Глава 15. Промысел

- Вон смотри, что они вытворяют, - Капитаныч указал на горизонт.

Я наблюдал только две точки на поверхности моря, которые застыли на месте. Они лежали неподвижно, под углом к курсу баркасика, будто указывали некий ориентир или даже путь следования или еще чего-то, но я пока в этой тонкости еще не разобрался и лишь гадал, что этот маневр может означать. Долго всматривался в море, стараясь увидеть третью точку, но она куда-то исчезла.

- Щас Машка за нами приплывет.

И с этими словами Великий Рыбак направился к носовой части баркасика, на ходу приказав:

- Держи штурвал и следуй точно за ней, она выведет нас на курс, а я пока проверю всю оснастку, крепление мачты и расправлю по палубе сеть, мало ли чего может случиться, - загадочно улыбаясь, закончил Капитаныч.

Я встал за штурвал, а впереди доносились ироничные реплики:

- Посмотрим, посмотрим какой из тебя рулевой получится.

Я усмехнулся, вспомнив как управлял могучим пароходом, не чета этому убогому суденышку о единственном парусе, который чуть больше простыни и малюсенькому моторчике, находящегося прямо подо мной. Если открыть лючок в палубе, то можно будет увидеть моторный отсек, величиной чуть более коробки от телевизора, все пространство которого занимал агрегат о двух цилиндрах, а позади ютилось некое подобие топливного или масляного бачка.

«Да, низкого он обо мне мнения, - раздосадовано думал я, вспоминая просторный ходовой мостик и многоярусное машинное отделение, где моторы были высотой аж с два этажа. - Очень плохого мнения, - после этой мысли я начал уже обижаться на самоуверенного Капитаныча, но как оказалось впоследствии совершенно напрасно».

Через некоторое время вблизи баркаса показалась и сама Машка-лоцман. Она долго смотрела на меня, явно удивляясь тому, зачем мудрый Капитаныч доверил мне управление, затем сделала полукруг и развернувшись в обратную сторону, медленно поплыла к осиротевшим без нее двум точкам. Я выбрал шкот, тем самым натрудив ветрило с таким расчетом, чтобы не отставать от лоцмана, но и не догонять его.

Мой командир, проверив все крепления в носовой части и посередине, подошел к кормовым лебедкам, пощупал их, затем посмотрев на меня, произнес:

- Да не следи ты так усердно за скоростью, - засмеялся он, крепя цепь к огромной дуге на корме баркасика, служащей для того, чтобы тянуть из воды трал. - Машка сама все справно выполнит за тебя, ты главное точно следуй за ней.

Я расслабленно крутил штурвал, целясь точно на Машку-ориентир, совсем позабыв о скорости суденышка, которая, то увеличивалась, то снижалась почти до полной остановки, с удивлением наблюдая, как лоцман поддерживает определенное расстояние, даже не оглядываясь на баркасик, словно чуя его всеми своими плавниками.

- Старается, моя хорошая, - усмехнулся Капитаныч, покончив с подготовительными процессами и подойдя ко мне. - Представляешь, а меня наоборот с ходу проверять начала, сразу же прям в первый раз, да так, что я за ней еле угнался, - Великий Рыбак спокойно закурил трубочку и добавил. - Мудрая она стала за прошедший год, настолько напридумывала разных хитростей, что диву даешься. Высшая школа отдыхает.

Когда точки приблизились до такой степени, что я смог разглядеть силуэтики дельфинов, Машка вдруг поплыла быстрее, затем сделав почти полный круг, резко повернула в сторону своей семьи, нацеливаясь в середину между супругом и сыном, которые покорно ожидали ее и будто даже не шевелились, бревнышками плавая на море, а я от неожиданности чуть не прозевал разворот.

- Теперь внимание! - приказным голосом отчеканил Капитаныч. - Будь готов полностью остановиться, а хотя… ну ладно, - смягчился он, - я тебе на первый раз помогу.

