Чаепитие с Богом

                Чаепитие с Богом.

    Смотрю я в очередной раз на луну. Сколько эпитетов подбирал я для этой загадочной планеты. Какие образы придумывал для нашей соседки – и все они были одушевленные. Может так оно и есть: мудрая она. И земля мудрая, то есть – они разумные, как и вся вселенная.
    У края млечного пути сестра земли – ее соседка - и сиротлива и бледна. Но как она притягивает взгляд, как волнует твое сердце,  твой разум.
Вот так, наверно, и человеческие души, бредущие на суд Божий по дорожке  во вселенной, видят луну как беседку. Где  можно отдохнуть, чтоб в дальний путь опять собраться.
    Оглянуться на свой родной дом, на свою землю: не огромную землю, на которой миллиарды людей никак не могут ужиться из-за своих грехов и недостатков, а просто дом. Дом, где ты родился и рос, и от которого тебе придется уходить по бесконечной и неизвестной дороге – навсегда.
Юноша сидел и думал: почему он здесь оказался. Где нет ни деревьев, ни домов, ни множества людей. Где было пустынно, холодно, и смертельно одиноко. Вот же она, земля! И он видел не материки и океаны. Он видел окно своей комнаты на пятом этаже.
    В нем не было света, не жужжал компьютер – в комнате никого не было. Хотя он, должен быть там!
    Он слышал, как шелестят листвой деревья. Он слышал голоса родных и друзей. И ему было так тоскливо в этом холодном и незнакомом пространстве. И он понимал, что ему уже не докричаться до родных людей, и что он уже в другом мире.
    Но вот, же она – лунная серебристая дорожка, по которой можно быстро спуститься вниз, к родному дому.
    И тут его плеча коснулась чья-то рука. Он оглянулся - перед ним стоял  дедушка.
    - Дедушка! – воскликнул юноша.
    - Да это я, внучек, я такой же пастух, как и раньше. Помнишь когда садилось солнышко за горизонт, и ты встречал стадо коров…
Юноша видел вблизи глаза дедушки: в них не было печали, не было грусти. Но в них было тревожно смотреть также, когда ты смотришь в темную воду глубокого омута – ты ничего в ней не видишь, но там есть страшная тайна, а какая – ты не знаешь.
    - Багровое солнце, - задумчиво повторил дедушка. – И стадо коров и овечек, уставшее стадо, в пыли бредущее по проселочной дороге. Какое это счастье, внучек, загонять скотину в хлев своего дома. Я пастух, но только я не пасу здесь коров и овечек, я помогаю в этом бескрайнем звездном поле находить затерявшиеся души. А они и впрямь, как овечки в этом мире. Но не траву они вкушают – слова Божии. Идем внучек, сам Господь приглашает тебя к чаю. Это великая честь. Бог не с каждым беседует -  у него  много работы во вселенной. Оглянись! Нет ей конца и края.
 
   А перед взором юноши открылась вполне обычная картина для земной жизни. Огромная цветущая липа, поющая огромным хором пчел. Под липой стоял  широкий прямоугольный стол, на столе красовался большой, до блеска начищенный самовар.
На столе стоял глиняный горшочек с медом, и прямо на скатерти лежал румяный пшеничный каравай.
    За столом сидел старец с седыми волосами и бородой, которые отливали каким-то серебряным светом.
    Одет он был в простую, льняную рубаху, и, он был босой.
    - Как приятно, порой, - сказал он, -  посидеть и почувствовать ногами прохладную бархатную траву. Никаких ковров во дворцах не надо.
Юноша подумал: «Пасечник наверно, пчел не боится. Хотя они над его головою кружат».

    - Проходи, паренек, садись, - сказал, старец и  указал на место близ себя.
    - Будем знакомиться -  я бог.
    «Разве Бог такой?! – удивился юноша. – Разве Бог - простой дедушка?» А старец  мысли паренька прочитал и говорит: - Ты что думаешь: сидит виртуальный дед, этакая бородатая голограмма и называет себя богом? Хочешь потрогать  меня за бороду?
    Промолчал юноша.
    - И то, верно, - кивнул старец с серебряной бородой. – Бога за бороду нельзя теребить, а то меня и уважать не будут. Ты не стесняйся внучек, бери чашку, погрейся чайком с медом душистым. Устал ты и продрог в холодном космосе, но и среди звезд, в бескрайней вселенной можно посидеть у горячего самовара, и поговорить по душам. И дедушка провел теплой ладонью по голове юноши. И юноша заплакал, смотря на сияющий самовар, в котором отражалось лицо обычного дедушки с лучистыми глазами с большим округлым носом, характерным для добрых людей. Паренек видел отражение себя - худенького и растерянного. Он видел на этом горячем самоваре звезды и планеты, и этот мир был теплым. И не хотелось оборачиваться, а сидеть у самовара и пить чай с дедушкой Богом, над которым кружили как маленькие ангелочки  пчелы.
    - Не жестокий я, - с сожалением сказал дедушка Бог. -  Просто есть свет, но есть еще и тьма. Смотри: сколько звезд, и они все во тьме!
    Сейчас, сынок, молятся за тебя на земле: чтоб я тебя любил как отец. А я и есть для всех людей, гостящих на земле и со мной пребывающих – отец. Иначе, зачем бы я создал вас. И запомни, мой мальчик: я хоть и древний дед, но мудрость мне дана великая, и тайны великие, и все мне ведомо – что на земле и на небе происходит. И ты мой мальчик не виртуальный, потому что так близко с богом сидишь, и чай с ним пьешь.
    А теперь ступай, паренек, по этой светлой дорожке, - и Бог указал рукой куда-то вдаль, и там, куда он указал, - засветилась яркая дорожка. И на этой дорожке юношу поджидал его родной дедушка, и еще – многие, многие…
    - Разве я хочу конца света, - слышит юноша голос Бога, - когда я создал этот свет, когда я сам этот свет.

                2013 год.