Минутное дело

У нас со Светкой весенние каникулы, самое время, чтобы лениться, валяться на диване с книжкой и играть.

Мама, уходя на работу, предупредила: к её приходу посуда должна быть вымыта. Чтобы не добавлять себе работы, мы со Светкой решили играть в умные игры, а не разбрасывать игрушки.

Сначала играли в имена. Я называю какое-нибудь имя, сестра придумывает следующее – оно должно оканчиваться на последнюю букву. Светлана – Анна; Анастасия – Яна. Но это занятие нам быстро надоело, потому что женские имена вскоре исчерпались, а решить, можно ли использовать мужские, мы никак не могли. Спор зашёл в тупик.

Тогда я предложила другую игру:
– Давай играть в страны.
Светка посмотрела на карту мира, висевшую над кухонным столом, вздохнула и согласилась. Но на всякий случай спросила, можно ли смотреть на карту.
– Можно, но лучше не подглядывать, – ответила я, потому что сама назубок знала все страны. Мне казалось несправедливым, если Светка будет подсматривать. Но она младшая. Так уж и быть…

Мы ушли подальше от карты и уселись по-турецки в комнате на диване.
– Начинай, – скомандовала я.
– Франция, – сказала Светка и улыбнулась.
– Ямайка, – ответила я и подумала, что если она сейчас станет называть все страны с последней буквой «я», то мои познания окажутся не такими уж богатыми. Я занервничала.
– Ангола, – сказала Светка спокойно.
 
«Ого! Она вспомнила Анголу! Может, не такой уж слабый у меня противник?» – заёрзала я, усаживаясь удобнее, и ответила:
– Австралия.
Вот пусть сестра теперь помучается, повспоминает страну на «я». Светка наморщила лоб и радостно сказала:
– Япония!

Это какой-то ужас. Кроме Ямайки и Японии, мне незнакомы страны на букву «я».
– Больше нет стран на эту букву, – хмуро говорю я. – Хоть всю карту изучи!

Светка ехидно кивает, как будто хочет сказать: «Ври больше!», и идёт на кухню к карте. Я встаю в дверном проёме и наблюдаю за ней. Ей не хватает роста, чтобы рассмотреть страны подробно, тем более что надписи на небольших странах сделаны совсем мелким шрифтом. Тогда Светка влезает на ящик с картошкой в полный рост, а одной коленкой упирается о край кухонного стола. Она внимательно водит взглядом по карте и шёпотом читает названия стран. Дело в том, что ящик с картошкой находится слева от стола, поэтому ближе всех к Светке оказались страны Южной Америки.
– Чили. Аргентина. Парагвай. Боливия. Перу. Эквадор. Уругвай.
Она вытягивает шею и становится на стол обеими коленками:
– Венесуэла. Колумбия. Гайана. Суринам. Гвиана.
– Ну, что? Убедилась? – насмешливо спрашиваю я.
Светка вздыхает:
– Может, с той стороны есть? – она кивает в сторону входной двери, где с другого края стола стоит папин стул.
– Там, кроме Японии, ничего такого нет, – твержу я. – Но ты можешь проверить, если такая Фома неверующая.
Светка влезает на папин стул, выпрямляется в полный рост читает:
– Корея. Манила. Индонезия. Австралия.
– Австралия уже была. И она же не на букву «я».
– Что ты ехидничаешь? Я читаю все страны подряд, – возмущается Светка и, всплеснув руками, задевает чайные чашки на столе.
– Ну, ты ещё посуду бить начни! – смеюсь я.
– Кстати, – ехидно замечает Светка, – уже скоро мама придёт с работы, а посуда ещё не помыта.
– Можно и не напоминать. Я прекрасно помню. Сколько её там мыть? Минутное дело! – огрызаюсь я.

