Окошко под ванной. Глава 6. Утро последней жизни

В любом деле главное — начать. А дальше само пойдет. Иногда не идет. Вообще никак — тупик, хоть убей. Пусть для тебя это привычное дело, ведь происходит оно снова и снова каждый день, все равно, бывает, тупишь на ровном месте.
Природа никогда не ошибается и сегодня утром небо окрашено янтарно-желтым. И жизнь снова просыпается. Просыпаются животные, просыпаются с неохотой люди. Оживают пустые дороги. И мир продолжает жить в своем ритме, который практически неизменен.
Те, кто живет на берегу моря, знают, что закапывать в землю свои секреты бесполезно. На берегу все всплывает, стоит только начаться приливу! Так что лучше найти другое место.
Но утро умеет хорошо прятать ночные клады, потому что самое страшное позади. Наступил рассвет и можно вздохнуть с облегчением.
Сегодняшний день подбросил горожанам неприятный сюрприз. Возле водонапорной башни скопилось много людей. Были машины скорой, была милиция и куча зевак, которым все интересно. Смотрели бы лучше новости и свои сериалы, а не мешали работать.
Наверно, еще одна самоубийца…
Это же Люда. Точно! У них же все было хорошо.
А что она делала ночью здесь?...
Небо видело все. Оно беспристрастно наблюдает и забывает, оставаясь таким же спокойным и красивым.
Петр узнал об этом на работе. Заявились менты со своими вопросами. Предлагали проехать с ними, но он смог избежать поездки. Красноречие у него не отнимешь.
Следующие два дня были очень неприятными. Похороны и все дела. Мать Люды обвиняла Петра, отец — дочь. Не ожидал он от нее такого. Хотя, какая теперь разница?
Потом Петр уволился по собственному желанию и перешел работать в Школу трех законов Ньютона, что в другом конце города.
Наступила осень и каждым осенним вечером, он сидел у окна и надеялся, что сейчас придет Андрей из школы. Они поужинают и сходят на рыбалку. Но у него постоянно оставалось чувство, что он упустил то, что было ему дорого. Если бы он почаще проводил время с ним. Мать не родная и никогда его не любила, отец —  примерно то же самое, но родной. А сын рос в одиночестве при живых родителях.
Прости, Андрюша, прости меня.

— И, все-таки, я попаду туда!
— Попадешь, когда изменишься. Ты и сейчас можешь туда попасть, но тебя сдерживает твоя карма, — сказал Адонис, проверяя на непредсказуемость уже одуванчик.
— И не надоедает же тебе страдать ерундой.
— Ни капли. Ведь я не страдаю, а постигаю самую сакральную истину себя.
Эммануил встал со скамьи и пошел внутрь куба. Вернулся с двумя стаканами зеленого напитка, от которого шел пар, но он был ледяным.
— Нет, спасибо, — отмахнулся Адонис.
— Попей хоть. Как можно заниматься одним и тем же. К тому же, бесполезным?
— Как существование?
— Прости, — не понял он.
— Ну, с тех пор как Андрей переместился, ты о нем даже не говоришь. Выходит, все, что мы сделали, все впустую?
— Я ничего не решаю, а всего лишь предугадываю, — сказал Эмми и отхлебнул немного зеленой субстанции.
— Это и есть чудо. Ты никогда не знаешь, что произойдет в следующее мгновение, но можно направлять умы и делать ставки на результат.
— Давай просто посмотрим, что будет дальше. Сейчас какие-либо прогнозы бессмысленны.
Да, Эмми нервничал, поскольку не мог смириться, что Адонис имеет перед ним преимущество. Он может путешествовать между мирами. Но и Эммануил может. Он все-таки бог. Но он не может попасть в Детский мир. Почему? Он не знает, но уже догадывается. Ибо, не зря он нервничает. Иногда приходится творить не только новые миры, пусть и с гравитацией, пусть с жизнью, но для бога это мелочи. Ведь, будь ты богом или человеком, цель одна — понять себя, осознать себя, а потом покинуть себя, потому что его нет, и не было никогда.
