РНДаблЮИгрек

                Подарок для Шерон Стоун               
     Аскер Акаев, шубутястый шумурдяк надбровных залысин и верный нукер Сатаны, вырвавшийся сквозь кожу, несмотря на, закинул АК на плечо Бродского и стегнул застоявшихся в ажидации стоборов жгучим, как моль, выкриком :
     - Ыыыыыы.
     Стобор из поджопных направлений, скрежеща натужисто барабашистой фторофторозой вторячных культяпок, проперся шеренгой в начало и высказал сомнение, уместное, но, все же, несколько, что, разумеется, не.
      Эрнест Хеменгуэй перечитал получившийся абзац и довольно хмыкнул, встал с плетеного кресла, прихрамывая прошел к окну и налил в бокал содовой, долго смотрел на поверхность жидкости, чуть бултыхавшейся в такт его сердцебиению, мучительно решая : плеснуть туда водки или сразу застрелиться, ничего не надумав, выпил, резко, залпом, не задерживая ледяной комок в горле, размахнулся и вдарил бокалом в стену.
     - На сдорофья !
     - Не хватает  " Калинки - малинки " и пьянущей Машки Захаровой, - заметил Эдгар Аллан По с кушетки, где он возлежал, до полусмерти укатанный Долорес, выигранной в стос у раззорившегося Гумберта, на старости лет проинвестировавшего производство суконных курток в Ярославле. - Две  " з ", - удивился По, повторно обкатав фразу чуть слышно.
     - Ой, бля, - запричитал Филипп Киндред, озвучивая получающийся глюк, - е...й в рот, две Земфиры х...ят на  " Опеле " по шоссе шестьдесят шесть, херачут такие, красивые и крутые, все восхищены, даже Монро падает в обморок на обочине, а они едут. Х...як ! - копы. Стопят. Выходят. Рожи красные, долбанные нацисты, форма с иголочки, приближаются к Земфирам и обнаруживают, что это всего лишь пустые оболочки, под которыми таятся садовые улитки. Шевелят рожками, пыхтят тихонько, а потом пукают. Копы задыхаются, разрывают могучие шеи когтями, оттуда лезут сонмы тараканов, спешат, шуршат лапками, падают на асфальт и накрывают лежащую в обмороке Монро своей шевелящейся доктриной.
    - И вот чо мне делать ?
    Сергей Брин нежно поцеловал прижавшуюся к нему жену и переспросил :
    - Чо мне делать - то ? Я ни хера не понимаю, о чем он и зачем.
    - Не ты один, - хихикнула Мойра, подумав о лживых СМИ, именующих ее иначе назло Пейджу и Билли Гейтсу, совершенно запутавшимся в личных взаимоотношениях Кремниевой долины, Массачусетс, Чикаго. - Никто не понимает. Поэтому и нужен Хичкок.
    - Она не блондинка, - задумчиво сказал мне маленький медвежонок, более известный как Пох, - она еврейка, а они темненькие, как Дита фон Тиз.
    Я пытался подвести Пикачу к ванне, заходил и так, и эдак, крутил и вертел сюжеты, но она упорно не желала даже приблизиться к воде, видимо, общее с кошками превалировало в ее сознании и мне оставалось лишь призвать могущественные силы Фрейда, дабы внедриться в ее подсознание и запихнуть в мыльную пену ; я был даже готов скрести ее часами и скребками, очищая от гнилостной путинщины, выметая на х...й всю эту срань и погань, третичную и хер знает какой раз повторенную до оскомины на зубах, из тех же слов, той же безнадеги и серой скуки, хотя мы оба понимали, что ее фюрер наименьшее из зол, хрена ли пенять на вороватого мудака, ежели весь этот народ не может породить ничего более достойного, нежели клоун Навальный или оппозиционный Политбюро Енукидзе или Ельцин, вставший на дыбы перед оврагом ? Сучья закольцованность места и времени, совсем по Киндреду Дику, только не было Марса, не было ЛСД, ни х...я не было, были все те же вечные и неизменные Бальзаминов и борзые щенки, скулящие флюгерами на крыше ратуши, где стоял ублюдочный недотерминатор Электроник, совдеповский робот Вертер, уже родившийся горбатым и кривым, полупроводниковый пидарас, вечно доводивший польские эскадроны до Костромы и ни шагу назад.
     - Идет один раз Пикачу из школы, - глуховатым голосом говорил Юнгу седобородый колдун, растапливая камин комиссарами, высушенными Щорсом, - в коротенькой юбочке, с ранцем, слушает в плейере " Кранберри ", заходит в подъезд, а там ...
     - Змей ? Мина ? Баба голая ?! - закричал Юнг, трясясь на амфетаминном приходе. - Говори, не молчи.
     - Налим и шилишпер, - непонятно закончил Фрейд, окукливаясь.
     - Ну его на хрен, - решил Брин, усаживая жену себе на колени. - Отправим в  " Твиттер ", там таких любят.