Хетты путь домой

В 1876-1880 гг. А.Г. Сэйс высказал мнение, что некоторые базальтовые плиты с иероглифическими надписями, найденные в Северной Сирии, созданы хеттами, в том числе наскальные надписи на юго-востоке, в центре и на западе Малой Азии.  В 1900 году в Богазкёе (Центральная Анатолия) была обнаружена надпись на иероглифическом языке. В 1902 году норвежский ученый Й.А. Кнудсон заявил, что он обнаружил неизвестный индоевропейский язык на двух глиняных табличках с клинописью, найденных в 1887 году в египетской Эль-Амарне, среди дипломатических документов времен Эхнатона (1379-1362гг до н.э) и его отца Аменофиса III (1417-1379гг до н.э). Поскольку одна из табличек содержала обращение к царю неизвестного государства Арцава, то язык стал именоваться «арцавским». В 1906 годув Богазкёе был обнаружен целый архив с табличками, многие из которых содержали тексты на «арцавском» языке. В 1915 году Б. Грозный расшифровал таблички, доказав, что Кнудсон был прав, когда определил язык, как индоевропейский. Таблички ясно указывали, что Богазкёй – это древняя Хаттуса, столица страны Хатти. Поэтому язык, на котором они были написаны и на котором говорили цари, переименовали в «хеттский».

Хеттский язык не был местным языком в Малой Азии, и название Хатти дал этой стране другой народ, обитавший там ранее и именовавшийся хаттами. Индоевропейский язык хеттов-завоевателей наложился на неиндоевропейский язык хаттов. Хатты были группой разрозненных, в основном, скотоводческих племен, живших в кон. III тыс. до н.э первобытнообщинным строем. Страна Хатти была важным центром добычи металлов (особенно серебра), славилась продуктами животноводства, находилась на путях от Черного моря к Средиземному и от Эгейского моря к Двуречью. Очень рано Хатти оказалась втянутой в торговлю и обмен, который, к слову, не являлся определяющим для жизни ее населения, занятого преимущественно скотоводством. В нач. II тыс. до н.э. через горы Тавра и вдоль таврских предгорий проходила важнейшая для Передней Азии дорога на запад в Сирию и Малую Азию и далее на побережье и острова Средиземного и Эгейского морей. Принято считать, что народы, говорившие на языке хатти, являлись автохтонами Центральной Анатолии до прихода индоевропейцев. Кроме племен хаттов, которые дали свое имя Хатти, заимствованное хеттами, регион населяли многочисленные «дохеттские» племена, происхождение и названия которых науке пока не известны. Осталась только керамика IV-III тыс. до н.э. и захоронения в скорченном положении.

Вероятно, уже ок. сер III тыс. до н.э (XXIVв н.э), т.е в период правления аккадского царя Саргона Древнего, в Малой Азии появляются аккадские купцы, которые создавали торговые колонии. Еще раньше вверх по Евфрату в горные области проникали и даже селились шумеры. В кон. III тыс. до н.э - нач. II тыс. до н.э, до прихода хеттов в регионе находились многочисленные ассирийские купеческие поселения, вытеснившие аккадских, с центром в городе Канеш. Ассирийские торговцы из Ашшура были знакомы с вавилонским клинописным письмом и оставили большое количество табличек, датируемых XX-XIXвв до н.э., с деловой перепиской, обнаруженных в древнем Канише. Карум (торговая организация) Каниш, судя по археологическим данным, существовал и до прихода ассирийцев, и после их ухода, вызванного снижением доходов от контрабанды, с которой активно боролись местные власти, и захватом месопотамских путей аморейским царем Шамши-Ададом I. Этнический состав Каниша и южной оконечности торгового пригорода – карума был не ашшурским: среди имен преобладают хаттские, есть индоевропейские хеттские и изредка хурритские. Собственно, ашшурской была лишь северная часть торгового пригорода. Именно это обстоятельство и повсеместное употребление ашшурской разновидности клинописи и явилось причиной неточного определения канишской торговой организации как непосредственно ашшурской. Ассирийцы начинают испытывать проблемы в 1 пол. II тыс. до н.э, в связи с усилением Митанни и перемещением торговли Двуречья к югу, к городам Средиземного моря.

В 1923 году на Иенском конгрессе филологи признали выдвинутую Грозным гипотезу о принадлежности хеттского языка к индоевропейской группе, оставив открытым вопрос о том, как индоевропейцы попали в Малую Азию. В 1947 году Х.Т. Боссерт обнаружил билингву на финикийском и «иероглифическом хеттском» языках в Каратепе (Канеше), которое доказало, что последний являлся индоевропейским языком. По всей видимости в царстве хеттов клинописный и иероглифический языки существовали одновременно, но «иероглифический хеттский» постепенно вытеснил клинописный. Можно предположить, что более поздние хеттские цари были «иероглифическими хеттами», которые взяли верх над клинописными. Клинопись стала мертвым языком, который сохранялся как священный царскими писцами.