— Адонис, помоги мне.
— Ты поможешь себе сам. Я такой же бог как и ты.
— Ну и хрен с тобой, — сказал Эммануил, сея в своем уме еще одно семечко негатива, которое может прорости.

Два месяца назад

Голова Андрея свободно прошла в окошко. Потом плечи, туловище. С ногами, на первый взгляд, было проблематично, но он оттолкнулся коленями от пола и протиснулся еще глубже.
Оставались снаружи только голени. Он согнул сначала одну ногу в колене и, нащупав опору по ту сторону, вторую.
Он открыл глаза.
Все пространство перед ним было похоже на что-то среднее между космосом и водным миром. Он обернулся назад, но окошка там не было. В другой ситуации он бы испугался, но сейчас, почему-то, этого не произошло. Было очень спокойно и тихо. Одновременно с этим стало легко, словно тело, которое было с ним в течении всей жизни, испарилось и остался только каркас. Не скелет, его тоже называют каркасом. Скорее всего — это шаблон. Поскольку он понимал, непонятно как, но понимал, что тело здесь не главное.
Тело — это привычка ума, которая из последних сил цепляется за то, что уже не существует. Сейчас можно наблюдать некоторую двойственность. Вроде бы ум спокоен, но в то же время, он переживает кризис! Не за что зацепиться. Где мозг, где нервы, где органы чувств?... Нет ничего.
Но тела нет и в той реальности, поскольку это не было похоже на тот опыт, который он испытал прошлой ночью. Тогда что случилось с его телом и почему сейчас такая легкость, будто тела нет?!
Потому что нет никакого тела, и никогда не было. Оно лишь шаблон ума, который был нужен, пребывая в той реальности для адаптации к ней. И что теперь? Ну, проник он сюда, а дальше что? Вокруг темнота и… Впереди показалось очень тусклое, но отчетливо видимое свечение.
Как управлять? Как двигаться?...
Но здесь мысли ведут себя по-другому. В обычном мире за мыслью идут определенные действия. Хочешь Сникерс, встань и сходи в магазин. Хотя, для того, чтобы сходить в магазин, надо еще раздобыть как-то деньги. Сложная задача, но там только так все и происходит.
И вот, Андрей уже мчится к свечению. Нет ветра или какого-то ощущения тошноты от огромной скорости. Хотя, чувство драйва все равно присутствует. Сколько еще лететь? И, сколько он уже пробыл здесь? Минуту? Может час? Неделю или месяц?!
Как здесь измеряется расстояние? Ведь летит он с огромной скоростью, по ощущениям, а светило не приближается. Стало оно немного отчетливее, но не более того. Лететь стало тяжелее. Такое ощущение, что с каждым мгновением, уж не знаю здешнего измерения времени, пространство вокруг становится все плотнее. Сначала была легкость, потом ощущение, как под водой, а теперь как в киселе. Если я здесь застряну, то… О, черт! Кажется, прилетели…
Теперь это был кристалл, который не разбить и не продвинуться дальше. И Андрей заточен в него. Впервые за все время, что он пребывает здесь, стало по-настоящему страшно. А если он умер! Если он своими действиями все усложнил? Обычно, перед уходом, видят тоннель со светом, и это происходит после смерти. Что, если каждому существу дано свое время отбытия и только в эти моменты открывается коридор на тот свет? Он осознал весь ужас своего положения. Это как с самоубийцами? Ты навеки остаешься потерянным в пустоте. Не становишься пустотой, как любил говорить дед, а теряешься в ней.
А вдруг поможет…
— Есть тут кто? Я застрял! Помогите мне!
Но никто не ответил. Как в русских сказках, когда ребенок потерялся в лесу, зовет на помощь, но его никто не слышит. Ага, сейчас серый волк придет, подумал он и рассмеялся. Так он давно не ржал.
