Искушение

В зале народного суда было душно. Раскрытые настежь окна, похожи на огнедышащие печи, не облегчали, а скорее, усиливали страдания потных и усталых людей. Растянувшееся на четыре дня слушание дела подходило к концу. Нужно было принимать решение, а суд так и не смог установить истинного виновного. Показания свидетелей были противоположно разными. По словам одних, виновен был молодой хорошо одетый и хорошо откормленный крепыш. Другие утверждали, что виноват другой, долговязый, нервно дергающий руками переросток. Потерпевший, пожилой человек с перевязанной головой, заявил, что  вообще не видел, кто из двоих его ударил.
Легкий ветерок пробежал по макушкам деревьев и втолкнул в окно зала новую порцию  теплого, сухого воздуха, в тот момент, когда секретарь объявляла о том, что суд  удаляется на совещание для вынесения приговора. Все облегченно вздохнули и встали. Все, кроме одной сидевшей в первом ряду пожилой женщины. Вытирая платком непрерывно бегущие слезы, она с тоской глядела на направившуюся к выходу молодую судью. Сейчас от решения этой девочки зависела судьба ее сына.
Оставшись в комнате заседания одни, состав суда, наклоняясь и приседая, устроил небольшую разминку своим затекшим телам. Потом включи¬ли старый, пузатый чайник, достали из сумок приготовленные дома продукты и, с наслаждением поглощая их, принялись обсуждать прослушанное дело. Молодая женщина, недавно выбранная в народные судьи, выдвинула ящик стола, где находились ее любимые шоколадные конфеты. В ящике, на самом видном месте, лежал небольшой, но достаточно объемный конверт. Увидев его, судья вздрогнула и отдернула, протянутую было руку. До чего он был похож на пухлую белую подушку.
* * *
Битком набитый автобус, натружено ревя, преодолевал очередной подъем вечернего города. Припечатанные друг к другу люди терпеливо переносили последние минуты неудобства уходящего дня. С серыми, непроницаемыми лицами они молча вдыхали проникающий в салон запах выхлопных газов и думали каждый о своем. Сидевшая в середине салона студентка Тамара прижалась щекой к прохладному стеклу и отрешенно глядела в темноту.
Утром хозяйка, у которой девушка снимала квартиру, сообщила о повышении квартплаты и потребовала до конца недели погасить задолженность. Живущие за несколько сот километров в селе, родители, не получающие по несколько месяцев зарплату, как могли, помогали дочери-студентке. Тамара и сама все свое свободное от учебы время проводила в работе: перебирала овощи на оптовых базах, мыла полы в соседней школе, даже пыталась приторговывать на базаре, но все равно денег катастрофически не хватало. Квартплату она вносила вовремя, но в последний месяц, чтобы не завалить сессию, ей пришлось потратить больше времени на учебу, чем на работу, что сразу сказалось на очень чувствительном студенческом бюджете. Теперь, Тамара даже не могла себе представить, где за оставшееся время можно взять названную хозяйкой сумму.
С передней площадки автобуса послышался громкий голос, переходящий в срывающийся крик. Пассажиры мгновенно оживились и стали вытягивать шеи, чтобы увидеть происходящее. Разъяренная кондукторша, не выбирая выражений, орала па невозмутимую, подвыпившую, ярко накрашенную блондинку.
- Ты, шлюха подзаборная! На водку деньги находишь, а на билет нету?! Зачем в автобус залезла, если платить нечем? Чтобы на следующей остановке твоего духу здесь не было!
Перехватившись поудобнее за поручень, блондинка вздохнула и спокойно, не обращая внимания на кондуктора, отвернулась. Негодованию женщины с сумкой на шее не было предела.
- Ваня! - истерически заверещала она в сторону водительской кабины. - Сейчас же останови автобус!
Недовольные предстоящей потерей времени пассажиры начали громко возмущаться. Обеспокоенная блондинка стала с надеждой вглядываться в толпу. Сплоченный тесно¬той народ дружно отводил глаза в сторону. Тамара, не отдавая себе отчета в том, что делает, достала деньги и протянула в сторону кондуктора.