Действительно, я прекрасно знаю, что сегодня моя очередь мыть посуду. Жуть как не люблю это занятие. Нет, если бы у нас была квартира со всеми удобствами, а из крана текла горячая вода, тогда бы, конечно, я, наверное, обожала мыть посуду. А у нас вода из колодца, и для мытья посуды на печке стоит огромная кастрюля, куда помещается ведро воды. Утром вода горячая, но постепенно остывает. Конечно, посуду нужно всегда мыть сразу после обеда, когда температура воды в кастрюле ещё очень приличная. Но после еды такая лень на меня нападает! А нужно же налить горячей воды в эмалированный тазик, вымыть всю посуду с хозяйственным мылом, желательно ещё потом на второй раз почистить её содой, а потом хорошенько ополоснуть и вытереть. Мама терпеть не может плохо вымытой посуды. «По качеству мытья посуды можно сразу сделать выводы о хозяйке», – вот как говорит мама. «Как это?» – удивляюсь я. «Очень просто! – отвечает мама. – Берёшь в руки тарелку, а с нижней стороны непонятно что – пальцы липнут. А посуда должна скрипеть! И если я вас этому не научу, то никто не научит».
Я уже давно научилась. И посуда у меня скрипит от чистоты. Но мне лень.

– Может, мы придумаем игру? – с надеждой спрашиваю я Светку. – И тот, кто проиграет, тот и будет мыть посуду?
– А зачем? – Светка удивлённо выпучивает глаза. – Мы же и так знаем, что сегодня твоя очередь.
– Какая же ты зануда! – возмущаюсь я. – Тебе человек предлагает сыграть в интересную игру, а ты вспоминаешь сразу всякую чушь. Очередь там какую-то… Тьфу!
Заинтересовать Светку игрой – плёвое дело. Она уже клюнула почти. Осталось немного поднажать.
– Свет, почему ты так боишься сыграть? Никому же неизвестно, кто выиграет! Если ты выиграешь, то я сегодня и завтра посуду буду мыть!
– Точно? – недоверчиво спрашивает Светка.
– Конечно! Я ж всегда за справедливость, – уверяю я её, и глаза у меня такие, честнее которых не бывает на всём белом свете. Ни у одного человека нет таких честных глаз, хоть всю карту мира перепаши носом.

– Ну, хорошо, – нехотя соглашается Светка. – А что за игра?
Эх, игру-то я до сих пор не придумала!
– В общем, так. Это будет похожая на «страны» игра, только более весёлая. Мы немного её усложним, – сочиняю я на ходу.
– Как усложним? – настораживается Светка.
– Ну, например, один человек называет страну или даже любой город…
– И посёлок можно? – уточняет сестра.
– Конечно, – говорю я после некоторого замешательства.
Светка вздыхает с облегчением.
– … а другой человек – сочиняет короткий стишок, чтобы в нём было что-нибудь про эту страну или про её жителей. Проигрывает тот, кто не смог сочинить стих за минуту, – продолжаю я.
– Ой, – нахмуривается Светка. – Я так не умею. Не хочу такую игру. Иди уже мыть посуду, а то мама скоро придёт, и тебе снова влетит.

Такой поворот событий совсем не входит в мои планы.
– Ну, уж нет! Задумали играть – значит, играем, – заявляю я.
Конечно, сестра ещё окончательно не согласилась играть. Но иногда нужно действовать решительно, если хочется добиться своего.
– Ну, ладно. Давай, – соглашается Светка.

