Мой друг ушел... Ушел, не попрощавшись

Время встречи – похороны друга.
Место встречи – кладбище в горах.
И не важно: дождь, жара иль вьюга,
Все – условность.
Все сегодня – пепел, пыль и прах.
Холодно вискам и зябко телу.
Мир любимый вновь осиротел.
Одиночество – ты саван белый!
Мир иной, наверно, также бел.
Как прозрачен абрис встреч далеких!
Память, с дрожью всматриваясь в даль,
Вздрогнет от нечаянного вздоха...
Как себя – покинутого – жаль...
(Бахыт Каирбеков)

Всю мою сознательную жизнь Карим Муканов был рядом со мной. Он появился в моей жизни внезапно: голубоглазый веселый блондин, всегда мурлыкающий себе под нос мелодии легендарной группы «Битлз». Он звонил, приходил, он искал меня повсюду и был всегда ужасно рад встрече. Я не буду тут писать таких однозначных глупых слов, типа, знаете, как он меня любил? Он вообще был влюбчивым человеком. Вначале, может, и были у него чувства какие-то, о которых он не забывал упомянуть. Он вообще любил говорить комплименты дамам. Но я хочу рассказать, каким он был настоящим другом. Друзья ведь должны быть и в беде, и в радости. Карим был именно таким другом.
Он не умел отказывать никому в просьбах и старался помочь любому обратившемуся к нему человеку. Он помогал всем, причем часто делал это бескорыстно. И хотя ему всегда не хватало денег, он оптимистично говорил: «Ничего страшного, можно и без денег».
Карим всегда улыбался, даже если ему было плохо. Он, как никто другой, любил жизнь и умел радоваться ей.
Его отличала природная скромность: он никогда и нигде не упоминал о том, что приходится родным внуком двух легендарных писателей Казахстана. По отцу его дедом был Сабит Муканов, по матери – Габит Мусрепов. И некоторые его друзья даже и не знали об этом.
Частенько, когда мы гуляли вместе с друзьями, он говорил: «Давайте зайдем ко мне домой. Мама уже испекла пирог, наверное». Мы поднимались к нему на последний этаж его дома на Тулебаева – Калинина, и его мама Энгелина Габитовна, улыбаясь, приглашала нас зайти. Дома, включив музыку на всю катушку, он, дурачась, начинал танцевать, не забывая принести с кухни все съестное. Пирог с мясом шел на ура, бутерброды, салат и чай были как бы невзначай.
Когда у него родилась первая дочка, Карим прибежал ко мне домой, радостно крича: «Дочка, дочка родилась!» Тут же мы позвонили друзьям, и уже толпой поехали в роддом, где под окнами кричали во все горло: «Ира, поздравляем!»
Вечером мы собрались у него дома. И тут Карим сказал мне, что хочет назвать дочку моим именем. Я растерялась. Говорю: «Ты посоветовался с женой? Это ведь будет не очень красиво по отношению к ней. При чем здесь мое имя? Я ведь не великий человек, моим именем называть своего первого ребенка». Но он был неумолим. Сказал, как отрезал, назову и все. Тогда я предложила компромисс, может, назовешь ее Назира? Хорошее имя, и твоя жена не будет в обиде. В этом имени есть и мое имя, и ее. Наконец-то Каримка согласился. Объявил всем за столом. Мы дружно подняли бокалы…
В начале 90-х годов жизнь у всех была непростой. Перестройка, потом опять перемены – независимость страны, новая валюта. Все это не могло сказаться на нашей жизни. Денег всегда не хватало, но мы умудрялись сводить концы с концами.
Как-то раз я приобрела мебель, но не было денег на ее сборку. Машина подъехала, грузчики занесли мебель, я считала те крохи, что остались, чтобы заплатить грузчикам. Что делать? Муж на работе, звоню ему, он говорит, что до зарплаты еще далеко, придется подождать.
Сижу и думаю, в голове роятся разные мысли. Смотрю на коробки, разбросанные в прихожей, уныло плетусь в кухню. Но тут зазвонил телефон – Каримка звонит. «Как дела? Что нового?» В разговоре упомянула про новую мебель… И, как всегда, на помощь приходит друг. Он говорит, что скоро приедет и поможет. Через час Карим приезжает с Тучей (так все звали Тулегена, сына Бибигуль Тулегеновой, народной аристки СССР).