- Вот, возьмите за ее проезд!
Обрадованные пассажиры принял участие в благотворительном процессе: одни быстро передавали деньги, а другие с усердием застучали в кабину начавшего притормаживать автобуса.
- Спасибо тебе, сестренка, - улыбнулась блондинка Тамаре, но та отвернулась и стала разглядывать за окном светившиеся неоном рекламы.
«Вот дура! - думала она, жалея о своем неожиданном по¬ступке. - Потратила последние деньги, и на что? На какую-то пьяницу. Пожалела, а хозяйка жалеть не будет, просто возьмет и выгонит. Что же мне делать?». Тамара слышала о невыносимых условиях в институтском общежитии и скорее бросит учебу, чем ступит на его порог, но что потом? Как жить дальше? Без образования, без жилья, без работы.
Придя на следующий день с лекции, и забравшись на диван, она вспомнила разговор двух студенток, - те делились впечатлением о прошедшем вечере. Девушки весело провели время в ресторане и, «подцепив» клиентов, заработали за ночь столько, сколько Тамара, моя полы и, перебирая овощи, не зарабатывала за целый месяц. «Не подслушай я этот разговор, то даже и не догадалась бы, чем они занимаются. А что, если мне сделать то же самое? Всего одна ночь - и я смогу погасить задолженность. В следующем месяце будет легче, выкручусь, а сей¬час деньги нужны срочно, хозяйка ждать не будет. Накрашусь побольше, чтобы случайные знакомые не узнали, и вечером по¬еду на остановку, где сошла та крашеная блондинка».
Вчера в автобусе Тамара разглядела стоявшую недалеко от остановки группу девушек, одна из которых о чем-то весело разговаривала с человеком в подъехавшей машине. Даже не¬просвещенному было понятно, что именно здесь собираются местные жрицы любви.
     «Никто никогда об этом не узнает, - продолжала думать она, накладывая на лицо толстый слой макияжа, - вот только жаль, что опыта в этом деле нет никакого. Ничего, справлюсь, от меня не убудет».
Вечером, сидя в автобусе, Тамара почувствовала повышенное к себе внимание. Мужчины нахально ей подмигивали, старушки осуждающе вздыхали, а женщины презрительно кривили губы. Довольная тем, что перевоплощение удалось, девушка с не-терпением дождалась своей остановки.
Стремительно шагнув в черный проем двери, Тамара вышла на улицу и огляделась. Вдоль дороги под ярко светившими фонарями стояли и громко разговаривали молодые женщины. Жесты их были до того раскованны, а интонация в голосе до того вызывающей, что Тамара почувствовала себя очень не¬уютно в этом чужом для нее месте. «Может быть, они не заметят меня?», - девушка попыталась сделать вид, что кого-то ждет, но ее заметили.
 - Эй, ты! - окликнул кто-то Тамару, и по ее спине побежали мурашки. - Что встала как памятник? Проваливай отсюда, а не то...
Подошедший автобус заглушил последние, не сулящие ничего хорошего, слова. Извергнув на асфальт, мгновенно растаявший поток пассажиров, он исчез, оставив на остановке облако пыли и очередную, вновь прибывшую жрицу. Стайка женщин тут же переключилась на нее.
- Посмотрите, кто появился! - Загудела компания.
- Да это же Машка-Дрезина! - Машка! Здорово!
Машка-Дрезина поправила сбившиеся на голове волосы, расправила плечи и грациозно, рисовано медленно подошла к ним.
- Здорово, старые кошелки. Все на месте? Нате вот, согрейтесь, - женщина запустила руку в наплечную сумку и вытащила бутылку водки.
- Машка! Ты как всегда наша спасительница! Сегодня все, как назло, на мели, а тебе, видать, вчера подфартило. Кто на этот раз был?
- Ничего особенного! Один старикашка. Говорил, что банкир. Врет, конечно, но заплатил хорошо.
- Везет тебе, а у нас опять одни молокососы на папиных машинах, но без папиных кошельков. Лучше бы наоборот.
Говорящая женщина наклонилась и, кивая в сторону Тамары, что-то зашептала.