Вполне возможно, что иероглифическая письменность и язык были привнесены из вне во 2 пол. XVв до н.э. Если это так, то кто был его источником? Возникло предположение, что народ, говоривший на этом языке, пришел из южной или юго-западной части Малой Азии. Более точное происхождение этого народа позволяет установить Богазкёйский архив, в котором параллельно клинописному хеттскому встречается множество других языков, один из которых получил название «лувийского». Следует отметить, что «иероглифический хеттский» гораздо ближе к «лувийскому», чем к клинописному хеттскому, и оба, вероятно, являются диалектами одного языка. Если предположить, что лувийский язык являлся языком области, известной как Лувия, которая в период расцвета хеттов именовалась Арцава, то иероглифический хеттский язык является диалектом арцавского. В нач. II тыс. до н.э восточную часть Малой Азии наводнили племена, говорившие на индоевропейском языке, именовавшимся несийским. Завоеванную страну они по -прежнему именовали Хатти, а окружающие их народы продолжали их именовать хеттами. Древнейшее же население страны Хатти называют обычно протохеттам (т.е. жившими в Анатолии до образования Хеттского государства). Одновременно с хеттами – носителями несийского языка (или в промежутках между отдельными волнами их переселения) пришли и другие индоевропейские народы, в частности лувийцы, «второй древнейший малоазиатский народ индоевропейского происхождения», осевший в области к югу и юго-западу от основной территории расселения хеттов. На рубеже XVIII-XVIIвв до н.э в стране хеттов имелось несколько сильнейших племен, боровшихся за гегемонию с центрами в Несе, Куссаре, Цалпе. Очевидно, диалект области города Несы и лег в основу хеттского языка. Т.о, индоевропейские племена в указанный период уже были расчленены на неситов, занявших территорию к югу и юго-востоку от Центральной Малой Азии, откуда они постепенно распространились на север, где обитали хатты («протохетты»); на палайцев, живших в стране Пала на севере Малой Азии, также находившихся в контакте с хеттами и лувийцев, обитавших в Лувии на юге и юго-западе Малой Азии. Лувийцы распространились и на юго-восток Анатолии, где почти одновременно или раньше появился и хурритский элемент.

Ни один из этих индоевропейских народов-завоевателей не называл себя хеттами до появления в местах обитания хаттов. Большая часть Анатолии в 1400-1200 гг до н.э находилась под властью народа или народов, говоривших на индоевропейских языках. Но если Анатолия не являлась прародиной этих народов с индоевропейским языком, то откуда они пришли в Анатолию и когда?

Лингвистические исследования позволили определить, что прародина этой индоевропейской группы – область, протянувшаяся от нижнего Дуная вдоль северного побережья Черного моря до предгорий Кавказа. В этой области ее можно сопоставить с культурой курганов или захоронений с насыпными холмами, создатели которых первоначально из евразийских степей распространились к северу и западу от Аральского моря, к кон. IV тыс. до н.э. достигли Черного моря и на протяжении III тыс. до н.э. проникли глубоко в Европу, расселившись от Балтики до Эгейского моря. Если принять эту версию, то народы, говорившие на индоевропейском языке, должны были проникнуть в Анатолию с севера: либо с северо-запада через Босфор и Дарданеллы, либо с северо-востока, через перевалы Кавказа. На этот счет единого мнения нет, однако, существует предположение, что на юго-западе Анатолии между 1400-1200 гг. до н.э обитали народы, говорившие на индоевропейских языках, появившиеся там ок. 2000г до н.э.

Сначала пришельцы довольствовались тем, что создавали свои поселения на северо-западе вдоль дорог, но примерно к 2600-2500гг до н.э они проникли в глубь Анатолии, поддерживали контакты с Киликией и обменивались дарами с Египтом. С 2400г до н.э. Киликия начинает играть более заметную роль. В текстах Аккада упоминается военный поход Саргона Аккадского ок. 2300г до н.э. для поддержки месопотамских торговцев в Пурусханде, которую можно отождествить с Пурушхаттумом, локализация которого имеет место либо у озера Туз, либо на равнине Конья. Это позволяет предположить распространение культуры Киликии между 2400-2300 гг. до н.э одновременно с аккадскими торговыми колониями и отнести дату нашествия индоевропейцев, достигших равнины Конья, к 2230 г до н.э, когда они захватили и разрушили Бейджисултан и достигли предгорий Тавра, после чего волна их нашествия значительно ослабла. Период 1940 -1780гг до н.э. хорошо представлен в документах ассирийских торговых колоний. Преобладало мнение, что среди встречающихся имен немногие имеют индоевропейскую этимологию и ни одно из них нельзя считать собственно хеттским и, соответственно, до указанного периода, к которому относится большинство документов, хетты еще не дошли до Центральной Анатолии. Более тщательное изучение документов показало, что большинство имен можно рассматриваться, как хаттские (протохеттские). Т.е. хетты скорее всего к 1940-1780гг до н.э. уже населяли Центральную Анатолию во времена существования ассирийских торговых колоний.