С этими словами он подошел к парусу, отвязал шкот, затем заново его привязал, но уже на какой-то секретный узел, который даже я не знал, хотя и считался специалистом в этом деле.

Машка уже не плыла строго в одном направлении, а делала зигзаги, да так что я за ней едва успевал разворачивать баркасик. Она явно что-то искала или рассчитывала в своем дельфиньем мозгу, в то время как я, не понимая, что происходит, бездумно крутил штурвал, стараясь следовать точно ей вслед. Далее она поравнялась со своими дельфинами, что-то крикнула, опять резко свернула в сторону, проплыла дальше, метров на пятьдесят и застыла на месте, в то время как остальные дельфины напряженно смотрели ей вслед.

Великий Рыбак распустил по ветру парус, ветрило уже не работало и баркасик медленно начал сбавлять ход.

- Слушай сюда внимательно и не перебивай, - очень отчетливо и медленно проговорил посуровевший Капитаныч, как только баркасик почти остановился. - Сейчас я немного подтяну парус, а ты развернись так, чтобы Машка находилась строго посреди дельфинов. Запомни, строго посреди, - рубанул он вертикально ладонью воздух, будто разрезая его пополам. - Машка обозначает осевую линию косяка и направление его движения, пацаны ширину и ни дай бог ты отклонишься от курса, получишь в морду. Второго шанса на сегодня не будет, приедем ни с чем и я тебя уволю на фиг. Точно понял?

На что я, сглотнув слюну, утвердительно кивнул.

У меня закружилась голова от столь важного задания, я не понимал, как со всем этим может управиться лишь один единственный человек, то есть управлять рулем, следить четко за указанием дельфина, менять парусом скорость и так же одновременно готовить снасти к выброске. Мне это тяжело было представить и в хорошую погоду, например как сейчас, но совершенно не мог даже нафантазировать, как так можно со всем управиться в шторм, когда баркасик словно мячик швыряет от одной волны к другой, в дождь, по пояс в воде полузатопленного маленького суденышка.

«Вот это кошмар! Как так можно, - ужасался я».

Мои глаза очень зорко наблюдали за ориентиром, я немного отклонил штурвал вправо, чтобы держаться подальше от дельфинов, затем аккуратно взял влево и наконец добился того, чтобы три точки были на одинаковом расстоянии и одновременно спиной почувствовал одобрительный взгляд Великого Рыбака.

Итак: маленькая точка - это Машка, вот она неподвижна и как будто чего-то выжидает, а в это время Капитаныч вслух отсчитывает секунды. Для меня это зрелище было настолько диковинным, что я опять растерялся, не зная, что в следующий миг от этого ожидать.

- Теперь держись, будь внимательней, - крикнул он мне, как только до слуха донесся далекий крик.

Ветер надул парус, Капитаныч крепко привязал шкот к кнехту и поспешил на корму к своей сети. Баркасик дернуло настолько, что я едва устоял на ногах. Все внимание было привлечено на треугольник, который образовали дельфины, поэтому я даже не подозревал, что творится на корме, только слышал, что там что-то шевелится, шуршит, скрипит и иногда злобно матюгается голосом Великого Рыбака.

А потом все стихло, суденышко набрало довольно приличную скорость и поэтому уже легче управлялось.

- Молодец, - повторял Капитаныч, - Молодец, так держать.

После чего поняв, что у меня все получается, я немного расслабился и тут же услышал:

- Обопрись обо что-нибудь! - вдруг заорал командир и я тут же почувствовал как палуба уходит у меня из под ног, а баркасик довольно резко останавливается, даже несмотря на то, что парус надулся до такой степени, что вот-вот лопнет.

- Парус убирай, парус, недотепа! - услышал я яростный крик и, бросив штурвал, подбежал к мачте, развязывать веревку, после чего парус опять расслабленно повис, трепыхаясь на ветру.

