Липома

Недавно в жизни Николая Александровича Наумова, участкового терапевта, произошло событие огромной важности: ему удалили липому (жировик) – доброкачественную опухоль на спине, в области левой лопатки, которая росла на его теле более десяти лет, и которая ему ужасно надоела. Нет, она его не беспокоила, не болела, и если бы не люди, он о ней, пожалуй бы, и не вспоминал.
А сначала ему о ней стала напоминать его жена. Сидит он, бывало, по пояс голый летом во дворе, или зимой в квартире – когда жарко, а её, липому – видно. Тогда лет восемь-девять назад, она была совсем маленькой – с фасолину, и то очень волновала жену, и она ему нет-нет, да и снова напомнит о том, что с опухолью что-то надо делать, иными словами – удалять. Но а Николаю Александровичу все некогда, все ладно, да ладно – а липома-то растет.
Лет пять назад из-за нее ему пришлось прекратить посещение бассейна. А последние два года стыдно стало показываться на пляже, поэтому приходилось купаться и загорать где-нибудь в стороне от людей. А в это время липома достигла размеров голубиного яйца и стала заметна из-под рубахи, халата и даже – пиджака. И теперь тем более стало ясно, что выход из этой пренеприятнейшей ситуации всего один – надо идти на прием к хирургу. Но как только Николай Александрович начинал представлять процедуру удаления липомы, им тут же овладевал страх и появлялось сердцебиение. А что делать? Ведь сама опухоль не рассосется, а будет и дальше продолжать расти.
И вот года три-четыре тому назад Наумов впервые обратился со своей бедой к заведующей хирургическим отделением райбольницы Заводчиковой Эльвире Викторовне. Она посмотрела внимательно на его опухоль и сказала: «Такие операции мы делаем амбулаторно, поэтому вам надо обратиться к хирургу поликлиники».
На следующий день (хватит тянуть резину) Наумов побывал на приеме у хирурга поликлиники Миничева Александра Васильевича. После осмотра пациента хирург сказал: «Приходи завтра – и я тебе твою липому удалю». Только обязательно предупреди заведующую поликлиникой или старшего терапевта – дней на десять я тебе выпишу бюллетень».
Сразу от хирурга Наумов зашел к Галине Ивановне Ивон – старшему терапевту поликлиники. Та, узнав в чем дело, говорит: «Николай Александрович – некому работать. Ты же знаешь, время отпусков – лето. А операция не срочная – сделаешь попозже – зимой. Не могу я тебя отпустить – сам понимаешь ситуацию». Николай Александрович не стал перечить начальству – тем более, что под нож ложиться ему ой как не хотелось.
Будучи следующим летом в отпуске, Наумов твердо решил – удалю свою горе-липому. Эльвира Викторовна, которая в то время вела прием больных в поликлинике, увидев Николая Александровича, очень удивилась, воскликнув: «Так вы не удалили свою опухоль до сих пор?». И дала направление в хирургическое отделение. Но сначала в хирургическом отделении не оказалось мест, а затем наступил грибной сезон – и удаление липомы снова было отложено на неопределенный срок.
Понимая, что бесконечно так продолжаться не может и под давлением своих родственников и друзей, через год Николай Александрович снова идет на прием к хирургу. И снова хирург дает ему направление в хирургическое отделение, сказав: «Придете в отделение утром в понедельник». А сегодня только пятница.
Субботу и воскресенье доктор провел в переживаниях и рассуждениях. Думал: «Липома не болит, не тревожит меня, не мешает мне работать, не влияет отрицательно на аппетит и сон. Да лучше жить с ней, чем добровольно идти под нож!». Но спустя несколько минут он уже думал совершенно по-другому: «На пляж ходить нельзя, в бассейн – тем более. Сейчас опухоль – с куриное яйцо. А что будет лет через пять, когда липома будет с кулак? Да я буду похож на урода! Тогда не только на пляже будет показаться стыдно, но и где угодно. Надо липому удалять!».
Вот с таким настроением идет Наумов в понедельник в хирургическое отделение. Зашел в ординаторскую. Осмотрев его, зав. отделением сказал: «Николай Александрович, мы тебя ложить не будем, а удалим опухоль, выпишем больничный и отпустим домой. «Но что, завтра мы сможем Николай Александровича прооперировать?» – это зав. отделением уже обращается к своим коллегам.
