Продолжается детство

……………….С мамою до дому мы, быстренько дошли, ведь казарма рядышком, с садиком была. Отчим тут с калыма, пьяный так пришёл, брату шоколадку дал, Лёшка тут в отстой. Мать не справедливость ту, сразу подсекла, если одному даёшь и другому дай. Разломив батончик тот, мать сказала так, он же Игоря тут спас, прозевала мать. Тут очкарик вдруг вскипел, а где Лёшка был, он уроки делал сам, где ему глядеть. С холодильника борща, он достал тогда и кривой походкой так, вышел со двора. По казарме шёл и звал, в кухню заходи, и с открытой двери так, гав сказал один. Лёшка скушал шоколад, Игорь тоже съел, мать обтёрла их сперва, диафильм крути. Отчим щи тут приволок и налил себе, а потом пошёл курить, щи чтоб остудить. Лёшка плёнку прокрутил и другую взял, ведь не мог ещё читать, Азбуке под стать. Мать за отчимом глядит, на веранде тот, что-то прячет в рукаве, чёрт не разберёт. Лёшка плёнку тут вставлял, но, а брат его, мал конечно да удал, на стул тут залез и за край тарелки взяв, заорал, как бес. Мать влетела, доже мой, заорала так, обварился братец мой, не чего сказать. Мать на мужа своего, на кричала так, в скорою давай вези, пьянь, алкаш, свинья. Первоклассник в угол сел, виноват опять, крик утих, чего сказать, не чего сказать. Брошен и забыт уже, долго просидел, диафильм он не крутил, выдернул уже. Потемнело в комнате, вечер давал знать, страх из тёмных шторок, лезет в жилы так. Но на счастье голос он, мамы услыхал, та бранилась как-то так, что он не понял. Свет за жёгся в комнате, стало вдруг светло, братик с перевязанной, ручкой уже шёл. Отчим зашёл трезвый уж, с перепугу, что ль, Лёшке сказал зло уже, что не досмотрел. Мать на него бросилась, ты себя вини, не ищи виновного, на себя смотри. Жизнь пошла по-прежнему, Новый год пришёл и в каникулы у бабки, Лёшка год провёл. Бабка отошла немного, весела была, бальзам попивала чуть и внуку дала. Сладкий тот напиток, горечь всю имел, в голову полезли, черти аж с небес. Яму уж копали, где был двор скота, под фундамент, что ли и кирпич лежал. Веселее всё же, чем в казарме жить, кочерга знакома и в печи дымит. Дядька тут из армии, осенью пришёл, горку он на улице, для ребят возвёл. С ГДР, какого-то, пистолет привёз, он водой струёй стрелял и с заслонки пар. Лёшки лафа кончилась, мать пришла за ним, на учёбу братец, надо выходить. Как же не охота, Лёшке уходить, чёрт с этой учёбой, здесь хоть можно жить. Но не в праве малый, маме отказать, повязали взяли, увели опять. Бинт у брата сняли, шрам чуть в пол руки, от ожога папы, злые те очки. Всё пошло, как было, в школе веселей, но учится Лёшке, не хотелось, нет. Тут линейка в школе, горн трубит труба и значок звездою, прикрепили так. Маленький там мальчик, на значке сидел, этот мальчик Ленин, маленький он был. И в продлёнку мама, отдала юнца, может чтоб не мешался иль от зла спасла. Обстановка жуткая, прям в семье была, веселились часто, праздник их искал. На гармошке отчим, ляжет и меха, нос его курносый, так прижмут с легка. Раздвигая руки, музыку давя, мать с соседкой Маней, завывали так. Муж её, как будто, партизаном стал, под стол завалился и кричит ура. Лёшка понимал всё, с горечью терпел, не ужели взрослым, это без-придел. Не ужели дальше, быть ему таким, а нельзя иначе, нет, наверно же. Время шло уж к лету, как идут деньки, всё катилось будто, в-ому с головой. Навещали бабку, с дядьками порой, да и брат двоюродный, поиграешь в бой.