220. Школа даосов о суете и тщетных надеждах

220.

О СУЕТЕ И ТЩЕТНЫХ НАДЕЖДАХ

Однажды во время встречи с моей любимой феей Ханако мы заговорили о празднике жизни, и моя возлюбленная сказала: «Есть два типа людей в этом мире; одни жизнь проживают как наказание в постоянной суете и надеждах на будущее, а другие живут как на «празднике жизни». Но нужно понять, что наше рождение и сама наша жизнь это и есть праздник жизни. То, что нам выпал шанс появиться в этом мире – это уже большое счастье. Это понимают даосы и дзэн-буддисты, и поэтому вся их жизнь постоянно проходит в праздничной атмосфере, которая в дзэнской психокультуре достигается без применения специального карнавального антуража. Это – так называемый внутренний праздник, который человек «всегда носит с собой», который в отличие, скажем, от средневекового карнавала, имеющего определённые сроки, должен стать перманентным фактором психической жизни дзэн-буддиста или даоса. Иногда, правда, он приобретает крайне неистовые формы проявления, но это уже зависит как от самого человека, его темперамента, так и от времени, мечты и ситуации, а главным образом это обусловлено психо-подготовительными причинами, то есть, необходимостью в определённой ситуации применить «шокотерапию», когда учитель старается выбить ученика из привычного, «нормального» состояния сознания и одновременно передать ему своё состояние. В шоковом воздействии на психику важную роль играет то, что своей «необузданностью» и демонстративно пренебрежительным отношением к нормам приличий дзэнский наставник ломает привычные представления о «правильном» и «неправильном» поведении и тем самым старается разрушить весь устоявшийся образ мышления, построенный на дуализации явлений действительности. В связи с даосско-дзэнскими параллелями необходимо отметить, что даосская «необузданность» не носит столь явной и активной психо-подготовительной направленности: даос ведёт себя так зачастую вовсе не затем, чтобы кого-то воспитывать, а просто движимый порывами своей «истинной природы», своего естества, которое не терпит никаких искусственных ограничений в виде норм «культурного» поведения.  В отличие от обычного человека дзэн буддист или даос не ждёт какого-то праздника жизни, а сам утраивает его для себя. Поэтому он независим от настроения общества, также как не ждёт от кого-либо каких-то благ, эти блага он создаёт сам для себя, ибо изначально он лишён суеты и всяких тщетных надежд. Свою жизнь он творит сам для себя».

После этого разговора вечером за игрой в шашки «го» со стариком Накамура я спросил его, что тот думает о тщете несбывшихся надежд и о жизни многих людей, проходящих в постоянном ожидании чего-то хорошего. На это он мне сказал: «Да, многие люди постоянно на что-то надеются, а потом испытывают разочарования, не понимая, что их жизнь принадлежит только им, где только их труд и устремления могут стать залогом успеха или поражения. Они всегда ждут «манны небесной», и если на них эта манна не падает, то они чувствуют себя обманутыми и несчастными. Кстати, у меня в библиотеке есть один текст, наглядно демонстрирующий эти несбыточные надежды». Он порылся в книжном шкафу и показал мне текст, который я перевёл в стихах:   
 

СТРАННОЕ СООБЩЕНИЕ
 
Чжан Мэн-чжэн рассказал: «Когда в Цанчжоу я учился,
Чиновник возле речки жил там у дороги пыльной,
Однажды поздно ночью странный случай с ним случился,
К нему домой с визитной карточкою пришёл посыльный.

Он в двери постучал и сообщил, что здесь проездом
Правитель новый области находится, который,
Узнав, кому принадлежит сей дом в правленье местном,
К себе хозяина позвал на джонку почтой скорой.

Хозяин в это время в другом месте находился,
С десяток ли от дома, ночевал с женою вместе,
Привратник с вестью сразу же бежать к нему пустится,
Когда вернулся тот, джонки уж не было на месте.

Вдоль берега при всём параде вслед за ним погнался,
Гнал лошадей аж двести ли, уж сил не оставалось,
Всю ночь и день джонку его догнать как не пытался,
В Дэчжой как и в Шаньдуне его не оказалось.

Людей расспрашивать стал, о таком и не слыхали,
И с джонкой, и с правителем никто там не встречался,
Испуганным вернулся, его все уж потеряли,
И как во сне растерянным дней пять так оставался.

Высказывали некоторые предположенье,
Поскольку в доме добра много, воры и решили.
Отвлечь его от дел, чтоб подготовить ограбленье.
Другие же о деле этом всём так рассудили:

- «Поскольку он всегда с презрением смотрел на нищих,
Всех родственников и приятелей своих чуждался,
С богатыми и знатными лишь связей добивался,
То нечисть пошутила: «Пусть богатых он и ищет!»

Когда история известна всей округе стала,
И все узнали о его слабостях и интересах,
К тому же нечисть в тех местах проказы совершала,
Все говорили: «Этот господин столкнулся с бесом.

Мудрец, узнав об этом деле, высказался тоже:
- «Ни вор если, ни бес, ни лис не сделал это, значит,
Что сделал друг иль бедный родственник, и не иначе».
И это больше всех других на истину похоже.


(продолжение следует)

Власов Владимир Фёдорович