– Называй теперь ты первая. Так будет справедливо, – великодушно разрешаю я.
Светка задумывается и хитро прищурившись, говорит:
– Франция!
– Ты, что ли, одну Францию знаешь, что она тебе каждый раз на ум приходит? – ворчу я.
– Там Эйфелева башня. И модницы, – мечтательно говорит Светка.
– Ну, ладно.
Я задумываюсь и выдаю:
– Настоящие французы любят спелые арбузы!
– Ого, – улыбается Светка. – А откуда ты знаешь, что они арбузы любят?
– А у нас в правилах игры ничего про это не сказано, – отбиваюсь я.
– Значит, можно ерунду всякую сочинять? – интересуется Светка.
– Можно! Главное, чтобы в рифму.
– Хорошо. Теперь ты называй страну.
– Югославия, – говорю я.
Светка задумывается, сдвигает брови, закусывает губу, потом вдруг вскрикивает:
– О, придумала! Югославцы – все как на подбор красавцы!
– Ой-ой-ой, – смеюсь я. – Вот так придумала!
– А что? – пугается Светка. – Сама же сказала, что можно всякую ерунду сочинять.
– Да я не про то, что они красавцы. Они называются «югославы», а не «югославцы».
Светку очень огорчило это известие.
– Ну, тогда я заново про них сочиню. Сейчас…

Я терпеливо жду. Смотрю на часы. Длинная стрелка уже почти в самом низу. Осталось сорок пять минут до маминого прихода. Ну, ничего. Долго Светка не продержится всё равно. Вон как медленно сочиняет. И пойдёт, как миленькая, мыть посуду.
– Жил один югослав, ростом был как жираф! – торжественно объявляет Светка.
Я улыбаюсь:
– Ну, хорошо. Молодец. Называй страну.
– Алжир! – с улыбкой говорит Светка.
Глупая такая. К Алжиру этому можно рифму в два счёта придумать.
– Жители страны Алжир не едят барсучий жир, – объявляю я.
– А что? Какие-то другие жители его едят? – интересуется Светка.
– Не вдавайся в подробности, – говорю я и мельком поглядываю на часы. – Теперь я называю. Австралия!

Громко тикают часы. Минутная стрелка уже на цифре семь, а Светка сдаваться, судя по всему, не собирается.
– Ну, сдаёшься? – с надеждой спрашиваю я.
– Русские никогда не сдаются! – говорит Светка, и глаза её блестят недобрым огнём. – У жительниц Австралии тоненькие талии. Вот!

Сестра торжествует, а я всё больше мрачнею.
– Называй страну.
Светка задумывается ненадолго и выкрикивает:
– Китай!
– В морях возле Китая полным-полно минтая, – механически говорю я и снова бросаю взгляд на часы.
– Лена, называй следующую страну, – просит Светка. – Знаешь, мне очень понравилась эта игра.

Но я не спешу с ответом. Светке пора уже проиграть, иначе мне придётся самой мыть посуду. Надо какое-нибудь сложное название страны сказать, чтобы она ни за что не придумала про это стих.
– ЮАР.
– Что? – Светка в недоумении.
– ЮАР – страна такая, – поясняю, – на самом юге Африки. Южно-Африканская Республика.
– А-а-а, – улыбается Светка и выпаливает без промедления: – В стране ЮАР есть тротуар.
– Света, ну что за чушь? Тротуар есть в любой стране. И не один.
– Ну и что? – наглеет Светка. – Мы сейчас говорим про ЮАР, а не про другие страны. – Теперь моя очередь называть страну. Болгария!
Она победоносно улыбается.
– У жителей Болгарии глаза карие, – говорю я и безнадёжно смотрю на часы.

Когда же она сдастся? Похоже, что я недооценивала свою сестру. Я встаю и подхожу к карте. Надо ей что-то такое задать, чтобы она не смогла придумать ответ в течение минуты.
– Бирма! – говорю я угрожающе.
Светка задумывается, моргает, потом кричит:
– Кто живёт в Бирме, работает в фирме!
– Ужас какой-то! – возмущаюсь я. – По-твоему, все жители Бирмы работают в одной фирме? Не подходит такой стих! Сочиняй другой!
– Я поняла: ты специально называешь трудные слова, чтобы я проиграла и пошла твою посуду мыть! – зло выговаривает Светка. – Так нечестно! Ты сама сказала, что можно всякую ерунду сочинять.

