отличился! Да так, что нарекли меня шадд’арафом. Да и клеймо на тыльной стороне запястья выжгли.

Седой кузнец вопросительно поднял брови и Гриммо протянул ему руку, показывая свое клеймо.

- Но здесь еще одно клеймо, говорящее, что ты искупил содеянное.

- Искупил, а толку-то! -  Гриммо заткнул большие пальцы за свой пояс и уставился в строну заходящего Солнца. – Черное серебро просто так ни кого не отпускает, понимаешь? А я ведь был одним из той ватаги удальцов. Они все там остались, а я – здесь и до сих пор жив. Но вот Жив ли я на самом деле?


Оба собеседника какое-то время молчали: седой кузнец о чем-то напряженно размышлял, Гриммо – отрешенно смотрел вдаль.
   
- Вот что, - по итогам своего размышления сказал седой кузнец, - Меня все кличут Бран’Шадд – это имя я давно себе взял, с тех пор как выковал двулунный цветок на празднике Восхождения Двух Лун.

Брови Гриммо удивленно приподнялись – Тогда ты величайший мастер!

- Нет, ответил Бран, - вот Гантор – тот истинный мастер, мало того что он на том празднике двулунный цветок из Белого серебра выковал, так еще он цветок нежной мелодией звучать заставил! Куда мне! Нет, я кузнец попроще, я знаю предел своих возможностей!

- Тогда я вообще не кузнец, - криво улыбнулся Гриммо.

- Если знаешь, как держать молот в руках и душа пламенем горит от желания ковать, то кузнец.

Бран’Шадд посмотрел в сторону уходящего солнца: Когда я приехал сюда, то остановился в каменном доме – он у вас один здесь такой. Приходи сегодня в гости в час, когда луны за горизонтом скроются – чувствую нам будет о чем поговорить.

- Приду, ответил Гриммо, - ибо не часто встретишь такого интересного собеседника как ты, и захвачу знаменитую настойку бабушки Лайян.

О, я о ней только слышал. - оживился Бран. – Тогда с меня хлеб, мясо и еще что-нибудь, я не только кузнец, но еще и немного кулинар: в молодости в походе в сторону Сияющих Провалов кашеварил и прочее.

- Что же, - подытожил Гриммо, - в таком случае сейчас мы расходимся по делам, а в назначенный час встречаемся. 

 В то час когда край солнца коснулся горизонта Гриммо постучал в дверь каменного дома.

- Заходи, коли хочешь, кто бы ты не был в этой жизни, - раздался приглушенный с чуть насмешливыми интонациями  голос из-за закрытой двери.

Гриммо потянул на себя дверь и оказался в большой комнате, которая освещалась большим камином и несколькими свечными канделябрами. Ближе к центру комнаты стоял каменный стол, слева в углу – массивное каменное ложе, у камина стояло два массивных кресла, с накиданными мягкими подушками, а так же небольшой резной столик из какого-то дерева. На стенах дома висели многочисленные тяжелые драпировки с изображением сцен творения мира, а так же висели чучела диковенных животных, разнообразное оружие. В доме было лва больших окна с цветными минеральными стеклами, которые могли закрываться ставнями..

Хозяин стоял возле одного из кресел и что-то готовил на небольшом столике.

-  Настойку бабушки Лайян принес? – не оборачиваясь, спросил он. – Давай сюда, мне не терпится выпить за знакомство и побеседовать. Только дверь закрою плотнее, не гоже быть нежданным гостям, как думаешь?

Гриммо неторопливо прошел к камину и вскоре на столе помимо бутылки и пары серебряных кубков тонкой работы громоздилась тарелка с закусками, острыми соусами, сырами и овощами.

- Знатная закуска, - уважительно заметил Гриммо, - прямо-таки подстать настойке! Кстати, я днем не представился, меня кличут Гриммо, полное имя Гриммо Шадд – вольный человек, зарабатываю на жизнь чем придется. Иной раз и щекотливые заказы принимаю.

- Если ты о «Вольных странниках» - подмигнул ему Бран, - то твою татуировку я на тыльной стороне запястья я видел, вот смотри – такая же и у меня. Десять оборотов Огненной колесницы – вот так!

