Неистинное колдовство

– Конечно же, я вернусь! Завтра же. Почему ты делаешь такое лицо? Я всегда возвращаюсь к тебе, чтобы ни случилось. Нет, людей в этом городе никогда не было. Ты же помнишь – так было всегда. Ты один. Но есть я. Я прихожу к тебе через эту дверь. Мы общаемся. И это… Что ты читал? В мире есть другие люди? Ну-ка давай посмотрим на книгу… Так… Смотри – тут написано «…эти сказочные истории». Ты же помнишь, что сказки – всегда выдумки, от начала до конца. Ну, проще говоря, сказки – это красивая ложь. Но вот я тебе не лгу. Я говорю правду. Людей давно нет: ни других, ни этих, никаких… Ушли. Все. Всем миром. Выжили только ты и я. Да, твой дом именно такой. Нет, никаких птиц, животных… Это тоже выдумки? Ах, тебе снилось, что отпускаешь птицу… Нет, я не смеюсь. Да, я та, которая…

Она была ведьмой. Он – обычным парнем с окраины провинциального города.
Простая история взаимного проклятья. Он больно задел её спортивной сумкой в маршрутке.
Она пожелала ему «исполнения всех его тёмных желаний». Ну кто мог знать, предполагать, просто надеяться, что его желанием будет жить в мире, где есть только он и его истинная любовь. Ну да.
Сильная ведьма, как и сильная фея, исполняет желания. Правда, она надеялась, что он влюбится в какую-нибудь жуткую девицу и вечно будет изнывать под её ортопедическим каблучком. Ну вот никак не могла ее посетить предположение, что его истинная любовь– это она. Она! Собственной персоной! Со всеми своими заклятиями, зельями, котами, планами, трупами недодепутатов, взорванным почасовыми кафешками, чертежами захвата мира, безудержным смехом, прогулками под луной, ночными кладбищами и прочая, прочая, прочая. Форс-мажор. Необратимое колдовство. Неотвратимое исполнение мечты.
И что мы имеет в итоге?
Ладно, она может быть в обычном мире (не более 15 часов), но должна возвращаться к нему. Неизбежно, неотвратимо, необратимо – ну вы поняли. А он… а он живёт теперь в отдельно взятой магической карманной вселенной, без права выхода наружу – в шумный, многолюдный мир. Да чего уж там… Он даже не знает, что такой мир есть. Но иногда, особенно в полнолуние, память возвращается и вот тогда приходит пора этих диалогов.
И она врёт, врёт, врёт. Можно подумать – у неё есть выбор. Ну не скажешь же человеку, к которому ровно ничего не испытываешь, что это по твоей взбалмошной вине он получил то, что получил. Ах, вы бы сказали? А толку-то? Он к следующему визиту снова всё забудет. Нет, милая, убить его нельзя, это равно – «убить себя», заклятье-то связанное, связующее, неразрывное… Ох, ну всё…

Держа зонтик в левой проклинающей руке, она бежит по городу. Львы, фронтоны, питоны метро. Арки, фасады, могилы возможностей. Облака, тучи, равнодушные клоуны на перекрёстках. Прекрасный город, декоративно совершенный и совершенно бессмысленный в своей декоративности. Почему? Потому что через 14 часов и 30 минут она неизбежно должна будет прийти к своей вечной, неотменяемой, истинной любви. Вот ужас-то…

– Герр Ментор… А не слишком ли это жестоко? Она ведь просто кинула проклятие, ну да – не очень умело кинула, в том смысле, что не задумалась о последствия, не учла экспонентированную составляющую, но… Неужели это навсегда. Жалко же девочку, она при том при всём весьма талантлива. Герр Ментор?
– Талантлива? Значит, найдёт выход. Правда, выход ей не понравится. Хотя… Это как посмотреть в итоге.
– И какой же выход из закольцованного проклятья истинной любви?
– Влюбиться.