Существенное обоснование юго-западного индоевропейского влияния дают данные археологии, свидетельствующие о том, что:

1) Двуручные кубки ручной лепки, обнаруженные в Канише, полностью соответствуют сосудам т.н. «троянской» эпохи в Киликии.
2) Типичные для хеттов кувшины с клювообразным носиком до этого периода встречались в центральной Анатолии довольно редко и появление их можно объяснить влиянием культур юго-западной Анатолии и Киликии.
3) Мегарон, обнаруженный в Канише, несвойственный Центральной Анатолии, широко распространен на западе. Его наличие говорит о том, что пришельцы пользовались большим влиянием в период существования ассирийских колоний и активно ассимилировались с автохтонным населением. Можно предположить, что автохтоны имели длительный период общения с носителями хетто-лувийских языков после их вторжения. Ко времени своего прихода пришельцы говорили на общем языке, не разделенным на хеттский и лувийский.
4) Если время распространения юго-западного влияния сопоставить со временем расцвета Киликии, то оно соответствует периоду 2350-2300гг до н.э. Центральной Анатолии.
5) Роспись ранней «каппадокийской» керамики повторяет орнаменты сосудов, обнаруженных в Бейджисултане, в слоях, следующих за «лувийским» вторжением. Даже если это не связано с влиянием хеттов, очевидно, что без индоевропейского влияния здесь не обошлось.
6) В записях ассирийских купцов относительно городов Ненасса и Улламма, располагавшихся к югу или юго-западу от Канеша, встречаются хеттские слова «исхиул» и «испант», что свидетельствует в пользу расселения индоевропейцев в данном регионе в период ассирийских колоний. Канеш играл важную роль в Центральной Анатолии до 1800г до н.э., когда цари Куссары начали распространять свое влияние на запад из новой столицы – Хаттусы. Они пользовались письмом, отличным от письменности ассирийских торговцев, который они заимствовали из неопределенной области к юго-востоку от Анатолии.

В хеттских текстах встречаются упоминания, которые могут быть истолкованы как след более древних переселений анатолийских племен в Малую Азию. В палайской молитве, обращенной к богу солнца, есть строка, которую можно перевести «из-за моря ты встаешь». Очевидно, что образ солнца, стающего из-за моря, мог возникнуть в более северных областях (берега Каспийского или Черного морей) или восточнее (на берегах о. Ван). Если предки хеттов действительно некогда обитали у Черного моря, то их путь в Малую Азию лежал через Балканы; если они жили у о. Ван или Каспия, то должны были пройти через Кавказ. В пользу «кавказской» версии говорит тот факт, что жители нескольких областей и городов, расположенных на востоке Хеттского государства, согласно древнехеттским законам освобождались от повинностей, что говорит о привилегированном положении, впоследствии утраченном. Гипотеза о кавказском переселении анатолийских племен подтверждается наличием следов древнейших связей хеттского языка с тем восточным хурритским диалектом, из которого позднее развился урартский язык (о. Ван). Можно предположить, что в этот же период хетты при посредстве хурритов переняли староаккадскую клинопись к XVIIIв до н.э.

Т.о, можно подвести некоторые итоги:

1. Хеттский язык не был местным языком в Малой Азии, и название Хатти дал этой стране другой народ, обитавший там ранее и именовавшийся хаттами.
2. Народы, говорившие на языке хатти, являлись автохтонами Центральной Анатолии до прихода индоевропейцев-хеттов. Кроме племен хаттов, которые дали свое имя Хатти, заимствованное хеттами, регион населяли многочисленные «дохеттские» племена, происхождение и названия которых науке пока не известны. Осталась только керамика IV-III тыс. до н.э. и захоронения в скорченном положении.
3. Вероятно, уже ок. сер III тыс. до н.э (XXIVв н.э), т.е в период правления аккадского царя Саргона Древнего, в Малой Азии появляются аккадские купцы, которые создавали торговые колонии. Еще раньше вверх по Евфрату в горные области проникали и даже селились шумеры. В кон. III тыс. до н.э - нач. II тыс. до н.э, до прихода хеттов в регионе находились многочисленные ассирийские купеческие поселения, вытеснившие аккадских. Ассирийские торговцы из Ашшура были знакомы с вавилонским клинописным письмом и оставили большое количество табличек, датируемых XX-XIXвв до н.э., с деловой перепиской, обнаруженных в древнем Канише. Некоторые имена, встречающиеся в текстах, можно считать хеттскими, что говорит об их проживании на территории Центральной Анатолии в тот период.
4. По всей видимости в царстве хеттов существовали одновременно клинописный и «иероглифический хеттский», но «иероглифический хеттский» постепенно вытеснил клинописный. Можно предположить, что более поздние хеттские цари были «иероглифическими хеттами», которые взяли верх над клинописными. Клинопись стала мертвым языком, который сохранялся как священный царскими писцами. Вполне возможно, что иероглифическая письменность и язык были привнесены из вне во 2 пол. XVв до н.э.
5. «Иероглифический хеттский» гораздо ближе к «лувийскому», чем к клинописному хеттскому, и оба, вероятно, являются диалектами одного языка. Если предположить, что лувийский язык являлся языком области, известной как Лувия, которая в период расцвета хеттов именовалась Арцава, то иероглифический хеттский язык является диалектом арцавского.
6. В нач. II тыс. до н.э в восточную часть Малой Азии вторглись племена, говорившие на индоевропейском языке, именовавшимся несийским. Завоеванную страну они по-прежнему именовали Хатти, а окружающие их народы продолжали их именовать хеттами.
6. Одновременно с хеттами – носителями несийского языка (или в промежутках между отдельными волнами их переселения) пришли и другие индоевропейские народы, в частности лувийцы, «второй древнейший малоазиатский народ индоевропейского происхождения», осевший в области к югу и юго-западу от основной территории расселения хеттов.
7. На рубеже XVIII-XVIIвв до н.э в стране хеттов имелось несколько сильнейших племен, боровшихся за гегемонию с центрами в Несе, Куссаре, Цалпе. Очевидно, диалект области города Несы и лег в основу хеттского языка.
8. Можно предположить, что индоевропейские племена в указанный период уже были расчленены на неситов, занявших территорию к югу и юго-востоку от Центральной Малой Азии, откуда они постепенно распространились на север, где обитали хатты («протохетты»); на палайцев, живших в стране Пала на севере Малой Азии, также находившихся в контакте с хеттами и лувийцев, обитавших в Лувии на юге и юго-западе Малой Азии. Лувийцы распространились и на юго-восток Анатолии, где почти одновременно или раньше появился и хурритский элемент.
9. Ни один из этих индоевропейских народов-завоевателей не называл себя хеттами до появления в местах обитания хаттов.
10. Лингвистические исследования позволили определить, что прародина этой индоевропейской группы – область, протянувшаяся от нижнего Дуная вдоль северного побережья Черного моря до предгорий Кавказа. В этой области ее можно сопоставить с культурой курганов или захоронений с насыпными холмами, создатели которых первоначально из евразийских степей распространились к северу и западу от Аральского моря, к кон. IV тыс. до н.э. достигли Черного моря и на протяжении III тыс. до н.э. проникли глубоко в Европу, расселившись от Балтики до Эгейского моря.
11. Народы, говорившие на индоевропейском языке, должны были проникнуть в Анатолию с севера: либо с северо-запада через Босфор и Дарданеллы, либо с северо-востока, через перевалы Кавказа. На этот счет единого мнения нет, однако, существует предположение, что на юго-западе Анатолии между 1400-1200 гг. до н.э обитали народы, говорившие на индоевропейских языках, появившиеся там ок. 2000г до н.э.
10. Период 1940 -1780гг до н.э. хорошо представлен в документах ассирийских торговых колоний, обнаруженных в городе Канеш (отождествляемом с Несом), согласно которым хетты в указанное время скорее всего уже населяли Центральную Анатолию.
11. Канеш играл важную роль в Центральной Анатолии до 1800г до н.э., когда цари Куссары начали распространять свое влияние на запад из новой столицы – Хаттусы. Они пользовались письмом, отличным от письменности ассирийских торговцев, который они заимствовали из неопределенной области к юго-востоку от Анатолии.
12. Гипотеза о кавказском переселении анатолийских племен подтверждается наличием следов древнейших связей хеттского языка с тем восточным хурритским диалектом, из которого позднее развился урартский язык (о. Ван). Можно предположить, что в этот же период хетты при посредстве хурритов переняли староаккадскую клинопись к XVIIIв до н.э.