- Эй, ты! - крикнула Дрезина Тамаре. - Чего там стоишь? Иди сюда, разговор есть!
Скорость бегающих мурашек увеличилась, но Тамара, пересилив себя, подошла к ним.
- О! - Воскликнула Машка радостно. - Здравствуй, сестра! Ну, ты и намазалась, я тебя в таком прикиде сразу и не признала! Ты-то меня помнишь?
Тамара внимательно посмотрела на женщину. Да это же та самая крашеная блондинка, которой она вчера оплатила за проезд.
- Узнала, - выдохнула девушка.
- Выручила ты меня в тот раз, спасибо. А ну-ка, отойдем в сторону. Поговорим.
Под соседним, пустующем фонарем, Машка-Дрезина достала сигареты и протянула Тамаре, но та замотала головой. Машка закурила и стала внимательно ее рассматривать.
- Как зовут тебя, подруга?
- Тамара.
- А меня, Машка-Дрезина. Что же ты, Тамара, здесь делаешь?
Девушка молча наклонила голову.
- Сразу видно, не наша ты. Тебе бы дома сидеть, пеленки стирать, мужику борщи варить да носки штопать. Для чего пришла? Зачем тебе дерьмо это? Сейчас запачкаешься, потом всю жизнь отмываться будешь и не отмоешься. Иди лучше домой, смотри телевизор.
Тамара всхлипнула и еле слышно произнесла:
- Я не могу домой. Мне денег надо.. .заработать... а то хозяйка выгонит.
- Слушай, да ты, наверное, студентка? Как это я сразу не догадалась? Захаживают сюда и такие, только обычно в выходные дни. Наши их не любят, слишком они важные, да к тому же клиентов не всегда в достатке. Одним курсисткам даже объяснять пришлось, кто здесь хозяин. Ладно, стой тут, под этим фонарем. Место не такое видное, но тоже ничего. Под наш фонарь, пока всех девочек не разберут, не лезь. Ну, все, я пошла к своим. Удачи тебе, подруга, и смотри, слишком часто здесь не появляйся, неприятности будут.
Тамаре было холодно. Пошел второй час, как она стояла и смотрела на проезжающие мимо машины. Несколько раз девушка хотела отказаться от своей затеи и уйти, но, вспомнив про домохозяйку, родителей, к которым придется возвращаться, бросив учебу, оставалась. Компания женщин под соседним фонарем редела. Среди оставшихся была и Машка-Дрезина. По всей вероятности, та не спешила сесть в первую попавшуюся машину, а ждала своего, особого клиента. Тамара задумалась. Скоро последний автобус, и если она на нем не уедет, то домой придется добираться пешком. Девушка съежилась от этой мысли и увидела, как Машка садится в красивую белую машину. «Повезло», - подумала она, невольно представив теплоту салона. Рванувшая с места машина неожиданно остановилась перед Тамарой. Некоторое время ее явно разглядывали, а затем открылась задняя дверь.
- Эй, сестра! - Крикнула Машка-Дрезина. - Садись, поехали!
Тамара, не задумываясь, нырнула в глубину мягко¬го, уютного салона.
Кроме Машки в машине находились еще двое - мужчины так называемой «кавказской национальности».
- Как тебя зовут?- перекрикивая рокот музыки, спросил один из них и протянул открытую бутылка Тамаре.
- Тамара. - Прошептала она и почувствовала тычок вбок.
- Не понял, как?
- Сара ее зовут. Сара. - Вмешалась Машка-Дрезина.
- Еврейка?! - в один голос удивились мужчины.
- А что, еврейка не подойдет?
- Нет, нет, даже наоборот! - Загоготали они, и Тамаре захотелось прямо на ходу выпрыгнуть из машины.
- Ты что, Сара, вообще не пьешь или только на работе? - и опять щелканье языком и громовой гогот.
- Пьет, еще как пьет! - Снова за нее ответила Машка и, наклонившись, процедила сквозь зубы: - Ты, сука, зачем при¬шла? Денег надо? Тогда бери и пей, только не напивайся, за деньги еще попотеть придется.