БААААУУУУММММССССШШШ
Что за звук? Смех переплетается со страхом, как в одной истории про пацана, который хотел ссать, срать и трахаться одновременно вычитанной им в интернете. Теперь Андрей почувствовал себя главным героем этой истории.
— Ты можешь заткнуться и не засирать эту кристально-чистую тишину своими грязными мыслями?
И Андрей заткнулся. Есть эмоция, которая глушит и страх и смех. Это удивление, которое подкреплено оцепенением. Здесь есть еще кто-то, подумал он. Или это ему показалось?
— Здесь кто-то есть? — Прошептал он.
Послышался звук, будто, тысячи скрипачей настроились на одну ноту и решили ее сыграть. Звук был отовсюду. И тут…
БАМ!
— Конечно, есть.
Он оглядывался в поиске собеседника.
— Посмотри выше.
Андрей увидел светило, которое было в разы ярче того, куда он стремился. Оно было так же круглым, но совершенно белым, а в нем стоял человек в белой мантии.
— Если бы ты продолжил в таком же духе, то попал бы в мир животных. Твои желания преобладают над тобой и мешают увидеть глубинный смысл. И вообще, почему ты не спишь?
— То есть?
— Орешь как сумасшедший. Тут тебе не земля. Все, кто здесь, спят до тех пор, пока не истечет время. Тебе разве не говорили о правилах?
— Каких правилах? — Удивился Андрей.
— Каждое существо после физической смерти ознакамливается со сводом правил, а потом отправляется сюда уже спящим. Как ты пришел?
— Просто…
— Топай сюда и не заставляй меня долго ждать. У меня и так дел по горло. Изидорос бесит. Вечно будит спящих и навязывает рекламу. Приходится мне его гнать ссаными тряпками отсюда. Да быстрее ты!
— Да иду я, иду!
— Не ори, а то сам потом «упокоенных» спать будешь укладывать. Мне все это надоело.
Андрей не думал, что за пределами Земли есть такие дерзкие существа.
Оказавшись у светила, он взял за руку существо, и оно помогло ему проникнуть внутрь.
— Ты будда?
— Чего? — Зрачки Андрея расширились от удивления?
— Ясно. Не будда. Наркоман!
— Нет! Я просто…
— Просто надо тебя отправить спать. Если бы ты был буддой, то ладно. Но ты не мертвый и не будда, значит дотриповался, гаденыш! Сердце отказало, да?
— Я не наркоман. Под ванной я нашел окошко и проник внутрь.
— Что ты мне эту антиматерию в сахасрару заливаешь? Был у меня один такой клоун. Говорил, что вся сила в растениях. Кажется, Кастанедой звали.
— Он был здесь?!
— Он и так здесь. Спит. По всем правилам, я обязан тебя отключить. Но, так и быть, положу тебя рядом с Кастанедой.
Он взял голову Андрея обеими руками и нажал в то место, где в младенчестве у него был родничок. Прямо в темечко.
— Комната 23. Я знаю про это. Знаю! — Сознание помутилось, но существо отпустило голову.
— Значит ты будда!
— Нет. И не будда, и не наркоман. Просто под ванной обнаружил окошко, которое никто не видел кроме меня. Тебе рассказать всю историю?
— Мне достаточно. Значит, ты Андрей.
— Откуда ты знаешь?
— В Вечности все известно. Ты что-то начал вспоминать.
Откуда он все это знает? Ну да. Это же Вечность!
— А как зовут Вас?
— Я Дареайос — на мне держится контрольно-пропускной пункт Вечности. Я помогу тебе добраться до места назначения, но сначала ответь мне на вопрос.
Сейчас он согласен на все, лишь бы вспомнить.
