Клятва Гиппократа

— «Точно сгинешь и потеряешься, если не будешь выполнять простые правила инструктора» — так, кажется, мне накаркали эти пьяные туристы, чтоб их... Ну засмотрелся, ну заблудился, что, вот так разве можно человека бросить в тайге, — причитал Глеб, озираясь и оглядываясь по сторонам.
Вся чудесная природа не казалась ему уже такой романтичной, как когда он собирался в поход. Густые кусты и трава пугали, деревья все плотнее сжимали ряды, и идти становилось сложнее. Звуки леса и насыщенный кислородом воздух пьянили. От каждой хрустнувшей под ногами сухой ветки екало сердце, и казалось, что кто-то все время идет следом, размышляя, с какой приправой его будет вкуснее съесть на обед.
— Помогите, —  услышал Глеб слабый женский голос и замер.
— Все, приехали, — шепнул он себе и присел на корточки. — Уже голоса стали мерещиться, и это я всего первый день как блуждаю. Через неделю, закусывая корой от сосен, я начну говорить с тем, кто идет следом.
На всякий случай быстро обернулся, хотя боялся смотреть назад, и, оценив обстановку, что никто прям в спину не дышит, слегка успокоился.
— А ведь скоро темнеет… И что делать? Интересно, меня ищут, или даже не заметили... Ружья нет. Немного воды, еды и теплый свитер... Хотя почему? Еще у тебя крутой фотоаппарат и телефон, который здесь не ловит и скоро сядет! — громко прокричал Глеб в отчаянии.
— Помоги... —  вдруг сквозь свой нервный крик он вновь услышал слабый женский голос.
Глеб замер.
— Нет, второй раз не кажется. Кто может тут потеряться кроме меня, придурка? Ведьма местная? Так она местная, значит, заблудиться тут не может…  — быстро забегали мысли в голове. Потом исчезли, и Глеб услышал громкий стук своего сердца.
— Так стучит страх…
«Ага, и фонендоскопа не надо», — вернулись мысли, но их прервал громкий рев зверя, и в одно мгновение парень вскочил и помчался назад в дебри, откуда благополучно так долго шел, заикаясь, успокаивая себя, что лучше назад, к тому, кто преследует —  ведь вреда он не причинил — чем напрямую зверю в пасть.
Бежал он очень быстро, периодически спотыкаясь, нервно оглядываясь, и со всего размаху, не удержав себя, врезался в дерево.
Искрящий звездопад посыпался из глаз от сильнейшего удара в нос, голова закружилась, и Глеб упал.
— Бинго! —  мелькнула последняя мысль, и он потерял сознание.
Очнулся от дикой боли в носу, аккуратно дотянулся до него рукой с закрытыми глазами и понял, что лицо ему кто-то лижет горячим мокрым языком.
— Глаза лучше не открывать, — предостерегла его мысль. —  Подумают, что умер и пойдут дальше, зачем им падаль?
Но глаза его предали и быстро открылись.
— Медвежонок, ты откуда? — слабо прошептал Глеб и улыбнулся.
Зоркие веселые глаза смеялись и, быстро сообразив, что человек очнулся, малыш резко отскочил в сторону, хитро подглядывая.
— О, так вас двое! — засмотрелся Глеб на второго, который, не обращая внимания на парня, усердно пытался порвать рюкзак.
Глебу стало смешно.
— Так это вы за мной шли? Упс... А где ваша мама?
И тут душа очень быстро стала убегать в пятки — так вот что это за зверь выл!
Глеб быстро попытался встать, но голова закружилась, и он упал на медвежонка. Тот недовольно заворчал и вылез из-под парня.
— Сотрясение, блин, — продиагностировал себя Глеб. — И кровь, так много!
Аккуратно ощупав голову, он понял, что кровь не его. Взгляд быстро вернулся к косолапому, который действительно был весь в крови, но выглядел бодрым и веселым.
— Ты поранился? — тихо, как можно ласковее, спросил его Глеб.
Медвежонок понял, что с ним разговаривают, и задорно сделал кувырок.
— Играешься, да? Ну-ка дай я тебя осмотрю, может ранка не серьезная, — попытался протянуть к нему руки Глеб, и малыш бочком приблизился, лукаво поглядывая на человека.
— Так, так, ты совершенно цел, — ощупывая и поглаживая нового знакомого, вздохнул Глеб. — Но кровь тогда откуда?