Тамара взяла бутылку и с отвращением сделала несколько глотков прямо из горлышка.
Машина продолжала нестись в темноту ночи. Машка-Дрезина рассказывала что-то веселое, мужики закатывались в хо¬хоте, а согревшаяся Тамара, получив дружеский совет хотя бы поддакивать, сидела и думала, что же будет дальше.
Машина остановилась в небольшом, окруженном со всех сторон пятиэтажками, дворике. Место было незнакомое, и Тамара даже приблизительно не могла определить, где находится. Спотыкаясь, ощупывая стены и перила, они в полной темноте поднялись на четвертый этаж, и зашли в квартиру. Было похоже, что постоянно здесь никто не живет. Ободранные обои на стенах, большая со смятой постелью тахта, покосившийся торшер, старенький магнитофон. На кухне - коричневая от пролитого кофе газовая плита, стол, табуретки, ряды пустых бутылок.
- Располагайтесь, как дома, - попросил девушек один из кавказцев и, улыбнувшись, продемонстрировал золотую коронку под верхней губой.
Потом они пили, смеялись, танцевали, говорили о чем-то веселом. Тамаре стало так хорошо, что она совсем забыла, зачем ее сюда привезли. Погасили свет и включили торшер. Машка-Дрезина, раскачиваясь в такт музыке, стала снимать с себя одежду. "Фиксатый" лег на кровать и, расстегнув брюки, поманил ее. Машка, улыбаясь, села ему на колени. Оторопевшая Тамара почувствовала, как мерзкая, липкая от пота ладонь протиснулась ей под лифчик и больно сдавила грудь. Ужас, а еще больше отвращение, переполнили ее. Дико закричав, она укусила противную, волосатую руку и рванулась в коридор. Следом за ней, сразу сообразив, в чем дело, выскочила Машка-Дрезина. Схватив девушку за шиворот, она затолкала ее в ванную и закрыла снаружи на щеколду.
- Все в порядке, мальчики! Все в порядке! - услышала Тамара быструю скороговорку Машки. - Просто наша Сарочка перебрала. Сейчас приведет себя в порядок, и мы придем!
Тамару действительно мутило. Она едва успела наклониться над ванной, как ее стошнило. Немного помучившись, она от¬крыла воду и умылась. Стало легче.
- На, возьми, вытрись, - сказала уже стоявшая рядом Маш¬ка. - И выпей эту таблетку, сразу будешь трезвой, я их всегда с собой ношу. Ну, что? Полегчало? Теперь пойдем, работать надо.
- Нет, я домой пойду, - запротестовала Тамара.
- Слушай, хватит ломать из себя девочку - студенточку. Ты шлюха. Дрянная, грязная шлюха. Такая же, как и я.
- Нет, нет, я, правда, студентка, - Тамара дрожащей рукой достала из заднего кармана джинсов студенческий билет. - Вот, сама посмотри. И еще... Понимаешь... У меня никогда не было мужчин.
- Да ты чо?! Врешь, сука! - Машка-Дрезина озабоченно рассматривала студенческий.
- Честно. Ни одного, никогда, и я, я очень боюсь. Лучше я пойду. Я больше никогда так делать не буду. Лучше я домой уеду.
В дверь постучали.
- Сейчас, мальчики, сейчас! Мы уже идем.
- Я тебя умоляю! Дай мне уйти! Не смогу я этого вынести, не получится у меня.
Глаза у Машки-Дрезины стали холодными и жуткими.
- Замолчи, тварь! А ты думала как?! Попила водку с мужиками, а они тебе за это деньги заплатили? «Не получится у нее!». Никто тебя силой сюда не тащил, не захотела бы, не поехала. - Машка-Дрезина яростно рванула свою сумку и выхватила опасную бритву. - Там, в комнате, нас с нетерпением ждут два пьяных мужика, и если ты сейчас дернешься, они вышвырнут и тебя, и меня на улицу. Терять из-за твоего «хочу - не хочу» я не собираюсь, поэтому делай то, что от тебя требуется, иначе испорчу твоё смазливое личико так, что мать родная не узнает! Поняла?! - Машка злобно скрипнула зубами и выматерилась.