— Твоя мать оказалась тебе не родной и покончила с собой в пьяном угаре. Твой отец начнет пить. Возможно, он сопьется полностью и умрет. Вся планета на пороге чуда. Это будет лучше, чем второе пришествие Христа. Я тебе рассказал, что было после твоего отбытия и что произойдет. Ты готов отправиться дальше, чтобы весь твой проделанный путь не был напрасным, несмотря ни на что? Ты готов, Андрей?
Сознание штормило. Ум посетило много вопросов, на которые нет ответа.
— А моя мама…
— Юлия. Она умерла при родах. Ты ее не знаешь.
— И я умер.
Слезы текли непрерывным потоком из его глаз. Дареайос обнял его.
— Ничего. Ничего! Все хорошо, Андрюш. Теперь все позади. Самое страшное. Ты идешь дальше. Не плач, мой мальчик. Боже, до чего же сложно. И тебе, и мне тоже. Ты отправляешься дальше. Туда, где нет больше страха.
— Мне страшно!
Он чувствовал себя кроликом перед удавом.
— Всем страшно, но, сколько ты прошел! Подумай об этом.
— Хорошо, я согласен. Что надо делать?
— Твоя психика сама дает нам подсказку.
Андрей увидел около стены ванну с серой субстанцией и понял, что надо делать дальше.
— А что в ней?
— Это твои омрачения, которые накапливались в течении твоей жизни на планете. Ну, иди!
По ощущениям серая субстанция походила на воду. Он сел в ванну.
— Ложись.
— И что будет?
— Не трать свое и мое время впустую, Андрей. Делай, как я говорю, и не задавай лишних вопросов.
И он лег. В этот момент днище ванны начало медленно опускаться. Он понял, что тонет.
— Ныряй. Лучше сам это сделай. Да не бойся ты!
— Она опускается. Она опускается! Нет!
И он скрылся под толщей серой субстанции. Дно поднялось на место, но уже без Андрея.

Два месяца спустя

С тех пор, как Петр потерял двух любимых ему людей, прошло примерно два месяца. На новом месте работы было спокойно, что компенсировало все то, что он пережил. Хотя, он считал это мизером, по сравнению с тем, что произошло недавно. Люда. С ней все понятно. В любой момент он может сходить к ней, положить цветы, посидеть и пойти по своим делам.
А дел у него поприбавилось, но обидно не было. Школа отнимала все его личное время. Сначала уроки. Помимо того, что он устроился трудовиком, еще было свободное место физкультурника, и он согласился. Все же зарплата в два раза больше, да и что ему теперь делать дома?
Эти выходные Петр провел как обычно. Уже полтора месяца так происходит. Телевизор, бутылка погорячее и диван. Все он знал и все понимал. Понимал, что гробит жизнь. Понимал, что бухло позволяет уйти от этого дерьма, но только временно. Потом отходняк, с сушняком и головной болью и так каждый раз.
Что там по телику сегодня?
Телевиденье кабельное, но найти что-то годное по прежнему сложно. Раньше особо не заморачивались. Было четыре или пять каналов и выбирай. Тогда ТВ было интересным. Смотришь сериал и ждешь следующую серию. А сейчас…
Он  начал переключать каналы.
Новости. Шоу для лохов. В стране и в мире наступил рай. Утопия… Сказки для взрослых, которые еще верят в светлое будущее. Дальше. Еще новости. Да сколько же их. Пять каналов подряд… Мелодрамы. Ага, как все красиво. Можно смотреть и плакать кристально чистыми слезами и сморкаться розовыми соплями вместе с героями. Героями. С них такие герои как из звезд эстрады — звезды! Помрут, и погаснет их свет навсегда. Пришельцы, конец света, будущее в стиле киберпанк… Замечательно! Максимализм на телевидении прямо цветет плесенью! Один говорит, что страна процветает, второй говорит, что Америка уйдет под воду и на Земле будет ядерная зима. И кому верить? В телевизоре нет правды!
Идем дальше.
