Голос

- Я здесь! - раздался крик и, отразившись от глухих стен, слабым эхом, замолк..., затих. Молодой мужчина бил в отчаянии кулаками в двери и закрытые створки окон. Он снова и снова кричал, и казалось, что вот-вот сорвет свой голос.
- Я здесь! Слышишь меня?! Я хочу на Волю! - но голос человека тонул в чужом безразличие. Лишь тишина отвечала на мольбы о помощи. В четырёх стенах не было ничего. Никаких удобств и совсем мало надежд на спасение.
- Прошу Тебя, освободи меня! Почему ты молчишь?! - но ответа нет.
Пустая, невзрачная комната. Дверь закрыта снаружи, ключ где-то когда-то потерян. Ставни окон забиты снаружи досками. Вокруг никого. Старый, ветхий домик, которому пошла уже не первая тысяча лет, порос вьюнами. А вокруг никого. Тихо. Лишь искаженное эхо пробивается наружу. Город пуст. Рядом нет ни души. Множество домов пустуют, как будто здесь бушевала эпидемия. Одинокий дуб растёт у главной дороги, на въезде сюда. Просто ещё один заброшенный город в стране пустых надежд. Не поют птицы, не смеются дети. Лишь безмолвие. Даже ветер не дует. Когда-то земля обетованная, а сейчас лишь бесплодная планета, что бесцельно летит в пустом пространстве, посреди космоса. Вокруг хоровод звёзд и парад безвольных планет. И тихо пробивается чей-то отраженный эхом крик, искаженный тысячу и один раз, слабо звенящий за пределами космоса, в пустоте сердца молодого человека.
Он ехал в метро, окруженный множеством людей. Чувство неугасающего одиночества давило на него, звучало глухим эхом. Но было совершенно не ясно, откуда взялось это странное ощущение. И Дима даже и не думал искать причину этого чувства. Он просто никого не любил, как никто не любил и его. Да и что это такое, Любовь?
О ней говорят в фильмах, пишут в книгах, пытаются изобразить на картинах. Но что это такое? Просто очередное бесполезное и пустое слово. Такое же, как и счастье, вера, истина. Все это лишь звуки. Они вырывались на волю и падали, тихо замолкнув посреди бессмысленного существования. И так день за днём, из года в год. И Дима даже не подозревал, что своим безразличием и неверием он сам запер собственную душу, в глубине своего сердца. И все что он видел и слышал вокруг, все, что он чувствовал - всегда было лишь искаженным отзвуком отчаянного крика о помощи.