- Да что ты тормозишь, придурь чудноглазая! - опять заорал на меня Капитаныч. - Живей двигай ко мне! Давай быстрей!

Я со всех ног бросился к Великому Рыбаку и он тут же заставил меня крутить ручку на лебедке, а сам натруженными руками, багром, через стальную скобу направлял траловые тросы так, чтобы они не слетели с роликов, подвешенных под ней, иногда бросал багор, почти залезал на скобу и словно паук держался за тросы, помогая направлять их ногами. Наверное даже в цирке, в котором я никогда не был, такого бы зрелища наблюдать не смог.

Когда мы поднимали сеть на борт, я вдруг с ужасом почувствовал, как кормовая часть суденышка уходит под воду и наконец-то я увидел улов и Капитаныча, стоящего по колено в воде.

- Черт! - ругался он. - Перебрали с уловом, Да живей ты крути свою гребаную ручку, щас перевернемся на хрен.

Я в поте лица крутил рукоятку механизма, даже не замечая, что происходит по сторонам, но чувствовал, что баркасик начало кренить на борт и наконец-то битком набитая рыбой сеть переползла через скобу и грузно упала на палубу, чуть было ее не проломив. Баркасик вернулся почти в первоначальное положение, а вода теперь растекалась по всей палубе, я немного успокоившись, начал прислушиваться к биению сердца.

- Да как же ты мог с этим кошмаром справляться? - то и дело очумело повторял я.

- Так и управлялся, - рявкнул к тому времени уже по пояс мокрый Великий Рыбак. - Слабоват ты пока в рыбной ловле, придется тебе учиться, - на что я обиделся, но он допечатал еще сильнее. - Дуй за ведром, воду будешь откачивать, на большее не способен.

В то время пока я в поте лица выливал воду за борт, дельфины подплыли к борту и выжидательно смотрели на нас, а встрепенувшиеся чайки покинули рею и теперь кружили вокруг баркаса.

- Хватит воду лить, уже более менее стало, иди лучше сваливать рыбу в трюм, еще моряк называется, - скомандовал он и я покорно начал, упираясь руками и ногами подталкивать сеть к нише, волоча ее по палубе и негодуя тому, что Капитаныч не желает мне помочь.

«Проверяет видимо, сученыш, - уже без раздражения подумал я».

Далее сгреб в охапку немного улова, кинул рыбу в трюм и попытался проделать заново ту же процедуру.

- Ох и дурилка же ты, - развеселился Капитаныч. - А лебедка тебе на кой? - он подошел к сетке, привязал ее с другого конца, перекинул веревку на другой ролик и подвязал к тросу лебедки, немного покрутил рукояткой и вся рыба оказалась в нише, даже с солидной горочкой.

- Ну что, наконец-то понял пословицу: работай медленно, но быстро.

Да я слыхал эту пословицу среди моряков, но не понимал ее, а теперь Капитаныч наглядно все показал. Ох и салага же я, жил до этого на пароходе в тепличных условиях, а теперь приходится наверстывать упущенное. Мой авторитет боцмана был сломлен на корню.

- Теперь слушай сюда, - серьезно сказал Великий Рыбак. - Отбери самые крупные рыбины и отдай их нашим друзьям, - он указал рукой на Машку. - А всякую мелочевку кинь этим, - он пренебрежительно махнул в сторону чаек, что я беспрекословно и исполнил.

- А теперь будем прощаться, - вдруг неожиданно ласково сказал Капитаныч, - подойди-ка дружок к борту и попрощайся с нашими коллегами.

Я подошел, готовясь проститься и тут же получив мощный толчок в спину, вмиг оказался в воде. От неожиданности, разучившись от испуга плавать, ничего не понимая, что творится  вокруг, я стал барахтаться, борясь за свою жизнь, пытался приблизиться к баркасу, но Великий Рыбак со зверским лицом отпугивал меня веслом, громко шлепая им по поверхности воды, угрожая задеть голову и создавая множество брызг, оглушая меня напрочь. Захлебываясь, я умолял его прекратить издевательства, но в ответ получал еще более яростные удары по воде. Со временем устав бороться за жизнь и обессилев, я распрощался с этим миром и потерял сознание.