– Ладно. Называй страну, – расстроенно говорю я.
– Лаос, – тихо говорит Светка и тоже бросает взгляд на часы.
Они показывают теперь ровно шесть вечера. Маме идти от работы до дома всего минут пятнадцать или даже меньше. Скоро она будет здесь.
– Кто живёт в стране Лаос, тот пасёт у моря коз! – выдыхаю я. – А теперь…
Я уже собралась назвать следующую страну, как подозрительная Светка подскочила с дивана и со словами «Подожди! Я сейчас!» метнулась к карте мира.
– А вот и нет! – торжествующе завопила она из кухни.
– Что – нет? – разозлилась я.
– Не подходит твой стишок. Ха-ха-ха! – она громко рассмеялась. – В Лаосе нет моря. И никаких коз пасти никто не может у моря. Понятно?
Надо же. Я об этом не подумала. Я подошла к карте: действительно, море есть во Вьетнаме, совсем рядом, а в Лаосе его нет.
– Ну, ладно. Я сейчас другой стих придумаю.
Я задумалась.
– Кто живёт в стране Лаос, тот никогда не видел роз.
– Откуда ты знаешь? – изумилась Светка. Потом взглянула на меня и сжалилась: Ладно. Засчитаем этот стих. Называй страну.

– Перу!
Вот так! Ни за что ей не придумать стих про Перу.
Но она облизнула губы и выдала:
– Жители Перу любят кенгуру!
– Вообще-то надо ещё проверить, водятся ли там кенгуру! – сказала я. – Не подходит твой стих. Ты проиграла, – сказала я и посмотрела на часы.
Они показывали десять минут седьмого. Мама вот-вот постучит в дверь, а посуда так и стоит немытая.
– Ничего я не проиграла! – завопила Светка, тоже взглянув на часы. – Если хочешь знать, они могут любить кенгуру просто так, не потому, что эти кенгуру у них в стране водятся. Так что я не проиграла, понятно? Следующая страна – Польша!

С чем рифмуется «Польша»? Польша – больше… Больше… Что ко мне привязалось это слово «больше»? Неужели нет никаких других рифм? Может, срифмовать слово «поляки»? Бяки. Чёрт-те что! Может, полячка? Мерзлячка, чудачка. Всё не то!
Неужели это я проиграла? Задумала хитрую комбинацию, чтобы не мыть посуду, и сама же оказалась в проигрыше? Это ужасно.
Поляк. Мерзляк. Пухляк. Светляк. Полячка. Сибирячка. Морячка. Чёрт знает что!
Светка внимательно следит за секундной стрелкой часов:
– Прошло полминуты.
– Я сейчас придумаю! – обнадёживаю я.
Полячка. Шапоклячка… Сибирячка! Чёрт! Как полячка может быть сибирячкой! Всё не то!
– О, я придумала! Шла полячка – упала в спячку! – радостно заорала я.
Но Светка развела руками:
– Нет, не засчитывается! Ты думала больше минуты! Всё! Иди мой посуду!
Я в ужасе глянула на часы: и впрямь, я думала больше минуты.

С улицы послышались шаги, и мама постучала в окно условным стуком: раз, раз-два, раз-два…
– Так я и знала! – сказала мама, снимая пальто. – Ты только ещё собираешься мыть посуду.
«Вообще-то я не собиралась, так получилось просто», – подумала я, а вслух сказала:
– Мам, да не расстраивайся ты так! Сейчас помою! Это ж минутное дело! Можно сказать, что мне даже нравится мыть посуду, – вконец завираюсь я.
Мама улыбается, но ничего не говорит, но тут из комнаты подаёт голос моя сестра.

Называется, единственная родная сестра в целом свете. И вот эта моя ненаглядная сестра верещит из комнаты:
– Да, наша Лена так полюбила посуду мыть, что даже два дня подряд согласилась дежурить по кухне.
Я вздрагиваю и оглядываюсь. Светка стоит в дверном проёме между кухней и комнатой и корчит мне рожи.