Спонтанное зло

Меня грубо оскорбили. Душе была нанесена рана. Из неё бурным потоком хлынула обида и возмущение. Время замедлилось и остановилось. Мне нужно было сделать выбор, нужно было решать: по какому руслу далее направить свои минуты и часы. Это могло быть прежнее направление благостного покоя и молчаливого всепрощения. Можно было лишь слегка изменить его, сказав: «Я прощаю тебе, незнакомец, эти слова. Давай ничего более говорить не будем». А можно было поток своей жизненной энергии перенаправить в другое русло – в канву возмездия и отмщения. Я стоял на распутье.

Солнце замерло, облака не двигались, листья деревьев застыли. Так всегда происходит, когда время замедляется и останавливается в минуту принятия роковых решений.

Было очень обидно, нестерпимо хотелось что-то сказать. То же обидное, даже унизительное, а, может, и… убийственное. И вот из моих уст полился, напиравший и прорвавшийся вовне, грязный поток слов. Случайные, слепые, обжигающие мой язык, слова получались неказистыми и гадкими. Они складывались в черные фразы, которые не обладали большой силой разрушения из-за отсутствия в них гармонии со злом. Зато дикой энергии в них было с большим избытком. Напряженная  тишина,  до этого воцарившаяся между нами на некоторое мгновение, была обесчещена. Время, которому принадлежали секунды этой тишины, вздрогнуло: круги волнения его стали расходиться вширь и ввысь пространства бытия.

«А ведь эти круги мне придется еще не раз ощутить в своем беспокойном будущем» –  мелькнуло у меня в голове. И между нами вновь воцарилось молчание. Но это была уже другая царственная особа: от неё веяло холодом, от неё исходила тревога. И откуда-то из открытого пространства вдруг зазвучал чей-то голос:
–  Нас убивает именно то, чем мы собираемся убить другого…

По моему телу пробежала дрожь: это был голос, не порожденный физическими колебаниями воздуха. Это нельзя было назвать и голосом, ибо он был беззвучен. Так, мне показалось, вещают ангелы: тонкими вибрациями духа, проникающими глубоко в сознание.

–  Убей в себе животное раньше, чем оно начнет пожирать в тебе человека…
Безголосое вещание нельзя было назвать ни громким, ни тихим. Оно не принадлежало ни женщине, ни мужчине. Слова, скорей, информация ощущениями входила в меня без каких-либо физических воздействий на мои органы чувств.
Я развернулся и стал уходить от своего обидчика, который всё это время стоял и вызывающе смотрел на меня. Он чего-то ждал от меня: возможно, пока я целиком не окажусь чёрным от злобы. Но мою сущность по-прежнему сотрясало:

– Обида у доброго человека вызывает слёзы, а у злого – ярость и ненависть… Злое сердце прощать не умеет…

Я заткнул уши, начал глубже и чаще дышать, надеясь развеять это фантасмагорическое состояние. Это оказалось совершенно бесполезным: я продолжал наполняться новым чувственным содержанием.

– Чтобы открыто сказать человеку, что он нехорош, втайне нужно ненавидеть его…Когда в человеке пробуждается животное, все звери начинают трепетать…

«Это будет продолжаться до тех пор, пока я не попрошу прощения и не получу его» – понял я.

Быстро повернувшись,  я зашагал обратно. Однако моего обидчика на прежнем месте уже не было. Посмотрев по сторонам, я также нигде его не обнаружил – тот просто исчез. Постояв в замешательстве ещё минуту, я почувствовал некоторое облегчение. Осознание своей неправоты и желание попросить прощение сделали свое дело: в ушах моих вновь воцарилась  хрупкая и легкая тишина. Я услышал шум деревьев. Над головой медленно и величаво поплыли облака. Чтобы послужить легкости тишины из уст моих потекли покаянные слова:

–  Прости меня, тишина прежняя…минута ушедшая…Укрепи в терпении мою душу, минута грядущая…