Медленно открыв глаза, я увидел довольное лицо Капитаныча, немного полежал на палубе, набираясь сил, затем резко вскочил на ноги. Опять между нами завязалась драка. Я с остервенением бил его по всему, куда мог попасть, разъяряясь еще больше, но он как таракан был настолько живучий, что постепенно я потерял интерес к этому бесперспективному занятию. Через десять минут мы сидели на корме и мирно покуривали трубочки.

- За что? - спрашивал я его, стараясь не смотреть на опухшее, окровавленное лицо.

- За то, - язвительно отвечал он мне, но все же увидев, что я опять завожусь, поспешил добавить.- Ты не так понял, - попытался извиниться он. - Машка тебя спасла и тем самым приняла в свою семью. Такие вот суровые условия бывают, а это все значит, что экзамен ты вполне благополучно прошел, теперь буду тебя учить.

- За что? - обхватив голову руками стонал я, так ничего и не поняв.

- За то, - вдруг подленько захихикал он. - За вчерашний случай, когда ты меня отколошматил. Али забыл?

- Но я же мог бы утонуть! - вскипел я. - Как так можно?

- Ну наверное мог бы, - не выражая никаких эмоций произнес Капитаныч и глубокомысленно затянулся трубочкой. - Да, мог бы наверняка. Зато подружился с Машкой, - он вдруг встрепенулся. - Ну ладно, поехали отсюда.

Я разделся до плавок и встал к штурвалу.

- Э нет, дорогой, - прозвучал голос Великого Рыбака, - это пока не твой уровень, иди-ка ты лучше за мешками, они лежат под кроватью, загружай в них рыбу, а я пока порулю домой, - и с этими словами он с силой натянул парус.

Я же, достав из-под кровати, провонявшие насквозь рыбой мешки, послушно принялся исполнять его приказание.

Был уже полдень, когда мы подошли к волнолому. Великий Рыбак опустил парус и, включив мотор, медленно подвел баркас к причалу, я, прыгнув на берег, принял концы и крепко привязал суденышко к берегу. Капитаныч торжественно-ритуально прислонил малюсенький трап к стенке и, сойдя с палубы на берег, куда-то скрылся.

Ждал я его около получаса, не зная что мне делать с этим добром и от скуки передраивал палубу, потом услышал нарастающий звук мотора и наконец увидел моего командира, который с важным видом своего распухшего лица управлял мотоциклетным фургончиком.

- Грузи все в кузов, - приказал он и я за несколько приемов перетаскал мешки с рыбой сначала на берег, затем в фургон.

- Ну все, поехали сдавать продукт, - весело сказал он, как только я закончил процедуру погрузки и уселся рядом. - Посматривай на мешки.

Я не понимал, как такой адский труд не сломил Великого Рыбака и лишь удивлялся его стойкости и трудолюбию. Как по мне, то даже трое здоровенных мужика с трудом бы справились с такими задачами, а он, мелкий, тощий, словно скелет, управляется и все ему нипочем. А в это время боль в спине, плечах и пояснице уже начинала давать о себе знать.

Спустя некоторое время мы уже были на рынке.

- Сиди здесь, охраняй, - наставительно сказал он и с этими словами опять куда-то скрылся.

Через десять минут показался с каким-то дядькой, который по хозяйски открыл первый же попавшийся ему на глаза мешок, покопался в нем и удовлетворительно причмокнув расплатился с Капитанычем, затем повелительно щелкнул пальцами и тут же откуда ни возьмись материализовались поварята, как я понял, судя по их колпакам. Один из них поднял мешок, водрузил его на плечи второго и вся троица, не повернув к рынку, направилась в сторону большой улицы и вскоре скрылась за поворотом.