- Я пока только восемь оборотов прослужил, - тихо пробормотал в бороду Гриммо.

Тяжелая рука Брана коснулась плеча Гриммо – успеешь еще рассказать, время, сам знаешь, не ждет первого тоста, оно его торопит.

Они выпили и обильно закусили. Расселись по креслам, вытянув ноги к огню. Бран подбросил несколько поленьев,  помолчали.

- Удивительно все же – я служил в «Вольных странниках», ты еще там служишь – вроде светское предприятие, а дисциплина - почище армейской,  Гроссмейстер все еще тот же? Или уже новый?

- Тарн – Белоголов – заправляет всем уже третий год, ответил Гриммо, - А до него гроссмейстер был – отошел от дел, жив еще шороху наведет я тебе дам как! Но перед передачей дел сказал нам, мол, пусть молодые опыта набираются, а я займусь тем, о чем мечтал.

- Это чем он занялся? – Бран даже бокал отставил в сторону.

- Снохождением – аккурат перед сдачей дел заявил, что сие есть  наука загадочная и интересная, а сны, говорит, не дают покоя, посему – их нужно изучать, что сны несут человеку. Через два дня он ушел в столицу и больше мы от него вестей не слышали.

- Занятно, занятно, - Гриммо задумчиво вертел кубок в руках, странные они, сноходцы эти,*

- У тебя что-то с ними было, - прищурился Бран, - где ты вы сцепились, верно? Желтый Принц, не поддерживает сноходцев, не оказывает им поддержки.

- Формально я сам не смог бы к ним придраться, - с неохотой в голосе ответил ему Гриммо, - но тогда скажи мне, что люди Первой волны* делали в деревне Тона Тха?

- Мифы и легенды говорят, что в тех местах много черного серебра, а одно предание указывает на рунный алфавит.  - Бран достал свою изогнутую трубку и продолжил, - говорят, что черное серебро опасно – проклято еще Белой Династией в давние времена.

- Люди Первой волны – это разведчики Желтого принца, - седой кузнец смотрел на огонь в камине, слушай, так получается, что проклятие с черного серебра снято что ли?

- Не снято, - глухо сказал Гриммо, - вот смотри, - протянул он руку, одновременно выворачивая ее запястьем вверх, - видишь клеймо или что это еще может быть…

Бран склонился над рукой своего со-трапезника.лицо его хмурилось, губы что-то шептали.

- Эту вязь я когда-то видел  - тихо произнес он, - только вот когда и где?

- Только если ты  каким-либо образом связывался с охотниками за черным серебром, - пробормотал Гриммо, - или ты знал кого-то. Ладно, - Гриммо решительно налил в кубки волшебной настойки, - так или иначе мы не будем сегодня  унывать! А черное серебро… а клеймо… ну жил же я с ним!

Утро выдалось удивительно тихим и погожим. Утреннее солнце радовало обещанием скорого восхода. Бран и Гриммо сидели у крыльца и блаженно молчали.  Наконец Бран не выдержал:

. – Хорошо, что ты рассказал, а не стал в себе держать, история интересная и, знаешь, что, может ты и прав. Нужно идти в ту деревню и выяснить, что же там случилось, а если там черное серебро есть – добыть!

Бран от нахлынувших чувств нервно теребил свои седые усы, - не знаю, что мы там увидим, но я пойду с тобой, да и меч и лук не разучился в руках держать, да и спину друг - другу прикроем.

- Там сила, тихо сказал Гриммо, - чужая, не наша… как -будто из чужого мира, или сна даже… не помню я.

Ну, на то мы и мужчины, что бы страхи в конечном счете преодолевать… - Бран сбросил с плеча объемистый мешок и развязал тесемки, - вот ты не заметил, а я в дорогу собрал кое что из припасов, да и при оружии мы, чего нам?

Взгляд Гриммо медленно прояснился. – Да чего уж там, идем, лучше мрачная предопределенность бытия, чем неопределенность жития, ведущая к помрачению рассудка…   

Продолжение: http://www.proza.ru/2018/03/06/2180