Туча привозит с собой красивый чемоданчик, в котором огромное количество инструментов. Ничего себе, говорю я. Где ты такое раздобыл? Туча говорит, что этот чемоданчик на вес золота. Вынимает инструменты, начинают работу. Через час или два новая мебель уже стояла в комнате. Карим гордо улыбался, Туча тоже.
Вспоминая Карима, я вновь переживаю все прекрасные дни, когда мы общались, гуляли, ходили в гости, бегали на дискотеки, сидели часами в студии Татика (Талгата) Сарыбаева, и т. д. и т. п. С ним связаны только приятные воспоминания.
Карима в нашем районе все звали Рыжим. Он не был рыжим. Он был солнечным человеком. От него исходили тепло и радость. Оптимизм и энергия. Музыка и гармония. Пусть он никогда не был богатым финансово, но был богат духовно. И был богат друзьями, как никто другой. Его мысли всегда были о музыке, и он работал только там, где звучала музыка. Прекрасная музыка нашего поколения. Поколения 60-х, 70-х и 80-х годов.
Сейчас я вспомнила, как мы ходили на концерт «Deep purple». Я тогда жила в Астане и приехала в Алматы всего на три-четыре дня. Мне позвонила подруга и предложила пойти на концерт. «Конечно, да», – ответила я и стала собираться. Знала ли я, что увижу Карима? Однозначно. Тут даже не надо сомневаться. Во Дворце Республики, где проходил концерт, собралось огромное количество людей. Мне приходилось без конца здороваться и обниматься, потому что кругом было столько знакомых – не перечесть.
И вот концерт. Что тут началось! Степенные дяди и тети свистели, засовывая пальцы в рот. Топали ногами. Неистово кричали. Боже мой, это ведь рок! Так и должно быть. Эйфория, охватившая всех, перешла и на меня. Мощное радостное чувство любви и дружбы захлестнуло толпу. И все начали танцевать в проходах, между делом запивая все это шампанским в буфете. Радость, музыка, друзья! Вот что это было.
Вдруг я увидела неподалеку Карима, который махал мне рукой – мол, иди к нам. Я, конечно, пересела к ним. Вечер был волшебный, незабываемый. После концерта люди не хотели расходиться. И все дружной толпой, радуясь и смеясь, разошлись по ближайшим кафе. В тот вечер эти кафе и пабы перевыполнили план, это точно.
Когда Карим работал в 90-х на радио «Акбар», он просил меня, чтобы радио всегда было настроено на его волну. И частенько в вечернее время я слышала его голос, который говорил: «А эту песню я хочу поставить для Назымы, моего замечательного друга», – и включал мои любимые мелодии. Я улыбалась, это было очень приятно. И сразу же звонила ему: «Привет! Как дела?»
Куда мы только не ходили и не ездили! И в горы, и на дачи. Много встреч, много событий, о которых я могла бы написать. Много людей, свидетелей нашей многолетней дружбы. Я б хотела рассказать много. Но слезы душат, и ком опять подкатывает к горлу. Я невольно говорю вслух: как ты мог уйти, не попрощавшись?
В последний раз я видела Карима в начале сентября. Мы с подругой сидели на летней площадке кафе. Раздался звонок телефона. Это был Карим. «Где ты, Назымка?» «Я здесь», – говорю я и называю адрес. Через час он приезжает, заходит в кафе, и пока он идет к нам, все узнают его, здороваются, зовут к себе. Этот веселый вечер был, оказывается, последней встречей.
Два месяца он не брал трубку, когда я набирала его номер. Потом, он все же поднял трубку и сказал: все хорошо, мы еще увидимся. Но спустя неделю он ушел. Ушел в никуда, или, может, улетел на небо, я не знаю. Знаю одно: такого друга у меня уже никогда не будет, такого верного и бескорыстного, доброго и любящего.
Спи спокойно, мой друг! Я тебя никогда не забуду.