Великий Рыбак опять куда-то скрылся, затем вернулся, но уже с другим мужиком, тот опять покопался в мешке, расплатился, но уже взвалив мешок себе на спину, направился к торговым рядам, после чего Капитаныч опять куда-то пропал.

Эта процедура длилась около часа, я чуть не уснул от однообразия действий, поскольку устал от незнакомых лиц, которые с интересом поглядывали в мою сторону, видать Капитаныч уже успел похвастаться тем, что нашел наконец себе напарника, а как я теперь уже понял не каждый сможет с ним сработаться из-за его неуживчивого и зачастую непредсказуемого склада ума. Видать многие пробовали, позарившись на приличный доход, но не выдерживали и сбегали.

«Но я же устоял, - тихо радовался я».

Вдруг вспомнив неприятный случай, происшедший со мной, я помрачнел: «Интересно, а кто-нибудь утонул по-настоящему?»
Когда в кузове остался последний мешок, Капитаныч приказал мне его взять и следовать за ним.

Мы подошли к небольшому прилавочку и принялись раскладывать оставшуюся часть рыбы, затем он встал за прилавок, одел фартук и попросил меня прогуляться по рынку и выведать какую рыбу сейчас продают другие рыбаки. Он явно это сказал с подвохом, поскольку его глаза выражали торжество и насмешку.

Я бродил по торговым рядам, вглядывался с интересом в продукты питания из которых обнаружил много незнакомых мне даже по запаху и тут до моего слуха донеслось:

- Рыба, свежая рыба.

После чего я решил пойти на голос.

- Подходи дорогой, не стесняйся, - приветливо произнес усатый мужик, как только я приблизился к его прилавку. - Сам лично выловил, все отборное, сочное, час назад еще резвилось и развлекалось в море. Я опустил глаза и с разочарованием увидел несколько худосочных рыбешек непонятного происхождения.

- Где же такое чудо ловится? - чувствуя превосходство перед ним, а себя настоящим добытчиком с немалой долей иронии поинтересовался я.

- Как где, дорогой, зачем такие вопросы задаешь? Конечно же в море, - он развел широко руками, наверно показывая мне как выглядит море и не чувствуя подвоха он раззадорился. - Выловлена она при помощи чудо-прибора, эхолот называется, - гордо поднял он большой палец, в знак восхищения, а я, вспомнив Машку, еще раз с сожалением посмотрев на чахоточных рыбешек, молча отошел от прилавка.

Мне стоило очень большого труда вложить, чтобы найти на базаре Великого Рыбака. Я шел вдоль рядов и, прислушиваясь к зазывалам, старался услышать знакомый голос капитана, но все было безуспешно.

Через час я увидел небольшую группку людей, которые подходили, отходили с пустыми руками, а иногда опять подходили, но уже с аккуратными сверточками, подошел к месту сборища и наконец-то имел удовольствие лицезреть довольное, еще больше раскрасневшееся лицо моего командира, который умело запаковывал в обертку очередную рыбешку, иногда по целой, иногда орудуя тесаком, делил ее пополам, а в редких случаях на четверть.

- Ну что, насмотрелся, - крикнул он, когда увидел меня. - Иди сюда.
Ближе к вечеру, когда почти ничего не осталось, он завернул в газетный лист самую крупную и жирную рыбину, подарил ее мне, достал толстую пачку наличных, отдал ровно половину из нее и велел тащить пустые мешки, видимо их уже вернули обратно, на баркасик и там спрятать под кроватью.

- Хорошо поработали, слажено, завтра можешь отдохнуть, - и с этими словами вышел из-за прилавка и, швырнув на стул фартук, направился в неизвестном направлении, бросив на ходу. - Сам знаешь во сколько и где меня найти.

