Самоспасатель

               
               
               

               
                Я познакомился с  Андреем  Андреевичем, когда жил на улице Заводской где-то в конце восьмидесятых, ещё были живы многочисленные ветераны этой грандиозной заварухи под названием ВОВ. Войну в то время никто не оценивал критически, её оценивали патриотически, ну и немного хвастали, конечно, кто участвовал. 

Со многими участниками  был знаком, разговаривал на интересующие меня темы из истории ВОВ. Мы послевоенное поколение  уже по горло были сыты государственной историей и просто жаждали узнать её настоящею, не прикрытую официальной завесой.  Казённую историю  при нашей жизни переписывали  не раз, в зависимости  от того какой генсек был у руля. При Сталине писали одно, при Хрущёве другое, а при Брежневе третье, в результате в умах людей возникла изрядная путаница, хотя основные события конечно не меняли, менялись только акценты. То,  главное  как  при Никите  Подмосковье  и Сталинград. То штурм Берлина как после смерти Джугашвили и периода  борьбы за его наследство.Но всех переплюнул, конечно, Брежнев Л.И. переместив главные события войны в Новороссийск, вернее сказать на Малую землю. Я,  почему не знаю, подумал, что стратегическую правду мы узнаем лет через  сто, поэтому решил сосредоточиться на отдельных людях и дело моё пошло, я сразу узнал много нового, интересного.

Что греха таить, в войну было много предателей, перебежчиков и откровенных карателей, которые как говорят, готовы были зарезать и мать родную. Притом немцы, их лидеры  любили  создавать  всякие национальные вспомогательные легионы,  руководство Рейха самую грязную работу поручало именно предателям инородцам. Хотя среди них и были, конечно, насильно завербованные. А когда туда записывали, как говорил один бывший каратель, то всегда говорили, что будите служить в хоз. части, ну там довольство возить на фронт.

В Германии уже после Сталинграда катастрофически не хватало немцев, потому в дело шли все, в книге уважаемого историка второй мировой Д.Фуллера  показана  цифра 800 батальонов из завербованных в лагерях военнопленных славян, оборонявших Атлантический вал. Значительная сила, что и говорить, они дрались стойко и принесли союзникам много хлопот своим упорством. На нашем фронте дрались Власовцы,  так же отчаянно, ведь их в плен не брали, хотя после войны Сталин отнёсся к ним мягко и они получили скромные срока и потом охраняли других фронтовиков по лагерям, у которых срока были больше. После этого хочется добавить, что настоящая «демократия»  была только у Сталина. Вместе сидели все и защитники и предатели,  многие Власовцы  отсидев  своё,  стали охранниками в лагерях, так как были не выездные с Севера.

Но,  вернёмся,  к А.А. и если некоторые думают, что все рвались сражаться и умереть за Родину и Сталина, то это не так, народ он всегда был ушлый, искал пути, как выжать в мясорубке. Наши потери были ужасные и в начале войны и в конце, вспомним Жуковский штурм Берлина, миллион говорят, угробил, однако. Беспощадный был товарищ, он и после войны продолжал своё и офицеры, служившие при нем, вспоминали его руководство с ужасом, исключительно жестокий человек, редкость среди русских.


Если человек совершает что-то некрасивое или гнусное  его всегда тянет, потом  каяться или просто облегчить свою душу, т.к. поступки против самого себя даются нелегко и сопровождают всю жизнь. Но, конечно раскаянье  приходит всегда поздно и не ко всем.

Андрей Андреевич  Колыванов был  неплохой  человек и фронтовик,  только узнав его поближе, я понял, как он провёл войну. Привожу его короткий рассказ:

Многие думают, что все рвались прямо на передовую, то есть в бой, это не совсем так. Половина народа мечтало свалить с неё, очень много было и просто обиженных и обобранных  советской властью, это дети зажиточных крестьян и прочих элементов с капитальцем.  Много было и детей репрессированных, которые не хотели воевать, отсюда и многочисленные  самострелы, и другие самоувечья. Были и просто хитрованы вроде меня, которые быстро поняли, как уйти от передовой и засели в многочисленных штабах и партийных комитетах, где не стреляли и потери были чисто случайные. Недаром руководство СССР вернулось в армии к единоначалию,  пыталось отправить комиссаров на передок.