После долгого и упорного поиска, он наткнулся на то, что не грузит мозг и не дает обещаний. Мультики! Капелька позитива. Лучик света в этой непроглядной жопе! Егору бы понравилось. Кстати, как он там сейчас?
А что Егор?
У Егора окончательно поехала крыша после известия о пропаже Андрея. Еще бы. Раньше были свидетельства этой трагедии, теперь нет ничего. И с каких это пор исчезновение людей и смерть детей стало нормой? Но, вроде бы он понемногу начал приходить в себя. Вчера звонил Петру и говорил, что во сне видел дочь. Ну, всякое бывает, но, когда он сказал, что она с Андреем сейчас…
Так-то у Петра тоже горе. Даже больше, чем у него. Егор знает наверняка, а Петр — нет. Жив Андрей или не жив? Вот загадка для ученых. Пусть разгадывают, вместо ковыряния в костях мамонта или вскрытия, якобы, инопланетян. Да, стволовые клетки, адронный коллайдер, антиматерия, гравитационные волны и прочая чепуха не вернут ему сына! Суки! Только и знают, что пускать людям пыл в глаза!
Звонок в дверь
Кого там еще на ночь глядя приперло?
Хлебнув по-взрослому, он пошел к двери. Посмотрел в глазок. Параноик хренов! Свет в подъезде опять не горит. Опять эти пидоры из квартиры снизу лампочку свинтили. У него что, банк, чтобы каждые четыре дня покупать новую лампочку для соседа алкаша?!
Не увидев ничего, он спросил.
— Кто?
— Это Егор.
Ха. Нежданно-негаданно…
— Жаль не Санта Клаус.
— Шутник. Открывай, давай!
Дверь открылась и из темноты показалась физиономия. До боли знакомая. В руках был пакет. Небольшой.
— Ну, реально же. — Сказал Петр.
— Что реально?
— Санта Клаус пришел. Только опоздал на несколько месяцев. Рождество еще не скоро и форму с бородой не надел. Хорошо хоть с подарками.
Он закрыл дверь на ключ и прошел следом за Петром в зал.
Увидев то, что идет сейчас по телевизору, Егор не удержался и задал вопрос. Мультики и сказки для него — больная тема.
— Что-то тебя на мульты потянуло. Глядишь, скоро на аниме подсядешь. А потом станешь одержимым, как некоторые.
— Да, вот, всякую фигню по телевизору показывают. Решил посмотреть хотя бы это, — он указал в сторону экрана. — Вот смотрю и о тебе думаю, а ты тут как тут!
Егор еле слышно хихикнул. Облокотился на спинку дивана и уставился на экран.
— Знаешь, что?
— Ну, — отозвался Петр. — Только не говори о грустном. И так душа начинает внутренностями плакать. Так что давай о позитиве. Ладно?
— Я тебя знаю уже одиннадцать лет и никогда не видел, что ты пьешь. Скажи, это произошло недавно?
— Значит, одиннадцать лет ты был невнимателен. Я выпиваю уже давно. Но ты верно кое что заметил.
На табуретке, которую он пододвинул к дивану, было два стакана.
Он продолжил.
— Теперь я пью в одиночку. Если составишь мне компанию, буду только рад.
Егор серьезно посмотрел на Петра. В этом взгляде читалась укоризна. Будто бог, который отправил тебя на Землю, полностью разочаровался в своей кандидатуре.
— А с чего ты взял, что я буду бухать с тобой?
— Потому что ты тоже потерял любимого и родного человека.
— Верно. Потерял. Но если она сейчас смотрит с небес. Если представить, что загробный мир существует, и она видит сейчас нас. Не думаю, что ей было бы приятно видеть меня бухим и валяющимся под кустом.
— Ты не обижайся, Егор, но сдается мне, что если и есть этот загробный мир, то живут там по своим правилам и про нас даже не вспоминают.
— Может быть и так. Поэтому давай перекусим. Я же Санта Клаус вроде!
С этими словами он засунул руку в пакет и вытащил два Сникерса и две жестяные банки Кока Колы.