Я еще немного послонялся по рынку, на ходу прицениваясь и покупая продукты, потому что чувствовал себя богачом, а перед самым закрытием вдруг вспомнил о мешках. Направился к маленькому золотому баркасику, там спрятал мешки и долго сидел на палубе, покуривал трубочку, вспоминая события, произошедшие со мной за эти два дня, начиная от полного уныния и заканчивая несметным богатством. Как мне тогда казалось, вновь мысленно пережил процесс рыбной ловли и устав от эмоций, медленно направился в сторону дома.

Солнце опять клонилось к закату, но я уже не чувствовал такого опустошения что накануне, лишь только неимоверную усталость. Теперь я уже желал поскорее оказаться рядом с Ватрушкой, но налитые свинцом ноги не позволяли спешить.

Так я и брел по земной тверди, немного покачиваясь, тяжело ступая, прислушивался к ощущениям в позвоночнике и пояснице, которая неимоверно болела.

По дороге, опять пройдя тот же самый рынок, чуть поодаль обнаружил огромных размеров магазин и решил посетить его. Побродив по торговым рядам, я прикупил для Ватрушки миленький цветастый сарафанчик, Дедычу красиво разукрашенную курительную трубочку, покоящуюся на бархате внутри интересным образом инкрустированной шкатулочки, а для себя приобрел то, в чем сейчас очень остро нуждался, то есть прогревающую мазь для поясницы.

На этом все заработанные за сегодняшний день наличные закончились, но тем не менее я с удовольствием смотрел на два огромных, битком набитых пакета со снедью да вещами.

Покинув магазин, я долго расспрашивал прохожих о том, где находится домик Дедыча, медленно направлялся в его сторону, мечтая лишь о том, чтобы непременно броситься в теплую постель и уснуть мертвецким сном, поскольку не спал уже более суток.

- Ты где был? - с негодованием накинулась на меня жена, как только я переступил порог маленького домика Дедыча. - А ну отвечай! - но тут же осеклась, увидев внушительных размеров пакеты.

На ее шум вышел Дедыч, внимательно посмотрел мне в глаза и, обняв меня, прослезился. Ватрушка, почувствовав, что не права, извинилась и тут же выхватив из моих рук кладь, поволокла ее на кухню и судя по шуму, засуетилась там, довольно ля-лякая что-то себе под нос, на что я очень сильно обиделся такому гостеприимству с ее стороны, но обида быстро отошла на второй план, поскольку просто напросто пересилило это чувство неимоверная физическая и эмоциональная усталость.

Я в изнеможении присел на табуреточку в коридоре и закрыл глаза, а Дедыч заботливо расшнуровав мои ботинки и сняв их, предложил мягкие домашние тапочки, за что я ему был очень благодарен.

- Молодая еще, глупая, - сетовал старичок, - ее учить еще надобно, да видать некому.

На что я ему послушно, словно ребенок кивал в ответ головой, не в силах больше вымолвить и слова, но увидел как Дедыч, проявив инициативу, направился в кухню, там что-то бурчал и спустя две минуты покрасневшая как вареный рак Ватрушка направилась в ванную комнату и несколько секунд спустя оттуда послышался плеск наливаемой воды.

Ну а далее я долгое время отмокал в ванной комнате, стараясь отогнать от себя запах рыбы, который как мне казалось въелся в кожу. Умиротворенно строил радужные планы на будущее, одновременно чувствуя приятный и весьма аппетитный запах жарящейся на сковороде камбалы, распространяющийся во все комнаты, затем оделся в чистую одежду, заботливо принесенную Ватрушкой, которую за этот промежуток времени Дедыч кое-чему научил и объяснил как надо вести себя по отношению к мужу-труженику. Далее вышел из ванной, сел за стол, наскоро перекусил и тут же уснул, прямо за столом, даже не почувствовав как Кайя со старичком попытались меня поднять и уложить в мягкую постель.

Видать ночью я на автопилоте сам добрел до вожделенного ложа, судя по тому, что на утро я проснулся рядом с Ватрушкой.

Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2018/01/16/2188