В самоспасатели  я превратился чисто случайно, хотя воевать,  конечно, не хотел. На то были причины, мои предки купцы второй гильдии были весьма зажиточные в нашем Екатеринбурге, они имели склады и магазины, торговали даже с Монголией. Сами понимаете, что с голодранцами мне было не по пути, но я не тот человек, чтоб бегать или сидеть в лагере за отказ воевать, поэтому я и пошёл на фронт как все. Мне выжать помог случай, когда мы ехали на фронт, часто взводный или ещё кто посылали за водой на остановках, а так как все пути были забиты вагонами, то добыча воды превращалась в настоящий спорт. Надо было, как акробату скакать по платформам. Зачастую под дулами часовых, у которых не известно  чо на уме.  И вот в очередной раз я полетел с двумя огромными вёдрами, а в это время немцы решили бомбить наши эшелоны, получился крутой вальтос и я оказался в канаве после бомбёжки с пустыми вёдрами, а наш эшелон успели срочно отправить, так я остался один и пошёл до коменданта.

Комендант пожилой старлей из мобилизованных интеллигентов  быстро взял меня в свою команду,- сказав, что после разберётся со мной, а я со своей старательностью  скоро  стал нужным человеком, с утра до вечера писал бесконечные отчёты и сообщения. Размножал на машинке приказы и постановления военных властей. В общем, служил, старался. Хотя война чувствовалась, и бомбили нас часто, особо досаждали  пикировщики. Да и наши летуны также старались, пока нас бомбят, они где-то летают, только немцы улетели они тут как тут,  барражируют в небе. Так я прослужил с полгода и даже перебрался со своим шефом на другую станцию ближе к фронту. Но, в январе 42 мне не повезло, начальство устроило проверку и дало разнос моему интеллигенту. За превышение штата. Начальство кричало, поставив шефа по струнке: развёл тут крыс тыловых паскуда!  И вскоре я опять ехал на фронт в составе маршевой роты на затыкание дыры где-то под Ржевом, то есть двигался в сторону своей гибели.

А так как я был уже парень тёртый, то выбрав момент, я снова,  отстал от эшелона, прихватив для убедительности два пустых ведра, куда надо идти я уже знал и вскоре предстал перед комендантом товарной станции Слюда.  И вскоре уже служил в комендантском  отделении станции, под началом лейтенанта Бердникова, который  оценив мои способности,  приблизил меня к себе.
У него я прослужил ещё полгода и даже получил звание младшего сержанта, слава богу, мои документы уцелели, а вот двоих прибившихся к нам без документов  красноармейцев забрали  особисты. Которых за глаза солдаты звали «гестапо». По тому, что там сильно били.

Бердников был рождён служить комендантом, никто больше его не знал о движении эшелонов и обстановке на нашем участке фронта, это притом, что связь почти не работала. К сожалению его, вскоре начали переводить под Сталинград, где что-то готовилось и мне пришлось свинтить в очередной раз, разыгрывая из себя отставшего,  мне понравилась одна  узловая станция на куйбышевской дороге, и я сказал себе: грызи место здесь Андрюха и вскоре  явился под грозные очи зам. коменданта этой станции. Меня долго мурыжили, хотели отправить в «Смерш» или просто пугали, но погоняв меня по всяким поручениям поняли, что я парень для них клад, к тому же свободно читаю по-немецки, а разговаривать я как-то не решался, вдруг отправят в особый отдел. Так  и прижился на этой станции, а потом был зачислен в штат комендачей,  прошёл с капитаном  Алферовым почти всю войну был писарем комендатуры.

Только под Кёнигсбергом меня сильно  зацепило во время авианалёта, и я попал в госпиталь, пока лечился, взяли Берлин без меня, война закончилась.  Вскоре верховный главнокомандующий приказал демобилизовать наш год  призыва,  приехал домой вполне заслуженным  воякой с двумя медалями и нашивкой за ранение. Ещё привёз с войны мешок фотообъективов из развалин немецкого городка, потом они очень пригодились, по тому, что я пошёл работать фотографом.
 
=============================================================
Мой очерк ни в коем случае,  не направлен против настоящих фронтовиков, честно выполнявших  свой  воинский долг.