— Кола разрушает зубы и слизистую желудка. Ее пить вредно. Разве ты не знаешь об этом?
— Допустим, что знаю. А водка разрушает все остальное. Так что, какая разница? Ты же не собираешься жить вечно!
— Да везде говорят, что эта дрянь гастрит вызывает.
— Да херня это все. Почаще слушай медиков, которым надо так говорить. Вон, в пятиэтажке, что около моего дома расположена, жил такой… Фанат здорового образа жизни. Каждое утро пробежки устраивал. И ему по барабану было, какая погода. Пусть будет дождь или гололед — все равно. И что ты думаешь? Помер в сорок семь лет. Онкология.
— Ну, это единичный случай…
— Ты не перебивай. Напротив меня живет тоже один. Ему уже девяносто пять, а он бухает, курит и в поликлинике ни разу не был за свою жизнь.
— Опять же…
— Да ты не перебивай. Лучше на вопрос ответь. Что такое хеликобактер?
— Чего?
— Вот! — Егор, как всегда остался на высоте. — Эта бактерия вызывает тот самый гастрит. Несомненно, неправильное питание усугубляет ситуацию, но на первом месте стоят стрессы! И знаешь, что я тебе скажу?
Петр вопросительно посмотрел на него.
— Если я не выпью Колу, у меня будет стресс. А там одному Богу известно, когда наступит воспаление слизистой желудка.
Петр был не на столько туп, чтобы спрашивать, о чем тот говорит.
— Хорошо, уговорил!
По телевизору в это время крутили Ледниковый период — любимый мультик Петра.
— Опа! Опять этот мульт, где в белку молния ****анет? — Восторженно сказал Петя.
— Я помню этот мульт. Вышло три части, хотя говорят, что уже больше есть. Надо будет посмотреть в интернете.
— Как бы ни старались, а первая часть самая лучшая получилась.
— Не спорю. Это же классика, — Егор отвинтил крышку и отпил. — Кстати о классике. Кола или Пепси?
Петя сразу оживился. Еще бы. Вопрос его молодости!
— Пепси! Я всегда был за Пепси! Хоть и говорят, что ничем не отличается, но вкусовые отличия были. Пепси был… более ароматным, что ли. Кола — это Кола, а Пепси — немного больше!
— У тебя же есть канал Дискавери?
— Нет. Отключили по всей сети. Хороший канал был с годным контентом.
— Помню, посмотрел Разрушители легенд, когда они Колу и Ментос смешивали…
— Такое и мы в детстве делали. Но пены было не настолько много. Чего мы только не делали. — Петр вдался в воспоминания о прошлом. Ностальгия. Что ж поделаешь.
Первый Сникерс был вскрыт Егором. Пусть будет «вскрыт». Так прикольнее.
— А ты помнишь первую рекламу Сникерса на Первом канале?
— Было дело.
— А в Америке первые Сникерсы продавали в бумажных коробочках. Не помню уже… наверно семидесятые годы!
— Я вижу, ты осведомлен на все случаи жизни!
— Просто любознательный. Таким родился и таким уйду отсюда, когда придет время.
Это неизбежно. Этот разговор. А что делать? Не на пустом месте все это разворачивается и не для обращения на себя внимания или жалости. Просто они знали намного больше, чем все остальные.
— Ты ждешь этого? — Спросил Петр.
— Чего?
— Ты хочешь умереть и даже не бухаешь. Наоборот. Ты отговорил меня бухнуть с тобой. Тогда в чем смысл?
Повисла минутная пауза. А потом Егор сказал.
— После смерти дочки моя жизнь потеряла всякий смысл. Я любил ее и продолжаю любить. Хочу ли я умереть? Да. Это самое сильное мое желание. Хочу быть рядом с ней во веки веков. Но я не вправе торопить события и усугублять свое положение. Я продолжаю жить ради нее, чтобы потом рассказывать ей на ночь истории о жизни на Земле. О горестях и радостях. Я верю, что этот момент настанет и ни один бог не станет мне преградой!