Медвежонок устроился поудобнее и положил голову Глебу на колени.
— Понятно, это значит с вашей мамой беда, вот и рычит она так жутко.
Глеб осмотрел второго, тот не отвлекался и почти отгрыз лямку у рюкзака.
— Миленькие мои, я, конечно, доктор, но человеческий! Я не умею зверей лечить, да и как, у меня нет толком ничего с собой.
«Какой лечить! Очнись, да она сожрет тебя, ты еще и медвежат трогал! Молодец!» — проснулась мысль.
Глеб огляделся.
— Ну да. А кого я хотел еще встретить в лесу. Тут, наверное, так, ни клыков, ни скорости у меня нет, шансы невелики... А вы все равно милые, — обреченно вздохнул Глеб. — Ну что ж, пойдемте к вашей маме. Я же давал клятву Гиппократа, так что чем смогу, помогу. Ну и раз меня за это должны съесть, то и ладно. Это лучше, чем от голода, вряд ли я отсюда выберусь.
С трудом поднявшись, Глеб еле удержал равновесие.
Медвежата оживились и побежали в сторону.
Глеб открыл порванный рюкзак, достал флягу с водой и выпил обезболивающее.
Малышня уходила медленно, поглядывая на человека.
— Неужели и вправду дорогу показываете? — повеселел Глеб.
От понимания, что, возможно, он сможет помочь медведице, страх тихо таял перед Глебом-врачом.
— Пусть хоть польза от меня напоследок будет... Да, малышня? — крикнул он медвежатам.
— Ага, и польза будет, и ужин из тебя вкусный, — съязвила мысль.
— Да ну тебя, — махнул рукой Глеб и прибавил шагу.
***
Медведица не шевелилась.
Беглым взглядом Глеб осмотрел зверя и понял, что она попала в капкан, и давно.
— Вот почему такая потеря крови. Но как я его уберу? Надеюсь, он простой в устройстве.
Медленно, мелкими шагами подошел к зверю
— Так, — тихо шепнул он, считай ты под наркозом, так что я быстро постараюсь его снять и обработать рану, а ты пока спи. О. Боже, ну почему я такой везучий! — и с этими словами Глеб начал возиться с капканом.
Механизм щелкнул, и капкан удалось снять.
— Отлично! Но все равно я идиот, — слабо подбодрил он себя. — Сейчас очнется, и мало мне не покажется, — нервно прошептал Глеб, посмотрел на медвежат, улыбнулся  — и упал от сильного удара.
«Ха, ха, все-таки получил!» —  услышал он напоследок злорадную мысль и провалился в обморок.
                ***
— Очень вкусные пирожные! Спасибо, что пригласил, я такие никогда не ела! У меня тоже есть такая поляна, я тебе покажу, — восторженно светились карие глаза молодой девушки.
— Да, я тут недалеко работаю, часто захожу. Повар у них шикарный, и все всегда свежее, — медленно, скользя взглядом по красивым длинным волосам спутницы, улыбаясь, говорил Глеб.
На ней было длинное переливающиеся платье с зеленоватым оттенком, которое очень нежно подчеркивало фигуру. Глеб залюбовался ей и провалился в мечтах. А она все ела, смеялась и что-то рассказывала.
— Пчел, говорю, не боишься? — засмеялась девушка и дернула его за рукав.
Глеб очнулся:
— Что?
— Вот я их ужас как не люблю, кусаются сильно, но мед просто обожаю, — нежным голосом мурлыкала она.
— Ну, я мед не очень, если простыну только, — смутился Глеб.
— Эх, странный ты, — кокетливо улыбнулась, поправив волосы, посмотрела в глаза Глебу. — Ты вреда мне не хотел. Ты спасти меня пытался, я поняла! А я тебя так сильно ударила, ты уж извини. Я тебя, кстати, еле дотащила, шкура у тебя плохая…
— Что? — изумленно смотрел на нее Глеб.
— Грязь залечит, ты лежи, — и она сильно придавила его к столику рукой.

— Что со мной, где я? Что за бред?.. — Глеб не мог пошевелиться, сильная медвежья лапа вжимала его в лужу с горячей глиной.
Боль, как ни странно, приводила мысли в порядок. Он лежал в небольшой яме с горячей булькающей грязью, одежда от нее промокла насквозь, и тепло по всему телу переходило в жар.
С трудом повернув голову, он увидел медведицу, которая пристально на него смотрела большими карими глазами, не убирая лапу со спины.


Муравская И.Е.П.