Переполненная страхом, раздавленная обрушившейся на нее бедой, покоренная Тамара кивнула головой.
- А вот и мы! - весело проворковала Машка, вталкивая в комнату Тамару. - Заждались, мои хорошие? Ну, ничего, сейчас я вас развлеку. Сара, сядь вон туда и отдохни немножко, - Маш¬ка-Дрезина показала на дальний от двери угол. - А я пока наших мальчиков разогрею. Ну что, хотите меня вдвоем попробовать?
Тамара свалилась в углу прямо на пол и, обхватив руками голову, уткнулась в свои колени. Стараясь не слышать стоны и крики, доносившиеся с кровати, она с ужасом ждала своей очереди. Вот-вот сейчас они оставят Машку и примутся за нее. «Господи! Лучше уж умереть!» - подумала Тамара, и ей показалось, что она действительно умерла.
Очнулась девушка оттого, что кто-то тряс ее за плечо. В комнате было темно. Наклонившись, над ней стояла одетая Машка-Дрезина и что-то шептала.
- Давай убираться отсюда, только осторожно, не разбуди их! - Наконец разобрала она.
На тахте, громко храпя, спали кавказцы. Стараясь не шу¬меть. Тамара с трудом поднялась и вышла вслед за Машкой из квартиры.
- На, держи свою сумку, дурочка! - весело сказала Машка. - Никогда не оставляй вещи у незнакомых людей. Хорошо сегодня заработали. Ты тоже получишь за то, что не стала дергаться. Хотя чуть все не испортила. Ладно, рвем отсюда, пока они не проснулись! - и Машка быстро потащила Тамару за угол дома.
Они в темноте долго петляли двориками, пока не вышли на какую-то освещенную улицу. Сев на стоящую у дороги скамейку, Машка-Дрезина закурила.
- На вот, это твоя доля, - протянула она Тамаре что-то зажатое в руке.
-  Нет, что ты! - отшатнулась та. - Не надо мне никаких денег! Я и так тебе очень благодарна. Это же твои, ты их заработала. Нет-нет, не надо!
- Дура! Если бы ты вовремя не заткнулась, то черта лысого я бы увидела, а не деньги. Да не отворачивайся, погляди лучше сколько!
Тамара посмотрела и не поверила своим глазам. В руке у Машки была сто долларовая купюра. «Это же оплата квартиры за два месяца вперед!» - мелькнуло у нее в голове.
- Сколько же они тебе заплатили?! - непроизвольно вырвалось у девушки.
- Сколько надо, столько и заплатили, а теперь слушай: сегодня суббота, до понедельника останешься у меня. Поживешь два дня и ступай на все четыре стороны. К нам на остановку больше не приходи, даже если вдруг захочешь просто прогуляться.
- Нет, нет, никогда! - затрясла головой Тамара.
- Меня ты не знаешь, и никогда не видела. Понятно?
Сжав в ладони банкноту, счастливая Тамара преданно смотрела Машке в глаза и только кивала в знак согласия.
- Ну и здорово я сегодня устала. И то, двоих мужиков за один раз укатать. Пошли? Здесь недалеко осталось.
«До чего замечательная женщина, эта Машка-Дрезина. Другая на ее месте бросила бы меня на растерзание, а эта... даже денег дала», - с нежностью подумала Тамара, глядя на подругу. Конечно подругу, ведь так поступить могла только самая лучшая и верная подруга.
Обстановка в квартире Машки-Дрезины не многим отличалась от той, в которой они провели ночь. Разве только стареньким трюмо, занавесками на окнах да развешанной на стене одеждой. Не раздеваясь, Машка повалилась на диван.
- Маш, а Маш, почему тебя все «Дрезиной» зовут? - Спросила Тамара, заботливо снимая с нее туфли.
- Это после вокзала. Я там, до того, как на остановку пере¬бралась, жила в будке у обходчиков. Они меня все время на дрезине катали, вот оттуда и пошло.
- Маш, а Маш, а сколько тебе заплатили сегодня?