— Я тебя понимаю.
— Бросай ты это. Не пей больше. Ради Андрея.
— Посмотрим.
Они еще час сидели и смотрели мультфильмы. Потом Егор ушел, а Петр не бросил пить. Даже ради сына!

Божья жизнь скучна и однообразна. Вот, как так можно жить. Два года и два месяца полного одиночества. Только и остается, что кристаллы кидать в пустоту. По сути, нет ничего здесь. Есть пустота и этот куб. Все! И что ты выберешь? На Земле жить веселее, будь ты букашкой, но твоя жизнь в разы становится разнообразнее. Даже Адонис не заходит. Не с кем потрындеть на философские темы. Нет рассказов о Детском мире или как его там называют…
Для Эммануила рассказы о Детском мире, где есть коллективный разум… у детей! Откуда у них может быть разум лучше взрослых? Ведь мудрость приходит с возрастом, а не наоборот. Или не приходит…
Порой он осознает, что многие люди, будь они на его месте, справились бы лучше. Потому что мудрость достигается не с возрастом и это Эммануил понимал. Пусть краем сознания. Пусть это понимание сравнимо с колебанием волн в океане на расстоянии километра от брошенного камня, но оно есть. Ему осталось просто проявиться.
Ведь богам совсем не чуждо обучение. Они тоже любят постигать истины, любят точные науки, любят логическое мышление. И каждое существо, которое приняло титул бога, уважает своих ближних. Пусть они будут ниже по иерархии, но у них свой мир. Свое понимание и свое восприятие.
— Эмми, давай за мной! Быстро! — В серебряной пси сфере летел Адонис. Эммануил заметил его не сразу.
— Где ты был? Что случилось? Я не собран…
— У нас проблемы!
— Растолкуй для меня!
— Рудник. Вода мутная.
Эмми уставился на Адониса удивленными глазами и от него исходит тревога! Ведь он знал, что это значит.
— Ты же говорил, что такое возможно только на Земле. Численность всегда гармонична и здесь нет никаких условий для этого. Что ты предлагаешь мне делать с этим…
— Заткнись и следуй за мной. Кажется, они доигрались.
— Ты не говорил, что такое может случиться и вообще… как?
Но Адонис ничего не ответил и они полетели.
Летели вниз. Рудники находились в пещере. Иногда ее называют воронкой и есть за что. Пещера уходит под основание. Один неверный шаг и ты выпадаешь из реальности и уже не существуешь. Все боги боятся этого места, как животные огня.
И вот они на подлете. Уже виднеется маленькая сфера, которая является очень аномальной зоной. Дареайос при создании мира сделал ошибку, и, в некоторых местах, пространство оказалось рваным и через эти дыры выходит все! Придет время, когда весь этот мир будет поглощен безжалостной и беспристрастной пустотой. Рудники расположены выше разлома. Так и не понятно, зачем они, но рудники были еще до прихода Эммануила и до его заселения.
Они на месте.
Адонис шел первым, освещая путь своим пси полем, которое излучало теплый серебристый свет. Эми шел следом, смотря под ноги. Наконец они дошли до маленькой речки. Течение хорошее. Уровень воды тоже в норме.
Эммануил соединил большой и безымянный пальцы. В месте соединения их образовалась светящаяся холодным светом точка. Затем она стала трансформироваться в стержень. Потом он изогнулся и стал приплюснутым, как месяц. Все это сопровождалось электрическим стрекотанием и этот звук, отражаясь от стен пещеры, преобразовывался в слабо слышимый гул. Это длилось недолго, а потом свечение погасло, и в руках Эммануила оказался клинок.
— Ты уже делал это раньше? — Адонис сидел на камне и смотрел на происходящее перед ним.
— Нет, но я знаю как.