- Завтра у нас холецистит, варикоз – вполне достаточно – отвечают те ему.
- Тогда на среду?
Судили, рядили, и в конце концов решили, что они смогут втиснуть Наумова в очередь плановых операций – в среду.
И снова два дня страха и раздумий. Но на этот раз Николай Александрович был тверд и непоколебим, и утром в среду он уже был в ординаторской хирургического отделения. Ему предложили в течение часа или двух ждать в коридоре – возле операционной, что он и делает. Сидеть не может, нервничает, ходит по коридору туда – сюда.
Вот уже первого прооперированного на каталке повезли из операционной в палату. А следом за ним в операционную провели женщину. Вот уже и её прооперировали, а следом на каталке завезли мальчика. Время тянется мучительно медленно: прошло чуть больше часа с начала ожидания, а Николаю Александровичу казалось, что минула целая вечность. Но вот и мальчика увозят на каталке в палату. И в это время из операционной выходит санитарка с маской на лице, и кричит:
- Липома, заходи!
Екнуло сердечко у Николая Александровича. Зашел он в предоперационную. По приказу все той же санитарки снимает свой «Адидас» и остается только в плавках. Благо – в предоперационной тепло. На ноги ему надевают бахилы, на голову повязывают марлевую косынку. В таком виде он заходит в операционную и ложится на операционный стол. Им еще больше овладевает страх, в бешеном темпе бьется сердце.
Хирург Геннадий Павлович Мельников, мужчина средних лет, крепкого телосложения, закончив мыть руки, облачился в белоснежное стерильное хирургическое одеяние. Николая Александровича накрывают простынями, оставив лишь непокрытым операционный участок. Хирург обильно смазывает операционное поле вначале – спиртом, затем – йодом, после чего сказал: «Николай Александрович, сейчас я вас уколю!».
Тело Наумова пронизывает боль. Он чувствует, как хирург выдавливает в него из шприца новокаин.
- Сделаю еще один укол, - говорит Геннадий Павлович.
И снова больно. Но следующие три укола почти не чувствительны. Сделав последний укол хирург, не мешкая ни минуты, начал операцию. Только предупредил: «Будет больно – скажешь».
И началась операция. Наумов чувствует, как хирург режет его тело скальпелем, ножницами, раздвигает ткани пальцами. Идет время, а конца операции нет и нет. Наумов начинает чувствовать боль.
- Что больно? – спрашивает его хирург.
- Чувствительно, но терпимо, - говорит Николай Александрович.
- Он, как партизан, терпит, - промолвила медсестра.
- Он так дотерпится до болевого шока, - сердито буркнул Мельников. – Наберите шприц – я его еще уколю!
После укола боль стала гораздо тупее. А конца операции все нет.
- Что-то долго вы возитесь с моей липомой, - ноет Николай Александрович.
- Сам виноват, отпарировал хирург. – Отрастил дулю, чуть не с кулак. Но потерпи еще маленько – больше половины опухоли уже выделено.
И Наумов терпит. А хирург снова режет, расслаивает, выделяет…. И все же момент окончательно удаления опухоли Николай Александрович пропустил. И понял это только после того, как хирург произнес: «Опухоль отправьте на гистологию!».
Начинают накладывать швы.
- Николай Александрович, - говорит хирург, - вставим вам в шов две отводные дренажные резинки: очень большая полость осталась на месте опухоли, в которой будет скапливаться жидкость. Голова не кружится?
- Все нормально, - весело отвечает Наумов.
- Операция закончена. В пятницу – на прием к хирургу поликлиники.
В операционную въезжает каталка.
- Да не нужна она мне, - говорит Николай Александрович. Но его все же укладывают на каталку и отвозят на ней в предоперационную. А здесь уже на очереди новая жертва: женщина лет 35, маленькая, худенькая, и тоже дрожит, как осиновый лист. Наумов посочувствовал ей: у него основные неприятности уже позади, а ей свой тернистый путь предстоит еще пройти.
… И так, операция закончена. Замечательно! Спасибо сердцу – не подвело. И аллергии на лекарства не было. «Значит – буду жить, - радостно подумал Наумов. Буду купаться и загорать – как равный среди равных».