- Любопытно?
- Да нет. Только скажи правду, ты что, все деньги мне отдала?
- Ха, все! Подай мою сумочку! - попросила Машка.
Открыв сумочку, она достала опасную бритву, губную помаду, пачку таблеток, а затем кожаный, туго набитый мужской бумажник. Вытряхнув его содержимое, она отбросила бумажник в сторону. Следом отправились чужие документы и маленькая фотография. Медленно разглаживая банкноты, женщина стала пересчитывать лежащие горкой деньги.
- Почти шесть тысяч зеленых. Вот что я заработала сегодня! Сходи, сожги все в титане, - Машка кивнула на бумажник.
- Ты... Ты что? Украла? - возмущенно спросила сразу побелевшая Тамара.
- Заткнись, слюнтяйка! Каждый зарабатывает, как может.
- Нет! Не надо мне этих денег, - Тамара выхватила из кармана джинсов купюру и положила рядом с Машкой.
- Слюнтяйка! – Еще раз утвердительно повторила та и стала излагать свою, явно от кого-то услышанную жизненную позицию.
- Если ты хочешь жить хорошо, то, значит, кто-то должен жить плохо, потому что в этом мире все уравновешено. Если ты боишься взять то, что для тебя хорошо, тогда это возьмут другие, и будут спокойно жить за счет твоего «плохо», поэтому надо использовать каждый свой шанс, другого просто может не быть. Дура ты! Подумай своей головой. Сработано чисто. Главное сейчас - не засветиться. Найти нас, то же самое, что найти иголку в стогу сена. Так что бери и не выступай, - Машка зевнула. - Сбежать не пытайся, на окнах решетки, на дверях замки надежные. Да и вот это у меня! - Маш¬ка показала Тамаре ее студенческий билет. - Туалет найдешь сама. Захочешь поесть - в холодильнике.
Машка сгребла деньги в сумку и сунула себе под голову.
- А теперь, милочка, тебе лучше заткнуться.
Тамара стояла возле спящей, спокойно посапывающей Маш¬ки-Дрезины и, нервно покусывая губы, думала: «Во что она меня втянула?! Если нас вдруг найдут, то я стану соучастницей. Студентка юридического факультета - воровка! Ужас! Тогда всё, всё пропало! А что будет с мамой?!».
Тамара попыталась успокоиться и постаралась вспомнить подробности прошедшей ночи. Порассуждав, она решила, что Машка-Дрезина права - сейчас главное - не засветиться. Девушка порадовалась, что не зря вчера поработала над своей внешностью. «Пожалуй, по фотороботу милиция меня не отыщет. Машка тоже не дура - исчезнет. Денег у нее хватит. И за¬чем ей столько? Для нее весь смысл жизни - это потрахаться с мужиками да напиться до потери сознания. Как так можно? И для чего такие люди вообще живут?! Повезло ей! За одну ночь сразу шесть тысяч долларов! А я кручусь, бегаю целыми днями, бьюсь как рыба об лед и еле-еле концы с концами свожу!».
Тамара со злостью поглядела на спящую. «Вот если бы мне столько! Я бы сумела ими распорядиться. Ни от кого, не завися, спокойно закончила бы учебу, поехала домой, устроилась на работу, купила квартиру, мебель... Ну, для чего этой пьянице столько денег?!».
Тамара смотрела на женщину уже с ненавистью. «Слюнтяйка! -  Вдруг раздался в ее голове голос Машки-Дрезины. - Во что бы то ни стало надо использовать каждый свой шанс, другого может и не быть...». Тамара вздрогнула. В ее глазах сверкнуло безумие. Немного постояв, она наклонилась и решительно подняла упавшую на пол белую пухлую подушку.
* * *
Молодая женщина недовольно сморщила носик - это из-за того, что один из народных заседателей со скрипом отодвинул стул, на котором сидел
- Пора писать обвинительное заключение, - сказала она и едва заметным движением, чтобы никто не увидел, опустила конверт в сумочку.
Потому что: «Если ты боишься или брезгуешь взять, это сделают другие и будут спокойно жить за счет твоего плохо»...