В правой руке он держал нож, а левую ладонь опустил над водой. Затем полоснул клинком поперек нее. Из образовавшейся раны потекла жидкость зеленого цвета, и Эммануил опустил руку в воду ладонью вверх. Вся река пошла пузырями и начала шипеть, как недавно начатая газировка. Вскоре пузыри исчезли, шипение стихло, и он поднял руку. Посмотрел на рану.
— Свойства воды не дают регенерации, — сказал Адонис. На месте раны ничего не было. Даже царапинки. Они переглянулись.
— Этого не может быть!
— Но будет. Конец уже близок, Эмми. Они идут!

Однако быстро они вернулись. Адонис был явно обеспокоен. Он собирался улетать.
— Ты куда собрался? — Спросил у него Эммануил.
— Ты видел. Я был прав. Я ухожу и тебе советую!
— А как же я? Я не могу покинуть это место. Ты же знаешь.
— Тогда оставайся тут, — бросил Адонис.
Он полетел.
— Стой. Подожди. Возьми меня!
— Давай, цепляйся!
Эмми протягивал руки, но они проходили сквозь плоть Адониса.
О нет, подумал он.
— Не получается! — Это была паника. Эммануилу было по-настоящему страшно, ведь Адониса он видит в последний раз.
— Давай еще. Ты сможешь! Ну же…
Все напрасно. В этот момент со стороны пещеры появился огонек света, который разрастался в размере.
— О нет.
— Что это? — Вопрос глупый, ведь Эмми знает ответ.
— Это конец! Мир распадается!
А точка света все росла и росла.
— Ты не бросишь меня здесь! Не бросишь, Адди! Что мне делать?
— Давай снова.
Теперь она была прямо под кубом. Адонис стремительно терял энергию, и пси поле стало черпать ресурсы из его тела.
— Ты сможешь, Эмми. Попробуй снова…
Нижнее основание куба рассыпалось и осколки были поглощены фиолетовым гигантом, который и не думает останавливаться.
Эммануил снова протянул руки, схватил Адониса за ногу, но пальцы прошли насквозь. В этот момент весь куб содрогнулся. Эмми посмотрел на брата. А кем им еще быть, как не братьями. Тут больше никого нет. Они всегда вместе. Создавали миры, видели рождение Земли и зарождение жизни на ней. Разговаривали глядя в бескрайнюю синеву, которая постоянно меняла свой оттенок от синего до ярко салатового.
— Давай!
— Лети без меня, Адонис. Ты должен увидеть. Сохранить свидетельства!
— Нет. Без тебя никуда.
— Брось меня!
 Адонис попытался снова. Решил схватить его, но пальцы сомкнулись, удерживая в кулаке ничто.
— Это не поможет. Ты умрешь, если не улетишь сейчас. Давай. Лети! Улетай!!!
Вся голубизна вокруг покрылась трещинами и начала расходиться. Очень похоже на взрыв стеклянного шара после выстрела в него.
Но Адонис не полетел. Он приземлился на поверхность и сел рядом с Эмми. Потом он сказал два слова, которые хотел сказать уже давно. Жаль, что приходится это говорить при таких обстоятельствах.
— Я остаюсь!
— Погодь. Чего? Ты нужен им. Ты всегда был лучше меня и не должен погибнуть тут со мной!
— Они и без меня неплохо справлялись. Я же говорил тебе не раз. Они и есть боги! Создатели миров. Мы лишь прошлое поколение, которое уже ничего не может сделать.
Куб покрылся трещинами.
Эмми посмотрел в образовавшуюся бездну.
— Это случится прямо сейчас. Я никогда не умирал.
— Я тоже, но все бывает в первый раз!
Они смотрели друг на друга и ждали этого. Но ждать долго не пришлось. Вся конструкция полетела в центр воронки, крутясь на бешеной скорости.
Эммануил сказал только два слова.
—Прощай, оплот!

Седьмая глава
http://www.proza.ru/2018/01/21/911